ТРАДИЦИИ КАДРОВОГО ОФИЦЕРСТВА РОССИИ
На выходных продолжу начатую тему, поскольку написал изрядно и необходимо давать продолжение, пока заинтересованные читатели не забыли начало.
И начну с напоминания «крупными мазками» о ставшей традицией русской армии подлой трусости российских офицеров и генералов, проявленной ими в Первой мировой войне 1914-1918 годов.
21 августа 1915 года без боя сдалась крупнейшая русская крепость Новогеоргиевск - целый укрепрайон площадью более 200 квадратных километров, 33 мощных железобетонных форта с 1204 орудиями и более миллионом снарядов к ним. «Осада» Новогеоргиевска продолжалась всего 10 дней, начавших осаждать крепость немцев было в полтора раза меньше численности гарнизона, а артиллерийских орудий у немцев вообще было в 10 раз меньше, чем в крепости. Гарнизон мог выйти и перебить осаждающих, но 19 августа комендант крепости генерал от кавалерии Н. Бобырь удрал из крепости и сдался немцам. За ним сразу же сдались 23 генерала, 1200 офицеров и 85 тысяч солдат. Мало того, все укрепления, оружие и боеприпасы были переданы немцам в целости и сохранности. Из всего гарнизона крепости Новогеоргиевск только пять офицеров прорвались из крепости и вышли к русским войскам в районе Минска.
А вот, скажем, известный в нашей истории генерал Л.Г. Корнилов. Весной 1915 года Корнилов был начальником 48-й пехотной дивизии, в составе которой находились овеянные славой Румянцева и Суворова 189-й Измаильский, 190-й Очаковский, 191-й Ларго-Кагульский и 192-й Рымникский полки. Сначала Корнилов не выполнил приказ и завел дивизию в окружение, затем послал два полка в атаку на пулеметы без какой-либо поддержки их артиллерией, затем, когда положение стало критическим, вместе со штабом удрал в горы, а там через несколько дней оголодал и спустился, сдавшись австрийскому разъезду. Его обезглавленная дивизия частью пробилась из окружения, частью сдалась
У нас полно диванных стратегов, которые, поковырявшись в носу делают открытие, что во время войны, сражающиеся военнослужащие попадают в плен, а посему их героизм, проявленный в плену, равноценен героизму в бою. Да, во время войны в плен попадают. Но почему не во всех странах одинаково?
Вот в австро-венгерской армии за всю Первую мировую войну в боях с русской армией погибли 9 генералов, причём, два командира австро-венгерских дивизий застрелились из-за позора разгрома вверенных им дивизий. При сдаче, оборонявшейся год и исчерпавшей все средства к сопротивлению австрийской крепости Перемышль, в плен попало 9 генералов. То есть соотношение убитых и сдавшихся – 1:1.
За всю Первую мировую войну в боях с русской армией были убиты или умерли от ран 17 немецких генералов и один немецкий генерал, захваченный казаками во время сна, впоследствии застрелился, чтобы не попасть в плен. Ни один немецкий генерал, командуя войсками, в плен не сдался! Соотношение 18:0.
И, наконец, по итогам всей Первой мировой войны в боях с австрийцами и немцами были убиты, пропали без вести и умерли от ран 35 русских генералов, а в плен сдались 73. Соотношение более, чем 1:2.
Наши диванные стратеги способны объяснить такое различие в этих соотношениях?
Статистика Первой мировой войны показала, чтобы победить в бою немецкую роту необходимо было (с понятным избытком) англичан или французов две роты. Но русских - аж шесть рот! Шесть рот из армии «поручиков Голицыных»! На одну немецкую роту! И обуславливала такую вопиющую слабость кадровый командный состав царской армии
И паразиты хлынули в РККА
До начала Первой мировой войны у царя было 1263 генерала и около 45 тысяч офицеров, в основном потомственных дворян. После начала войны были призваны офицеры из запаса, плюс за войну училища и школы прапорщиков добавили ещё 173 тысячи офицеров. Потери (убитых, инвалидов и сдавшихся в плен) – 72 тысячи человек, к октябрю 1917 года численность офицеров и генералов России оценивается в 250 тысяч. Часть погибла в гражданской войне, какое-то количество офицеров эмигрировало. А куда деваться остальным, не умеющим ничего делать, кроме как служить? Разумеется, они пошли служить в Красную Армию, составив там мощную мафию, поддерживающую друг друга и вводящую в обычай свои паразитические взгляды на службу не как на защиту государства, а как на непыльный источник бессовестных доходов.
Вот советский генерал А.Т. Стученко в своих мемуарах описывает кадровый состав кавалерийского училища, в котором он учился в первой половине 20-х годов. В то время инспектором (командующим) кавалерией Красной Армии был бывший генерал царской армии Сметанников, начальником училища – бывший полковник Соседов, преподаватель тактики – бывший генерал Ротштейн, заместитель начальника – барон фон Вольфенгаген, курсантами – два князя Потемкиных, командиром эскадрона – бывший корнет Пац-Помарнацкий. О нем Стученко вспоминает так: «По манерам, щегольству, лоску – это классический представитель дворянства и старой гвардейской конницы. Ему лет 25-27. Высокий, стройный. Бакенбарды чуть не до подбородка. В руке неизменный стек. Сапоги «бутылкой» сияют свежим глянцем. В зубах всегда папироса; он и разговаривает, не вынимая ее изо рта. Нас этот аристократ вообще не замечает. Все распоряжения отдает только через вахмистра – старшину эскадрона».
А вот, к примеру, сообщение из Владимирской газеты «Призыв» за 3 июля 1922 года:
«Наши красные гусары, кавалеристы одного из кавполков, стоящих во Владимире, решили тряхнуть стариной, размахнуться во всю военную мощь, показать свою молодецкую удаль. И показали.
Группа лиц, возглавляющих кавполк, забралась в «кафе-питейную», напилась вдребезги пьяная и устроила скандал. Поколотила официанта и содержателя кафе за предоставление счета в 60 000 000 рублей за вино и закуски. Потребовала от пианиста гимна «Боже, царя храни». Тот отказался. Тогда эта пьяная компания сама мастерски выполнила гимн, видно, не забылись старые мотивы. Но этим безобразия не кончились. Один из «господ» военных вздумал въехать на лошади в кафе, и, когда присутствующий тут член Губисполкома попробовал его остановить, тот порвал у него мандат, оскорбив в лице члена весь Губисполком. Дебош закончился скачкой по улице III Интернационала».
И именно эта мафия царского офицерства и в Красной Армии выдвигала на высокие должности и представляли к наградам «своих» и тех молодых, кто был согласен стать членом мафии, и кто обязывался сохранить её дух и мораль. Мерецков, который сам был старшим военным советником в Испании, на допросе в 1941 году рассказал о том, как делалась военная карьера Павлову (в 1941 году командующим войсками Белорусского военного округа). Делалась она И. Уборевичем, бывшим подпоручиком, окончившим при царе полный курс Константиновского артиллерийского училища: «...Уборевич меня информировал о том, что им подготовлена к отправке в Испанию танковая бригада и принято решение командование бригадой поручить Павлову. Уборевич при этом дал Павлову самую лестную характеристику, заявив, что в мою задачу входит позаботиться о том, чтобы в Испании Павлов приобрел себе известность в расчете на то, чтобы через 7-8 месяцев его можно было сделать, как выразился Уборевич, большим танковым начальником. В декабре 1936 г., по приезде Павлова в Испанию, я установил с ним дружеские отношения и принял все меры, чтобы создать ему боевой авторитет. Он был назначен генералом танковых войск Республиканской армии. Я постарался, чтобы он выделялся среди командиров и постоянно находился на ответственных участках фронта, где мог себя проявить с лучшей стороны...».
И, действительно, попав в Испанию в конце1936 года, капитан Павлов по представлению Мерецкова уже в июне1937 года становится Героем Советского Союза, возвращается в Москву и к концу1937 года его устраивают на должность начальника Автобронетанкового Управления Красной Армии. Мерецков, возвратившись из Испании в том же году с двумя орденами, становится заместителем начальника Генштаба, командует Ленинградским ВО, а затем, в1940 года, становится начальником Генштаба.
Эти «свои», пролезая «вверх», беспощадно топили «чужих». Ведь недаром, когда в1937 году Павлов и Мерецков резко пошли вверх, а всего лишь унтер-офицеры при царе, Рокоссовский и Горбатов, были арестованы по доносам своих коллег и вышли на свободу только тогда, когда Берия стал разбирать завалы ежовщины.
Заметьте, я уже не говорю о том, что генералы и офицеры в Красной Армии предавали народ СССР по политическим причинам или объясняли политическими мотивами своё предательство. Речь идёт только о поганом духе царского офицерства – о трусости и подлости (нечестности). Огромную ошибку сделали большевики, вернув в армию этот человеческий мусор, поскольку этот мусор вводил в армию разложение, а оно стоило СССР непомерно большого количества убитых на фронтах солдат – граждан СССР. Этот мусор, видящий в службе только источник обогащения, не умел воевать, боялся воевать, и всегда был готов предать под любым соусом, а с началом войны сдаться в плен.
Как при царе
Вот пара цитат из документов только обороны Ленинграда.
Лежащий в госпитале раненный С. И. Шилов 13 августа 1941 года пишет письмо И. В. Сталину (письмо было направленно от Сталина начальнику политуправления Северного фронта):
«Информация с Эстонского участка фронта о ходе боевых действий от старшего сержанта — коммуниста Шилова Сергея Иосифовича из госпиталя г. Ленинград.
На Эстонском участке фронта боевые действия проходят в паническом настроении. Большая часть командования убегает с передовой линии в тыл. Бойцы посмотрят: нет командира роты и командира взвода — и в панике отступают. Командование рот и взводов отойдут от передовой линии огня метров за 600—700, и когда бойцы за ними кинутся бежать и дойдут до них, то командиры приказывают бойцам вернуться обратно, а сами бойцов не ведут вперед. Командиры взводов в это время производят массовые расстрелы бойцов, а противник этим моментом пользуется.
…Второй пример. 857-я дивизия, 942-й полк. Слова больного бойца данной дивизии т. Васильченко. Атаковали противника и в первой атаке разбили его и продвинулись в глубину на 4—5 км. Остановились и ждали, какой последует приказ, но приказ было отдать некому. Командный состав остался в 4 км. В роте был один адъютант батальона, который побежал к комбату за приказом и налаживанием связи. Пока он ходил, противник собрал силы и предпринял контратаку. Мы понесли большие потери».
Проходит год. На Ленинградском фронте 42-й армией командует бывший царский штабс-капитан И.Ф Николаев, который к тому времени уже успел стать генерал-лейтенантом. Вот цитаты приказа командующего фронтом генерал-лейтенанта Говорова командующему 42-й армией от 13 июля 1942 года:
«Военный совет армии не принял мер к проверке системы управления боем 85-й стрелковой дивизи… Не зная обстановки, Военный совет армии пошел по пути представления Военному совету фронта лживых, непроверенных докладов об успешном выполнении 85 сд поставленной боевой задачи, в то время, когда дивизия даже не приступала к выполнению ее.
Командование 85 сд, 59 и 103 сп проявило трусость, управляя боем из блиндажей и не имея наблюдательных пунктов, в которых видно было бы поле деятельности их войск. В дивизии не нашлось командиров и политических работников, которые вовремя сумели бы вскрыть невыполнение боевого приказа и личным примером на поле боя увлечь части и подразделения для выполнения поставленной задачи».
А вот будущий маршал Ерёменко вспоминает о бывшем царском поручике, а на тот момент генерал-лейтенанте Голубеве, командующем 43-й армией.
«Что я обнаружил в 43-й армии? Командующий армией генерал-лейтенант Голубев вместо заботы о войсках занялся обеспечением своей персоны. Он держал для личного довольствия одну, а иногда и две коровы (для производства свежего молока и масла), три-пять овец (для шашлыков), пару свиней (для колбас и окороков) и несколько кур. Это делалось у всех на виду, и фронт об этом знал.
КП Голубева, как трусливого человека, размещен в 25-30 км от переднего края и представляет собой укрепленный узел площадью 1-2 гектара, обнесенный в два ряда колючей проволокой. Посредине — новенький рубленный, с русской резьбой пятистенок, прямо-таки боярский теремок. В доме четыре комнаты, отделанные по последней моде, и подземелье из двух комнат, так что хватает помещений и для адъютантов, и для обслуживающих командующего лиц. Кроме того, построен домик для связных, ординарцев, кухни и охраны. Подземелье и ход в него отделаны лучше, чем московское метро. Построен маленький коптильный завод. Голубев очень любит копчености: колбасы, окорока, а в особенности рыбу, держит для этого человека, хорошо знающего ремесло копчения. Член военного совета армии Шабалов не отставал от командующего.
На это строительство затрачено много сил и средств, два инженерных батальона почти месяц трудились, чтобы возвести такой КП. Это делалось в то время, когда чувствовалась острая нехватка саперных частей для производства инженерных работ на переднем крае. Штрих ярко характеризует этих горе-руководителей. Шабалов по приказу должен заниматься тылами, но ему некогда, и тылы запущены, особо плохо выглядят дороги… В этой армии… от командарма до командиров частей каждый имеет свою личную кухню и большое количество людей, прикомандированных для обслуживания… Много семей комсостава приехало к офицерам — народ начал перестраиваться на мирный лад. Это очень плохо влияло на боеспособность войск».
Нет, разумеется, не все советские генералы и офицеры были такими, иначе войну не выиграли бы, вот вспоминает маршал Рокоссовский о генерале Горбатове: «Александр Васильевич Горбатов — человек интересный. Смелый, вдумчивый военачальник, страстный последователь Суворова, он выше всего в боевых действиях ставил внезапность, стремительность, броски на большие расстояния с выходом во фланг и тыл противнику. Горбатов и в быту вёл себя по-суворовски — отказывался от всяких удобств, питался из солдатского котла».
Не оружие и техника, не какие-то негодные свойства русского человека, а вот эти трусливые «кадровые», мнящие себя барами, а солдат - крепостными, определили огромные, ничем не оправданные потери в солдатах и гражданах СССР. Как забыть об их подлости или прославлять их как героев?
Надо было бы ещё до войны, если не расстрелять, то выбросить из армии весь этот царский мусор и завести свой офицерский корпус, единый с солдатами и не знающий паразитизма царского офицерства.
Но это не сделали, и мы до сих пор имеем в армии те же традиции, что и в царской.
И этого недостаточно!
Понятное дело, что Красная Армия это была уже не царская армия, она уже дралась упорно, и это упорство определяли не только комиссары и политруки, не только военные трибуналы, но, в том числе, и качественно более высокий уровень генералов и офицеров.
Поменялось приведенное выше соотношения убитых и сдавшихся в плен.
Как видите, в Первую мировую у немцев соотношение убитых и сдавшихся в плен генералов было 18:0, а у царя 1:2, но в Отечественную войну положение изменилось. Сначала немецкие генералы, как водится, в плен не сдавались (за первый год войны в плену был всего 1 немецкий генерал), но после Сталинграда дело с пленением немецких генералов пошло веселее, и к моменту, когда можно говорить о всё еще более-менее контролируемом Гитлером сопротивлении немецких войск, Красной Армией – к 30 апреля 1945 года - в плен было взято 113 немецких генералов. При этом, были убиты и пропали без вести 316 генералов, 110 застрелились, чтобы не попасть в плен, итого погибло 426 немецких генералов. Поскольку это потери на всех фронтах, а по подсчётам британского историка Дейтона, семь из восьми немецких дивизий воевали на Советско-германском фронте, то соответственно уменьшим это число. Получим, что на Советско-германском фронте было убито приблизительно 373 немецких генерала, а соотношение убитых и сдавшихся в плен немецких генералов - 33:10.
За Великую Отечественную войну с немцами было убито и умерло от ран 223 советских генерала, без вести пропало 50, застрелились 4 человека, итого 277, сдалось в плен 88 человек, соотношение убитых и сдавшихся советских генералов – 31:10. Приблизительно, как у немцев. Если конечно, игнорировать тот факт, что у немцев большинство генералов сдалось в плен накануне поражения Германии, а у СССР – в начале войны. Мало того, чтобы не попасть в плен, в Красной Армии застрелились всего 4 генерала, а у немцев – 110. И это тоже показатель верности долгу генерала. Тебе вверили людей, они погибли, так и не добившись победы, а ты живой?? А как же совесть?
Да, соотношение изменилось, но, во-первых, в Красной Армии это были уже генералы, отобранные войной, а не только кадровые, во-вторых, до соотношения 18:0, как у немцев в Первой мировой, всё еще было очень далеко.
Посему здравый смысл требовал ВСЯЧЕСКИ ПОЗОРИТЬ тех генералов Красной Армии, кто сдался в плен, и всячески прославлять генералов, которые презрев смерть исполнили свой долг, и тех, кто имел совесть.
А что произошло на самом деле?
Считают предательство подвигом
Я буду говорить о наградах, посему не буду касаться предателей, убитых в ходе войны, скажем, о генералах Кирпоносе или Павлове. Начну с генерала Лукина, который став командующим окружённых под Вязьмой войск Красной Армии, вместо организации боёв по прорыву окружения и соединении с основной частью Красной Армии, сдал немцам 37 дивизий, 9 танковых бригад, 31 артиллерийский полк РГК и полевые управления четырех армий Красной Армии. Сдал Лукин вверенные ему войска тем, что отказался исполнять приказ Ставки и вести эти войска на прорыв. Сдал тем, что прервал связь со Ставкой, уничтожил радиостанции и приказал войскам бросить оружие и разойтись. Интересно, что он лично не дал даже единственной сохранившей управление 45-й кавалерийской дивизии прорваться из окружения.
Чем он вам не генерал Бобырь из Новогеоргиевской крепости 1915 года?
Сам Лукин сдался в плен не совсем удачно – был тяжело ранен и стал инвалидом. Но на допросе показал немцам всё, что знал - время формирования, численность и боеготовность советских резервов; темп и места производства танков и их марку, мощности авиапромышленности, проинформировал их об установках залпового огня («Катюшах»), соглашался на новую Россию без Украины, Белоруссии и Прибалтики и под немецким управлением (но с собою у бюджетного корыта), короче – без колебаний предал и свою присягу, и свой народ.
Немцы это оценили и одно время пытались объединить всех русских предателей под его командованием, во всяком случае эти предатели до предательства генерала Власова своим командующим называли именно Лукина.
Вот из сражающегося в окружении воздушно-десантного корпуса сообщают, что ликвидировали проникших к ним нанятых немцами русских предателей-диверсантов (здесь и далее выделено мною – Ю.М.):
«Из 4 ВДК—26.5.42 г.
т. Жукову, Булганину, Белову
Диверсионная группа численностью 300 человек почти полностью ликвидирована. Захваченный плен майор 33-й армии Богатов Алексей Матвеевич бывшей 160 сд показал:
1. На ликвидацию нашей группировки привлечен 4 армейский резервный корпус, 43 корпус с Милятино, с Богатырей и др. направлений.
Танков для этой операции придается около 600 танков 20 тбр и 59 бронетанкового соединения, кроме того, привлекается корпус, сформированный из бывших военнопленных под командованием генерал-лейтенанта Лукина... командующего 16 или 20 армией. Наступление этого корпуса предполагается со стороны Дорогобуж».
То есть, в мае 1942 года Лукин у немцев командовал корпусом, состоящим из предателей. Это косвенно подтверждают и воспоминания офицера германской армии Штрик-Штрикфельда, который в 1941—1945 годах был переводчиком и другом другого предателя - генерала Власова: «…генерал Лукин, человек сильного характера и большого обаяния, тот самый Лукин, жизнь которого в 1941 году была спасена благодаря личному вмешательству фельдмаршала фон Бока. Тогда Лукин соглашался, несмотря на потерю ноги, принять командование крупным соединением в борьбе против Сталина».
По идее и справедливости после войны вернувшегося из плена Лукина должны были казнить, но даже советская военная энциклопедия сообщает не о том, что Лукина повесили вместе с Власовым, а наоборот: «14 окт. был тяжело ранен, попал в плен, мужественно и достойно держал себя в условиях фат. концлагерей. В мае 1945 освобождён из плена. С ноября 1946 в отставке. Награждён орденом Ленина, 5 орденами Красного Знамени, орденами Трудового Красного Знамени, Красной Звезды и медалями».
До войны Лукин имел два ордена Красного Знамени, следовательно, остальные ордена он получил, вернувшись из плена! Причем, орден Ленина и два ордена Красного знамени он получил сразу же – в 1946-47 годах! Как это понять?!
Тут говорят – его же проверяло НКВД. А что – НКВД вполне было обеспечено самыми лучшими кадрами? Вот два примера.
В МГБ, в звании полковника служил бывший царский подпоручик и сын царского генерала Б.В. Дюшен, который в Гражданскую войну воевал на стороне белых. Начал он с участия в антибольшевистском мятеже в Ярославле в 1918 году, затем служил в отделе пропаганды при штабе белой армии Юденича, там дослужился до капитана, эмигрировал, и от голодухи в эмиграции стал сотрудничать с ОГПУ. В 1926 году вернулся в СССР, в 1935 был арестован и осужден как контрреволюционер, но в 1940 году досрочно освобожден и поступил на службу в НКВД.
А вот работник МГБ в звании генерал-майора, - В.Л. Абрамов. В царской армии был штабс-капитаном, в марте 1918года добровольно вступил в Красную Армию, из которой перебежал к белым. Потом попал в плен к красным и… остался у них служить. В дальнейшем перешел на службу опять же в НКВД и МГБ.
А генерал-лейтенант Лукин, как уже должно быть понятно, при царе в звании поручика командовал ротой 4-го гренадёрского Несвижского полка имени Барклая де Толли. Свои люди…
Между прочим, перед войной главный комиссар Красной Армии Л.З. Мехлис, в Первую мировую всего лишь фейерверкер (артиллерийский унтер-офицер) требовал убрать Лукина из армии, как потенциального предателя, но «свои люди» оказались сильнее и, всё же, дали возможность Лукину сначала обожать советский народ, а потом этот народ предать, чтобы потом снова обжирать.
Естественно, что само по себе получение офицерского чина при царе ещё не ставило на человеке печать… И тем не менее, и тем не менее.
То, что этот Лукин в 1993 году получил звание «героя России» от таких же предателей России, как и он, – это понятно, но, ведь, повторю, поражает количество наград, полученных предателем в 1946-47 годах!
И такое положение с наградами для предателей не исключение, а, скорее, правило.
Сравните. Вот уже помянутый генерал Горбатов, при царе за храбрость выслужившийся только в унтер-офицеры. Провоевал всю Отечественную, тяжело ранен, с середины 1943 успешно командовал 3-й армией, Герой Советского Союза, генерал-полковник. Как вы считаете, сколько он получил наград в 1946-47 годах? Вы правильно догадались – ни единой!
А вот А.С. Зотов, при царе поручик, командир роты, в 1941 году генерал-майор, командир 128-й стрелковой дивизии. Его биография сообщает: «В начале Великой Отечественной войны дивизия в течение первых трёх дней попала в окружение, понесла большие потери, но небольшими группами сумела прорваться на восток. Зотов был ранен в руку, сумел дойти до Минска с группой своих подчинённых, но 28 июля в бою с немецким подразделением вновь попал в окружение и был захвачен в плен». Далее: «…после прохождения проверки в органах НКВД Зотов был восстановлен в кадрах Советской Армии. После окончания курсов командиров дивизий при Военной академии имени Фрунзе 15 апреля 1947 год назначен начальником военной кафедры Саратовского юридического института».
И вот за то, что Зотов бросил командовать вверенной ему дивизией и она сама пробивалась к своим, Зотов в 1946 году награждён орденом Ленина и орденом Красного Знамени, но и этого показалось маловато, и в следующем, 1947 году генерал Зотов был награждён ещё одним орденом Красного Знамени.
Спросите у наших генералов – а есть ли у них подвиг более ими ценимый, чем бросить вверенных им солдат и сдаться в плен?
(продолжение следует)
|
|
