А мы всё же «поступились принципами» - пристроились к Бесцветному полку, сделали его ярко-красным вчера. Показалось нам, что участие в одном лишь Сталинском полку – шествие по короткой дистанции от «Чеховской» по Страстному и Петровке к Площади Революции, - «маловато будет». И потом, благо время позволяло, не стали слушать речи Зю, а поехали – на «Динамо», выстроились со флагами пятнадцати республик СССР, и такой колонной, а точнее шеренгой (ОКП сотоварищи) прошагали до Кремля. Держали флаги свои выше триколоров. Памятник-Горький глядел одобрительно и тревожно: как вам тут живётся, при капитализме, который и имя мой с улицы выселил?..
После Белорусского вокзала стало тесновато, шли медленно, из окошек домов на улице Горького редкие москвичи и съёмщики квартир махали нам красными флажками. Походно-полевые кухни дымили нещадно создавая в нависшей духоте особую концентрацию угара – но это не портило настроения. Быть с массами – долг коммуниста, его мы и выполняли. На фоне нашего многофлАжия СССР фотографировались, к нам по ходу событий примыкали – товарищ из Адыгеи встроился, хоть без флага, но шёл, а уже после Пушкинской площади, когда стало ещё теснее (народ вливался именно после Маяковки в основном) товарищ захотел сфотографироваться на фоне флага БССР, но спутал мой, молдавский, с искомым. Но мы подсказали, направили.
«Наша победа – красного цвета!» - скандировала наша шеренга. Само собой, «Наша родина – СССР!» скандировали так, что подхватывали, но сперва неохотно. А вот потом…
Всё это шествие казалось каким-то льготным. Раздавали бесплатную водичку, потому что было действительно душно, преддождевая духота такая. На Пушкинской – причём не участники шествия, а зеваки стояли в длинной очереди за гречкой из походно-полевых кухонь, и мне почему-то вспомнилась совсем другая очередь, 1991-го года – очередь в Макдональдс… Да, вот такие чудеса: тогда стояли за «вкусом Америки», причём и иностранцы стояли из любопытства, а теперь стоят, и снова иностранцы тоже – вкусить «совиетИк» «вкус побьЕди» - вы уж извините, но моя память топо-логична, то есть и реклама «Херши колы» тут вспомнилась не случайно, её стендики висели тут же, на Пушкинской в начале 90-х.
Наша шеренга СССР шла, как бы очищая пространство пролетарской столицы от накопившегося за десятилетия мусора воспоминаний – наших же. Но ждало нас и испытание…
Хотя, именно без этого эпизода вся наша часть демонстрации была бы бессмысленной – мы считали себя «закрывающими», но и за нами шли тысячи. Так что – были в нужное время в нужном месте, я считаю. Кстати, флагов СССР и без нас было полно – прошёл и десантного вида человек со своей возлюбленной, у него был серпасто-молоткастый и звездатый флаг ВМФ СССР, у неё – советский.
Так вот, поскандировав «Слава советскому народу, народу победителю!» возле мэрии, вспомнив удальцовское шуточное скандирование ещё АКМовских времён «Юрий Лужков, дай пирожков» - мы таки накликали ответные действия, но не сил правопорядка, а сил природы.
Нет, мы конечно видели, что над Кремлём нас ждёт свинцово-фиолетовая туча, готовая пролиться вот-вот, но почему-то думали, что она испугается красных знамён и убежит, отползёт. Но туча решила атаковать нас, едва Моссовет был пройден. Сперва были капли, потом дождь, потом и град.
Мы заворачивались в знамёна, делали из них нечто похожее на плащ-палатки, веселились, скандировали. И вот что радовало – это понарошечное, льготное шествие превратилось в серьёзную задачу. Было же полно наших ровесников и с детьми, с колясками (укрывали детишек припасёнными полиэтиленами), и никто из колонн не выбирался на обочину, никто не бежал! В ответ на порывы ветра и дождевой обстрел – колонны своё «ураааа!» вздымали всё выше, всё упрямее. Уже насквозь промокшие, и ощущающее всё больше единение в бою с непогодой – те самые наследники защитников Москвы, проходивших этим же маршрутом в 1941-м, - получили самой природой данный шанс выстоять. В смешном противостоянии с небом, но стать коллективом, пройти испытание.
Кто-то, кажется, Руслан Каблахов, несший флаг УССР – высказал первым версию о том, что дождь это результат безуспешного разгона облаков. Капли, бежавшие по нашим лицам, действительно были сладковатыми. То самое йодистое серебро? Дождь слакой жизни той нечисти, что захватила Кремль и выдыхает свою миллиардерскую благодать в атмосферу?
«Кто украл ионы серебра?!» - хохотал и скандировал Руслан...
Всё новые, уже артиллерийские, градовые обстрелы раскачивали и сплачивали наш промокший полк, и шагая уже мимо Телеграфа и дальше, мы ощутили себя вправе отвечать на обстрелы: «Ре-во-люция!», «Крас-ные в го-ро-де!» и даже «На Кремль!!!». Звучало это весело, немного комично – но вот что было поразительно в этом всеобщем сопротивлении навалившейся на нас со стороны Кремля туче – так это тепло! Тепло, исходившее от людей, именно оно удерживало в колоннах, в полку. Я понимал, что даже заскочить в подворотню, как поначалу хотелось – было бы не лучшим решением, потому что там нет этого тепла соседей, а полно сквозняков, наиболее опасных сейчас.
«Но врагу никогда не добиться, чтоб склонилась твоя голова, дорогая моя столица, дождевая моя Москва» - пели мы в ответ порывам дождя и ветра.
И мы уже вполне прогрели на себе до нитки промокшие одежды, когда входили на Красную площадь со скандированием «Знамя Победы – на Кремль!!!» - стоящие в уютных плащпалатках срочники-росгвардейцы не имели ничего против, лыбились юными худыми щеками.
Мой Сталин на майке, промокший вместе со мной, конечно же участвовал в прорыве тишины у позорно прикрытого Мавзолея: «Долой фанеру с Мавзолея, долой буржуев из Кремля!»
Мокрые и счастливые, почти как в фильмах покойных Данелии и Марлена Хуциева, молодые и красивые, победоносно выглядывая из-под волос, спутанных дождём, мы ощущали себя почти как наши бабушки-физкультурницы, прошедшие перед Сталиным на Мавзолее, уставшие и ощущающие себя выполнившими важное задание комсомола, партии, страны. И было приятно, что наши кричалки, казавшиеся единичными, «сектантскими», нагоняли нас теперь уже по пути к «Китай-городу» - народ подхватил их, перекатывал в своих массах, в умах своих…
Мы, мокрые, как наши знамёна республик СССР, понимали, что не просто участвовали – мы центрировали «полк» вокруг себя, поставили важный восклицательный знак в его финале. Потому что именно СССР, именно все республики вместе, в виде флагов шествовавшие с нами – и составляют субъекта Великой Победы. И казалось нам, что Сталин изнутри, с трибуны Мавзолея уже толкает фанеру и падает она под ноги Бессмертного полка, и он топчет триколорную ширму, как власовские и нацистские штандарты 24 июня 1945 года, и Красная площадь аплодирует ему, великому Сталину, как в августе того же года на параде физкультурном…
Добрые полицаи привычно отгоняли мегафонами советский народ от станций метро, но нас это уже нисколько не удивляло и не огорчало (Собянин и тут позаботился о благе народном), промокшие до нитки граждане шли по улицам, текли вместе с дождевыми потоками… Но как только кончился дождь, одежда начала высыхать на нас от бодрой ходьбы и от того советского тепла, что вынесли мы из колонн отнюдь не Бесцветного, а действительно Бессмертного, не сдававшегося кремлёвской туче и её граду полка.
(Мы придём туда и не под дождём и не понарошку, навалимся, пойдём ломить вот этой же самой силою и разгоним вклочья тучу силовигархии)
|
|
