Не так давно "ФОРУМ.мск" опубликовал информацию о состоявшемся в начале месяца в Анкаре круглом столе по Среднему Востоку, в частности, о выступлении на нем политолога Антона Сурикова. Наша публикация вызвала немало откликов, из которых особое внимание привлекла статья на азербайджанском антироссийском (судя по характеру размещенных публикаций) сайте "Эхо". Автор статьи под названием: "Война США и Ирана в пользу Турции. С таким сенсационным прогнозом выступил Антон Суриков" – госпожа Нурани. Мы допускаем, что в оппозиционных кругах Азербайджанской Республики, она человек весьма известный, так как ее перу принадлежит немало других текстов, пронизанных весьма эмоциональным неприятием нашей страны. Ниже мы приводим полный текст публикации Нурани на сайте "Эхо", сопроводив его кратким комментарием Антона Сурикова:
Одним из итогов возможной войны США и Ирана может стать выход Турции к Каспийскому морю. С таким утверждением за "круглым столом", посвященном ситуации на Среднем Востоке и проходившем в столице Турции Анкаре, выступил Антон Суриков - "независимый политолог", в недавнем прошлом - штатный идеолог российской "неодержавной" команды во главе с соучастником январской трагедии в Баку Евгением Примаковым и автор большинства антиазербайджанских провокаций в СМИ по поводу будто бы проходившей через нашу страну "тропы" чеченских боевиков.
Конечно, тот факт, что выступать Сурикову пришлось не на российской державной "тусовке", а на симпозиуме в Анкаре, заставил державного политолога умерить пыл и не особо стращать аудиторию, однако подспудный страх перед укреплением позиций Турции в тех регионах, которые Россия считает своими, дает о себе знать. Сначала политолог заявил, что, по его мнению, Турция снизила интерес к кавказско-каспийско-среднеазиатскому региону - с середины девяностых годов здесь реализован "всего лишь" проект трубопровода Баку-Тбилиси-Джейхан. Конечно, можно вволю поиронизировать, что вслед за значительным сектором российского политического истэблишмента господин Суриков попросту недооценил политическое и экономическое значение проекта ВТС.
Однако подлинная сенсация была в другом. Как заявил Суриков, отказ Турции от активной политической роли на постсоветском пространстве, в частности, на Северном Кавказе, имел крайне негативные последствия - он в буквальном смысле слова расчистил дорогу в регион агрессивному ваххабизму и другим формам радикального исламизма, несовместимым со светским характером турецкого государственного устройства, но ставшим своего рода экспортным товаром, протежируемым властями Саудовской Аравии и ряда других стран Среднего Востока.
Откровенно говоря, это заявление российского политолога более всего напоминает не то изрядно запоздавшее покаяние, не то попытку переложить ответственность: в ходе первой чеченской войны и вскоре после нее именно Суриков и члены его "пиар-команды" старательно стращали российскую аудиторию некими "эмиссарами", проникающими на Северный Кавказ из Турции, выискивали в Азербайджане "тайные тропы "серых волков"" и т.д.
Однако теперь Антон Суриков занялся подробным анализом другого аспекта: возможной роли Турции в возможной войне США и Ирана. Отметив "антиамериканизм" нынешнего турецкого руководства, Суриков тем не менее отметил, что Анкаре не удастся остаться в стороне от новой войны, главным образом из-за стремления США сыграть на межнациональных конфликтах в Иране и наличия в этой стране 25 миллионов азербайджанцев. Признав, что "по большому счету, как известно, азербайджанцы и турки - это один народ", и если США смогут организовать восстание иранских азербайджанцев против теократического режима в Тегеране, разделяющий азербайджанцев и турок религиозный фактор отойдет на второй план, а объединяющий национальный фактор выйдет на первый, Антон Суриков заявил, что при условии военной помощи повстанцам со стороны США и Турции, поставок оружия, отправки добровольцев и т.д. антииранское восстание в Южном Азербайджане вполне возможно. А в случае развязывания кровавого межнационального конфликта в Южном Азербайджане единственной стабилизирующей силой станут вооруженные силы Турции.
Турки, даже вопреки их сегодняшнему желанию, в подобной ситуации просто не смогут избежать вооруженного вмешательства и будут вынуждены взять на себя военно-политический контроль над Южным Азербайджаном, предрекает Суриков. И продолжает: вне зависимости от того, как это будет оформлено юридически, на националистических, светских принципах будет сформировано единое военно-политическое пространство в составе Турции, Северного Кипра, Южного Азербайджана и Азербайджанской Республики (с суммарным населением в 110 миллионов человек, что соизмеримо со славянским населением Российской Федерации), причем в орбите такого единого пространства неизбежно окажется богатая углеводородными ресурсами Туркмения (включая территории Ирана и Афганистана, населенные туркменами), а также, отчасти, Казахстан, Узбекистан, Киргизия и населенный узбеками район вокруг Мазари-Шариф в Афганистане.
Как уверен Суриков, в таком случае "вектор внешней политики Турции окажется диаметрально смещен с европейского направления в сторону Каспия, Кавказа и Центральной Азии. В таких условиях об и без того размытых перспективах вступления в Евросоюз туркам навсегда придется забыть. Наоборот, тогда Турцию ждет участь стать "великой энергетической державой", обращенной на восток и северо-восток". Насколько корректно и логично противопоставлять перспективу укрепления позиций Турции "на востоке и северо-востоке" ее стремлению вступить в Евросоюз, Суриков не объясняет. А затем банально проговаривается: по его мнению, увеличенная в размерах, динамично развивающаяся Турция со светским режимом, жестко подавляющим проявления радикального исламизма, станет куда более серьезным конкурентом России в борьбе за симпатии народов и элит республик Северного Кавказа и Поволжья, чем ваххабизм.
В самом деле, Суриков и сам понимает и даже признает, что сегодня России по сути дела нечего предложить своим гражданам мусульманского вероисповедания, разве что дикий капитализм и чудовищную коррупцию. Пока что, по его словам, единственная альтернатива в лице "бородатых", навязывающих средневековые порядки, выглядит для многих мусульман еще хуже, чем даже власть Кремля, но ситуация коренным образом изменится, если вместо ваххабитов в какой-то момент в качестве альтернативы обозначится динамично развивающееся светское государство, культурно и исторически близкое мусульманским народам РФ. Другое дело, что на этом фоне у российских державников по сути нет иного выхода, кроме как стращать турецкий истэблишмент "проблемами" на европейском пути, за продвижение по которому Турция, как напоминает тот же Суриков, заплатила весьма дорого, в том числе и уступками в таком вопросе, как судьба Северного Кипра.
Вопрос, однако, в том, что рост влияния Турции в весьма перспективном регионе мира скорее подтолкнет ЕС к более тесному союзу с ней, чем к рассуждениям о направленности "векторов". И рано или поздно России придется столкнуться с ростом влияния Анкары уже на собственной территории. Конечно, в таком случае Москве как минимум придется столкнуться с масштабным национально-демократическим движением и на Кавказе, и в Поволжье, причем на фоне явной поддержки этого движения Западом, но и угроза террора под ваххабитскими лозунгами будет значительно ниже. Вопрос в том, сумеет ли Россия сделать выбор между "де-юре" своим воюющим Кавказом и реально чужим, но мирным.
PS. Комментируя статью Нурани политолог Антон Суриков сказал: "Я никогда не встречался с Нурани, как и она со мной. Поэтому, в отличие от него, не стану заниматься навешиванием ярлыков на незнакомого мне человека, а отмечу несколько моментов по существу.
Во-первых, в Турции я был не на симпозиуме, а на круглом столе с ограниченным составом участников, хорошо знающих друг друга. Пресса на круглый стол не приглашалась, поэтому обсуждение носило откровенный характер. Мои высказывания о Турции, которые я сделал на круглом столе ничем не отличались от тех, что затем за моей подписью появились в российских СМИ.
Во-вторых, я, вопреки утверждению Нурани, не входил в близкий круг Е.М.Примакова и не имел никакого отношения к известным трагическим событиям в Баку. Более того, во время этих событий я вообще не был знаком с Е.М.Примаковым.
В-третьих, Нурани почему-то полагает, что "вслед за значительным сектором российского политического истэблишмента господин Суриков попросту недооценил политическое и экономическое значение проекта" Баку-Джейхан. Это не так, я хорошо понимаю геополитическое значение данного проекта. Но на круглом столе я говорил совсем о другом. Конкретно о том, что при реализации проекта в качестве мотора, главной движущей силы выступила вовсе не Турция, а покойный президент Азербайджана Г.А.Алиев, а также крупнейшие американские и британские нефтяные корпорации и правительства этих весьма удаленных от кавказско-каспийского региона стран.
В-четвертых, Нурани пишет: "Насколько корректно и логично противопоставлять перспективу укрепления позиций Турции "на востоке и северо-востоке" ее стремлению вступить в Евросоюз, Суриков не объясняет". По-моему же, здесь все достаточно очевидно. Сегодня внутри Евросоюза существуют очень влиятельные силы, препятствующие вступлению туда Турции. Если "укрепление позиций" Турции на востоке будет протекать в форме ее втягивания, даже вопреки ее воле, в возможный в скором будущем американо-иранский конфликт, выльется в направление на нынешнюю иранскую территорию турецкого воинского контингента, пусть и для выполнения лишь стабилизационных функций, это, несомненно, станет крайне действенным, видимо, решающим аргументом для противников принятия Анкары в ЕС. Странно, что кто-то этого не понимает. Или делает вид, что не понимает.
В-пятых, Нурани почему-то полагает, что Турция якобы сама не возражает против того, чтобы играть на территории бывшего СССР заметную политическую роль. Я не знаю, откуда такая информация. У меня в Турции имеется немало знакомых - далеко не последних людей, проживает несколько десятков близких и дальних родственников, граждан этой страны. Я никогда не слышал, чтобы кто-то выражал желание объединиться в какой-либо, например, с Азербайджаном или Северным Кавказом. Другое дело - культурное и экономическое сотрудничество, бизнес-контакты. Но ни в коем разе активная политическая и тем более военная роль.
Наконец, в шестых, Нурани утверждает, что перед нашей страной якобы стоит альтернатива: "сумеет ли Россия сделать выбор между "де-юре" своим воюющим Кавказом и реально чужим, но мирным"? Я сам, будучи выходцем с Северного Кавказа, представителем одного из мусульманских народов страны, считаю такую альтернативу ложной. Сейчас никакой войны на Северном Кавказе нет. Есть теракты, диверсии, имеются протестные настроения, выражаемые в форме распространения ваххабизма. Но войны давно нет. Другое дело, если Россия сама вдруг уйдет из региона (а такие настроения в Москве в определенных кругах достаточно распространены: отделить "чурок" и отгородиться от них некой стеной). Тогда мы получим отнюдь не мирный Кавказ, а нечто наподобие Афганистана в том виде, в котором он был на момент вторжения американцев. То есть будет межнациональная резня, будет свой "Талибан", навязывающий мракобесие, и будет свой "Северный альянс" - немало людей, которые с оружием в руках станут противостоять ваххабитам.
Что касается альтернативы на более отдаленное будущее, то на самом деле здесь все будет зависить не от турецкого политического влияния или его отсутствия, а от того, что будет происходить с самой Россией. Если мы и дальше будем деградировать и окончательно превратимся в сырьевой придаток стран Запада и Дальнего Востока - в "великую энергетическую державу", выражаясь словами Путина, то не только не удержим Северный Кавказ, но и вообще не сохранимся как единое государство. Но если мы сменим нынешний курс, приступим к модернизации страны и ее развитию, то есть, наконец, займемся делом, тогда никакие внешние происки наше многонациональное государство разрушить не смогут.
|
|
