Речь идет о незабвенном Михаиле Михайловиче Касьянове, снятом с предвыборной дистанции за якобы фальсифицированные подписи (черт его знает, как там на самом деле было с подписями - речь не о том). Ясно, впрочем, что не смог бы Центризбирком придраться к подписям - придрался бы к чему-нибудь еще. Недаром кремлевский цепной публицист Виталий Иванов, чье имя Владимир Голышев совершенно правильно произносит как «Виталий-блять!-Иванов», недавно доказывал, что, будь даже у Касьянова с подписями все в порядке - его все равно следовало бы отстранить от выборов во имя Суверенной Демократии. Таковы ее законы, отличающие ее от демократической демократии.
А, собственно, из-за чего весь этот сыр-бор? Глядя со стороны, можно подумать, что Касьянов представляет для Кремля такую же угрозу, как в свое время Лжедмитрий - для Бориса Годунова. Но ведь козе же понятно, что это не так. Кому этот отставной вельможе может быть опасен? Если бы Касьянова и допустили к выборам, он, скорее всего, оправдал бы свое давнее прозвище, набрав самое большее два процента. Так почему было бы и не дать ему оконфузиться? Власть на этом могла бы заработать немало очков.
Почему? А потому! Все дело в том, что бюрократия в сегодняшней России совершенно особенная: не такая, как в СССР, не такая, как при Ельцине, и даже не такая, как в первой половине десятилетия. Сейчас она представляет собой конечный этап эволюции - или последнюю степень вырождения, это уже зависит от точки зрения.
Что такое идеальная бюрократическая машина? Это такой механизм, каждый винтик которого в точности знает свои обязанности, и исполняет их, и только их, не интересуясь ничем посторонним. Инициативы он не проявляет, но дело худо-бедно делает. Чем больше такой бюрократ похож на робота, тем лучше годится для своей роли.
Как видите, ни малейшего сходства с сегодняшней Россией. Здешние чиновники плевать хотели и на свое дело, и на свои обязанности. Они озабочены лишь одним - угодить начальству. Если начальство довольно ими - жизнь имеет смысл, нет - конец всему. Но беда в том, что наше начальство (особенно - самое высокое) далеко не всегда выражает свои желания вслух. Более того, иногда оно говорит одно, имея в виду совершенно противоположное. Поэтому российские чиновники весь свой интеллект (и так-то не особо могучий) направляют на то, чтобы желания оного начальства угадать.
Помните толстовского «Царя Федора Иоанновича»? Боярин Клешнин должен поговорить с нянькой Василисой Волоховой, прежде чем она уедет в Углич, к малолетнему царевичу Дмитрию. Борис Годунов, наставляя Клешнина, несколько раз повторяет: «Скажи ей, чтобы она царевича блюла». Клешнин угадывает волю своего хозяина - и в разговоре с Волоховой отдает приказ об убийстве Дмитрия. В этом смысле за прошедшие века на Руси мало что изменилось.
А теперь вернемся к нашим Чуровым. Что же мы имеем? Дано: президент Путин крепко не любит экс-премьера Касьянова. Насколько Касьянов в действительности опасен для Путина, вопрос другой, но факт, что не любит. Если Чуров допустит Михал Михалыча к выборам - это может вызвать августейшее неудовольствие. То есть может, конечно, и не вызвать - а ну как вызовет? Рисковать не стоит, лучше подстраховаться. Ведь главное-то что? Правильно, главное, чтобы рвение оценили. Ну а то, что Касьянов сможет обернуть снятие с дистанции себе на выгоду («Вот как кровавая гэбня меня боится!»), это уже не его чуровская забота.
Господин Чуров вообще фигура очень показательная. Посмотри на него - и увидишь всех путинских чиновников последнего разлива. Глядя на них, я всегда вспоминаю эпизод из бессмертной «Игрушки», где французский олигарх приказывает своему работнику раздеться («Обойдете редакцию голым. Увидим, развлечет ли это сотрудников»). Тот начинает расстегивать брюки - но пальцы у него при этом дрожат.
У Чурова и подобных ему - не дрожали бы. Если бы Путин приказал ему голышом прогуляться по президентской администрации, тот бы наверняка ни секунды не колебался, выполняя высочайшее распоряжение. А выполнив - свысока смотрел бы на своих коллег, гордясь, что перещеголял их в верноподданничестве.
Бесстыдство вообще стало отличительной чертой этой генерации бюрократов. Вспомните самый знаменитый афоризм Чурова: «Разве Путин может быть не прав?». Любопытно сравнить этого господина с его предшественником Александром Вешняковым. Ведь нельзя же сказать, что по-человечески Вешняков лучше Чурова - на конкурсе мерзавцев они бы наверняка набрали баллов примерно поровну. Но... Вешняков не был приличнее Чурова - но он стремился выглядеть прилично. На работе он мог сколько угодно химичить, выполняя указания Кремля. Но в своих публичных выступлениях, в речах, в интервью он всегда был вынужден заявлять: «Дважды два - четыре». Чуров же не стесняется прямо говорить: «Дважды два будет столько, сколько будет угодно начальству».
Возможно, я и ошибаюсь - но я вижу в этом явлении, которое можно было бы назвать «чуровщиной», очень важное уязвимое место системы и одну из причин ее будущей гибели. Еще со времен Ивана Андреевича Крылова известно: «Услужливый дурак опаснее врага». Сама же российская бюрократическая система сейчас устроена таким образом, что отбирает на ключевые (да и на неключевые тоже) посты именно услужливых дураков. Почему дураков? Да потому, что услужливость (необходимое условие чиновничьей карьеры в современной России) непременно должна перевешивать и логику, и здравый смысл. Российский сановник в личном плане может быть человеком и неглупым, но, чтобы угодить господам из Кремля, должен вести себя как дурак. Пример - тот же Чуров, сыгравший на руку Касьянову (который на выборах не имел бы никаких шансов - зато теперь вполне может заработать репутацию «грозы Кремля»).
А система, состоящая из Чуровых, обречена. Нужно только шарахнуть по ней посильнее.
|
|
