«Гражданский долг» уплачен – что же дальше? (Субъективные причины краха режима)
Прошедшая в России под видом выборов очередная трансмутация власти в очередной же раз заставляет задуматься об адекватности российской политической системы, и тех последствиях, к которым эта система, её режим, могут нас привести. Обсуждая адекватность российской власти, многие, кто в шутку – кто в серьёз, вспоминали старика Фрэйда и его психоанализ.
Действительно, в данной ситуации удержаться от аналогий психоанализа трудно: ведь если раньше общество почёсывало затылок, недоумевая, каким образом власть в очередной раз смогла обвести народ вокруг пальца, то теперь чесать приходится другое место, а старое чувство недоумения сменили чувства отвращения, стыда и гнева – все те чувства, которые испытывает человек, чьё достоинство, определяемое, прежде всего, уважением его права на выбор, было преступным образом растоптано – изнасиловано. Разумеется, подобные чувства испытывали в России далеко не все – для многих в этой стране достоинство человека и его права – никчемные «льготы», которые они не прочь «монетизировать». Тем более, что некоторые из них, утверждающие, что «Всякая власть от Бога», и старающиеся изо всех сил убедить в этом остальных россиян, в вопросе монетизации собственного и чужого человеческого достоинства весьма преуспели, вызывая зависть и восхищение легиона российских обывателей.
Впрочем, в России остаётся ещё немало и таких моральных извращенцев, кто отдаётся власти и за «так»: кто – из мазохистской любви, называемой «патриотизмом», а кто – по привычке, отождествляя долг гражданский с долгом супружеским – что для российского коллективного бессознательного является вековой традицией. Впрочем, сама власть в своих отношениях с народом испытывает столь же нездоровые чувства: холодного презрения, страха и садистского наслаждения от страданий, причиняемых ближнему – словом, все те чувства, которые испытывает интеллектуальный импотент, с раздражением обнаруживший, что наличие у него ярко выраженных вторичных половых признаков, называемых в политике почему-то «харизмой», не является достаточным условием для того, чтобы доставить удовольствие ближнему - ни в сексе, ни, тем более, в политике. Потому неудивительно, что в своём интеллектуальном бессилии российская власть не находит ничего лучшего, как прибегнуть к услугам резинового фаллоимитатора, в народе именуемого полицейской дубинкой.
Это интеллектуальное бессилие в сочетании с полным отсутствием моральных норм и породило в современной жизни такое, психоаналитикам доселе неизвестное, политическое, если не половое, извращение как «суверенная демократия», которую «злые языки» называют современным фашизмом, указывая, в качестве аргумента, на его природную сущность – диктатуру олигархии и её спецслужб. Аргумент, действительно, бесспорный, хотя очевидно так же и существенное отличие современного фашизма от его предшественника, фашизма классического: тот был выражением реванша растущей общественно-экономической системы, стремящейся к захвату и экспансии, создающей культ сверхчеловека и утверждающей открытым тотальным террором право сильного.
Современный же фашизм в его чекистском исполнении – это агония общественно-политической системы, полностью себя скомпрометировавшей, и от того не способной на романтическое мифотворчество тотальной лжи и мобилизацию оболваненных масс. Это не марширующий фашизм идеалистов-фанатиков, наводящий цепенящий ужас на обывателя – это ползучий фашизм самого обывателя-прагматика, напуганного собственной беспомощностью перед нарастающим хаосом распадающейся системы, обывателя, беспомощного в силу его духовно паразитической природы, способной плодить лишь мародёров-стервятников.
Первым негласным признанием этой беспомощности явилась сдача высшего поста в российском государстве не-чекисту с попыткой одновременно сохранить контроль за самим государством. Иными словами, господа-товарищи, испугавшись возможных последствий своего правления, пожелали вернуться в тень, в Прошлое...
Вопрос, можно ли повернуть Время вспять и войти в одну и ту же реку дважды, пусть даже и чекистам? Чтобы ответить на это, одного Фрэйда и его психоанализа недостаточно: они способны объяснить лишь субъективные причины происходящего, здесь же, как и во всяком сложном вопросе, необходимо понять, прежде всего, причины объективные, для чего необходим системный диалектический анализ, т.е. нужен не столько Фрэйд, сколько Маркс.
Почему дважды в одну реку не войдёшь (Объективные причины краха)
Разбираясь же в объективных причинах происходящего, следует помнить, что отношения между людьми, общественные отношения, являются всего лишь отражением того, как люди относятся к окружающему миру. Именно наши отношения с внешним миром, т.е. Бытие, формирует наше общественное (коллективное) сознание, его мировоззрение и идеологию, т.е. создает своего рода картину мира, отражающую наше положение в нём вообще, и положение каждого из нас относительно друг друга в частности, положение которое мы занимаем или должны занимать, для того чтобы общество в целом было в состоянии выживать в быстро меняющихся условиях.
Чтобы разобраться в природе общественных отношений, наши отношения с внешним миром можно условно разделить на три уровня:
1) высший уровень, не подлежащий обычному человеческому пониманию и контролю, имеющий форму разного рода верований и религий, выстраивающих человеческие отношения по принципу равенства всех перед Богом и проповедующих братскую любовь;
2) средний уровень отношений с себе подобными, имеющий форму межобщественных, как правило, межгосударственных, отношений, выстраивающий человеческие отношения по принципу «свой-чужой»;
3) низший уровень отношений, подлежащий человеческому пониманию и контролю, известный как связь человека с «природой», имеющий основную форму труда и потребления, выстраивающий человеческие отношения по принципу «начальник-подчинённый»; именно эти три уровня-фактора и являются определяющими как в развитии общественного сознания (таких его структур как идеология–этика, мировоззрение - научные знания, культура - история), так и в развитии соответствующих отношений внутри общества.
Перефразируя известную английскую пословицу, можно сказать, что мы есть не только то, что мы едим, но и то, что творим, как поступаем с себе подобными, и во что верим.
Исходя из этого трёх-уровнего характера отношений общества и внешнего мира, а также из принципа цикличности и диалектичности общественного развития, можно сказать, что всякий новый цикл развития в период его количественного роста включает в себя такие четыре этапа как:
1) выработка-принятие обществом программы нового цикла развития;
2) выбор-создание социального механизма её реализации (т.е. выбор правящего класса, который будет выполнять роль социального «двигателя» развития, и формирование, на его основе, структур управления);
3) создание экономического механизма развития (создание энергетической базы и на её основе реализация насущных направлений экономического развития, по типу ГОЭЛРО, индустриализация, коллективизация);
4) реализация программы нового цикла развития, т.е. создание новой общественно-экономической системы; после чего, в силу диалектичности развития, наступает период «качественного скачка», для которого характерны процессы, обратные процессам периода количественного роста, т.е. спад, распад-реформы старых структур и появление зачатков новых, создающих условия для зарождения новой программы общественного развития.
Четырем выше приведённым этапам становления всякой новой общественно-экономической системы соответствуют, со времен возникновения государства, четыре основные класса-касты:
1) «жрецы»-идеологи-учёные, создающие в сфере общественного сознания новый информационный продукт;
2) воины-администраторы, отвечающие за внешние и внутренние общественные отношения;
3) собственники-управляющие, определяющие материальную-экономическую оболочку нового общества;
4) труженики-работники, непосредственные исполнители чужых планов и решений.
Эти же четыре класса, как показывает история, поочередно играют решающую роль в формировании той или иной общественно-экономической системы. Выбор класса-гегемона определяется в зависимости от того, какой аспект отношений с окружающим миром становится наиболее существенным, какая в связи с этим программа общественного развития выбирается, и какой класс способен и заинтересован в её реализации. (Следует отметить, что из этих четырёх классов непосредственными создателями-творцами являются только два класса: жрецы-учёные и работники, формирующие два определяющих полюса «генератора социального развития». Другие два класса для общества ничего непосредственно не создают; они живут лишь тем, что создают либо благоприятные условия для созидания, т.е. выполняют роль посредников-«мэнеджеров», либо неблагоприятные, т.е. выполняют роль паразитов-разрушителей).
Так, выбор гегемоном последнего класса, пролетариата, объективно был продиктован тем, что дальнейшая интенсификация эксплуатации Природы (являющаяся до сих пор основным способом существования человека) старым способом, т.е. дальнейшим повышением и без того высокого уровня эксплуатации человека человеком, была физически невозможна. Тогда «прогрессивная» часть человечества попробовала отказаться от своих людоедских привычек и, провозгласив идеи «Свободы, Равенства и Братства», сплотилась против своего давнего «внешнего врага», Природы. Идеологически этот путь развития оформили как программу построение «гуманного» коммунистического общества, где каждый мог иметь желаемое «по потребностям».
Поскольку сами общественные потребности ограничивались, как обычно, компетенцией желудка и гениталий, то неудивительно, что гегемоном этой «революции» стали низы. В результате выбора такого пути развития (нового по форме, но старого по содержанию, т.к. хищнический, паразитический менталитет «царя природы» по сути не изменился) бывший могильщик капитализма, рабочий класс, породил своего собственного могильщика, интеллигенцию (благодаря которой в могильщика и могилу ненасытного человечества превращается планета Земля). Иными словами, низам кастовой иерархии, работникам-труженикам, пришлось уступить власть высшей в этой иерархии касте «жрецов-учёных». (Что, разумеется, с учётом двух промежуточных каст, произойти вдруг не могло и растянулось на весь период «качественного скачка» с его неизбежными в обществе перестройками, перестрелками и перекличками).
Само появление интеллигенции, и её роль могильщика были объективно обусловлены: во-первых, дальнейший рост материального продукта был невозможен без соответствующего роста продукта информационного, создаваемого интеллигенцией; во-вторых, растущая роль интеллигенции требовала пересмотра общественных отношений – пока она была слабой прослойкой, она была вынуждена мириться с диктатурой пролетариата и работать в лагерных шаражках. Как только она стала превращаться в класс, стало очевидным объективное противоречие между диктатурой и интеллектуальным трудом, не терпящим диктата. (Само зарождение нового класса автоматически означало конец пролетарской диктатуры – что проявилось в хрущёвской «оттепели» и хрущёвских же расстрелах массовых протестов рабочих, недовольных утратой своих экономических и политических позиций, говоря попросту, растущей дороговизной и бесправием. Те, кто был ничем, а затем стал всем, неизбежно утратив при этом своё классовое самосознание, вновь стал превращаться в ничто, заканчивая свой цикл диалектического развития.).
Поскольку в социалистическом государстве не были предусмотрены демократические институты, позволяющие передать власть от одного правящего класса к другому в зависимости от изменений в раскладе классовых сил, малая, точнее ничтожная, часть интеллигенции, «идеалисты», попыталась бороться за свои гражданские, если не политические, права, организовывая диссидентское, правозащитное движение. Большая её часть, «прагматики» стали захватывать экономическую власть, организовывая «теневую» экономику (что в условиях наступившего в СССР экономического застоя и растущего дефицита было неизбежно), и сращиваться с партийной и государственной номенклатурой. В результате этого мезальянса советская бюрократия избавилась от чуждой ей пролетарской идеологии, и её материального носителя, социалистического государства, а интеллигенция, с провозглашением либеральных ценностей, получила возможность доступа к власти и общественному пирогу.
Правда, на практике оказалось, что власть и богатство получила её ничтожная часть, так называемые «завлабы» - те, кто давно и прочно сросся с бюрократией ещё с тех советских времён, как стал регулярно доносить на своих товарищей по классу, таких же, как они интеллигентов. Те, кому по каким-то причинам не повезло удостоиться благосклонного внимания КГБ и оказаться в числе их особо доверенных помощников, те стали «свободными предпринимателями» и влились в армию челноков и прочих мелких торговцев-спекулянтов.
Разумеется, эти социальные трансмутации не могли в принципе решить накопившиеся в обществе противоречия и восстановить утерянный внешний и внутренний общественный баланс. Как и всякое брожение и распад, они лишь создавали временную пьянящую иллюзию исчезнувших противоречий, и как во всяком процессе брожения на верх всплывало только то, что могло бродить и разлагаться, т.е. полное дерьмо. Когда процесс разложения стал выходить из-под контроля и угрожать самой системе, каста собственников-мэнеджеров уступила власть более «высокой» касте воинов-бюрократов; иными словами, к власти в открытую пришёл вооружённый отряд советской бюрократии, чекисты.
Поскольку в битвах с внутренним врагом советского, а затем и российского, государства эти господа-товарищи приобрели исключительно развитое чувство классового врага, то в выборе своего истинного стратегического противника они не ошиблись: единственным препятствием их планам по «наведению порядка», точнее, созданию фашистского “a la Pinochet”режима, была творческая научная интеллигенция, т.е. все те, кто обладал гораздо более мощным интеллектуальным, если не моральным, потенциалом, и в силу своей самодостаточности не только не нуждался в кураторах-крышевателях с Лубянки, но и был способен сам стать организующим началом в построении новых общественных отношений.
Иными словами, эти люди в любой момент из объективно потенциальных конкурентов в борьбе за власть могли превратиться в конкурентов реальных, т.е. во врага. А чекисты, как известно, своих врагов уничтожают в зародыше (в крайнем случае, в сортире). Одно за другим против учёных стали фабриковаться обвинения в шпионаже, измене родине и разглашении государственной тайны (предварительно часть из них вообще накрыла таинственная волна убийств и «самоубийств»). Это даже поначалу задело самолюбие диссидентов-правозащитников, этих профессиональных борцов с ветряными мельницами, наивно считавших, что для победы над Империей Зла достаточно морального превосходства и оттого полагавших, что первыми атаке наступающего чекистского режима подвергнутся как всегда они, находящиеся на острие борьбы государства и общества. Их задетое самолюбие быстро успокоилось, поскольку все посчитали, что нарочитая абсурдность шпионских дел против учёных на самом деле преследует цель запугать главного противника - гражданское общество, т.е. прежде всего самих диссидентов.
Увы, если бы наши диссиденты-правозащитники в своё время вместо того, чтобы критиковать товарища Маркса за грехи его неудавшихся последователей, достаточно сёрьёзно изучали марксистскую диалектику и исторический материализм, они бы поняли, что всё обстоит гораздо драматичней, и что чекисты, перещеголяв библейского царя Ирода, на самом деле пытаются уничтожить будущее страны – класс-гегемон, который, по сути, ещё даже не родился, поскольку не имел своего собственного самосознания, т.е. собственного мировоззрения, идеологии, и, как следствие, своей партии.
Но спорить со Временем человекам не дано - даже если они и считают себя сверхчеловеками, суперментами, или какими другими представителями касты богоизбранных отбросов. В таком споре очень быстро становится очевидной их духовная и интеллектуальная убогость, ибо, как показывает история, их извечно незамысловатый подход «Нет человека – нет проблемы» так ни одной проблемы и не решил, попросту оставляя другим расхлёбывать его, этого подхода, последствия. Российские богоизбранные, или как они себя сами называют «неодворяне», исключением не стали. Действительно, им удалось рассажать «предателей»-учёных, заткнуть рот «проституткам»-журналистам, запретить декретом всю несистемную (не стучащую друг на друга) оппозицию, и заодно приструнить своих «наших» в лице губернаторов и олигархов. Одним словом, им удалось выстроить Вертикаль Власти.
Однако, сама эта вертикаль, в силу природы строительного материала, да и самих строителей, стала смердеть настолько сильно, что в народе получила название «дерьмократия». Даже Запад, относящийся к чекистскому режиму с очевидной благосклонностью и в тайне ему завидовавший, стал воротить нос, утверждая, что российская демократия дурно пахнет. На что Кремль резонно ответил, что не Западу, живущему по принципу «деньги не пахнут», совать свой нос в чужие дела и указывать, какой должен быть запах у российской демократии, тем более, если это демократия суверенная, со своими национально-культурными особенностями. Запад, бормоча что-то невнятное про разделение властей, свободную прессу и честные выборы, в конце концов зажал пальцами свой длинный нос и заткнулся. Казалось, победа чекистов полная как на внутреннем, так и на внешнем рынке-фронте.
И вот среди этого триумфа суверенной демократии – не понятно отчего - сам триумфатор решил вдруг снять с себя лавровый венок и спрятаться за престол, посадив на него другого?! Причём другого по крови – ибо опыта резидентурной работы он не имеет, и даже школы «мочилова в сортирах» не проходил. В рядах рыцарей плаща и кинжала стали поговаривать о самой страшной, какая только может произойти, измене – измене корпоративным интересам.
Однако, данное объяснение происходящему откровенно субъективное и весьма эмоциональное. Объективная же причина в том, что власть так и не смогла решить проблему нарождающегося класса. Обещанный завлабами «средний класс», который, как планировалось, должен был стать верной опорой воровской олигархии, разорился, так и не успев разбогатеть. И вина в том не завлабов, т.к. обнищание интеллигенции, превращение её в интеллектуальный пролетариат, явление мировое, являющееся следствием кризиса современной потребительской цивилизации, в которой мозги конкурировать с желудком и гениталиями не способны по определению. Уничтожение этих нищих с учёными степенями чекистскими методами, в сочетании с «реформой» науки и образования дали обратный эффект – интеллектуалы радикально полевели и стали искать пути объединения. Обществу в целом, выстроенная чекистами, Вертикаль Власти также ничего конструктивно нового не смогла дать: прибегнув к методам террора, она лишь на короткое время загасила общественно-экономический конфликт, будучи не в силах разрешить идеологические и экономические причины этого конфликта.
Отсутствие идеологии, если не морально, то общественно оправдывающей развязанный террор, лишь усиливало коррупцию и обостряло и без того дикое социальное неравенство. Чтобы заполнить остро ощущаемый идеологический вакуум, в общественное сознание была запущена бредовая смесь из монархо-националистических (если не фашистских) идей, щедро окроплённых ортодоксальным мракобесием патриархии. Но как чекисты и их пропагандоны ни старались посадить общество на эту «дурь», названную впоследствии, то ли в шутку, то ли в серьёз, «планом Путина», общество от этой дури кэйфовать не стало.
Единственным, на кого этот великодержавный бред, похоже, подействовал оказался сам заказчик этой идеологии, поскольку Кремль в скорости объявил, что решит наши экономические проблемы, превратив Россию в энергетическую-сырьевую сверхдержаву. Над этим планом можно было бы от души посмеяться, как над очередным бредом страдающей манией величия власти - если бы не разваливающаяся на глазах инфраструктура экономики, если бы к неотапливаемым и взрывающимся домам в стране и без того вымирающего населения не добавилась вполне реальная угроза голода. Синдром великодержавия проявился и во внешнеполитических отношениях: участившийся энергетический шантаж со стороны Кремля заставил Запад задуматься о дальновидности своей известной прагматичности в отношениях с диктаторами-компрадорами, т.к. рано или поздно их первая составляющая начинает выходить из под контроля второй - финал неизбежный для всякой политической шизофрении, выстроенной на принципе расщепления общественного сознания при помощи массовой лжи и страха террора.
В довершение ко всему, неспособность решить базовые проблемы привели к видимому расколу в самой Вертикале Власти: разделённые на кланы интересами бизнеса (как говорится, только бизнес - ничего личного), чекисты стали в открытую мочить чекистов – к вящему восторгу затерроризированного ими общества. В условиях полного провала как внутренней, так и внешней политики чекистов им не остаётся ничего иного, как вновь уйти в тень, и, таким образом, сохранить свои богатства и контроль над реальными рычагами власти. Для этого им и понадобился преемник «приятный во всех отношениях» - и либерал, и патриот, и интеллектуал, и законник. В крайнем случае, если ситуация в стране начнёт совсем выходить из-под контроля, и п-ц станет очевидным для всех, с таким президентом можно будет провернуть ещё одну перестройку, подобную той, что они провернули в конце 80-х. Сейчас же главное, чтобы ни своё быдло, ни «друзья» на Западе не сообразили, что этот самый п-ц фактически уже произошёл.
Именно для того, чтобы скрыть эту самую страшную государственную тайну, первое лицо в государстве и стало выступать с угрозами в адрес Запада (ранее для этого было достаточно клоунов типа Жириновского); оттого и полетела, во сне и наяву, стратегическая авиация, а Арктика оказалась завоеванной бойцами депутатского корпуса. Одни восприняли кремлёвские угрозы с юмором - типа статьи-комментария в Лос-Анжелес Таймс «Вошь зарычала» - другие и вовсе ответили фарсом, как, например, журнал Тайм, назвавший главного раба на кремлёвских галерах «Человеком Года».
Третьи, чтобы не сойти с ума, робко предположили, что весь этот цирк был нужен Кремлю для победы партии власти на предстоящих выборах, хотя последнему идиоту было ясно, что для победы на выборах партии власти нужен лишь печатный станок… Правда, для «продвижения» своего преемника тон операции прикрытия был выбран уже несколько иной: с одной стороны, для интеллигентов-либералов запустили усиленные слухи, что новый президент восстановит демократические нормы и покончит с беспределом силовиков, подобно тому, как поступила в своё время Восточная Европа, применив к своим чекистам высшую меру демократической справедливости – люстрацию (эти слухи особенно забавно слышать, т.к. хорошо помнится, как ушли в песок подобные попытки российских правозащитников, предпринятые ещё в начале 90-х).
С другой стороны, для интеллигентов-государственников запустили не менее смешную байку о грядущих грандиозных инновациях (программа 4-х «и»).
Разумеется, никаких люстраций зиц-председателю осуществлять не позволят, да он, похоже, их сам даже в мыслях не планировал, равно как не планировал каких-либо посягательств на реальную власть вообще – иначе не стал бы, ещё толком не вступив в должность, отбирать у министерства обороны его земли. Ни один политик, планируя схватку за реальную власть, не станет портить отношения с армией, пусть даже с такой «опущенной», как российская. В любом случае, даже если на эту армию нельзя положиться в качестве союзника в политической битве за власть, то зачем надо из неё делать врага?
Примечание. То, что положиться нельзя – это факт, поскольку армия давно уже превратилась из «школы мужества» в школу мужеложества, и поза пассивного страстотерпца в политической жизни государства её вполне устраивает. Справедливости ради, следует признать, что российская военная каста своей политической активностью вообще никогда не отличалась – «бунт на коленях», который они устроили 14 декабря 1825 г. тому только подтверждение. Если же судить по русским былинам, то гражданская отвага вообще не является частью культуры российских служивых, и нередко напоминает не столько гражданский поступок, сколько пьяную выходку: примером тому известный эпизод, когда богатырь земли русской Илья Муромец из-за конфликта с князем Владимиром Красное Солнышко (не путать с его нынешним тёзкой, В.В.П.) посшибал вместе со своими собутыльниками церковные купола в Киеве, или другой, менее известный (по понятной властям причине) эпизод, когда один из княжеских дружинников, если не ошибаюсь, Вольга-богатырь, обозвал первую леди «сукой-волочайкой» - нисколько не подвергая сомнению истинность его слов, приходится однако заметить, что сказаны они были на княжеском пиру, т.е. в состоянии алкогольного опьянения. Что касается инновационных баек про четыре «i», то над этими «i» надо расставить точки: глубокие, качественные инновации, а именно такие необходимы человечеству, которое в своём развитии зашло в тупик и не способно из него выбраться, эти инновации – лишь средство для дальнейшего движения; само по себе это средство никакой проблемы решить не может, поскольку общество до сих пор не определило ни цель предполагаемого движения, ни его курс, ни, что самое главное, причину нынешнего тупика.
Иными словами, для создания новых производительных сил, основанных на тонких наукоемких технологиях, требуется новое научное понимание окружающего мира, требуется новый правящий класс, новое государство и новое общество, которые были бы кровно заинтересованы в осуществлении этих реформ. В России же людоедов-чекистов – есть только политический блеф, цель которого - избежать неминуемой расплаты, доведя страну до такого положения, когда задавать извечно русские вопросы «Кто виноват?» и «Что делать?» будет уже бессмысленно. Тем не менее, пока этого не произошло, ответы на эти вопросы надо искать, если не для себя, то хотя бы для тех, кто способен учиться на чужих ошибках.
Однако, прежде чем говорить о причинах накопившихся неразрешимых противоречий в общественных отношениях и в отношениях общества с окружающим миром, следует сказать хотя бы о том, в чём эти противоречия проявляются.
Прежде всего, обнажилось старое противоречие – физическая невозможность дальнейшего повышения эксплуатации Природы за счёт дальнейшего повышения эксплуатации человека человеком. Это противоречие на короткое время было разрешено, с одной стороны, за счёт прихода к власти рабочего класса, уничтожившего эксплуатацию в обществе, с другой, за счёт создания нового класса, интеллигенции, чьи мозги позволили усилить эксплуатацию Природы. После чего всё вернулось на круги своя, с одной лишь разницей, что к нищим рабочим теперь ещё прибавилась такая же нищая интеллигенция.
Прибавилось и ещё одно неразрешимое противоречие: дальнейшая эксплуатация, по сути, уничтожение, Природы ведёт к неминуемому уничтожению человека. Иными словами, кризис общественных отношений из неразрешённых классовых противоречий перерос в цивилизационный кризис-противоречие между человеком и планетой Земля, с каждым днём усугубляемый тем, что у человечества отсутствует целостное планетарное мировоззрение, сформировать которое современная наука бессильна, несмотря на имеющийся у неё достаточный потенциал знаний. Бессильна, потому что её создатель, интеллигенция, служит не духовной гармонии и разуму, а золотому тельцу, т.е. интересам желудка и гениталий.
Таким образом, на данном этапе исторического развития, человеческое общество переживает кризис всех трёх уровней своих отношений с окружающим миром, а это значит, что мы на пороге начала нового цивилизационного цикла, который снова придётся начинать, нравится это кому или нет, касте «жрецов»-учёных.
Для того, чтобы общество смогло переступить этот порог, интеллигенции предстоит сформировать своё собственное мировоззрение, в котором человек должен занять место не царя природы, а её слуги, и свою идеологию, основанную не на принципе поляризации и эксплуатации всего «живого» и «неживого», а на принципе гармоничной кооперации с окружающим миром; идеологию, которая сможет перестроить современную цивилизацию потребления в цивилизацию познания, живущей не эксплуатацией и разрушением, а гармонизацией и созиданием, не бездумным варварским вторжением в макромир, а осторожным творческим проникновением в микромир, познав невидимые законы которого, человечество сможет начать качественно новый виток освоения космического пространства, вступив в содружество цивилизаций космического разума.
Построение новой цивилизации потребует не только новых общественных отношений, но и нового человека, стремящегося к познанию не ради удовлетворения своих материальных потребностей, похотей и обогащения, а ради внутреннего духовного развития.
Выборы без выбора, или «особый путь России» - в никуда
По мере того, как кризис современного потребительского общества становится всё более ощутимым по всему миру, люди начинают осознавать необходимость выбора альтернативного пути развития. Там, где такое осознание счастливым образом сочетается с наличием демократических институтов власти, появляется надежда, что люди сделают такой выбор и смогут преодолеть свой цивилизационный порог. Там, где люди, в силу своего животного уровня сознания, потеряли моральное и политическое право на выбор, а демократические институты власти превратили в пустую бутафорию для криминальных полу-фашистских режимов, не может быть ни надежды, ни альтернативы.
Россия не будет исключением. Это становится очевидным именно сейчас, когда её правящая верхушка уже не в состоянии воздействовать на реальность, и оттого вынуждена прибегать к созданию массовых иллюзий, типа выборов, партийных съездов и прочих порно-представлений политического единства – всё это само по себе не ново в стране дураков и негодяев (извиняюсь за политнекорректную оговорку: в стране начальников и подчинённых – кто из них «ху», разбирайтесь, пожалуйста, сами). Не новым, правда, будет и результат: исчез СССР, который его граждане, похохатывая, называли когда-то «страной дураков», исчезнет и эР.эФ., страна негодяев. (Примечание: Остаётся надеяться, что судьба этих двух государств станет для других наглядным примером простой истины: «Безмозглым стадом легко управлять, но экономически невыгодно содержать»).
Тем более, что выбранная форма правления, двоевластие, стала полностью соответствовать российскому государственному гербу – двуглавому уродцу, обращённому на Запад и Восток, т.к. его собственных куриных мозгов для ориентации в мире не хватает. Характерная до этого момента раздвоенность российской власти в собственных мыслях и словах, словах и поступках приобрела поистине символическое выражение, поскольку двуглавость – это уже проявление генетических отклонений, накопившихся на протяжении многих поколений. Проблема, правда, в том, что в реальной жизни двуглавые уроды долго не живут (только в сказках).
Поэтому споры политологов, какая из нынешних голов этой курицы в орлином оперении одержит верх – верх политологической глупости: сдохнет сам хищник из семейства куриных. Это понятно всем серьёзным аналитикам. Например, согласно прогнозов, содержащихся в аналитических отчётах разведсообщества США, Россия как государство просуществует максимум до 2015 года.
В силу этого неудивительно, что Запад оставляет без внимания многочисленные, полные драматизма, обращения представителей российской оппозиции и правозащитного движения, призывающих заморозить зарубежные банковские счета российской криминальной правящей верхушки. Прагматичный Запад давно понял, что чекистская Россия обречена, что распад её неизбежен, и что такой мощный рычаг, как замораживание счетов следует использовать только когда Россия распадётся и ситуация станет выходить из-под контроля, т.е. когда раздел страны по бизнес интересам перейдёт в стадию административно-географического раздела, когда коллапс восточных окраин России спровоцирует Китай перейти от ползучей интервенции нелегальных эмигрантов к интервенции открытой с целью «возврата исконно китайских земель» с исконно китайскими месторождениями.
Разумеется, в этой ситуации Запад не станет сидеть сложа руки, наблюдая, как его стратегический соперник захватывает «ничейное» добро, и будет вынужден принять ответные шаги – а чтобы в такой критический момент никто из чекистских отморозков или региональных царьков, оказавшихся обладателями остатков ядерного арсенала, не вздумал этому мешать, можно будет вспомнить и об их банковских счетах, об их криминальном происхождении, и вообще, о самих владельцах и их бесчисленных преступлениях, вплоть до преступлений против человечности – благо соответствующий опыт международных трибуналов для этого уже имеется.
Что же остается делать в этой ситуации и при таких перспективах тем гражданам, у кого банковских счетов нет – ни за рубежом, ни в самой России? Как, будучи низведённым фашистским режимом до положения безгласных рабов, не превратиться ещё и в полных скотов, с которых хозяева, использовав их как тягловую силу, норовят ещё содрать и шкуру?
Выход, как ни странно, есть даже в этом положении: ведь раб, в отличие от скота, ещё в состоянии думать. Надо лишь учиться различать требования Времени от требований временщиков, учиться анализировать, делать собственные выводы, и, наконец, делать собственный внутренний выбор, даже если формального права на выбор тебя лишили. Лишь с воспитанием у себя самосознания, раб перестаёт быть рабом, и превращается в борца за свободу. Пока есть мозги – есть надежда. Если только люди, за их грехи не будут лишены разума полностью…
|
|
