Данная статья была задумана как ответ на публикацию А.Баранова «Кто руководит и направляет КПРФ?» на сайте ФОРУМ.мск, однако в ходе работы над ней пришлось поднять темы, выходящие за рамки простого ответа, поэтому я предлагаю ее редакции в качестве самостоятельной публикации.
Напомню, в статье А.Баранова речь шла о рассмотрении персонального дела в ЦКРК КПРФ ветерана разведки Павла Басанца. Этот человек стал широко известен после своего резкого выступления на юбилее внешней разведки в ДК Лубянки, где он прямо обвинил президента Путина в предательстве. Впрочем, слова «широко известен» нужно писать условно, поскольку пресса (ни официальная, ни оппозиционная) этот факт не осветила. И лишь благодаря интернету весть об этом инциденте распространилась в обществе.
Это весьма странно, поскольку непонятны мотивы, по которым на это событие не отреагировала оппозиционная пресса. И это очень тревожно, поскольку такое молчание тех, кто должен был широко об этом раструбить, наводит на некоторые непростые мысли.
Еще более тревожно становится после известия о рассмотрении персонального дела Басанца в ЦКРК и о деталях этого рассмотрения. ЦКРК усомнилась в достоверности сведений о том, является ли Басанец ветераном разведки. Автор публикации приводит ряд доказательств пользу Басанца, но сам же признает, что они являются совершенно лишними, поскольку «очень трудно представить себе, что в ДК на Лубянке, куда ежегодно на «день рождения» всем известной секретной организации приходят члены этой весьма закрытой корпорации, пришел самозванец. И что этому самозванцу дали там выступить».
В свете всего этого рассмотрение персонального дела в ЦКРК видится как взыскание за его дерзкое выступление в адрес президента. А это выглядит просто шокирующе. Автор публикации упоминает о том, что «это далеко не первый случай, когда из партии выдавливаются как раз активные, пассионарные люди», и ставит вопрос: «Кто невидимой рукой «рулит» партийным аппаратом таким образом, что все, готовое к действию, немедленно обрубается, оплевывается, признается «несоответствующим»?»
«Иногда складывается такое ощущение, - пишет он еще в начале заметки, - что руководящие импульсы исходят откуда-то со стороны». И из этих слов у читателя возникают вполне определенные мысли, что руководство КПРФ давно и уже систематически поводит линию пособничества властям.
Надо признать, что это не первое такое обвинение, и, увы, в этих выводах есть изрядная доля истины.
Примеры автора статьи можно дополнить многочисленными свидетельствами с мест о том, что не только в ЦК, но и во многих региональных отделениях партии отмечены случаи фактического сотрудничества с властями партийных руководителей. Более того, разбирательства по персональным делам, аналогичные случаю с Басанцом, идут во многих региональных отделениях, выносятся наказания и даже исключаются из партии преданные ей люди за действия, направленные против местных властей.
Складывается впечатление, что процесс подчинения партии властью охватил ее целиком, и мы уже не имеем боевого отряда для борьбы с режимом. Этот режим установил над своим главным оппонентом полный контроль как снаружи, так и изнутри. И в связи с этим хотелось бы обсудить эту тему, не прячась от нее. Тем более, что, надо признать, что такого положения, вообще-то, и следовало ожидать. Причем, по вполне объективным причинам.
Было бы странно, если бы режим не разрушал реальную оппозицию всеми доступными ему способами. Было бы странно, если бы он не делал этого именно таким способом.
У коммунистического движения очень давняя история. Сегодня очевидно всем, что коммунистическая идея является очень глубокой и всепроникающей. Ее сторонники являются самыми верными ее последователями, почти фанатическими приверженцами. Поэтому ее просто так «в лоб» не уничтожишь. Физическое устранение коммунистов приводит к тому, что их ряды заполняют другие, более решительные и более радикальные. Гонения этих людей заставляют уходить их в подполье, и история показала, что коммунистическое подполье практически неуязвимо и смертельно опасно для ее противников. А многие из нынешних слуг режима сами когда-то бывали в рядах коммунистов и теперь полученный практический опыт и знания используют против своих бывших однопартийцев. И из всех возможных методов борьбы они выбрали самый эффективный - борьбу изнутри, полную парализацию левого движения.
Поскольку людей левых настроений ни уничтожить, ни остановить нельзя, то проще сделать неработающей партию, и тогда эти люди будут расходовать свой потенциал вхолостую. Вне партии же они не страшны. Неважно кто: Зюганов или Купцов, Селезнев или Семигин - любой из них попал бы в тиски режима.
Сегодня партия действует в уникальной ситуации, которую она не переживала в своей истории ни разу. Она работает под «огромной лупой». Все ее действия контролируются. Ее лидерам невозможно укрыться от всевидящего ока спецслужб. Им невозможно даже конспиративно где-то собраться, чтобы обсудить какие-либо строго закрытые и засекреченные вопросы. Невозможно даже скрыться где-нибудь в эмиграции, как это успешно делали большевики. Будьте уверены, что даже в социалистическом Китае до них дотянутся руки российских спецслужб. Нет, не для того, чтобы физически устранить, а для того, чтобы неотрывно контролировать.
Более того, партия постоянно наводняется агентами режима: «слухачами» и агентами влияния. Очень часто эти агенты делают в ней успешную карьеру, активно продвигаясь в руководящие органы всех ее звеньев. В этих условиях партия становится управляемой.
Показательно и то, как это делают наши противники. Особая роль в этом принадлежит спецслужбам. Мне доводилось наблюдать такие, например, ходы. К секретарю обкома КПРФ приходят люди, представляющиеся сторонниками коммунистов, работающими «в определенных структурах». Они говорят о своих убеждениях, о «советском воспитании», о глубоко хранимых где-то партбилетах и прочих вещах, которые способны «растопить» душу любому коммунисту. Они предлагают свое (тайное, конечно) сотрудничество, и чтобы доказать «чистосердечность» своих намерений, они даже делают некоторые вещи. Например, объявляясь специалистами по прослушке, отыскивают в кабинете у секретаря обкома «жучки». Или во время предвыборной кампании приносят ему воспроизведенную с подслушивающего устройства стенограмму заседания штаба противника (эти факты я не выдумал, они, действительно, имели место). Или, бывает даже такое, что обещают кандидату от КПРФ обеспечение поддержки от воинских частей, и какая-нибудь часть и впрямь вдруг стопроцентно голосует за этого коммуниста (и такое бывало. Правда, в первом из приведенных случаев стенограмма наполовину оказалась «дезой», а во втором случае кандидат-коммунист далеко отстал от своего соперника, и протоколы от военных поступили в избирком только тогда, когда стало ясно, что они ничего не решают).
Втираясь в доверие, они контролируют деятельность организации, а также перед каждыми очередными выборами «вливают» коммунистам ту или иную дезинформацию. Впрочем, немалую роль в этом играет и наивность руководителей партийных органов. Ведь, казалось бы, сам приход людей из спецслужб с предложением помощи, когда у руководителей обкома все напичкано «жучками», должен был насторожить. Трудно поверить в то, что эти «сочувствующие» спецы не понимают, что их приход к коммунистам сразу станет известен в их ведомстве.
Не меньшую роль играет и раздутое самомнение иных партийных руководителей. Легко можно представить себе, как таких людей распирает от сознания, что они имеют «своих кротов» в «святая святых» режима - спецслужбах. Вообще, я замечаю трепетное до слепоты отношение наших партийных руководителей к людям в погонах. На этой почве было даже замечено некоторое доверительное отношение к Путину, как к выходцу из спецслужб. А случай с Басанцом в этом плане просто показателен.
Выступление Басанца на встрече с Путиным оказалось для всех полной неожиданностью. Оконфузился и Путин, и кто-то из руководства спецслужб. Теперь кто-то из этого руководства должен понести за такой прокол ответственность. И ЦКРК грубо и топорно встала на защиту этих «высокопоставленных своих», иначе, если отмести обвинение, что она кинулась защищать своих «законспирированных Штирлицев», то придется говорить о заступничестве за самого Путина. (Ну, допустим, что дело Басанца разбиралось не в свете его известного выступления, а по чисто внутрипартийным делам, тогда какой смысл было протокольно отмечать, что он не смог документально доказать свою принадлежность к ветеранам спецслужб?).
Но не только через спецслужбы легко попасть в наши ряды. В принципе, это может сделать любой человек с улицы, независимо от возраста и социального положения. Бывает, достаточно постучать себя по груди кулаком, сказать «о своих несгибаемых коммунистических убеждениях» и об антинародном режиме, и ты - с партбилетом. А если после этого горячо выступить на митинге, написать пару статей, постоять с красным флагом в пикете, то рост по партийной иерархии тебе обеспечен.
Вот таковы сегодня реалии главной оппозиционной партии страны. Она очень и очень уязвима. И если беспристрастно посмотреть, то, может, иной деятельность нашего руководства и быть не может. Работая под «большой лупой», ты рискуешь в случае резких движений если не быть отстраненным физически, то смещенным со своего поста наводненным режимом окружением.
В этих условиях полезно поддерживать у спецслужб режима иллюзию, что у них все под контролем. Полезно изображать себя в прокрустовом ложе партии парламентского типа и порой как бы не замечать в своих рядах «кротов». Ведь лучше самому контролировать работу такого «партийца», зная, что он донесет до своих хозяев, чем, избавившись от него, заполучить в свои ряды нового врага - неведомого и более хитрого. Но, однако, а как в таком случае работать?
Да и, вообще, имеет ли смысл сама КПРФ? Может распустить ее, как полностью контролируемую режимом, и заняться новым партстроительством?
Отвечу сначала на последний вопрос. Реальность сегодняшней политической обстановки такова, что в глазах населения нишу левого фланга не может занять никакая другая партия, кроме коммунистической. Причем не просто коммунистической, а прямой наследницы КПСС. (Я уж не говорю о том, чтобы не просто занять эту нишу, а реально решить задачу возрождения социализма). Что бы мы ни говорили о перерождении КПСС в ее последние годы, о застое, комчванстве и тому подобных вещах, все равно у большинства населения КПСС ассоциируется с высокоразвитой экономикой, с победой в Великой Отечественной войне, с могуществом СССР, как сверхдержавы, с космосом, поднятой целиной и знаменитой фразой «коммунисты вперед!».
Не могут занять целиком левую нишу в общественном мнении партии с названиями типа РКРП и ВКПБ, поскольку большевики и ранние коммунисты воспринимаются сегодня как хороший, но все же ушедший в историю вариант. Я постоянно привожу пример, что вести агитацию за КПРФ на выборах гораздо легче, чем за любую другую левую партию. Даже когда недоверчивый избиратель говорит тебе, что не знает программы КПРФ, ему легко парировать, сказав, что по большому счету он может ее и не знать, ибо сам без всякой программы сможет сказать, что сделает КПРФ в случае прихода к власти: это будут и доступные цены, и отсутствие безработицы, и бесплатное образование и медицина, и т.д., и т.д., и т.д., то есть все то, что в свое время обеспечивали Советская власть и КПСС.
А теперь попробуйте так же доступно объяснить избирателю что сделает РКРП. Что бы Вы этому избирателю ни говорили, у него в голове будет сидеть образец военного коммунизма 1918 года.
Не может место КПРФ на левом фланге занять и никакая социалистическая партия, поскольку в самом слове «социалист» в восприятии людей звучит половинчатость. Как бы плохо мы ни учили марксизм, но мы твердо уяснили себе, что социализм - это только переходная ступень в развитии общества, и называть себя социалистом, значить ограничивать себя в целях. А многочисленные примеры западных социалистов, которые, приходя к власти, напрочь о социализме забывали, говорят сами за себя. То есть, партии с названием КПРФ предначертано, несмотря на любые ее проблемы, в том числе работая «под лупой» и под влиянием проникших в нее враждебных элементов, быть лидером левого движения. И если еще можно спорить о том, сумеет ли КПРФ решить задачу возрождения социализма в стране, то без всяких споров совершенно очевидно, что без нее эту задачу не потянет никто вообще.
Однако как бороться, когда ты «под лупой», когда твое руководство вынуждают подстраиваться под правила игры режима, и когда такое поведение сам же режим использует для дискредитации КПРФ в глазах населения. Отвечаю: бороться надо, стиснув зубы, зная, что ты работаешь под плотной опекой врагов и даже под возможным руководством предателей. Никак нельзя поддаваться паникерству и кричать, что все продано и все пропало. И уж ни в коем случае не надо бежать из рядов КПРФ.
Мы находимся в неординарных условиях - в состоянии войны, которую враг ведет с нами, глубоко проникая в наши ряды. А потому должны быть абсолютно новыми, не имевшими прецедента в мировой истории, неординарными и методы нашей работы. Надо выстроить свою деятельность так, чтобы она была неуязвима как для воздействия извне - от явных врагов, так и изнутри (и это главная особенность момента) - от врагов, затесавшихся в партию.
Поэтому я бы рассматривал деятельность партии и ее органов с двух позиций: формальной и неформальной. С формальной стороны все должно оставаться по-прежнему: организационная структура партии должна вписываться в существующую политическую систему, работа ее руководящих органов снизу доверху должна подчиняться требованиям этой системы. То есть, пусть Зюганов, Купцов и другие бьются над законами в Думе, организуют не противоречащие закону акции протеста.
Однако в работе самих руководящих органов нужно одно очень важное изменение, которое вытекает из той особенности, что, контролируя наши кадры, режим нередко находит рычаги воздействия на этих людей (вплоть до самого банального подбора компромата и последующего шантажа). Противоядием этому могут служить быстрая ротация руководящих кадров и рассредоточение сил. Обе эти рекомендации неочевидны, поэтому поговорю о них подробнее. Сначала о первой.
Быстрая ротация будет мешать режиму приручать наших руководителей. Также она будет способствовать снижению влияния «кротов». Внедренные в наши ряды агенты режима не должны иметь возможность долго засиживаться на руководящих постах. (Выше я говорил, что полезно иной раз как бы не замечать «кротов», однако это не означает, что с ними не надо бороться. Главное - не попасть в другую крайность. Существует риск впасть в шпиономанию и подставить под подозрение честных людей. А людей у нас и так немного. Поэтому надо работать очень аккуратно, постепенно обрезая возможности тех партийцев, чьи методы работы вызывают большие сомнения, критиковать порочность этих методов. Рано или поздно в такой полемике «крот» выдаст себя).
Не надо бояться, что быстрая ротация внесет сумятицу, ибо у нас нет каких-либо крупных стратегических мероприятий, кроме акций, типа протестных действий против реформы ЖКХ, но для таких акций не требуется долгосрочное руководство со стороны одного лица.
Не надо опасаться того, что у нас не будет достаточно кадровых ресурсов для этого. Заложенная в организационные принципы нашей партии коллективность руководства должна обеспечить здесь необходимую преемственность. В наших организационных построениях должна работать простая математическая формула: «от перестановки мест слагаемых сумма не должна меняться», то есть ценные кадры должны иметь возможность вносить свою лепту в процессы принятия решений, будучи на любом месте партийной структуры.
Здесь я подхожу к методу рассредоточения сил. Зюганов и на посту рядового члена бюро останется Зюгановым, то есть мыслителем и стратегом. Вопрос только в том, как обеспечить возможность влияния на партийные решения ему, и другим ведущим партийным деятелям. Вспомним, что в свое время Ленин не был первым секретарем партии, однако это не мешало ему быть ее признанным лидером. Это впоследствии на первый план вышел первый секретарь. Но тогдашние условия потребовали именно жесткой централизации власти в партии. Первый секретарь объективно оказался лидером партии, поскольку в его руках была кадровая работа, а принцип «кадры решают все» в условиях правящей партии являлся определяющим.
Но сегодня историческая обстановка зеркально изменилась. То, что было хорошо для работы в условиях верховенства партии, оказывается плохо для партии, работающей «под лупой». Теперь именно кадры оказываются самым уязвимым звеном нашей структуры, вплоть до того, что в их расстановке «своей невидимой рукой» может участвовать сам режим. То есть, нам, как это ни звучит для нас непривычно, в партийном строительстве надо отказаться от этого ключевого организационного принципа «кадры решают все». Надо понять, что эта формула не годится для нашей конкретной ситуации, что сегодня она для нас губительна. Именно ее должна заменить формула рассредоточения. Нам надо перейти на иной, почти не опробованный нами принцип - «массы решают все».
При попытке противника ухватить нашу структуру, она должна уходить от него, как песок сквозь пальцы.
Здесь необходимо сделать небольшое отступление. На все мои призывы рассредоточиться мне могут возразить, что поскольку сегодня мы действуем практически в состоянии войны, то нам надо не рассредоточивать силы, а, наоборот, собирать их в кулак. Вот как раз от этого стереотипа кулака, как самого эффективного средства борьбы, мне бы и хотелось уйти. Можно легко себе представить, что если бы в годы войны партизаны не были бы рассыпаны по лесам, а всей своей массой собрались бы где-нибудь в одном месте, в одном кулаке, то противнику справиться с ними было бы гораздо легче. А наша сегодняшняя ситуация похожа на борьбу скорее партизанских отрядов, чем регулярной армии.
Более подходящий для этого принцип «массы решают все» на самом деле не нов. Он всегда был заложен в основы партийного строительства, и называется он демократическим принципом принятия решений. Но в условиях прежнего верховенства партии и практически армейской централизации власти этот принцип практически не работал. Ведь я не случайно в качестве примера упомянул Зюганова. Мы как-то забываем, что при принятии решений он обладает всего одним голосом - точно так же, как и любой другой член ЦК или президиума ЦК. То же самое можно сказать о первых руководителях наших органов любого уровня (обкомов, райкомов). Однако у этого одного голоса незримо существует немалый дополнительный вес. Но, опять же, то, что хорошо для правящей партии, когда этот вес дается человеку, обладающему определенной харизмой, может быть плохо для нашего случая. Противнику достаточно ухватиться лишь за «голову» организации, и вся партия оказывается в его руках. Поэтому я гипотетически и перевел Зюганова в рядовые члены бюро, чтобы наглядно показать, что перенесенная вместе с ним туда его харизма поможет уравновесить орган и осуществить то самое рассредоточение сил, которое сделает нашу организацию менее уязвимой.
Если быть точнее, то под рассредоточением сил надо понимать именно углубление демократизации партийной жизни. Должен возрастать вес как рядовых членов выборных партийных органов, так и низовых партийных организаций при принятии важнейших решений. В «Единой России» при формировании состава делегатов на их партийные форумы кроме обязательного представительства от низовых организаций существует уставом прописанная квота для членов руководящего органа. Вот так просто, без стеснения они закрепили характерный для правящих партий отход от демократических принципов. Они взяли в свой устав то, что завуалировано было в КПСС и, увы, завуалировано продолжает действовать в КПРФ. У нас ведь тоже в порядке вещей рекомендовать региональным организациям включать в состав делегатов от своих территорий членов ЦК, не живущих и не работающих в этих регионах. Тем же отличаются и конференции региональных отделений. Там тоже нередко от сельских организаций выдвигаются жители областных центров. Тем самым, на партийных форумах численно усиливается вес руководящих органов партии.
Я уже не говорю о том, что выдвижение от низовых организаций людей, которых зачастую коммунисты не знают, или знакомятся прямо на самой конференции (собрании), просто по-партийному неэтично, но в наших «подлуповых» условиях это дополнительная возможность влияния режима на нашу работу через зависимые от них кадры (еще раз повторюсь: кадры, особенно кадры в высших руководящих органах, - это наше самое уязвимое место).
В нынешних условиях усилению нашей независимости будет служить и устранение этой порочной практики. Мы должны усиливать голос «низов». Усилению голоса делегатов с мест способствовала бы и максимальная подготовленность к обсуждению поднимаемых на партийном форуме вопросов. Мы должны сделать недопустимой ситуацию, когда съезды, конференции, собрания проводятся лишь для проштамповки решений, принимаемых партийными бюро и комитетами.
Должно быть недопустимо, когда подготовка решений ведется кулуарно, когда делегаты знакомятся с проектами решений непосредственно в ходе собраний. Нас не должно вводить в заблуждение, что засекреченность (кулуарность) подготовки партийных решений убережет нас от утечки информации нашему противнику. Как раз наоборот. В условиях работы «под лупой» противник мало того что будет знать о таких решениях первым, но еще и всегда будет иметь фору перед неподготовленной основной массой делегатов партийного форума, влияя через своих подставных лиц на принимаемые решения. Поэтому любые выносимые на партийные форумы проекты решений должны проходить обсуждение в нижестоящих организациях.
Вместе с этими проектами решений должны подвергаться широкому партийному обсуждению и готовящиеся на эти форумы доклады. В идеальном варианте каждому съезду, конференции, собранию должна предшествовать партийная дискуссия соответствующего уровня - страны, области, города, района. Еще раз повторю: в нашей организационной работе должен главенствовать принцип «массы решают все!»
Это будет и широкое творчество масс, и такая деятельность партийных организаций и рядовых членов партии, которую невозможно будет пресечь никаким забравшимся в руководящие структуры партии «кротам». И здесь я логично перехожу к той стороне партийной работы, которую я бы назвал неформальной, массовой.
Однако, переходя к этой части своих рассуждений, считаю немаловажным поговорить о том, а что, собственно мы, как партия, собираемся делать. Ибо очевидная, казалось бы, для всех стратегическая цель - приход к власти, может достигаться неочевидными тактическими методами, особенно в свете вышесказанного о новых условиях партийной работы. Встает вопрос, как двигаться к этой цели, то есть, каковы должны быть методы партийной работы.
Сегодня оба испробованные историей пути - мирный (если под мирным понимать парламентский) и немирный (силовой) видятся практически неосуществимыми. Действительно, опыт показывает, что путь завоевания большинства в парламенте - на сегодняшний день тупиковый. Призрачной становится и возможность победы на президентских выборах. Причем, даже победа на тех или иных выборах в нынешней ситуации не гарантирует действительного успеха. Часто можно слышать, что Зюганов сдал президентские выборы 1996 года, что на самом деле он их выиграл, но, признав победу Ельцина, отступился от шанса развернуть историю. Однако представим на минуту, что было бы, если бы в том 1996 году (я особо упираю на год), центризбирком действительно вдруг подтвердил бы, что Зюганов взял большинство голосов. Думаете, того пустили бы в Кремль?
В тот же день ни его, ни его соратников, ни многих региональных руководителей КПРФ по всей стране уже не было бы в живых. Но даже, если бы случилось чудо, и живой Зюганов с тысячными массами двинулся бы Кремлю (там чуда не произошло бы ни при каком раскладе, существующая власть Кремль бы не покинула), то в ответ собралась бы не меньшая толпа сторонников капитализма. Дальнейшее представить очень легко. Это было бы не просто кровопролитие, и это была бы не просто гражданская война. Общество было расколото на две равные и абсолютно непримиримые части, а страна ельцинскими реформами полностью развалена и беззащитна от внешнего вторжения (еще раз напомню - был 1996 год - год абсолютного развала силовых структур). Страна перестала бы существовать…
Мировой капитализм своего стратегического промаха 1917 года, когда он сильно недооценил большевиков, больше бы не повторил. Недаром Зюганов неоднократно говорил, что для победы нужно не просто большинство, а подавляющее большинство. Это важнейшая особенность сегодняшнего момента. Именно поэтому когда вспоминаешь его же слова о том, что лимит на революции исчерпан, надо иметь ввиду, что говорилось о лимите именно на насильственные революции. Поэтому руководством КПРФ и была выбрана тактика взятия власти в стране с помощью избирательного бюллетеня.
В середине 90-х годов такое виделось реальным. Тогда действительно представлялось, что нарастающая поддержка населения позволит постепенно выдавить режим из всех пор власти на всех уровнях. И это стало, по сути, стратегией КПРФ. Мы помним ставку на «красные пояса», на «красных губернаторов» и на повсеместное овладение местными Советами.
По сути дела это была ставка на борьбу номенклатурными методами. Тогда логично выглядело и усиление веса руководящих партийных органов. Неслучайно тогда же ЦИК КПРФ (Центральный исполнительный комитет) был переименован в ЦК (Центральный комитет).
Но в начале 21 века ситуация изменилась. Режим стал жестко приструнивать «красных губернаторов» и довел технологию манипулирования выборами до совершенства. Теперь растущая поддержка населения вовсе не означает прирост числа голосов на выборах. Взять власть на выборах становится все более и более проблематичным. По сути, требуется пересмотр этой стратегии. И этот пересмотр уже практически идет. Однако в какую сторону он идет? Не повторит ли он прежние ошибки? С чего нужно начать такой пересмотр?
Думаю, что начать надо с признания вышеописанной ситуации и с признания невозможности достижения сегодня победы номенклатурным путем - взятием большого количества депутатских кресел. Нужно заняться отделением зерен от плевел. Зернами в данном случае надо считать реальную поддержку населения, а плевелами - результаты выборов. Надо понять, что это совершенно разные вещи, и биться не над совершенствованием выборных технологий, а за реальные симпатии людей.
Необходимо на время сдать выборное поле противнику, а сосредоточиться на работе с населением. Конечно, это не означает, что выборами вообще не надо заниматься, но результаты выборов для нас должны стать лишь следствием и одним из индикаторов такой работы, а не самоцелью. Главной тактической целью становится достижение абсолютного влияния в обществе. И лишь после решения этой задачи можно будет говорить и о методах слома антинародной структуры власти.
Причем, тогда уже будет не столь принципиальным, как этот слом осуществится. Это может случиться и посредством выборов, когда станет невозможной их фальсификация, это может быть и какой-нибудь внепарламентский вариант, когда власть сама не доживет до очередных выборов, когда в случае возникновения критической ситуации коммунисты смогут вывести на улицы миллионы, а их противники - только жалкие горстки.
Вспомним историю. Ведь, на самом деле, именно это и случилось в 1917 году. Революция смогла победить не столько потому, что удачно свергла Временное правительство, взяв почту, телеграф и не дав развести мосты, сколько потому, что нашла широкую поддержку по всей стране. Повсюду стали организовываться местные Советы, которые провозглашали советскую власть в каждом уголке России. Этот урок Октября нам и надо брать сегодня на вооружение.
Главным становится подготовить общество к широкому повсеместному возрождению социалистической советской власти. И здесь я органично перехожу к партийной работе. Мы видим, что она должна быть переориентирована с органов власти на общество. Принципиальный организационный момент такой работы заключается в максимальной самостоятельности, почти автономизации работы партийной массы, работы ячеек партии - автономизации, максимально возможной в рамках единой деятельности.
Во-первых, эти ячейки ближе всего к населению, они лучше всего чувствуют его настроения. А во-вторых, это такая работа, на которую режим при всем своем старании повлиять никак не сможет. Ибо относительная автономия низовых организаций сделает невозможным ни рулить ими с помощью внешнего контроля над партийной вертикалью, ни пресечь ее, поскольку вестись она будет в самой гуще народа, и для ее пресечения понадобится такое количество «слухачей», которое ни один режим набрать не в состоянии. Здесь эффект «большой лупы» уже сработать не сможет.
Поэтому я и пишу об этом большом секрете открыто, прекрасно понимая, что одним из первых мою статью прочтет противник. Этот секрет вроде той большой военной тайны Мальчиша-Кибальчиша, которую знает каждый мальчишка, но которую враг никак понять не может и которую он не в силах одолеть.
Содержательную часть работы я бы характеризовал, как распространение правды - донесение до населения правды о реальном положении дел в стране. Это должен быть своеобразный антителевизор (имея ввиду, что телевизор сегодня - главнейшее пропагандистское орудие противника). И здесь хороши любые методы, особенно самые непредсказуемые. Здесь и должно проявиться творчество масс, ибо главная особенность такой работы в том, что она каждый раз по-новому подстраивается под конкретную ситуацию, под конкретную аудиторию.
Поэтому дальше разворачивать эту тему здесь не вижу смысла и подвожу черту под своей заметкой. Да, нам в некотором смысле придется перестроиться, поскольку мы пока умеем выходить к населению только с предвыборными листовками, но теперь должны научиться вести пропагандистскую работу вообще. А это на самом деле сложнее.
Главное, мы не должны терять уверенность в своем успехе. Думаю, хорошим подкреплением такой уверенности служат последние социологические данные о том, что люди все больше и больше разочаровываются в капитализме, а значит, все больше и больше людей открываются для контакта с нами, становятся восприимчивы к нашим газетам и листовкам, и значит, у нас все больше и больше расширяется фронт работы.
|
|
