"Наследница состояния лидера кубинской революции Фиделя Кастро 83-летняя сестра покойного Хуана де ла Каридад Кастро Рус, проживающая в США, заявила о своих правах на его счета, на которых лежат личные сбережения команданте общей суммой около 300 миллионов кубинских песо..."
Скажите на минутку, представляете ли вы такое сообщение в ленте новостей или нет? Лично я — не представляю. Не было такого сообщения и быть не может (хотя сестра Кастро действительно существует и даже работала какое-то время в ЦРУ).
Зато вот это читаем в сети: "Наследница состояния патриарха Алексия II (Алексея Ридигера), 80-летняя Александра Смирнова, подала заявление в Арбитражный суд Москвы с требованием включить её в список кредиторов Внешпромбанка (лицензия отозвана в январе 2016 года). Именно там находились счета, на которых лежали личные сбережения покойного патриарха общей суммой около 300 миллионов рублей — 2,92 миллиона долларов, 8829 евро и 9,37 миллиона рублей; Смирнова требует вернуть ей чуть более 305 миллионов рублей."
Занятно! А ведь, в отличие от монахов, тем паче титулованных "Блаженствами", "Святейшествами" и прочими средневековыми титулами, красные революционеры никогда никакого обета бедности никому не давали. Тем не менее именно они в XX веке были теми, кто его всегда добровольно соблюдал. Уходя из жизни, они оставляли после себя в наследство дела и идеи, а не состояния потомкам.
Упомянутый выше Фидель Кастро в 1955 году в письме из тюрьмы подробно рассказывал о своём отношении к материальным благам: "Что касается материальных удобств, то, если бы не необходимость жить при минимальном материальном благополучии, поверь мне, я был бы счастлив, имея пристанище в коммунальной квартире и ложась спать на кушетку с ящиком для хранения постельного белья. Мне достаточно одного блюда из маланги или картошки, которые я нахожу столь же изысканными, как манна небесная. Несмотря на всю дороговизну жизни, я могу роскошно жить на 40 разумно использованных сентаво в день. Это никакое не преувеличение, я говорю откровенно. [...] Именно так научился я жить, и это делает из меня грозного, страстного, закалённого самопожертвованием идейного борца. Я смогу вести пропаганду собственным примером, что красноречивее всяких слов."
Соратник Кастро Че Гевара, возглавляя Национальный банк на Кубе, отказался от зарплаты и не покупал своим детям молока. «Пока хоть один ребёнок в мире голодает, моя семья тоже обязана голодать — иначе какой из меня революционер?». Мясо в семье Че в это время ели не чаще одного раза в неделю.
Такие примеры можно множить и множить, в XIX и XX веках их целое море, начиная с самого литературного прообраза "профессионального революционера", послужившего примером Ленину и его соратникам — Рахметова из романа Чернышевского. Если вкратце суммировать их мораль, то тут вполне подойдут известные стихотворные строчки:
Кто проповедь прочесть желает людям
Тот жрать не должен слаще, чем они.
Да, многие революционеры вступали в революцию богатыми или, во всяком случае, небедными людьми. Такими были изначально, между прочим, и Фидель Кастро с Че Геварой. Были среди революционеров богатые помещики, вроде Христиана Раковского, родовитые аристократы со старинной родословной вроде Георгия Чичерина или Петра Кропоткина, и даже особы королевских кровей вроде лаосского принца Суфанувонга. Но, уходя из жизни, они не оставляли своим наследникам ни имений, ни капиталов.
А теперь посмотрим на господ контрреволюционеров. Тут — всё ровно наоборот! Могильщик Советского Союза и социализма Борис Ельцин приехал в Кремль, условно говоря, на троллейбусе, одном из тех, на которых он так любил разъезжать с простым народом в эпоху "борьбы с привилегиями номенклатуры". Надо ли напоминать, с какими капиталами он оставил свою семью, уходя от власти? Такими, что само слово "Семья" стало нарицательным...
А помните ещё одного пламенного проповедника контрреволюции, г-на Солженицына? Свою пророческо-обличительную деятельность он увенчал поистине блестяще — приобретением шикарного особняка VIP-класса, надёжно отгороженного высоченными заборами от простых смертных. А народная реакция на это не замедлила сказаться, и проявилась в полной красе на похоронах "пророка". Этот факт тогда с большим огорчением и недоумением признала и либерально-оппозиционная "Новая газета" (вовсю славившая умершего): "Нет "хвоста" у президиума РАН, конной милиции, столпотворения на площади Гагарина. По человеку, по два — люди в мокрых плащах тихо идут через маленький мраморный зал, где лежит Александр Исаевич... А. И. Солженицына провожают... нет, никак не толпы читателей". Официозные "Известия" (которые также превозносили покойного писателя) в дни прощания с ним с сожалением написали, что проститься пришли не тысячи, а десятки и сотни людей.
Народу зажравшийся проповедник антикоммунизма стал ненужен и неинтересен, а проданные им самим идеи оказались там, где им и было изначально самое место — в помойной яме.
Да, были в истории времена, когда нищими проповедниками-бессребренниками выступали именно христиане и христианские священники. Тогда их вероучение, по характеристике Ленина, носило "революционно-демократический характер". Но те времена безвозвратно прошли. Нынче попам проповедовать бедность несподручно: уж больно брюхо мешает...
Был ли богачом г-н Ридигер в СССР, когда служил митрополитом и пил вместе с Леонидом Ильичом Брежневым за "великий праздник" 7 Ноября? Ой, едва ли. Советская власть заботливо берегла советское же монашество от искушения богатством. Но в начале 90-х патриарх Алексий, как Ельцин и Солженицын, также стал активнейшим участником буржуазной контрреволюции, одним из её столпов. И вот теперь мы видим, что и себя в этом процессе гражданин Ридигер совсем не обделил... А может быть, это и хорошо, что своей неумеренной алчностью (одним из семи смертных грехов, к слову, по христианской традиции) господа контрреволюционеры сами утопили в дерьме собственные "идеи"?
Они свои идеи благополучно проели и пропили, разменяли на тугой денежный мешок, который завещали личному потомству и личным наследникам. Что ж, отлично! А идеи красных революционеров остались. Для будущего. И в будущем, не столь отдалённом, они ещё очень даже будут востребованы. И тогда, господа наследники и служители Денежного Мешка, чур, не обижаться!
|
|
