Август, сентябрь и первая половина октября семнадцатого года – это предгрозовое время для нашей страны. Это время подготовки новой революции, перехода от Февраля к Октябрю.
Трудовой народ многолетней жестокой борьбой и ценой огромных жертв наконец покончил с ненавистным самодержавием. Он надеялся получить свободу и счастье, достойную и справедливую жизнь. Но его мечты не сбылись. Ни свободы, ни справедливости народ не получил. Царского гнета не стало, но остался гнет помещиков и капиталистов. Буржуазия воспользовалась победой народа над самодержавием, чтобы прибрать к рукам государственную власть.
Это — при том, что сама она в эту победу ровно ничего не вложила.
Хотя Февральская революция по своим задачам была буржуазно-демократической – совершала ее не буржуазия, а российские трудящиеся во главе с пролетариатом. Русская же буржуазия, наоборот, смертельно боялась и не хотела революции. Это была не та молодая революционная буржуазия, которая во время ранних буржуазных революций вела народные массы на штурм абсолютизма. Это были разжиревшие денежные мешки, тузы-плутократы, которые прекрасно устроились под крылышком самодержавия. К тому времени они получили немалое политическое влияние, добились важных постов в государстве. Самодержавие нисколько не мешало им эксплуатировать рабочих, наживаться и богатеть – наоборот, всячески им в этом помогало. Все трудовое законодательство было составлено исключительно в интересах капиталистов. При любой попытке рабочих дать отпор хищничеству буржуазии – самодержавие немедленно вставало на сторону капитала, безжалостно давило рабочих, натравливало на них солдат, жандармов, казаков, хлестало нагайками, топтало копытами коней, рубило шашками, расстреливало.
Большинство буржуазии все это вполне устраивало. Правда, буржуазию либерального толка коробил варварский гнет русского самодержавия. Но самодержавный гнет для нее был гораздо менее страшен, чем народная революция. С самодержавием можно было торговаться, выцыганивать себе кое-какие уступки. А с разгневанным народом не сторгуешься – как показала Великая Французская революция. Поэтому либеральная буржуазия даже думать не хотела ни о какой революции, боялась ее пуще огня.
Однако буржуазно-демократическая революция все-таки грянула, вопреки воле буржуазии. И тогда она стала думать только об одном – как остановить революцию, как не дать народу взять власть в свои руки.
Пока народ проливал кровь на баррикадах, сражаясь с жандармерией и войсками, пока он ценой тысяч своих жизней рушил твердыню царизма – буржуазия пряталась за его спиной. Она сидела в Думе, вдалеке от сражений, порохового дыма и трупов — и строила планы – как присвоить себе плоды народной победы. Когда же народ уже побеждал, когда самодержавие висело на волоске и достаточно было еще одного народного натиска, чтобы оно окончательно рухнуло – буржуазия оказалась тут как тут. Она спешно добилась отречения царя и создала свое правительство, провозгласила свою власть.
Народу не стало лучше при власти буржуазного Временного правительства. Он по-прежнему был нищ и ограблен и должен был работать на богатых. Крестьяне не получили земли и по-прежнему оставались в кабале у помещиков. Рабочие по-прежнему гнули спину на фабрикантов. Буржуазия продолжала империалистическую политику царизма – гнала миллионы русских солдат проливать свою кровь за интересы английских, французских и русских капиталистов.
Вдобавок буржуазия, которая больше всего на свете боялась продолжения революции, стала «закручивать гайки» — отбирать назад те демократические свободы, которые народ завоевал в Феврале. Началась контрреволюция – откат назад, к старым порядкам, к жесткому политическому гнету над трудящимися.
Большевики не раз предупреждали рабочих, что дорвавшаяся до власти буржуазия готовит контрреволюцию, что она начнет душить трудящихся не менее свирепо, чем царь. Она уже вошла в сговор с самыми реакционными силами и вместе с ними готовится ввести военную диктатуру, безжалостно подавить рабочих, разгромить их революционные организации. Поэтому пролетариату нельзя складывать оружие, ему придется продолжать борьбу за свое освобождение. По-настоящему свободным он станет только тогда, когда установит свою собственную власть – диктатуру пролетариата – и через нее сломает сопротивление буржуазии, установит новый справедливый строй в интересах всех трудящихся.
Тем временем контрреволюция поднимала голову. Шло усиленное формирование воинских частей, на которые контрреволюция могла бы опереться. По всей России были организованы офицерские союзы. Толпы контрреволюционно настроенных элементов громили квартиры рабочих, искали там оружие, грозили большевикам, что их «скоро будут вешать на фонарных столбах».
В связи с этим большевики поставили вопрос о создании Красной гвардии. Но засевшие в Советах соглашатели — меньшевики и эсеры – боялись вооружения рабочих и всячески выступали против этого предложения.
Корниловский мятеж всколыхнул пролетариат.
Большевики призвали трудящихся к решительной расправе с контрреволюцией, предлагали немедленно идти на заводы и в казармы, чтобы сплотить массы на борьбу с корниловщиной. Меньшевики и эсеры заняли свою обычную предательскую позицию – они предлагали для борьбы с корниловщиной дать диктаторские полномочия Керенскому. Вместо того, чтобы звать пролетариат к борьбе — они хотели укрепить власть буржуазии, помочь ей установить свою диктатуру.
Но рабочие уже не верили меньшевикам и эсерам. Они освистали соглашателей и по призыву большевиков стали готовиться к решительному отпору контрреволюции. На собраниях рабочими повсеместно принимались резолюции, в которых Корнилова объявляли врагом революции и требовали суда над ним. Выдвигали требования: Государственная Дума должна быть распущена, а временный комитет Государственной думы как центр контрреволюции должен быть арестован. Также требовали немедленного введения рабочего контроля над производством, заключения мира без аннексий и контрибуций на основе самоопределения народов, опубликования тайных договоров, выборности командного состава армии, отмены смертной казни. Выдвигалось также требование созыва Всероссийского съезда Советов.
По всем фабрикам и заводам, по всем воинским частям прокатились митинги. Везде рабочие и солдаты единодушно выступали против контрреволюционного мятежа и требовали решительной борьбы с контрреволюцией.
Повсеместно создавались Комитеты защиты революции. Большевики стали организовывать охрану предприятий, создавать из рабочих группы для охраны фабрик и заводов. На предприятиях создавались штаб-квартиры, где дежурили рабочие и о каждом подозрительном случае сообщали в Комитеты. Была усилена охрана железных дорог, станций, мостов.
Контрреволюционные организации распускались. Офицерские союзы расформировывались. Офицеры из союзов, созданных для подготовки корниловского мятежа, отчислялись в резерв и брались на учет.
Такое массовое сопротивление контрреволюции происходило по всей России. Корниловский мятеж захлебнулся. Корнилов и его ближайшие помощники были арестованы. Контрреволюционная авантюра потерпела крах.
В сентябре российский рабочий класс стал действовать еще более решительно. Борьба с корниловщиной освободила Советы из плена соглашательской политики меньшевиков и эсеров. Возросло влияние большевиков в Советах. Под влиянием большевиков пролетариат поставил главный вопрос – вопрос о власти. Он выдвинул требование об изменении характера власти, о создании революционного правительства пролетариата.
Остававшиеся в Советах меньшевики и эсеры продолжали гнуть свою предательскую линию, склоняли Советы к коалиции с буржуазией. Но они уже не имели прежнего влияния на трудящихся. Советы один за другим принимали большевистские резолюции о необходимости перехода власти в руки рабочих и крестьян.
На повестку дня встал вопрос о вооружении рабочих. Советы признали необходимость создания и вооружения рабочих дружин и немедленно приступили к этой цели. В это время прошли перевыборы в местные Советы, которые дали решительное преимущество большевикам.
Буржуазия, напуганная ростом революционного движения, решила пойти ва-банк. Временное правительство начало собирать контрреволюционные силы и подготовлять новую корниловщину. Тогда партия большевиков призвала к восстанию. Главной задачей стала вооруженная борьба за власть Советов. Иного пути к победе не было.
Пролетариат начал готовиться к социалистической революции.
|
|
