Московская редакция «Росбалта» прекратила работу в связи с проведением полицией обысков, сообщил прессе главный редактор информагентства Николай Ульянов: «Мы будем обращаться с жалобой в прокуратуру. В таких условиях мы были вынуждены полностью прекратить работу московской редакции».
Ульянов сообщил, что обыски проводятся якобы в связи с прошлогодним уголовным делом по фактам клеветы в отношении Алишера Усманова со стороны одного из сотрудников агентства.
При этом, по словам редактора, «Росбалт» не проводил расследований в отношении бизнесмена и не публиковал о нём статьи.
***
Ну давайте прикинем, что в принципе можно найти в редакции в деле о клевете?
Мы прекрасно понимаем, что обыск в таком деле - это способ оказать давление на редакцию, и не более того. В ходе "добычи доказательств" обычно изымаются компьютеры, жесткие диски, прочая техника, то есть журналисты остаются без средств производства. Редакция не закрывается, но работать ей нечем - исчезает не только техника, но и все базы данных, документы в работе и прочие нематериальные активы.
Но давайте поверим в искренность намерения "органов" что-либо найти.
Сам факт клеветы искать не надо - он публичен.
Доказательства в деле о клевете включают в себя доказывание того, что сведения, опубликованные редакцией гне соотвеаствуют действительности, и что они нанесли ущерб лицу, которое теперь ходит оклеветанное.
Но это лишь половина дела - это доказателства диффамации, оскорбления чести и достоинства. Дальше в деле о клевете нужно доказывать преднамеренность этих действий, иначе нет клеветы, а есть добросовестное заблуждение, то есть другая статья, не уголовная.
Так что можно в принципе найти при обыске?
Если сведения, распространенные редакцией, являются чистой выдумкой, вымыслом, то какие следы вымысла могут обнаружиться на жестких дисках? Тут, извините, черепную коробку надо вскрывать, обычно там все измышляется.
А уж как при обыске найти преднамеренность - вообще загадка. Ну разве что кто-то из журналистов хранит в редакции расписки, подписанные кровью: "Я, имярек, обязуюсь за известное вознаграждение оклеветать и полить грязью такого-то".
В общем, ничего, кроме давления на редакцию не просматривается в таких обысках. Тем более, что дело о клевете возбуждается против конкретного лица, в данном случае журналиста. Против редакции оно возбуждено быть не может ввиду отсутствия в УК РФ понятия коллективной отвественности. А страдает именно вся редакция.
Если проводить аналогии, то, допустим, в деле о покраже портянок со склада прапорщиком Сидоровым, пришлось бы останавливать деятельность всей Российской армии, снимать с боевого дежурства ракеты и изымать у них диски с полетными заданиями, изымать диски с боевых самолетов и так далее.
Смешно? Да нет, не смешно совсем...
А.Б.
|
|
