Наш первый шаг, который бы мы сделали, если бы у нас была власть: арестовать крупнейших капиталистов, подорвать все нити их интриг…Вторым нашим шагом было бы объявить народам отдельно от правительств, что мы считаем всех капиталистов разбойниками, и Терещенко который ничуть не лучше Милюкова, только тот немножко по глупее, и капиталистов французских и английских и всех.
Владимир Ленин
В России разгорелся великолепный спор: на какой день после прививки от ковида можно пить спиртное? Вице-премьер Т. Голикова утверждает, что через 42 дня, главный же санитарный врач России А. Попова утверждает, что – через 60 дней. Эти утверждения этих высших чиновников российского правительства, конечно, чушь, и ни один человек не поверит, что они не понимают, что несут чушь, ибо они не могут знать, что сами разработчики вакцины (медики с мировым именем) говорят, что после прививки от ковида можно пить спиртное уже на четвёртый день.
Но как бы то ни было, это хороший повод, чтобы начать всероссийский гражданский протест с требованием начать судебное расследование в отношении Т. Голиковой и А. Поповой на предмет их или слабоумия или сознательных действий, направленных в ущерб российскому народу и в интересах определённых политических сил, стремящихся разрушить российское государство. И если суд установит, что они страдают слабоумием, то отправить их в отставку с формулировкой: «в связи с утерей умственных способностей». Если же суд установит, что эти два высших чиновника действовали в ущерб российскому народу, то судить и посадить их, как судили и посадили министра-взяточника А. Улюкаева. Во всяком случае, сама инициатива расследовать деятельность этих официальных высших должностных лиц создаст информационный фон, который сместит центр тяжести гражданских протестов с демагога Навального и других политических шоу в сторону действительных экономических и политических проблем российского общества.
Все «сенсационные открытия» чиновников в области медицины направлены на то, чтобы рядовой человек замкнулся на борьбе за «сбережение своего здоровья», создав, таким образом, для буржуазии возможность стабилизировать своё смертельно пошатнувшееся господство в обществе посредством введения новых духовных и технических средств контроля, которые могут буквально проследить каждый шаг человека, подавить его волю к сопротивлению.
Проблема с ковидом, конечно, есть. С ним надо бороться, как и со всяким другим возбудителем смертельной болезни; против этого никто не выступает. Но, с другой стороны, ни один беспристрастный человек не станет отрицать, что ковид используется буржуазией для подавления эксплуатируемой ею рабочего класса, который своими массовыми уличными выступлениями, захватом и разгромом правительственных учреждений уже в самых сильных и богатых капиталистических государствах, принципиально ставит под вопрос возможность ликвидации капитализма демократическим путём (выборы, референдумы, разбирательства в судах и т.д.). При таких условиях, очевидно, что дальнейшее развёртывание классовой борьбы между буржуазией и рабочим классом становится для буржуазии невозможной, так как она (классовая борьба) неизбежно приводит к революционной победе рабочего класса и гибели капиталистических порядков. Буржуазия вполне это осознаёт. Она понимает, что сочетанием демократических принципов и репрессий (кнут и пряник) уже не может справиться со сложившимся положением. Поэтому она, чтобы сохранить своё господство в обществе, делает всё возможное, чтобы подменить классовую борьбу борьбой с силой, исходящей не из общества, а из природы – вирусом, то есть явлением, который опасен для любого человека, независимо от его классовой принадлежности. Это, конечно, вызывает все общий страх, – всеобщий страх, который порождает представление об особой грозной силе, которую можно одолеть только общими усилиями. Вот на этом все общем страхе и строит свою борьбу за сохранение своего господства в обществе буржуазия. Борьба с ковидом, как она полагает, должна объединять всех людей перед лицом общей угрозы, а тем самым притуплять, ослаблять классовую борьбу рабочего класса против неё. Это не ново. Господствующие эксплуататорские классы использовали страх в качестве орудия духовного подавления эксплуатируемых классов, всего общества и раньше. Примером этого является история борьбы самой буржуазии против феодалов за господство в обществе.
Буржуазия возникла в недрах феодального общества и в течение нескольких столетий вела ожесточённую борьбу против феодалов за господство в обществе. В этой борьбе она на своей собственной шкуре испытала буквально изуверство со стороны феодалов. Но феодалы действовали не только насилием, но и главным духовным орудием подавления народных масс – религией. Они сознательно разжигали религиозное возбуждение, устраивали паломничества, сопровождаемые религиозной истерией, оживлённой торговлей предметами культа и отпущением грехов, распространяли слухи о конце света, Страшном суде т.д., короче говоря, – наводили ужас на общество. Кульминацией этого мракобесия стало создание Святой инквизиции – судебно-полицейской организации, учреждённой католической церковью в начале XIII века для борьбы с инакомыслящими: еретиками, сектантами и учёными. Святая инквизиция действовала путём тайного шпионажа и лицемерного контроля (исповедь, на которой тайные заговоры буржуазии и крестьян против феодалов становились известны церкви ещё до их осуществления), зверских пыток и утончённого издевательства, негласного церковного суда, приговоры которого были крайне жестоки (часто – сожжение на кострах) и не подлежали отмене.
Но как не старались феодалы удержать своё господство в обществе, история взяла вверх. В XV-XVIII веках буржуазия была передовым общественным классом. Её прогрессивность порождалась, прежде всего, тем обстоятельством, что феодальные порядки (сословная и феодальная иерархия, мистическое церковное мировоззрение, отрицание наук о природе) основательно мешали её стремлению к обогащению. Поэтому она требовала политического равенства, права на свободу торговли, права на образование, прекратить преследование атеистов и исследователей природы и т.д. И в этом своём стремлении она находила поддержку всех угнетённых слоёв общества: крестьян, рабочего люда городов. Разумеется, их интересы совершенно отличались от собственных интересов буржуазии. Но феодализм и его порядки были ненавистны всем этим группам населения. Именно благодаря этому последнему обстоятельству буржуазии, как самой имущей и образованной из всех ненавидящих феодалов групп населения, удалось сплотить всех недовольных феодальными порядками и повести их в бой против феодализма.
Для своей победы над феодализмом буржуазия взяла на вооружение идеи материализма и атеизма. Это вполне понятно. Во-первых, материализм соответствовал интересам наук о природе, в которых так нуждалась промышленность – условие обогащения буржуазии; во-вторых, материалисты XVII – XVIII веков объявляли феодальные порядки неразумными, противоречащими человеческой природе – свободе и равенству; в третьих, идеи материализма подрывали влияние самой могущественной феодальной организации – церкви, не говоря уже о том, что они отвечали реалистическому взгляду на мир буржуа куда больше, чем мистическое церковное мировоззрение. Короче говоря, идеи материализма и атеизма служили буржуазии орудием ломки старого, феодального общества и утверждения нового, капиталистического общества, – то есть общества, где эксплуатация человека человеком осуществляется в более суровой форме, чем в рабовладельческом и феодальном обществах.
Но, придя к власти, буржуазия вскоре растеряла не только свой революционный пыл, но и политическую прогрессивность. Совместная победа буржуазии, крестьян и ремесленников над феодалами привела к тому, что действительное господство в обществе сосредоточилось в руках оформившейся в класс буржуазии – класс капиталистов, а крестьяне и ремесленники превратились в наёмных работников – рабочий класс, и, как и прежде, остались подчинённым и эксплуатируемым классом. Буржуазия удовлетворилась достигнутым, но рабочий класс с необходимостью продолжил борьбу за своё освобождение от угнетения и эксплуатации.
С этого момента началась борьба рабочего класса против буржуазии за господство в обществе. Теперь он – «возмутитель» общественного спокойствия, двигатель общественного прогресса. И, в отличие от прогрессивности буржуазии, его прогрессивность не преходяща. Дело в том, что рабочий класс лишён собственности на средства производства. Он никакого не эксплуатирует, в то время как его самого эксплуатирует буржуазия. Поэтому у него нет другого пути, кроме уничтожения всего, что стоит на страже частной собственности на средства производства, что обеспечивает господство одного класса над другими. Ликвидируя капиталистическую эксплуатацию, рабочий класс ликвидирует эксплуатацию вообще. Для этого ему необходимо, в первую очередь, завоевать государственную власть.
И буржуазия это вполне осознаёт. Она понимает, что с утерей государственной власти, приходит конец её господству в обществе, а следовательно, и её праздной, безмятежной жизни, с чём она никак не может согласиться. А потому, чтобы удержать государственную власть в своих руках, она, как и феодалы, применяет против рабочего класса, всех прогрессивно мыслящих людей те же приёмы физического и духовного подавления, которые применяли против неё феодалы, когда она боролась с ними за господство в обществе. Теперь не свободомыслие, а мракобесие, не атеизм, а религия, не материализм, а идеализм соответствуют её интересам. Её идеологи воскрешают всё самое реакционное, рабовладельческое, средневековое, варварское. Притом всё это сумасбродство выступает тем более свирепее, чем совершеннее становятся техника и технологии. Фашизм (прямая диктатура финансовой олигархии) своими майданеками и освенцимами затмил и превзошёл злодеяния Святой инквизиция, а современный, цифровой капитализм своими электронными средствами контроля и слежения переплюнул шпионаж ордена иезуитов святого Лойолы.
Всякие резкие изменения материальных условий жизни означают крутой перелом в общественной жизни. И всякий перелом в общественной жизни вызывает реакцию общественных сил. Реакция общественных сил на изменившиеся объективные условия жизни может, в принципе, идти двумя путями: на одном пути речь идёт о революционном преобразовании общества; на другом люди и социальные группы стремятся изменить своё собственное мышление, создавать старый образ себя самих и внешнего мира, реакционно определять своё место в мире (остановить, повернуть историю вспять). Оба пути тесно связаны друг с другом. Вступив на них, люди проходят процесс длительного социального обучения. Невзирая на поражения и отступления, в конце концов, возникает новая динамика, которая преодолевает связанные с ними фрустрации, давая выход революционному движению, которое с железной необходимостью заменяет старый, отживший свой век общественный строй, новым, более передовыми общественным строем.
Как бы ни изощрялась буржуазия, чтобы сохранить капитализм, сама жизнь возьмёт вверх. Как феодалам не удалось ни зверскими пытками, ни сожжением людей на кострах, ни иезуитским контролем общества остановить революционное движение буржуазии, так и буржуазии не удастся страхом ни перед ядерной войной, ни перед вирусами, ни перед цифровым концлагерем, ни превращением политической борьбы в шоу: «Макрон», «Трапм», «Саакашвили», «Зеленский», «Навальный", «Тихановская» и т.д., остановить революционное движение рабочего класса. Как буржуазия преодолела средневековое мракобесие и заменила феодализм капитализмом, так и рабочий класс преодолеет современное ковидо-цифровое мракобесие (не говоря уже о комическом возрождении и навязывание обществу манер времён императора Николая II и казачества времён царя Ивана Грозного) и заменит капитализм социализмом, точнее, возродит социализм.
Вперёд!
|
|
