Если уж в обществе что-то происходит нехорошее, то происходит на всех уровнях. Назойливые размышления взрослых о том, куда идет страна своим «попятным» ходом – в какой такой капитализм, выгоден ли этот им капитализм? – на уровне детском тоже брезжат, но ощущениями. Тревожность – своеобразная пандемия детей нашего времени. Но она не с небес на детские головы валится – ее создают взрослые. Иногда невольно, иногда поэтапно – да так, что в итоге и не понятно, откуда берутся такие шедевры современности в области как раз «искусства для детей»?
Прогуливаясь сегодня в Москве по парку имени Баумана, что недалеко и от станции метро «Бауманская», но все же ближе к «Красным воротам», я сделал очередное неприятное открытие: в парке исчез бюст Баумана. Настолько будничное и симптоматичное событие, что, вероятно, и не стоило бы об этом писать. Ну кому от этого тепло или холодно? Бюстом больше – бюстом меньше. Время такое –
не до бюстов, жрать бы густо…
Однако только присматриваясь к новым «украшениям» парков и детских площадок, которые приходят на смену таким вот повсеместно выкорчевываемым бюстам героев революции, чуждой нынешней власти и ее опоре-обывателю – начинаешь понимать не в теории, а на практике, что это за взаимосвязь «базис-надстройка». Такие чудища – причем, призванные, видимо, воспитывать, забавлять детишек – могут появиться только в эпоху благословенной путинской стабилизации.
И это – по всей стране, по всей, придется тут уточнить, бывшей стране, в масштабах СССР. В Казахстане, на Украине. И конечно же, в процветающей Росфедерации. Собственно, воплощается негласный вердикт времени: пафосные памятники и бюсты советской эпохи не понятны не только детям, но и взрослым, а потому утрачивают смысл. Такая история не нужна «новым людям», людям «возрождённой России». Им нужны – ублюдки и уроды. Какие люди – такие и образы.
Не хочется впадать в сугубо эстетские переживания – но, извините меня, видели вы до 1991-го года таких хрюнделей, таких безобразно расплывшихся братанов, как нынче?! Не было их, как вида не было. Тогдашние рекетиры покажутся галантными кавалерами в сравнении с «новыми русскими», с самими же собой периода расцвета стабилизации. Вот и скульптурки для их детей делаются – аккурат, чтоб не страшнее папаш были. Если есть нечто пострашнее поросячьей рожи бати или маминой мочалки – ну, можно жить и в «новой» России.
Вообще, в СССР 1980-х годов были некоторые намеки на «переходный период» как раз в области деревянных скульптур в игровых детских скверах. Борцы с «заорганизованностью» и шаблонностью праздновали победу, когда появились среди повсеместных спортивно-железных приспособлений для физического активного отдыха детей первые деревянные их аналоги. Ну, некая стилизация под Русь-матушку. Качели деревянные, а не металлические – мол, оно и полезнее, и глазу приятнее. С унифицированностью инвентаря скверов покончили. Появились деревянные мишки. Но пройдя через адские девяностые все эти
деревянные звери мутировали.
Потом, правда, покончили и с рядом скверов в их исходном виде: к примеру у Петровских ворот, под окнами бдящей капиталистический правопорядок Петровки-38, вообще можно наблюдать такую картину: уличное летнее кафе отодвинуло детский скверик.
То есть, если бабушка приведет свое чадо поиграть в скверик – пусть уж не обессудит, если дитё услышит мат-перемат или увидит, не дай Путин, какую-нибудь тошнотворную сцену. А что? Надо приучать детей к суровой реальности! И вот Петровка-38 – самое подходящее место. Образцово-показательный такой сквер. Я еще удивляюсь как на рядом стоящем доме уцелела мемориальная доска, посвященная проживавшему в этом доме болгарскому коммунисту… Но что мы о мелочах? Это же везде – везде, господа-товарищи. И мы смирились. И более того – процесс пошел, наступают последствия смирения общественной воли, если так это можно назвать.
И вот – любуемся воплощением этого смирения. Отчаянные, пугающие инопланетяне – вот украшения нынешних детских площадок. Общественных – у крутых-то в своих закрытых двориках, за высокими заборами свои суперигрушки, яркие, замысловатые, но не антигуманные. А вот тот-то как раз социум, что терпел все время реформ и дотерпелся до стабилизации этого кошмара, кто молчанием своим благославляет разграбление недр страны и строительство анклавов "крутых" – вот ему-то своих детей и приходится ныне воспитывать в окружении чудищ, порожденных сном их общественного сознания.
Не знаю, вернется ли бюст революционера Баумана на свое место в парк, который по недосмотру реформаторов все еще носит его имя. Там все перекопано, но места в новой планировке для бюста - не видно. Скорее всего, его место займут подобные, более адекватные современному кошмару действительности, «шедевры».
Мы не фетишисты – в стране демонтируются огромные памятники Ильичу, не то что Бауману, хотя память о революционерах любых дорога нынче тем, кто не смирился. Но таких не много. Не в камне смысл для нас. Мы защищали архитектурные памятники, деревья, детские площадки – уже потеряв свое право распоряжаться социалистической (приватизированной) собственностью. Мы теряли огромные заводы, республики, научные разработки. Наконец, мы вымирали… Но процесс деградации не был столь очевиден. И его плоды становятся видны только сейчас – и не нам уже, а детям. Мы-то, если воплотятся революционные надежды, будем первым делом не памятники восстанавливать. Да и герои новые появятся. Однако нынешнее «скверное» уродство, эта депрессивная, вырожденческая мерзость, что предстаёт перед глазами детей – это немой укор родителям.
И, быть может, только насмотревшись на этих дегенератов, воплощенных в скульптурах для детских глаз, мы поймем смыл той, заруганной постсоветскими критиками «заорганизованности», когда в парке, где гуляли детки и их родители всегда было место гордо глядящему в будущее памятнику или бюсту революционера или просто достойного жителя района.
Детишки взрослея спрашивали: а кто этот дядя? И вот начиналась для них История, которую так тщательно и с таким садизмом уничтожает сейчас новорусский капитализм, которую с «чекистской» отрыжкой переваривает путинская стабилизация. Родители, хочешь того или нет, должны были знать Историю, не наврешь же ребенку, (не отбояришься же как нынче жена какого-нибудь нового русского или официанта, которую уродцы-скульптуры вполне устраивают, а она попивает пивко с подругами и сутяжит с ними про своё, про новорусское, про «фритюры», про туры, про шуры-муры)…
И вот, средь детских забав начинала звучать и воспитывать детство История: «Этот дядя, сынок, был революционером, его Бауманом зовут…»
- А что такое ре-во…люцинер, мам? Это как милицонер?
- Нет, сынок. Это когда жизнь была в стране совсем тяжелая, когда царь был – вот такие дяди собрались вместе и устроили революцию, чтоб нам с тобой лучше жилось…
P.S. Глядя же на нынешние украшения сквериков, рассказы напрашиваются – предельно обратные вышенабросанному. Пришли контрреволюционеры, Ельцин, Путин, Назарбаев, Ниязов, Кучма – и появились вместе сказочных зверей на детских площадках чудища.
|
|
