Многое, очень многое мы потеряли за последнюю четверть века, прошедшую с разгрома социализма и СССР. Многое такое, что в те времена никто не воспринимал как "часть советской идеологии". Тогда это казалось просто... общим достижением человечества, если угодно. Естественным фоном жизни. Потому что "а как же может быть иначе?". Например, уважение к труду и трудящемуся, создающему окружающий нас материальный мир. Культ знания (и книги, как его часть). Веру в науку и исторический прогресс человечества. Что пришло вместо этого?
Культ денежного мешка (а знания и труд ценны лишь постольку, поскольку позволяют добывать Самую Главную Ценность, т. е. деньги). Самые дикие суеверия и предрассудки, мракобесие и любовь к средневековью (фэнтези, астрология, почитание феодальных титулов, вера в чудеса и мистику).
И вот ещё один элемент этого общего паззла: культ жертвы. В СССР существовал культ исторических героев, то есть людей, которые деятельно и сознательно изменяют мир. Сейчас в бывшем СССР этот культ подменяется культом жертвы, пассивного страдальца. Между прочим, мне это стало ясно, когда один из антикоммунистических троллей, регулярно комментирующих мои тексты (вот неожиданная польза от троллей!) спросил, почему, если белые в такой-то области расстреляли столько-то тысяч человек, то нет памятника этим жертвам с точным указанием их числа. И действительно — почему нет? Да потому, что красным в голову не пришло, что надо ставить памятник НЕВИННО расстрелянным. Потому что психология тогда была другая. Тогда ставили памятники "борцам за революцию", "борцам против интервенции", "героям-борцам против фашизма" и т.д. А если бы предложили поставить памятник расстрелянным ни за что — теми же белыми, то, вполне возможно, в ответ пожали бы плечами и неделикатно спросили: если их расстреляли НИ ЗА ЧТО, то за ЧТО же памятник? Конечно, такие памятники тоже порой ставили (больше к концу СССР), но они были в меньшинстве и находились, в общем, на периферии общественного сознания.
Вот характерный эпизод. Журнал "Новый мир" при Твардовском как-то опубликовал воспоминания бывшего крестьянина А. С. Бартова «Побег из колчаковской тюрьмы» («Новый мир», 1967, № 10). Сам Твардовский оценивал его так: «Бесхитростен, но необычен и трогателен рассказ Бартова о том, как бросившись за борт баржи-тюрьмы, куда попал как советский активист и работник земотдела волисполкома, он под пулями доплывает до берега, нагишом скрывается в прибрежных зарослях и, заедаемый таежной мошкой, сплетает себе из травы подобие одежды». Из 1200 заключённых баржи 45-дневное путешествие по реке выдержали только 170, остальные умерли на барже или были расстреляны и брошены в реку (это, к слову, о "мягкости" белогвардейских мест заключения). По современным меркам, вполне себе героическая история. А по тем временам, она выглядела как "история жертвы", поэтому Твардовскому посоветовали не ставить её в юбилейный ноябрьский номер к 50-летию революции... И хотя она была опубликована в журнале, но месяцем ранее.
Ну, а в постсоветское время культ жертв — не творцов истории, а её беспомощных страдальцев — по телам которых катятся колёса истории, достиг буквально циклопических масштабов. Что такое культ голодомора, как не именно такой "культ жертвы"? Что такое внедрённый уже в школьные учебники "культ Архипелага Гулаг", как не такой "культ жертвы"? Но разве в предыдущие века и тысячелетия людей, попавших под колёса истории, было меньше? Энгельс называл историю "самой жестокой из всех богинь, влекущей свою триумфальную колесницу через горы трупов не только во время войны, но и в периоды «мирного» экономического развития". Однако не на жертв нас приучали равняться, не у них учиться, а у тех, кто в самых суровых обстоятельствах умел противостоять судьбе.
Но буржуазному обществу, которое, как плесень, выросло на обломках социализма, герои-борцы абсолютно ни к чему. Вдруг они, чего доброго, увидят в нём зло и вздумают с ним бороться? А вот пассивно страдающие, плаксивые, беспомощные, вечно ноющие и жалующиеся жертвы — это практически идеал. Отсюда и идея замены Дня Победы (= дня героев) на день памяти и скорби (= день жертвы). Отсюда и все эти голодоморы, архипелаги Гулаг, которые превращаются практически в "национальную идею". Отсюда и это недоумение тролля: как же так могло быть, что белые уморили или расстреляли сколько-то тысяч невиновных, а этим невиновным не воздвигли памятники... А вместо этого поставили памятник 40 революционерам, расстрелянным "за дело"...
Подводя итог, можно сказать: нам нужен сейчас не "культ жертвы", пусть и революционной, а новый культ героев, т. е. простых людей, творящих историю.
P.S. А отношение к проблеме "героев и жертв", бывшее в раннем СССР, хорошо выражает надпись на памятнике жертвам революции, который установили в Петрограде на Марсовом поле. Там выгравировали стихи Анатолия Луначарского:
"Не жертвы — герои
Лежат под этой могилой
Не горе, а зависть
Рождает судьба ваша
В сердцах
Всех благодарных
Потомков
В красные страшные дни
Славно вы жили
И умирали прекрасно."
|
|
