25 февраля в широкий прокат выходит победитель последнего Кинотавра - атмосфернейшая драма «Пугало» молодого, но уже громко заявившего о себе режиссёра из Якутии Дмитрия Давыдова. Это его третий полнометражный фильм.
О том, что современное якутское кино - самая интересная национальная киношкола в России и одна из интереснейших мировых киношкол, вы и без того знаете. А если не знаете, то значит, что вы о кино не знаете вообще ничего. Якутское кино - феномен, выросший самостоятельно, без денег Минкультуры и Фонда Кино (в Республике Саха на собственное кино денег как у дурака махорки), поэтому не связанный никакими ограничениями и скрепами. Якутский кинематограф формировался не на потребу европейскому фестивальному зрителю, не как этнографическая экзотика, удел которой - спецпоказ на периферии большого кинофорума, а именно для национального проката, для зрителя, понимающего якутский язык и погружённого в местный культурный контекст, - тем и ценен.
Из перспективных якутских мастеров Давыдов обладает, наверно, самым универсальным и понятным киноязыком, и его работы более адаптированы для неякутского любителя кино, чем фильмы, например, Аркадия Новикова или Сергея Потапова. По основной своей профессии он школьный учитель из Амги, малобюджетное кино снимает на свои деньги, задействуя своих же земляков в качестве и актёров, и съёмочной команды (бюджет триумфального «Пугала», например, полтора миллиона рублей), не связываясь с питчингами, квотами, отчётами и прочей головной болью государственного финансирования, а в итоге получается практически уникальная модель не просто окупаемого, но и прибыльного кино, пусть даже и локальная, ограниченная одним этнокультурным ареалом. Только в 2020 году, на фоне пандемии и карантина, в Якутии снято 28 полнометражных фильмов, ещё 20 находятся в процессе съемок на данный момент - то где-то одна шестая - одна седьмая от российского национального кинопроизводства.
«Пугало» - жутковатого вида нечёсаная сильно пьющая тётка без возраста в разномастных валенках, которой пугают детей, но если любой ребёнок заболеет, все сразу бегут к ней за помощью. Односельчане могут огреть её лопатой или вытолкать взашей из магазина, не давая купить буханку хлеба, но в любой острой ситуации неизбежно плетутся в её убогое жилище со своей последней надеждой. То ли знахарка и целительница-самоучка, то ли наделённая сверхъестественным даром и общающаяся с духами и божествами жрица, Пугало, чьего имени мы так и не узнаем, - пария, изгой и одновременно соломинка, за которую хватается каждый в минуту жизни трудную. Блестящая роль Валентины Романовой-Чыскыырай, знаменитой якутской этнопевицы, - её яркий дебют в кино. Пугало в её исполнении внушает одновременно и первобытный страх, и пронзительную жалость, сострадание смешивается с отвращением, эмпатия с брезгливостью. Каждый сеанс того жутковатого целительства, в котором Пугало пытается, но не может отказать своим землякам, забирает часть жизненных сил самой женщины, всё глубже и глубже впуская в её нутро чёрную гибельную хворь, которую она изгоняет литрами водки и диким шаманским камланием, входя в экстатическое состояние и транс. Единственный светлый персонаж, не только регулярно пользующийся её экзотическим даром, но и пытающийся как-то ей сострадать - местный участковый, которого она упрашивает помочь найти кого-то очень ей нужного. Участковый, безусловно, знает страшную разгадку личной драмы Пугала, но всячески стремится оттянуть горький момент её ознакомления с трагической реальностью - её родная дочь, которую она разыскивает, зарабатывает проституцией в городе.
Снятый без специально подготовленного реквизита и павильонов, в родных режиссёру ландшафтах и интерьерах, лишь нарочито сделанный практически монохромным, обесцвеченным и за счёт того грубовато-графичным, фильм Давыдова смотрится почти как документальное кино, невзирая на яркую самобытность главной героини и её диссонанс с окружающей обыденностью. Её неприукрашенная, неприлизанная фактура на самом деле глубоко органична суровой якутской заснеженной природе. Реалистично показанное нелёгкое бытие современной якутской деревни, тем не менее, далеко от привычного нам упоения убожеством, свойственного столичным радетелям за глубинку, и не позволяет внести «Пугало» в реестр «чернушного» кино, ориентированного на фестивальный успех.
Кроме главного приза Кинотавра лента получила приз Гильдии киноведов и кинокритиков России и приз в номинации «Лучшая женская роль» - настоящий и беспрецедентный прорыв постсоветского этнического кино, преодолевшего рамки местечковости и ставшего ярким самоцветом российского кинематографа. С разрушением СССР ушли в прошлое уникальные этнонациональные киношколы, расцветавшие по всей необъятной стране, и новая якутская волна позволяет верить, что отдельные всполохи всё же зажигаются, вливаясь в историю большого мирового кино.
|
|
