От редакции. Прилагаемое ниже выступление поступило в редакцию из аппарата ИПРОГа с нижеследующим анонимным приложением и публикуется вместе с ним, а также реакцией М.Г.Делягина, полученной по телефону.
В выступлении М.Г.Делягина содержится указание на то, что правящая бюрократия пожалела выделить 1,3 млрд.руб. на спасение жизни 8,5 тыс.детей, практически обрекая их на смерть, но зато выделила 20 млрд.долл. на поддержку американских ипотечных спекулянтов.
В исходном тексте выступления, подготовленного для М.Г.Делягина аппаратом ИПРОГа, несущий за подобную политику непосредственную ответственность Министр финансов Кудрин был охарактеризован как «конченый подонок».
Однако, выступая на авторитетной конференции в присутствии ряда высокопоставленных российских чиновников, директор ИПРОГа заменил эту характеристику нейтральным оборотом «я не могу даже выразить цензурными словами, кем надо быть...» (чтобы поступать так).
Возможно, поступок уважаемого директора был вызван вежливостью или желанием соблюсти пиетет, однако участвовавшие в подготовке его доклада сотрудники были разочарованы его терпимым отношением к г-ну Кудрину.
Сотрудник ИПРОГа
Комментарий М.Г.Делягина. «Это очень странное письмо, потому что я никогда не зачитываю дословно подготовленные материалы. Их приходится изменять, реагируя на ход дискуссии, - а иногда и на недостаточную грамотность готовивших их сотрудников, не понимающих специфики тех или иных аудиторий.
В частности, для той аудитории, в которой я выступал, употребленный мной оборот является значительно более крепким и оскорбительным выражением, чем использованный этим сотрудником - для той аудитории, в которой обычно вращается он.
Кроме того, в конкретной описанной ситуации виноват далеко не только г-н Кудрин, и даже не в первую очередь он.
Я глубоко разочарован, что написавший это письмо не понимает этого и, соответственно, некомпетентен. Мне жаль, что он предпочел сообщить о своем разочаровании кому угодно, кроме меня, непосредственного виновника своего разочарования. Возможно, это вызвано его чрезмерной робостью. Этот сотрудник будет выявлен, и ему будут разъяснены как его обязанности, так и его права, в частности, право задавать директору любые вопросы и выражать любые чувства, связанные с работой Института.
Написав это письмо вместо беседы со мной, он нарушил наши правила, но уволен не будет: способность восставать против начальства, хоть и не по делу, есть некоторая ценность и в ИПРОГе тоже. Хотя беседовать с ним я буду на его языке, а не на языке международных конференций.»
ОСНОВНЫЕ ПРИНЦИПЫ ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ РОССИИ
Выступление директора Института проблем глобализации, д.э.н.
М.Г.Делягина
на конференции по проблемам российской внешней политики,
апрель 2008 года
Товарищи!
Как мы еще раз услышали сегодня, российская внешняя политика предоставляет неисчерпаемые возможности для размышлений и является, таким образом, чем-то вроде теоремы Ферма. Если мы, вопреки политике нашего государства, сохраним свое влияние на Украину, - а именно таков критерий сохранения и самой России - то лет через пятнадцать ВАК защиту диссертаций о смысле современной российской внешней политике по той же причине, по которой Французская Академия наук не рассматривает проекты вечного двигателя.
Отсутствие цели, конкретных зада и внятных приоритетов наше государство подменяет агрессивно-обиженным тоном, напоминающим агрессивно-обиженный тон некоторый наименее умных и культурных иерархов церкви, а также другими эмоциями, из-за которых и говорят, что у нас нет внешней политики, а есть эмоции по ее поводу.
Наши дипломаты привыкли думать о том, как Россия должна реагировать на чужие внешние воздействия на нее и, по-видимому, в принципе не представляют себе, что наша дипломатия может что-то делать сама, по собственной инициативе.
Меня потрясли вполне серьезно сказанные здесь слова о том, что на Балканах Россия ориентируется на Сербию. Просто интересно: а вот на саму Россию, на ее собственные интересы у нас никто никогда ориентироваться не пробовал?
Наша дипломатия - единственный элемент нашего общества, который так и не оправился после краха нашего государства и представляет собой просто похоронную команду. Только раньше хоронили немногих союзников, а теперь, похоже, собрались хоронить уже и саму Россию.
Единственное достижение последних лет - нормализация отношений с Молдавией.
Я люблю эту страну и этот народ, мне нравятся коммунисты, являющиеся одновременно крутыми демократами, мне приятно, что демократические фашисты в этой стране сумели перестать быть фашистами, - но вдумайтесь в непереводимую игру слов: «Единственное достижение России - нормализация отношений с Молдавией».
Хорошо, конечно, что не с Вануату, но все равно как-то маловато.
Между тем, при всем том позорище, который являет собой наша внешняя политика, наше положение в мире исключительно благоприятно.
Россия обладает колоссальными запасами свободных денег - более 500 млрд.долл. международных резервов и почти 5,5 трлн.руб. неиспользуемых остатков федерального бюджета. Нам на руку играет и замешательство США, вызванное как внешними, так и внутренними проблемами, и бюрократический ступор Евросоюза, и обострение цивилизационной конкуренции, и глобальные проблемы энергетики.
Пассивные и слабые государства, отвергающие и уничтожающие интеллект своих народов, обречены в этих условиях на дальнейшую утрату своих позиций и, в конечном итоге, на исчезновение. Однако активная политика, опирающаяся на четкий анализ и сопряженная с демонстрацией своей силы, способна кардинально увеличить влияние России и тем самым создать необходимые предпосылки для качественного улучшения ее экономического положения.
Основных направлений российской внешней политики на сегодня видится три. Первое - энергетическое сотрудничество с Китаем, ибо, если мы не будем продавать ему нашу нефть, он через некоторое время возьмет ее вместе с территорией. Второе - экономическая экспансия на постсоветском пространстве, которое может в полной мере хозяйственно сотрудничать только с нами - достаточно указать, что даже в Восточной Европе нет ни одного, кроме Словении, примера успешной интеграции в Евросоюз. И, наконец, третье направление - сотрудничество со США по вопросам коллективной безопасности, так как после 1999 года и особенно после недавних признаний Карлы дель Понте никакого международного права не существует, и спастись от большого бандита можно, только крепко обнимая его.
Как профессионально ограниченный экономист, могу предложить нашей внешней политике только одну цель: зарабатывание денег. Но для всей страны, а не для одной личности или даже одной фирмы.
Внешняя политика объективно - один из важнейших инструментов политики внутренней. Ее цель - обеспечение максимально благоприятных условий и создание дополнительных ресурсов для собственного, внутреннего развития страны, на данном этапе развития России - ее модернизации.
Назначенный президент говорит об этом хорошо, но вряд ли понимает, что даже самые незначительные успехи в деле модернизации будут означать для России конфликт с Западом. Бог с ними, с мифическими нанотехнологиями - даже простой переход от экспорта сырой нефти к экспорту продуктов ее переработки отнимет у западных нефтепереработчиков колоссальные прибыли, которые начнут получать российские переработчики. Рынки ограничены: если мы будем производить и продавать что-то свое, - мы отнимем прибыли у западных фирм, производящих это сегодня. И это надо понимать.
Для облегчения выработки конкретных мер и приоритетов хочу предложить семь принципов внешней политики России.
Прежде всего, внешняя политика должна максимизировать выгоды для всего российского общества в целом. отказаться от вызванного отсутствием целей «ситуационного реагирования» и подчинения внешней политики страны частным интересам отдельных коммерческо-бюрократических групп, а то и лиц.
Пример - газ: «Газпром», насколько можно понять, стал кошельком одной из группировок правящей бюрократии, а кошельком, как известно, не бурят. Результат - стагнация добычи газа при росте экспортных обязательств. Понимание этого и вызвало истерику Евросоюза и его неадекватные требования к России ратифицировать заведомо невыгодный и неприемлемый для нас Договор к Энергетической хартии: европейцы всерьез задумались о том, в отношении кого, когда и как будут нарушаться наши экспортные обязательства, - а такие размышления способствуют шизофрении, но никак не конструктивному международному сотрудничеству. Понятно, что, когда в прошлом году добыча природного газа сократилась в России на полтора процента, это не улучшило психического состояния наших партнеров.
Самое грустное в этой истории, что нервничают они зря: символ «сувенирной демократии» реализует вполне сталинский подход к газовой политике. Как известно, Сталин экспортировал зерно, несмотря на голод в стране, что просто не помещалось в головах европейских интеллектуалов: они искренне считали экспорт зерна доказательством нормальной продовольственной ситуации в СССР.
Кудрин уже сделал заявления, из которых следует, что проблему дефицита инфраструктуры государство намерено решать путем ограничения доступа к ней при помощи повышения тарифов.
Проблема потенциальной нехватки газа и для внутреннего потребления, и для экспорта решается аналогично - ограничением доступа к дефицитному газу путем повышения цен на него до заведомо непосильного для внутреннего потребителя уровня.
Почему-то никто не ответил возмущенным украинцам и белорусам, что россияне являются такими же жертвами повышения тарифов, что и они, и политика повышения тарифов для сокращения потребления теми, кто платит меньше, направлена против всех нас.
А результат этой политики прост: потеря постсоветского пространства, потому что проявленная российским руководством степень невменяемости пугает не только его непосредственных жертв, но даже и простых зрителей, которые не покупают у нас энергоносители.
Вторым принципом российской внешней политики должен стать разумный эгоизм. Пока Россия остается относительно слабой, не доминирующей в глобальном масштабе страной, она должна исходить исключительно из своих собственных интересов.
Мы должны со всей решимостью отказаться от химеры ответственности перед кем бы то ни было, кроме собственных граждан. Тогда станут невозможными поступки типа преступного списания долгов развивающихся стран, в том числе вполне платежеспособных, перед Россией, нуждавшейся в то время и в деньгах, и во влиянии, которое дают неоплаченные долги.
Несмотря на безусловное наличие общечеловеческих ценностей, гуманитарных принципов и сочувствия к другим странам и народам Россия должна исходить из абсолютного примата национальных интересов, сознавая, что в современном мире сочувствия и жалости заслуживает прежде всего ее собственный народ, а российское государство несет ответственность исключительно перед ним, но ни в коем случае не перед другими народами.
Россия должна осознать свою слабость и отказаться от попыток урегулирования глобальных процессов: у нас нет для этого ресурсов и (по крайней мере, в ближайшие годы не будет) понимания, в результате чего претензии на роль участника решения глобальных проблем мы будем обречены таскать для других каштаны из огня. Классический пример - поддержка за счет международных резервов и Резервного фонда наших стратегических конкурентов, а не модернизации собственной страны. Я не могу даже выразить цензурными словами, кем нужно быть для того, чтобы ежегодно обрекать на смерть 8,5 тысяч детей, страдающих пороком сердца, жизни которых стоят всего то 1,3 млрд.руб. в год - и одновременно вкладывать 20 млрд.долл. в поддержку ипотечных брокеров США, попавших в кризис из-за сверхрискованных спекуляций!
России следует отказаться от выполнения невыгодных обязательств во всех случаях, когда это возможно - например, в силу коррупционного характера заключения соответствующих договоров. Совершенно не надо было устраивать дурные экологические разборки по газовой части СРП «Сахалин-2»: достаточно было просто расследовать обстоятельства его подписания, установить, что не за взятку подписать его было нельзя в силу его вопиющей невыгодности для России и, соответственно, отменить как ничтожную сделку по международному праву. И «Шелл», кстати, ждал именно этого и потому сильно обрадовался, когда все-таки остался в проекте!
Аналогичный механизм надо применить в отношении также невыгодного нам Каспийского трубопроводного консорциума.
Должен быть установлен абсолютный приоритет национальных законов перед международными, означающий закрепление естественного доминирования интересов России над интересами ее стратегических конкурентов. Этот принцип, являющийся необходимым условием обеспечения национального суверенитета, де-юре действует в США и де-факто - в ЕС (неявно, так как общеевропейское законодательство формально международное).
Третьим принципов внешней политики России должен стать конструктивный реваншизм. Последние 20 лет наша страна последовательно отказывалась от своего влияния в мире, подрывая тем самым ресурсную базу своего развития. Любое стремление к модернизации объективно требует расширения сферы нашего влияния, - хотя бы потому, что российский рынок даже при условии разумного протекционизма неприемлемо узок для целого ряда российских же производств. Без выхода на внешние рынки целые отрасли - например, гражданское авиастроение и производство оборудования для атомных электростанций - просто не смогут существовать. А устойчивый контроль за внешними рынками высокотехнологичных товаров требует политического влияния на соответствующие общества.
Важнейшими направлениями экспансии России должны стать создание в каждой из значимых для нас стран разветвленной инфраструктуры политического влияния, чего не сделано даже на Украине и в Белоруссии, и, при возможности, прямой контроль российского бизнеса за хозяйственной инфраструктурой значимых для нас стран и наиболее важными для них отраслями их экономик.
Наша конечная задача - восстановление СССР, разумеется, на иных, преимущественно экономических основах и в несколько ином составе.
Четвертым принципом внешней политики России должно стать балансирование интересов. Будучи слабым субъектом глобальной конкуренции, мы не можем противостоять ни одной из развертывающихся в мировом масштабе экспансий - финансово-экономической Запада, идейно-религиозной ислама и этнической Китая. Потому Россия должна поддерживать такое равновесие между ними, при котором эти экспансии будут двигателями ее развития, а сама она не будет зависеть ни от одного из их источников или, в крайнем случае, будет зависеть от них одинаково.
Главная задача при этом - сохранение максимальной степени свободы, так как попадание России в преобладающую зависимость от одного из источников экспансий нарушит глобальное равновесие и создаст предпосылки для поглощения им России.
Основными алгоритмами действий должны стать, во-первых, уравновешивание экспансий, то есть организация объединения двух слабейших источников экспансии для сдерживания сильнейшего с последующей организацией посредничества между ними и, во-вторых, сдерживание экспансий, то есть объединение усилий объектов экспансий, особенно доминирующей экспансии, для их самозащиты, с последующим многоуровневым посредничеством между ними и источниками экспансий.
Поскольку главной экспансией сегодня продолжает оставаться американская, Россия должна не мешать США истощать самих себя, но, напротив, всячески затягивать их в непосильную для них сегодня роль «глобального полицейского». Максимально жестко сталкивая их с Китаем и исламским миром, Россия сама должна выскальзывать из любых форм противостояния.
В частности, надо подталкивать Китай к выходу на глобальный политический уровень, в том числе потому, что непосредственное вовлечение в глобальные проблемы, в частности, отказ от поддержки доллара с последующим провалом последнего, отвлечет его от проблем региональных, что облегчит наше сотрудничество с ним. Концентрация Китая на глобальной экспансии восстановит биполярную систему, причем США в ней будут играть роль СССР, а Россия сможет спокойно и с выгодой возглавить Движение неприсоединения.
В рамках и по мере выполнения первых четырех принципов российская внешняя политика должна обеспечивать добрососедство, позволяющее минимизировать усилия по достижению целей внешней политики, в частности, снижать расходы на оборону и тем самым высвобождать ресурсы для экономического и социального развития. Это наш пятый принцип.
А шестой - разнообразие: внешняя политика должна учитывать разнообразие современного мира и согласованно применять разнообразные специальные инструменты взаимодействия с самыми разными реальными субъектами глобальной политики. Надо сотрудничать не только с государствами и международными компаниями, но и с транснациональными сетевыми структурами, даже неприятными, которые играют все большую роль.
С другой стороны, большое количество наших соотечественников, проживающих в ряде стран и территорий мира, создает огромный потенциал для нашего влияния. Это не только Кипр, Израиль и Черногория, - это ряд регионов таких стран, как Германия, Великобритания, Испания и даже США.
И наконец, последним, седьмым принципом внешней политики должно стать знание. Официальные лица, говоря о чем-либо, должны об этом чем-либо хотя бы что-нибудь знать.
Например, говоря о непризнанных государствах, надо выделять Приднестровье - единственное, конфликт вокруг которого сейчас больше уже не носит этнического характера, что создает возможность его урегулирования.
А говоря о Прибалтике, надо знать, особенно российским дипломатам, что Красную Армию там после неадекватности диктатур, задним числом перекрашенных в «демократии», встречали цветами. Да, общественное мнение было подготовлено, да, Советская власть не смогла оправдать ожиданий, которые на нее возлагались народами Прибалтики, да, потом были репрессии и внутреннее неприятие СССР, - но вот «оккупации» как таковой не было, и повторять эти антироссийские выдумки националистической, а в ряде случаев и откровенно фашистской пропаганды российским дипломатам позорно.
|
|
