44-летний бригадный генерал Магомед Хамбиев сейчас является депутатом парламента Чеченской Республики, избранного в прошлом году. Как многие другие чеченцы с Хамбиев с 1992 года находился в рядах движения за независимость республики. С 1996 года он возглавлял Национальную гвардию Ичкерии, с 1998 года был министром обороны в правительстве Аслана Масхадова.
Хамбиев всегда считался одним из ближайших к Масхадову людей. Также он был и остается противником ваххабизма. Когда летом 1999 года Шамиль Басаев и амир Хаттаб вошли в Дагестан, провоцируя тем самым вторую русско-чеченскую войну, Хамбиев в чеченских СМИ и по ТВ резко осудил эту по сути дела провокацию. В 2004 году Магомед Хамбиев под гарантии Ахмата и Рамзана Кадыровых сложил оружие и занялся легальной политической деятельностью в рамках Конституции Чеченской республики.
На днях на сайтах "Регнум" и "Чечня.ру" было опубликовано развернутое интервью Магомеда Хамбиева, посвященное, в основном, проблемам возвращения чеченских беженцев и практической реализации объявленной после гибели Шамиля Басаева амнистии участникам вооруженного сопротивления. Сказанное Хамбиевым позволяет российской общественности, как правило, весьма далекой от проблем Чечни и Северного Кавказа, лучше понять что в этом регионе происходит на самом деле.
Руслан Саидов
Корреспондент: Скоро месяц, как было объявлено о гибели Шамиля Басаева, но обсуждение не теряет актуальности. Как вы восприняли эту новость, и что есть Чечня после Басаева?
М.Хамбиев: До Басаева погиб Аслан Масхадов. Он был нашим президентом, для Чечни он хотел независимости и боролся за это. С ним можно было бы вести переговоры. О Шамиле Басаеве мало кто скажет, что он был порядочным человеком, политиком, и что он не был террористом. Многие после его гибели сказали: все, война кончилась, наконец, настанет мир. Но я так не думаю.
Корреспондент: Известно, что в Чечне и не только, есть люди, которые желают продолжения войны.
М.Хамбиев: Кто сейчас от их имени делает громкие заявления? Ахмед Закаев из Лондона? Он с 2000 года ни разу не ночевал в горах, не знает, как воюют люди, как умирают. В 2000 он был в Грозном, сидел в подвале. Когда пытался выехать на своем УАЗе, попал в аварию, ему перебило обе ноги. Потом он договорился с кем надо и выехал. Теперь по команде Березовского делает громкие заявления. Я был министром обороны Ичкерии. Воевал с ними, жил с ними в лесу, знал каждого...
Корреспондент: Объявлена амнистия. Есть статистика, которая показывает, что люди сдаются. По вашим данным, много еще народа остается в горах?
М.Хамбиев: Не могу сказать, сколько людей в горах. Вижу, по телевизору показывают каких-то, которые сдаются. Я их не знаю. Те, кого я знаю, - они еще в горах. Я бы хотел, чтобы они вернулись. Я хорошо знаю этих парней. Это порядочные люди, они не похищали людей. Я хотел бы с ними поговорить, но они не хотят.
Корреспондент: Они не верят в амнистию?
М.Хамбиев: Если честно: куда они вернутся сегодня? В Чечне все еще похищают и убивают. Единственная гарантия для всех, кто сдался - слово Рамзана (Кадырова). Я знаю многих ребят, которые молятся, чтобы с Рамзаном ничего не случилось. Человек вернулся, сдал автомат, его занесли в список, список положили в сейф. Человек не получил ни одного документа, подтверждающего, что он явился с повинной и амнистирован.
Корреспондент: У вас есть конкретные примеры?
М.Хамбиев: В Ножай-Юрте командир Борис Айдамиров вернулся вместе со мной. До сегодняшнего дня не получил паспорт и документ об амнистии. Ходит везде, жалуется, правды пытается добиться, за это ему прокуратура каждый раз угрожает расправой. Таких примеров много. Ко мне приходят, просят помочь, говорят - ты депутат, ты тоже там был с нами. Но я ничего не могу им сказать. Этим занимаются федеральные структуры.
Корреспондент: В Парламенте Чечни вы - заместитель председателя комиссии по розыску пропавших. Это случайность или осознанный выбор?
М.Хамбиев: У меня была возможность выбрать "денежную" должность или менее проблемную. Но я выбрал именно розыск похищенных и пропавших людей. У меня брата похитили. Люди приходят, приносят заявления с подробным описанием обстоятельств похищения, с указанием конкретных участников похищения их родственников. Это страшные документы. Все те люди, которые в них фигурируют, в свое время воевали в Чечне, сейчас они спокойно живут и работают в России. У многих из них есть государственные награды, их считают героями России. А по тем тысячам документов, которые проходят через руки нашей комиссии, эти люди - преступники. Они похищали, истязали и продавали трупы. Среди тех, кого они похитили, много несовершеннолетних, много невиновных, таких, кто ни разу за свою жизнь не выстрелил. Если преступления этих героев можно списать на войну, то почему нельзя списать и противоположной стороне - чеченцам? Или пусть судят и тех, и других по закону. Но пока мы не смогли добиться ни одного такого суда. Пока люди в Чечне терпят.
Корреспондент: Чечню в результате военных действий покинуло более 80% мирного населения. Можно ли говорить о начале процесса обратной миграции? Как много беженцев возвращается в республику?
М.Хамбиев: Нет еще пока процесса обратной миграции. Люди продолжают уезжать из Чечни. Возвращаются единицы. Большинство боится возвращаться, отказываются, несмотря на уговоры, даже переезжать в Чечню из Ингушетии.
Корреспондент: В российских и зарубежных СМИ широко освещалась ваша поездка в Баку для переговоров с живущими там беженцами об их возвращении в Чечню, но осталось немало открытых вопросов. Интересно, к примеру, каков состав чеченской диаспоры, насколько она многочисленна и каков уровень жизни? Смогли ли эти люди адаптироваться в Баку и в целом в Азербайджане?
М.Хамбиев: В Азербайджане живут несколько сотен беженцев из Чечни. Люди разные, но большинство - это женщины, дети и старики, бежавшие от бомбежек и зачисток в начале 2000-х. Уровень жизни у них очень низкий, практически все чеченцы безработные, адаптироваться в Баку они не смогли.
Корреспондент: В Баку вы встретились с кем-нибудь из известных чеченцев?
М.Хамбиев: Нет, такой задачи у меня не было. Я поехал, чтобы разговаривать с обычными беженцами.
Корреспондент: По вашей информации, живет ли до сих пор в Баку Хож-Ахмед Нухаев?
М.Хамбиев: Нухаева я видел один раз в кабинете у президента Масхадова в 1996 году. Действительно, была информация, что он несколько лет жил в Баку. Но в 2004-2005 годах такие люди, как он, покинули Баку. Живет сейчас в другой стране.
Корреспондент: Был ли вообще интерес со стороны чеченской диаспоры к вашей миссии, и если да, то в чем он выразился?
М.Хамбиев: Интерес, конечно, был огромный. Выразился он в том, что ко мне пришли на встречу около двух сотен беженцев. Им всем было очень интересно услышать рассказы о сегодняшней Чечне, большинство до сих пор не верят, что в республике что-то меняется, что ужасы войны уходят, налаживается жизнь. Они живут своими страшными воспоминаниями, которые я попытался развеять в беседах с ними.
Корреспондент: Вам поверили?
М.Хамбиев: Нет. Не поверили. Когда ехал туда, у меня были радостные надежды. Я мечтал, что привезу домой много людей, которые смогут снова жить в Чечне, а не на чужбине. А они хотели бы вернуться, но сказали мне: возьми, отвези своих родственников, если довезешь, тогда поверим тебе. Я так и сделал: вывез своих родных. Теперь знаю, что те, кто мне не поверил, были правы.
Корреспондент: Кого из родственников вы привезли?
М.Хамбиев: Сноху и племянника 15 лет. Это семья моего похищенного брата.
Корреспондент: Вы сказали, что беженцы, которые вам не поверили и отказались возвращаться вместе с вами в Чечню, были правы. Почему?
М.Хамбиев: У меня были все возможные сопроводительные документы, удостоверение депутата Парламента Чечни. Моя поездка широко анонсировалась, к ней было приковано внимание правительственных структур и прессы. Но, несмотря на все это, на границе Азербайджана и Дагестана я понял, что все ужасы, о которых рассказывают люди, правда.
Корреспондент: Что конкретно произошло на границе?
М.Хамбиев: Все случилось на дагестанской таможне. Несмотря на все мои документы и объяснения, нас задержали. Сноху и племянника начали допрашивать каждые полчаса. Я звонил в Грозный премьеру Рамзану Кадырову, звонил спикеру Парламента, мне звонили журналисты. Но даже после вмешательства таких людей, после шума в прессе, нас продержали четыре часа. Все это время меня и моих спутников подвергали унижениям и оскорбляли наше достоинство. Я пытался объяснить, что везу беженцев. Что там, в Азербайджане, таких несколько сотен и у всех проблемы с документами, потому что многие, спасаясь от войны, не смогли уехать легальными путями, но все они граждане России и хотят вернуться домой. Но никто меня не слышал. Каждый сержант там был для меня командиром. Мне говорили: "Ты там у себя в Чечне, в берлоге депутат! Все вы бандиты!" После звонка Рамзана Кадырова нас отпустили, но на этом проблемы не закончились. На улице нас уже ждала дагестанская милиция. Сержант и прапорщик потребовали, чтобы мы проехали с ними в отдел "для выяснения". Я начал с ними спорить, объяснять, кто я и что за люди со мной. Честно говоря, мне было страшно за них, я уже хотел вернуть их обратно в Баку. Чувствовал себя виноватым, что подставил родных, чтобы доказать остальным свою правоту. К нам подошел посредник, предложил договориться с милицией, спросил меня: сколько дам? Я сказал: договаривайся. И мы поехали в отдел. Людей оставил в машине, а сам вошел, чтобы договориться. Тут поднялся шум: "Почему люди в машине остались, их надо допросить! А ты в Чечне командуй, здесь мы хозяева!" Успокоилось все после того, как кто-то позвонил по телефону. Тон разговоров со мной резко изменился. Приехал начальник милиции этого района, извинился, сказал, что это была ошибка, что министр в курсе, предложил проехать в кафе на чашку чая. В общем, после этого нас без приключений привезли домой.
Корреспондент: На этом вашу миссию можно считать исчерпанной?
М.Хамбиев: Я хочу и дальше работать в этом направлении, хочу возвращать людей в Чечню. Я поговорил с Рамзаном, рассказал ему подробно обо всем, сказал, что сейчас я уже никому не могу давать гарантий, не хочу людей подставлять. Знаю, что это все узнают и наши люди в Баку. Там есть много моих знакомых. Хочу им сказать, что здесь в Чечне с ними все будет нормально, главное - пережить дорогу домой. Для пограничников на дагестанской границе нет законов. Там не уважают не только чеченского депутата, но и российского президента.
Корреспондент: И что - теперь у тех чеченцев, которые живут за границей и у которых есть проблемы с документами, нет шансов вернуться домой?
М.Хамбиев: Я могу говорить только о ситуации на дагестанской границе. Рассказы о том, что там происходят действительно страшные вещи - правда, в этом я убедился. Но я не президент России и не президент Дагестана. Не я должен навести там порядок. Есть закон, пусть проверяют, пусть разбираются. По-человечески нас поняли и пошли на уступки на таможенном посту Азербайджана. Есть проблема: люди бежали от войны, не думали о документах. Теперь они хотят вернуться домой. Для азербайджанской стороны - это понятная ситуация, они сочувствуют, помогают. А наши - российская таможня - невменяемые. В их глазах любой чеченец - женщина, старуха, ребенок - бандит, не то, что не гражданин России, даже не человек.
Корреспондент: Как вы считаете, является ли произошедшее с вами на границе признаком ухудшения взаимоотношений между Чечней и Дагестаном?
М.Хамбиев: Не могу сказать, что это показатель только отношения к чеченцам. Они так же издеваются и над дагестанцами. Кроме того, среди пограничников больше было людей "недагестанской" национальности. Это их повседневный стиль работы и общения с людьми. Я раньше слышал рассказы о том, что там люди исчезают бесследно, некоторых держат несколько суток, пока приедут родственники и заплатят за них. Думал, слухи, теперь верю, что правда.
Корреспондент: Как семья вашего брата устроилась дома в Чечне?
М.Хамбиев: Долго жили в шоке. Боялись, ждали, что в масках придут в дом и заберут. Теперь уже успокоились.
|
|
