СЭР АРТУР КОНАН ДОЙЛЬ – НА НАШЕЙ СТОРОНЕ
Выбор стоит так: либо дешевый импорт отовсюду – либо высокие зарплаты, обильные социальные программы и большие налоги в бюджет. Или – или. Не подняв русского производства, не покончив с ненавистным статусом сырьевого придатка, нам не жить. А чтобы поднять свой реальный сектор, необходим период разумного протекционизма, уравнивающего условия производства в РФ и за ее пределами.
На таких принципах предлагал строить экономику великий Дмитрий Менделеев, автор протекционистской политики при Александре Третьем. Мы – продолжатели его традиции, особенно после того, как «рефыорматоры» от ЕБН по ВВП порушили русскую индустрию. Но, коль в России не верят пророкам в своем отечестве, советую прислушаться к одному из светочей западной мысли, сэру Артуру Конан Дойлю. Тоже национал-империалисту, только – британскому.
ТА ЖЕ ИСТОРИЯ
Сэр Конан Дойль в 1903 г
«100 миллионов мы получаем за ввозимую в нашу страну готовую продукцию. Суть позиции протекционистов состоит в предположении, что, пожертвовав этой суммой торгового оборота, мы скорее укрепим свое экономическое положение – поскольку сможем предложить собственным гражданам новые рабочие места, а значит – и дополнительные денежные средства в форме зарплаты. Думаю, что сторонники свободной торговли, призвав даже на помощь всю свою изворотливость, не сумеют меня убедить в том, что, выплачивая 1000 фунтов стерлингов парижскому производителю автомобилей и внося их у сумму торгового оборота, я приношу больше пользы своей стране, чем когда выписываю чек бирмингемскому промышленнику и тем самым снижаю показатели на ту же сумму…»
1904 год. В это время поток импортного текстиля повергает в депрессию шерстяную промышленность Южной Шотландии, число работающих в ней падает с 40 тысяч в 1891 г. до 24,9 тыс. в 1901-м. Конан Дойль доказывает, что обложение импортного текстиля 10-процентоной пошлиной дало бы работу двумстам заводам и пятидесяти фабрикам.
«Есть тут один набивший оскомину аргумент: если мы, дескать, увеличим производство здесь, значит, будем вынуждены сократить его где-то в другом месте. В действительности мы сократим при этом разве что финансовые потери да число граждан, эмигрирующих из страны. Главная задача нации, как мне кажется, состоит в том, чтобы покрепче держаться за внутренний рынок. Потому что любой рост производства здесь повлечет за собой рост смежных отраслей – это необходимо для оплаты дополнительно произведенной продукции. Допустим, хоуикский твид продается в Шеффилде: значит, должен быть увеличен и объем выпуска шеффилдской стали – только в этом случае здешний рабочий сможет купить себе шерстяное изделие. А вот от продажи того же твида в Льеже если и выигрывает, то лишь одна группа британских рабочих. Давайте же вновь восстановим внутренний рынок: тогда только мы сможем достичь такого положения в торговле, какое уже двадцать лет наблюдается в Германии и Америке…
(Германия и США ударными темпами наращивали свою промышленность, применяя протекционизм и обгоняя Британскую империю по развитию – М,К.).
Печально сознавать, что в 1901 году наши экспортные показатели по шерсти остались на уровне 1859 года, ничуть не изменившись по прошествии 42 лет. При нынешней скомпрометировавшей себя системе в стране существует только одна процветающая отрасль торговли – каменноугольная (как в РФ – нефтегазовая – М.К.); она-то и загоняет наших граждан под землю, вынуждает всю жизнь заниматься нездоровым и неквалифицированным трудом, расточает государственный капитал и предоставляет сырье нашим конкурентам, позволяя соперничать с нами в тех специфических отраслях торговли, где мы некогда преуспевали».
1905 год.
«…В настоящее время, в соответствии с нашим высокоморальным законодательством, алмазы, бархат, шелк и автомобили ввозятся в страну свободно, в то время как чай и сахар страдают от жестоких пошлинных обложений…
…Человек, который что-то производит – будь то мануфактурщик, индивидуальный ремесленник или фермер, - уже потому, хотя бы, что он приумножает наше национальное богатство, имеет больше оснований рассчитывать на большее сочувствие к его интересам, чем потребитель, который может оказаться паразитом или трутнем. Страна способна существовать без последнего, но не обойдется без первого. Хотя мне кажется, что здесь вообще не сталкиваются ничьи интересы, ведь когда за стволом дерева осуществляется надлежащий уход, ветви и листья могут сами позаботиться о себе.
Чем же может похвастаться страна, живущая при системе, соответствующей столь высокой морали? Двенадцатью миллионами граждан, живущих на грани голода, и наивысшим среди высокоразвитых стран уровнем эмиграции… Каков, вы полагаете, уровень морали и цивилизованности на дне нашего общества? Квалифицированный рабочий … теряет квалификацию, а лишенный работы – опускается на дно общества.
…Существует представление, что за все эти изделия и продукты, что ввозятся в нашу страну и лишают наших людей рабочих мест, мы получаем что-то взамен. Ничего подобного. Если бы это было так, экспорт и импорт у нас находились бы в равновесии: сейчас же второй почти в два раза превышает первый. Половина нашего импорта являет собой выплату процентов за капитал, такие, например, как морские перевозки. Эти деньги мы получим в любой форме и очень легко. Если мы затрудним импорт готовой продукции, обложив его тарифной пошлиной, это обернется для нас увеличением ввоза пищевых продуктов и сырья, а нам и требуется именно это. В настоящее время мы приносим в жертву труд бедняка ради интересов капиталиста, и так будет до тех пор, пока мы не перестанем покупать то, что способны производить сами. Движение за тарифную реформу, как никакое другое, защищает истинные интересы демократии.
Сторонники свободной торговли утверждают, что введение тарифа приведет к повсеместному росту цен. Я не считаю, что десятипроцентная пошлина на готовые изделия повлечет за собой какое бы то ни было подорожание, и надеюсь, что конкуренция на внутреннем рынке сохранит цены на прежнем уровне. Но предположим на минуту, что все у нас действительно подорожает; ведь эти деньги останутся в национальной казне и снимут налоговое бремя с плеч граждан – то есть, им же вернутся. В Америке не существует подоходного налога, очень невысоки прямые налоговые ставки – а все благодаря тарифу (таможенному – М.К.)…»
1912 год. В то время Герберт Уэллс выступил с требованием установления минимальной заработной платы в промышленности. Очень доброжелательно Дойль возразил Уэллсу: мол, эта мера в условиях распахнутой настежь экономики приведет к разорению индустрии и к спаду. Гораздо лучше рабочим помогла бы политика протекционизма.
«…Во власти парламента спасти британского рабочего, по-прежнему остающегося беззащитным в соперничестве с дешевым рабским трудом, который практикуется во многих странах мира…»
ВЫБОР – ТОТ ЖЕ, ЧТО И ВЕК НАЗАД!
Очень актуальные для нынешней РФ слова! Открытость экономики заставляет русского рабочего конкурировать уже даже не с китайцами, а с архидешевыми рабочими Таиланда и Вьетнама, которые могут круглый год в трусах ходить. А заодно приходится конкурировать с европейскими, японскими и американскими инженерами и конструкторами, промышленниками и аграриями, которые имеют и госсубсидии, и кредиты под три процента годовых, и льготы по налогу на прибыль. При том, что, в отличие от США, нашей экономикой управляют такие талантищи, как Чубайс, Шувалов, Греф, Кудрин, Силуанов…
В давнем споре между Уэллсом и Конан Дойлем принимаю среднюю позицию. Минимальная и достойная при этом заработная плата нужна, но лишь при политике разумного протекционизма. Простой народ должен осознать: если он хочет не только хороших зарплат, но и социального пакета, и нормального финансирования здравоохранения, образования, пенсий, обороны – он должен принять протекционизм и жить на своем. Либо нормальные доходы – либо импортные тряпки за смешные цены. Выбирай, народ, выбирай. Иногда нужно быть не только потребителем.
Невозможно быть национальным патриотом в политике – но не быть национал-патриотом в экономике. Патриотизм без протекционизма – сотрясение воздуха, дом на песке. Активная промышленная политика, выход из ВТО, продуктивная эмиссия – единственный путь к спасению.
ВЫБРАСЫВАЯ БРЕД НА ПОМОЙКУ
Что обычно возражают неолиберальные сторонники «экономики нараспашку»? Сущий бред.
Например, то, что мировой рынок гораздо шире, чем национальный, что нельзя идти на протекционизм. Что один рынок ЕС – это десятки рынков ЕвразЭС. Олухи, а что вы будете продавать на мировом рынке, кроме сырья и полуфабрикатов, да еще оружия, если у вас не разовьется своя промышленность? А чтобы она развилась, нужен период протекционизма. Как было в случае с Южной Кореей в 1970-е. На торговле сырьем, полуфабрикатами и оружием РФ выжить не сумеет, она подохнет.
Нам говорят, что свободный доступ на рынок РФ импорта заставит российских производителей снижать издержки и не задирать цены. Балбесы, потоки иностранных товаров просто уничтожат отечественный реальный сектор. Ибо он при нынешней дороговизне кредитов в РФ и дурацкой налоговой системе может конкурировать с иностранцами с таким же успехом, как спутанный по рукам и ногам – драться со спецназовцем.
Нам втирают: СССР, мол, имел протекционистскую экономику – и плохо кончил.
А разве советская экономика имела гибкий частный сектор, слабоумные, способный реагировать на конъюнктуру? Разве в СССР не культивировались монополии? Мы же – за конкуренцию внутри при протекционизме.
Нас пугают тем, будто протекционизм – это «Северная Корея», чучхе. Что невозможно в РФ производить все и вся, закрывшись железным занавесом от мира.
А разве мы это предлагаем, божевольные?
Предложу вариант, содержащийся в предложениях МЭФ.
Все производственные отрасли страны мы делим на три категории.
Есть отрасли группы А. Убыточные они или нет, они должны быть в великой стране, это условие нашего выживания. Например, атомная и авиационно-космическая отрасли у нас должны быть своими, иначе мы утратим независимость, очень сильно потеряем в общем развитии. Этим отраслям нужна государственная поддержка и она будет. Военно-промышленный комплекс и производство некоторых видов критически важной продукции - из того же ряда. Группа А - это «священная корова», мы ее должны всегда поддерживать.
Следующий сегмент - группа Б. Те отрасли, которые смогли сохраниться после четвертьвековых разрушений. Например, энергомашиностроение, транспортное машиностроение, производство сельхозтехники, фармацевтика, химия. Они смогли не только устоять, но и немного развиться. Здесь мы вводим протекционизм, упрощаем привлечение сюда технологий, средств производства для промышленности группы Б. Сюда же мы пристегиваем те перспективные проекты, которые предлагают не чиновники, а бизнес.
Мы убираем нынешний идиотизм нынешней власти, которая, скажемЮ, может ввести таможенные пошлины на ввоз готового электронного оборудования выше, чем на импорт комплектующих. И тем самым поощрим свое производство.
Есть продукция группы В. Это то, что отпускается в вольное плавание. Некоторые вещи производить здесь просто невыгодно. Не будут у нас бананы расти, что нашим детям без бананов сидеть? Да пусть завозятся.
А дальше – мои добавления к возможной программе правительства национального спасения. Те меры, без которых никакой протекционизм работать не сможет.
Мы создадим для отечественных предприятий такие же налоговые льготы, какие получают их иностранные соперники, когда вкладывают прибыли в свои компании, лаборатории, заводы, фабрики и агрохозяйства.
Мы дадим отечественному производителю те же субсидии и гарантии государства, что обычны для производителей США, Евросоюза, КНР, Японии, Тайваня, Сингапура и Южной Кореи, которые с такой помощью своих государств модернизируют свои предприятия.
Мы обеспечим нашему производителю кредиты на такие же долгие сроки (10-15 лет) и под такие же низкие (1-3%) проценты, какие имеют наши конкуренты в развитых и даже развивающихся странах.
Мы применим те же меры таможенно-тарифного и нетарифного регулирования, что применяются в иных странах ради защиты своего реального сектора. Взгляните, как работают янки на переговорах по Трансатлантическому партнерству: они требуют от европейцев полного открытия рынка тамошних госзакупок для американских компаний, но свой рынок казенных заказов для европейцев открывать не собираются. Вот как надо работать!
Мы создадим такую же простую и ясную систему государственной поддержки несырьевого экспорта.
Мы выйдем из ВТО, установим разумный протекционизм ради новой индустриализации, всячески поощряя вывоз из России готовой продукции, и дестимулируя экспорт сырья.
Последние двадцать лет наши оппоненты в правительстве ведут политику, направленную на повышение стоимости энергии, сырья и услуг естественных монополий на внутрироссийском рынке. Эти действия подрывают конкурентоспособность экономики и снижают покупательную способность населения. Мы, естественно, будем делать обратное. С помощью снижения налогов, повышения экспортных пошлин и работы антимонопольных органов мы добьемся радикального снижения цен.
Мы введем для наших производителей такой же упрощенный порядок налоговой отчетности, который существует в странах с развитыми рыночными отношениями, оградив отечественный бизнес от ненужной бумажной работы, лишних затрат и террора налоговых служб…
Такова наша программа борьбы с экономическим кризисом в РФ, грозящим ее разрушением. Как видите, на нашей стороне – не только славный предок Дмитрий Менделеев, но и сам Конан Дойль.
А уж они поумнее теперешних расейских бонз будут.
ЕСЛИ СТРЯСЕТСЯ САМОЕ КАТАСТРОФИЧЕСКОЕ
Максим Калашников – не наивный юнец. За четверть века экономической практики в РФ ничего подобного не делалось и сделано не будет. А значит, все идет к концу нынешней Системы. Экономический крах ее погребет под обломками.
Тогда мы встретим его с мрачной решимостью. Все равно – если страна выстоит – придется осуществлять именно эту программу.
|
|
