Мне и Валере дали 60 суток ареста. Это формальный срок для любого задержанного. Такое же время в среднем длится содержание ополченцев в плену до обмена. Пленный ДНРовец, на чьей шконке я пишу сейчас в камере эти строки, тоже просидел 2 месяца и ушёл на обмен. Только те, чьи дела представляют интерес для украинских властей, держатся здесь долго.
После суда нас отвезли в СБУ. Меня сразу подняли в кабинет, где я подписал бумаги, касающиеся оформления моего ареста. Был канун Нового года и они хотели скорее отделаться от меня для перевода в тюрьму. Следаки бурно обсуждали, кто и сколько должен дать денег на предстоящий новогодний корпоратив. Как будто и не было войны. Поздравлять их я не стал, как и они меня. Пообещав, что вызовут на допрос после праздников, меня спустили вниз, в «оружейку».
Там я снова увидел нашего ополченца со скотчем. Но теперь он уже был в нормальном виде – без маски и пакета на голове. Сидел на стуле за столом и, видимо, писал такое же «заявление», что здесь пишут все. Ему дали листы бумаги и ручку.
- А, всё те же лица! А где же скотч?
Он с улыбкой поздоровался со мной. Остатки скотча и пакета валялись рядом на полке. Теперь я увидел, что это молодой парень, 26 лет, зовут Игорем, местный. Позывной – Филя из Свата. История плена – как у большинства. Приехал с той стороны в Мариуполь проведать жену, родившую на днях ребёнка. И был схвачен по чьему-то доносу, избит. И теперь писал «заявление», похожее на то, что писал неделю назад и я. Мы с ним ещё не раз встретимся на выездах в СБУ…
Вскоре привели Валеру и нас вдвоём, надев наручники, вывели, отвезли в ИВС. Забрали оттуда личные вещи из ячейки, отдали мне кольцо, погрузили в обычный автозак (газон) и повезли в настоящую тюрьму. Несколько обычных уголовных арестантов ехали с нами: кража, наркотики, всё как обычно. Ехали полчаса, это пригород Мариуполя, посёлок Каменск.
31 декабря… Вот и кончился старый год и начался новый. Год назад, смотря дома по «Евроньюс» прямой эфир киевских столкновений на Майдане, я не мог и предположить, что это приведёт к войне, а война коснётся моей судьбы лично – я попаду в плен. Это фантастика! Но глядя вокруг на окружающие меня тюремные стены, на небо за решёткой прогулочного дворика, на украинские шевроны ДПС нашей охраны, на трафаретную надпись «зачиняй на две оберты» на замках дверей камер, я понимая – это реальность.
В этих автобиографических записях я старался честно и правдиво описать, что со мной произошло, что произошло со всей Украиной. Это взгляд с двух сторон: ДНР и Украины. Взгляд свидетеля изнутри событий. Кто-то скажет, что пленные с другой стороны есть тоже, и их тоже бьют и пытают, держат в «подвалах». Я этого не видел. Я видел, что было со мной и другими ополченцами. Я не хочу оправдывать одно насилие другим, ещё большим. Сейчас уже бесполезно искать ответ на вопрос «кто выстрелил первым?»
На войне стреляют все. Я лишь хочу чтобы такой монстр, как государство, состоящий из армии, милиции и сотен тысяч чиновников, «играл по правилам». В ДНР и ЛНР государство только зарождается, его там фактически нет. На кладбище старой власти в муках и проблемах рождается новая. Какой она будет, ещё не известно: старые грабли олигархата или народное самоуправление, национал-консерваторы или сторонники социализма. В отличие от Украины, там нет ни большой территории, ни десятков миллионов людей, на которых можно опереться. А есть война, ежедневно уничтожающая те остатки экономики, что сохранились в Донбассе со времён Союза.
«Пока толстый похудеет, худой - сдохнет!» Это я отвечал украинским солдатам на их вопрос про санкции против России и войну. Как в сравнении России и Украины, так и внутри самой Украины – между богатыми и бедными. Именно последние воюют, мёрзнут в окопах и на блокпостах, гибнут от осколков, мин и пуль. Богатых на фронте нет. Они делят бизнес, не выходя из тёплых офисов, а национал-интеллигенция, прислуживающая им, проводит успешные атаки на «террористов и сепаратистов», не выходя из-за своих ноутбуков дома. Диванная армия, науськивающая рабочих людей друг на друга с обеих сторон.
Как государство ведёт войну «против сепаратизма», мы видели в Чечне. Теперь и Украина наступила точно на такие же грабли. Фильтрационные лагеря превратились в «подвалы». Нет только тех буржуазных правозащитников, кто поднимал шум в нулевые, ведь в Украине «настоящее народовластие», победила «революция достоинства». Какие «подвалы»? Страна «идёт в Европу», где свято чтут права человека. Но ведь это не так!
«Хунта», «фашизм» – это язык пропаганды. Как и «колорады» и «ватники». Но есть реальный национализм, скрытый за маской «патриотизма». И это не очередные секты маргиналов, это уже государственная политика. «Защита Родины» превращается в защиту интересов богатого меньшинства ценою пролитой крови рабочих и крестьян. Идёт инфильтрация националистов и сторонников «Украины понад усе» в госорганы, прежде всего в армию и милицию. Вчерашние националисты получили в руки оружие и «воюют за Батькивщину с москалями». И когда война закончится, а все войны кончаются миром, они вернутся обратно – с опытом войны, с опытом «подвалов», с оружием. Я очень сомневаюсь, что сбудутся слова того контрразведчика, что «мы их поставим на место». Выпущенный на волю джинн не любит возвращаться обратно в кувшин. Эта война – надолго, и «перемоги» не видно нигде.
За окном моей камеры звучит гудение «градов». Три, четыре залпа. Наша тюрьма как раз находится между Мариуполем и Новоазовском. Ракеты идут высоко над нами. А вечером все выпуски новостей взрываются сообщениями о 30 погибших и 100 раненых, объявляют траур. Накануне же по местному ТВ – шли радужные репортажи об установке новых скамеек в городском парке и декоративной обрезке деревьев. Теперь же осколки режут и деревья, и людей…
Украина напоминает мне этот город. Ждать до последнего, обманывая себя призрачным разделением жизни на АТО и всю другую страну. Поддерживать эту иллюзию «единства», когда даже волонтёры превращены из элемента народного самоуправления в винтик военной машины – везут на фронт новые каски, винтовки, бьющие на 2 км, тепловизоры, собирают деньги на ремонт бронетехники… Всё для войны, всё для перемоги. Это не помощь миру, это приглашение к войне. Пожар нельзя тушить бензином.
АТО идёт к вам, остановитесь!
Тюрьма Мариуполя, камера № 703, февраль 2015.
От редакции: Завершая публикацию рукописи политзаключённого Андрея Соколова, сообщаем, что 10 августа состоится суд в Бердянске. Переговорщик же Золотаренко, который вызывался работать в направлении обмена Андрея на пленённых со стороны ДНР, оказался банальным вымогателем и мошенником. Обманывал и обирал и тех, и других, вселяя надежды на обмен до суда...
"Увы, я не успел тогда остановить в марте сестру. Я дал ей только его номер для выяснения сроков обмена. А она, не говоря мне, перевела ему 8 тысяч гривен "на адвоката, который поможет оформить статус военнопленного". С тех пор она не видела ни адвоката, ни денег. А 3олоторенко периодически "успокаивал" в звонках и в интернете. Я, как получил в мае номер Родионовой, тоже узнал от нее, что он уже был замечен в вымогательстве денег "на расходы для обмена" от родственников пленных. И сразу сообщил об этом сестре..." - написал Андрей.
Но вернуть ничего, конечно, не удалось. Вот так, как говорится - "кому война - кому мать родна, полней машна"...
Яндекс-кошелёк, рублёвый: 410011044758415.
Материалы по теме:
|
|
