Давно хочу об этом написать.
Есть в моей жизни мелодии (именно так — «мелодии в моей жизни», потому что музыку я выделяю в совершенно особую сферу существования), которые по какой-то причине накрепко связываются с конкретным видеорядом. Связь совсем не прямая: «эта музыка звучала, когда я была на море, поэтому я себе представляю море» или что-то в этом роде. Нет, не так.
Обожаемая соль минорная симфония Моцарта (№40) — это санитарный поезд, идущий в тыл. Война, зима, заснеженный лес, черно-зеленые ели — и идет поезд. Там, внутри, — раненые, бинты, стоны, врачи, операции... Снаружи — безмолвие, только стук колес — та-ра-та, та-ра-та, та-ра-та-та... Вдруг бомбежка, разносит вагон, крики, смерть, кровь. Женщина в ушанке (Люба — Алина Покровская — в «Офицерах»?) командует, носилки, люди... Или это полузабытый великолепный фильм «На всю оставшуюся жизнь»? Песня там потрясающая, кто помнит.
Потом как-то собирается всё, и поезд опять идет.
Вот откуда это, а? Почему с первыми тактами моцартовского шедевра встает перед моими глазами сумрачный зимний день, железная дорога и стучащий колесами поезд? Почему сразу закипают слезы?
Сколько бы ни слушала — всегда именно это. Наваждение.
|
|
