Почему вдруг автор вспомнил уже изрядно подзабытое словечко из перестроечного лексикона и вознамерился воспеть уравниловку? Разве не именно она виновата в утрате работником интереса в результатах своего труда? Разве не уравниловка породила безразличие, апатию, а в конечном итоге застой и деградацию общества? Разве не она послужила причиной многократно высмеянной нашими лучшими юмористами и заслуженными пародистами «равенства в нищете»? Увы, как показывает анализ, уравниловка здесь абсолютно не при чем, и должна быть полностью реабилитирована, как «жертва необоснованных политических репрессий». Виновник же перечисленных бед называется совсем по-другому. Имя ему - безответственность.
Вселенские блажь и гомон, поднятые в перестроечные годы в средствах массовой информации, надсадный публицистический ор в прессе, искусно вздымаемая мутная волна сомнений и недовольства в обществе, мало походили на научный, беспристрастный поиск истины. С таким азартом, с такой убежденностью в горящих глазах, с таким пафосом и самолюбованием ищутся не истины, а разве что пути из интеллигентской грязи во всевластные князи.
Одним из краеугольных камней в пирамиде лжи, возведенной перестроечных дел мастерами, являлось утверждение о неэффективности социалистической экономики в силу уравнительного характера распределения. Что, якобы, порождает у человека незаинтересованность в результатах своего труда. На пресловутую «уравниловку» были спущены самые породистые интеллектуальные псы, засидевшиеся на цепях марксистско-ленинской философии. Исподволь, с многочисленными оговорками и обильным цитированием классиков, стала проводиться мысль о «естественности» неравенства людей, об обусловленности неравенства самой природой. Усматривая в этом даже непременное условие развития общества.
Возьму на себя смелость определить подобное утверждение как ложное. Люди, действительно, все разные, но каждая человеческая личность неповторима и бесценна, и именно это обстоятельство обязывает отнести равенство людей к важнейшим этическим императивам. Не случайно, наряду со свободой, призыв к равенству в разные времена вдохновлял народы, как к революционным, так и эволюционным преобразованиям общества. И потому, любые попытки «теоретического» обоснования неравенства, в какой бы то ни было форме - расовой, национальной, конфессиональной, социальной, должны рассматриваться как безнравственные, ставящие жирный крест на научной и политической репутациях подобных «теоретиков».
Формально, сквозь зубы, равенство в буржуазном обществе признается в качестве «равноправия», декларативного равенства всех перед законом. Социальные же, экономические формы равенства буржуазная философия не может признать, не перестав быть буржуазной. Максимум на что она способна, это замаскировать вопиющее социальное неравенство избитым тезисом о «равных возможностях». Приводя в качестве «доказательств» примеры плодотворности усердия и трудолюбия в диапазоне от Форда и Билла Гейтса до какого-нибудь успешного финансового спекулянта или обольстительной поп-дивы.
То, что на деле являлось примитивнейшей буржуазной пропагандой, наивными доморощенными «мыслителями», взросшими на легендах о «процветающем Западе» и райской жизни в «цивилизованных странах» было воспринято, мягко выражаясь, некритически. Мало кто задал себе вопрос, а почему неравенство должно вести к процветанию? Каков механизм сего загадочного феномена? Не имея никаких понятий о логике рассуждений, об этике, о закономерностях развития общества, становления человеческой личности, всю аргументацию наши идейные поводыри строили на сравнениях, приводя в качестве примера чаще всего Швецию, «шведский социализм». Дескать, рынок приносит изобилие, а возникающее неравенство смягчается сильной социальной политикой государства. И подобные рассуждалки озвучивались на самом высоком уровне, ложились в основу реальной политики огромного государства! Право дело, лучше было бы власть доверить кухаркам.
Вспоминается неподдельное недоумение Ельцина, когда стало выясняться, что «фермерство», в пожарном порядке внедряемое на селе по рецептам самых модных публицистов-аграриев, не приносит ожидаемых результатов. А совсем наоборот. Эффективность фермерских хозяйств оказалась намного ниже той, что была в колхозах. Как же так - бушевал президент - не происки ли это коммунистов на местах? Не ставят ли бывшие партократы палки в колеса прогрессивному начинанию? Проверили - нет, не ставят. Им в то время было не до палок. Просто, как и полагали большевики, коллективное высокомеханизированное и энерговооруженное хозяйство более эффективно по сравнению с единоличным. Что, кстати, подтверждается и всем мировым опытом.
Очень скоро стало ясно, что и рынок, благополучно решивший «проблему» неравенства, ни на что иное более не способен. Промышленность одной из ведущих индустриальных стран мира стала на глазах разваливаться, наука, культура, образование, здравоохранение приходить в упадок, общество деградировать и вымирать. Однако непотопляемые «теоретики» и тут не унывали. Бодрые наукообразные речи о реструктуризации экономики, о диверсификации и конверсии, об инвестиционном климате и инфляции, об акционировании и приватизации, фондах и биржах в конечном смысле, сводились к тому, что перед эпохой изобилия и процветания, сначала непременно должны быть разруха и разграбление. Прошу прощения, первичное накопление капитала. И стоит только немного потерпеть, как следующие поколения россиян заживут припеваючи.
Но почему не сработало? Почему не стало как в европах? Почему наши пенсионеры не ездят по свету, не греют свои старые кости на заморских пляжах, не фотографируются на фоне пальм и пирамид? Наши врачи, учителя не одеваются от Версачи? Наши дети не проводят время в многочисленных кружках, спортивных секциях, пионерских лагерях, а все больше толкутся по подворотням и наркопритонам? Ведь наш рыночный туземец так старательно скопировал практически все, что только можно было скопировать у белого человека! Уже есть и сенаторы со спикерами, и Белый дом с президентом, и безработица с наркоманией, и демократия с плюрализмом, и телешоу с сериалами, и бедные с богатыми. В чем дело? Опять злонамеренные коммунисты со своими палками в колеса экономических реформ?
Дело в том, что в стратегию «реформ» была заложена изначально ложная концепция. Была сделана ставка на «материальную заинтересованность». На пробуждение в человеке алчности и корысти как решающего движущего мотива. На замыкание его интересов на себя, на свою семью, на свое благополучие. Хотя начало казалось вполне невинным. Больше социализма! Дать людям возможность зарабатывать! И, самое главное - долой уравниловку!
Но неужели горластые витии были серьезно озабочены недостатками тарифных сеток, размерами должностных окладов, устаревшими СНИПами и компенсациями за выслугу лет? Неужто пламенные борцы за справедливость на площадях взывали к бюрократам с требованием пересмотреть позицию, скажем, 10-687-2 ценника 10 на строительно-монтажные работы со смехотворных 9,11 руб. до достойных 10,23 руб.? Нет, не взывали они к совести партократов. Какой уважающий себя пророк, мессия или хотя бы революционер из курилки будет вникать в такие мелочи. Пить, так уж шампанское...
Очкарики на митингах, тыча пальцем в первого попавшего, вопрошали - сколько ты получаешь, двести? А должен пятьсот! Знаешь, сколько в Америке платят за такую работу? А в Японии? Ты уже пятьсот получаешь? Значит, должен тысячу! Вот, например, в Норвегии... Васюкинцы, извиняюсь, слушатели, чувствуя себя обманутыми и недооцененными, наполнялись праведным негодованием и, пока ораторы перекуривали, сменяя друг друга, вдохновенно орали - Долой! Потом, из глубин памяти всплывало еще - Даешь! Вне всякой логики, апологеты неравенства его тут же и обличали. У тебя дача в сколько этажей, товарищ? В один? И крыша рубероидом покрыта? Вот видишь! А у зажравшегося секретаря обкома - два этажа! И крыша под шифером! Да еще шлагбаум с милиционером! На народные денежки понастроили хором себе, кровопийцы!
Что же возмущало воспаленные умы перестроечных болтунов? В чем они усмотрели гибельную для эффективной экономики «уравниловку»? Дифференциация доходов в советском обществе была более чем достаточной. Как по вертикали, так и по горизонтали. Реально советский шахтер зарабатывал не меньше своего британского коллеги и уж намного больше боливийского или суданского. Разница в зарплатах представителей разных профессий была весьма существенной и даже, иногда, чрезмерной.
Но может зловредная уравниловка притаилась в отношениях простых граждан и руководства? Сомнительно. Политбюровские истуканы, с безжизненными лицами проносившиеся в черных «членовозах» по Калининскому проспекту, давно уже не производили впечатления народной, пролетарской власти. Между народом и его «слугами» образовалась пропасть, причем обусловленная не функциональной необходимостью или соображениями безопасности, а сословными привилегиями и вкусовыми пристрастиями новых партийных вельмож. «Комчванство» являло собой зримый результат безответственности, дегенерации и разложения некогда всенародной, но, по ленинскому выражению, «зазнавшейся» партии. Сакрализация власти, неумеренное и безвкусное самовозвеличивание, служили поводом для остроумных насмешек и анекдотов, давали убийственные козыри в руки наших врагов в деле дискредитации советской власти, социалистического строя, позволяли выдавать «политыстукантство» и идиотские здравицы на заборах за их непременные и сущностные черты. Какая же в том была «уравниловка»? У нас не какие-нибудь финляндии, где за парковку в неположенном месте полицейский может выписать штраф иностранному послу или самому премьер-министру.
Неравенство же в советском обществе не только было, но и ко времени перестройки приняло угрожающие масштабы, тем более опасные, что имело зачастую скрытые, латентные формы, нередко приобретающие кастовый, сословный характер. Именно неравенство порождало массовый протест в обществе, умело направляемый в ложное русло. Неравенство как ржавчина разъедало идейные основы общества, порождало эгоистичное, мещанское, мелкобуржуазное по сути, отношение к жизни. Ценности общего дела уступали место личному интересу. Духовность советского человека буквально растаптывалась, уничтожалась потоками эрзац-искусства, заполнившим все культурные ниши. Поиски смысла жизни, подменялись песенками про страдания влюбленного идиота-художника и улетающие тучки, фильмами с обаятельными, но пустыми героями, выдавливанием смеха любой ценой, с перемигиванием и карманным «фигодержанием», самокопанием и самолюбованием творческой «элиты», вне времени, вне пространства, вне эпохи.
Очевидно, вся эта шумная борьба с «уравниловкой» была подготовкой общественное мнение к неизбежности появления очень высоких доходов у весьма в том заинтересованных лиц. В тех же целях, к понятию «справедливость» усердно клеился ярлык «зависть» и настоятельно рекомендовалось «не считать деньги в чужих карманах».
Давайте, проведем умозрительный эксперимент, и смоделируем переход к пределу в уравнительном порядке распределения потребительских благ. Представим себе некую систему, в которой отсутствует дифференциация доходов, как по должности, так и по профессии. Предположим, заработная плата каждого работника, от президента до дворника, составляет сумму, обеспечивающую удовлетворение всех его рациональных потребностей. Одну тысячу долларов в месяц, к примеру. Что произойдет в этом случае? Все побросают свои рабочие места? Врач пойдет искать более спокойную работу инженера, сварщик захочет работать шофером, а водитель такси - балериной? Апокалипсическая картина - поскольку материальных преимуществ нет, все разбрелись в поисках более легкого занятия? Да ничуть не бывало. Все как работали, так и будут работать. С одним отличием. Поскольку материальный мотив исключен, работу каждый будет подыскивать по своим способностям. Проводя аналогию с выбором спутника жизни, вступление в трудовые отношения будет происходить не по расчету, а по любви. Природа очень мудро позаботилась о том, чтобы люди не были одинаковыми. Она как бы предвидела необходимость разделения труда в процессе общественного производства. Каждый человек индивидуален и самобытен. Для каждого человека найдется место, наиболее полно отвечающее его способностями, наклонностями, вкусам, где он сможет быть максимально полезным обществу.
Задумаемся, почему учитель должен получать меньше инженера, врач не столько же, сколько военнослужащий, а руководитель непременно больше подчиненного? Кто сказал, что заработок человека с высшим образованием должен быть выше заработка человека без образования? Чем это оправдано? Тем, что инженер учился пять лет? Так рабочий эти пять лет работал. Не думаю, что это легче. К тому же из инженера в рабочие путь не заказан. Хочешь больше зарабатывать, задвинь диплом в ящик стола и иди в сварщики или сталевары. В том и притягательность уравниловки, что на выбор жизненного пути не будут влиять материальные соображения. Кстати, и для молодых людей, вступающих в брак, определяющим фактором станет наличие взаимных чувств, а не экономические расчеты.
В популярной некогда комедии «Забытая мелодия для флейты», главный герой демонстрирует девушке свое искусство игры на флейте. И с гордостью говорит, что мог бы стать музыкантом, играть в симфоническом оркестре. Но, преследуя «материальный интерес», стал успешным карьерным бюрократом. Хорошая квартира, обстановка, удачный брак, положение, все достигнуто путем кропотливого, ежедневного калькулирования своих поступков по принципу выгодно-невыгодно. Чтобы в результате добиться всего, кроме счастья и удовлетворенности прожитыми годами. А сколько сейчас талантов загублено, растоптано, разменено на челночную «свободу» в надежде даже не влиться в ряды олигархов и нефтяных магнатов, а хотя бы жить не хуже других. Но ведь жить не хуже других, намного логичней в условиях «уравниловки»!
К тому же, так ли уж зависит качество труда от оплаты? Нет ли тут более сложных внутренних причин, таких как ощущение творца, созидателя в себе, совести, чувства удовлетворения от проделанной работы, осознания своей полезности для общества и прочих неосязаемых и недооцениваемых, не имеющих рублевого эквивалента духовных субстанций? Недавно по телевидению промелькнул сюжет, где куратор нацпроектов первый вице-премьер Дмитрий Медведев, выразил недоумение тем, что повышение зарплаты в нескольких регионах не дало ожидаемого эффекта. Недетская обида сквозила в голосе государственного мужа. Как же так? Платим больше, а отдачи никакой! Хотя никакого удивления быть не должно. Возможности узко материальной стимуляции уже близки к своему пределу в архаичной среде товарно-денежных отношений. Дальнейший рост эффективности общественного производства связан либо с переходом на более сильнодействующие стимулы, вроде страха, либо с изменением форм собственности и, соответственно, с иной шкалой нравственных ценностей человека.
Отвлечемся на время от общественных вопросов и посмотрим, как схожие задачи решаются самой Природой. Биологическая организация человеческого организма за миллиарды лет эволюции приблизилась к совершенству. Множество живых клеток, составляющих единое целое, объединены сложнейшей системой жизнеобеспечения - кровеносными сосудами, через которые каждая клеточка организма получает все необходимые для жизни вещества и в которые возвращает продукты обмена. Клетки не соперничают между собой, не пытаются получить больше питания, чем необходимо, и уж тем более, не паразитируют друг на друге. Почему так происходит? Почему в таком бесконечно сложном создании нет конфликтов, антагонизмов, противоречий?
Потому, что в процессе эволюции противоречия, в целом, преодолены. Малыми штрихами Природа создавала гениальное полотно, убирая все лишнее, неэффективное, нерациональное. Каждая черточка на этой картине проходила жестокую проверку, в течении миллионов лет доказывая свою незаменимость. При этом выяснилось, что неравенство составляющих человеческий организм живых клеток строго функциональное. «Интересы» клеток подчинены общему интересу всего организма. Если некоторые клетки жизненно важных органов, таких как мозг, сердечные мышцы, лучше защищены от внешних воздействий, получают приоритетное питание, то это не потому, что это нужнее этим клеткам, а потому, что этого требуют интересы выживания всего организма. Пример идеального коммунистического общественного устройства. Равенство в многообразии.
Подобные аналогии можно найти и в «социальной» организации многих насекомых, животных, птиц. Везде равенство, рациональность. Иерархия отношений выстраивается не в интересах «иерархов», а в интересах всего вида. Слепая Природа дает человеку блистательные примеры разумной организации жизни, не требуя никакого гонорара за свое авторство. И человеку давно пора понять намек и обустроить свою жизнь на этой планете на началах Разума, а не слепой «игре рыночных сил».
Но не появятся ли в такой уравнительной системе халявщики и халтурщики? Любители пожить за счет других, бездельники, очковтиратели и бюрократы? Конечно, появятся, так же как и в любой другой системе, если не предусмотрены механизмы ответственности. К слову сказать, западническая цивилизационная модель всегда опиралась на страх как на основной движущий мотив поведенческой активности человека. Страх неэстетичное чувство и, поэтому, глубоко запрятан, закамуфлирован яркой упаковкой «свободного общества», где он незримо присутствует во всех сферах жизни, держа человека в изматывающем напряжении, заставляя его вести непрерывную борьбу за существование, постоянно доказывая свою конкурентоспособность и успешность. Страх настолько изящно и профессионально закутан в блестящие обертки права, политической и культурной традиций, общественной морали, религии, семейных ценностей, что почти не виден. Лишь изредка он дает о себе знать, вырываясь на поверхность зловещими протуберанцами ужаса и безысходности, воплощаясь в форме бессмысленных выстрелов в школах, бесчеловечных актов насилия, жестокости и отчаяния. Страх - естественная форма бытия буржуазного общества, определяющий мотивы поведения индивидуума перед лицом неизбежной ответственности.
Была ли неизбежной ответственность в советском обществе? Был ли в нем страх, как сущностный элемент общественной жизни? Или, перефразируя Жванецкого, - они делали вид, что грозятся, а мы делали вид, что боимся? Помните, разбор персонального дела нарушителя трудовой дисциплины Афони? - Товарищи, у него «на вид» уже было, у него «строгого с предупреждением» еще не было! В ограничении роли страха, в попытке построить общество на сознательности, на разумных началах была великая сила советской власти, ее до конца непонятая еще, захватывающая дух, пронзительная человечность. Но, как оказалось, в том же была и ее слабость, ее незащищенность перед алчностью, подлостью, коварством и даже самой заурядной вельможной глупостью.
Удивительно, но в отличие от западного общества, где у человека нет альтернативы страху, в советском обществе человек мог сам выбирать, жить ли ему в страхе или быть свободным от него. Рабочий на капиталистическом предприятии мог трудиться вполне добросовестно и с полной отдачей, но не иметь никаких гарантий, что его предприятие не разорится, не будет закрыто, а он не окажется на улице. Советский рабочий мог быть абсолютно уверен, что пока он честно и добросовестно работает, его благополучию ничто не угрожает. На страже его спокойствия и свободного труда были законы, Конституция, профсоюз, партия, вся мощь социалистического государства. Даже при перепрофилировании или закрытии предприятия он гарантированно получал работу не хуже и не менее оплачиваемую, чем прежняя. Желающий жить в страхе тоже, по идее, должен был бы иметь для того все возможности. Схалтурь, схалявь, укради, унеси и живи себе в страхе перед наказанием, на здоровье. Но... не имел. И крали, и несли, и халтурили, и... ничего не боялись.
Предвижу возражения следующего порядка: «Мы это уже проходили! Один работает хорошо, другой плохо, третий пьянствует, а получают все поровну. Уравниловка гасит инициативу, вызывает иждивенчество, плодит бездельников». Но, помилуйте, при чем здесь «уравниловка»! Вопрос как раз наоборот, в отходе от «уравниловки». Если бездельник получает столько же, сколько и добросовестный работник, это и есть грубейшее нарушение уравнительной оплаты. Я уже отмечал, и еще раз повторюсь, то, что плодит бездельников, бюрократов, приспособленцев, называется совсем другим словом - безответственность! Чем выше должностное положение руководителя, чем больше цена его неправильных или злонамеренных действий, тем выше должна быть ответственность. Особо нетерпимо использование служебного положения в личных целях. Человек, идущий во власть, не должен иметь никаких иных целей, кроме бескорыстного служения обществу.
Конечно, в предложенной уравнительной схеме внимательный читатель сразу заметит очевидные несовершенства. Чисто физически, потребности у людей разные. Лесорубу для поддержания энергетического баланса требуется больше пищевых калорий, чем юной секретарше в офисе. Матери-одиночки окажутся в невыгодном положении в сравнении с парой молодых бездетных работающих супругов и т. д. Поэтому правильнее следует говорить не о равенстве в размере заработной платы, а о равенстве в потреблении. Но и в этом случае, молодые люди, начинающие свою жизнь, не имеющие жилья, сбережений будут в худшем положении в сравнении с теми, у кого все это есть. Схему приходиться усложнять, выводя жилье из сферы рыночного обращения и гарантированно предоставляя его нуждающимся в соответствии с утвержденными нормами.
Вот это все и надо было делать, кропотливо доводя до совершенства сложнейшую социальную систему подобно тому, как отлаживается компьютерная программа. Операционная среда Windows разрабатывалась неслабым коллективом десятки лет и до сих пор не свободна полностью от глюков и недоработок. Кто решил, что организация социалистического общества должна быть проще? Результат же будет таким, что оправдает все затраченные усилия.
У меня нет сочувствия к невеждам, всерьез вознамерившихся делать жизнь по рецептам разных аганбегянов и пияшевых. Всерьез воспринявших обильную митинговую «лапшу» и удивляющихся сейчас, почему жизнь идет не по их либеральным талмудам. Почему жизнь сама по себе, а опусы «оракулов» где-то в параллельном мире, и никак с ней не пересекаются. Так надо было не римское право, а Маркса, Ленина читать, советские учебники по философии и политэкономии штудировать. Хотя бы потому, что не за деньги те авторы труды свои писали. Факт же, что из обустройщиков новой России мало кто пострадал материально, наводит на грустные мысли.
«Отменив» марксизм-ленинизм, нельзя изменить объективные законы развития общества, как разбив зеркало не избавиться от своей надоевшей, не первой свежести, физиономии. Если кто-то принесет мне самый распрекрасный проект всеобщего счастья, но в нем будут бедные и богатые, будет «священное и неприкосновенное» право частной собственности, будет эксплуатация человека человеком, ведущая к неравенству и несвободе, я не стану тратить свое время на его чтение. Мне безразличны разные «морковочные» схемы стимуляции человеческой деятельности, мне неинтересна демагогия вроде - материальный интерес заставляет людей «крутиться», поэтому, преследуя свой частный интерес, он тем самым опосредовано работает на благо всего общества - и, уж, подавно неприемлема мотивация страхом. Мне до зевоты скучны фантазии на темы «особого пути», «славянского братства», «национальной гордости», «исконно традиционных ценностей», «духовности», «соборности» и прочих многотиражных бессмыслиц. Любой прожект, не основанный на Разуме, а, следовательно, на абсолютном и безоговорочном равенстве людей, заслуживает лишь одного места - мусорной корзины, где давно уже упокоились плоды перестроечных бредней на тему уравниловки наших прославленных экономистов, юристов, музыковедов, пародистов, физиков-ядерщиков, писателей-пророков, а также, присоединившихся к ним артистов, балерин и виолончелистов с контрабасистами...
|
|
