За пятнадцать лет правящему режиму так и не удалось смоделировать привлекательный образ будущего страны. Если на первых порах хотя бы в предвыборных обещаниях звучали тезисы о грядущих прорывах на тех или иных направлениях развития, то с годами дело не только не дошло до их реального воплощения, но сами эти разговоры постепенно сошли на нет. После краха напыщенных и ничем необоснованных прожектов вроде "2020"о долгосрочных перспективах больше вовсе не заикаются.
Для современной России время будто замерло, и живём мы, кажется, одним сегодняшним днём. Лик нашей страны, скорее, содержит куда больше отблесков прошлого - от царизма периода контрреформ и черносотенного "Союза Михаила Архангела" до эпохи "железного занавеса" и "золотого века партийной номенклатуры", являя собой их причудливо-странное сочетание. Со всё крепчающим нарциссизмом власть и её сторонники ведут себя так, будто у нас всё хорошо, а если не очень хорошо, то уж получше, чем где-нибудь на загнивающем Западе, что Россия - пуп Земли, окружённая недругом - остальным человечеством, и что политика наша есть вершина всей мировой истории.
Любая критика воспринимается в штыки, неудобные вопросы "не замечаются". Главным и практически единственным аргументом в борьбе с теми, кто не хочет закрывать глаза на социальные язвы и указывает на сомнительность решений верховной власти, стало навешивание ярлыков: "агенты Госдепа", "русофобы", "пятая колонна". К себе на помощь лагерь, объявивший себя "патриотическим", призвал гремучую смесь предшественников, от иосифлян до славянофилов и поэта Тютчева, от монаха Филофея до графа Уварова и обер-прокурора Синода Победоносцева. Критерий отбора для включения в сей круг прост: преданность власти, как явлению сакральному, независимо и помимо результатов её деятельности.
Венцом этого отбора может считаться граф Бенкендорф, шеф жандармов при Николае Палкине, с его бессмертным изречением в пору крепостного права, телесных наказаний, рекрутчины и сословных судов: "Прошедшее России было удивительно, ее настоящее более чем великолепно, что же касается до будущего, то оно выше всего, что может нарисовать самое смелое воображение". Именно данная фраза точно отражает умонастроения лагеря нынешних "патриотов", верных последователей Третьего отделения и "охранки", жандармов по духу и "шпиков" по повадкам.
Любовь к Родине часто справедливо сравнивают с любовью к матери, родителям. То есть это нежное, щемящее, интимное чувство, прилюдное и громогласное заявление о котором, по крайней мере, нелепо. Истерические площадные вопли о безумной любви к России ни в чём не превосходят по значимости наколку на груди уголовника "Не забуду мать родную". О пропасти между словом и истинным отношением писал ещё гениальный Шекспир в "Короле Лире". Вспомните, как король, обольщённый льстивыми речами старших дочерей, отрёкся от младшей Корделии и был страшно наказан их вероломством, подлостью, предательством, узнав лишь перед смертью, что есть настоящая любовь родного человека - отвергнутого им. "Пощёчина друга лучше поцелуев недоброжелателя" - это жестокий, но безупречный постулат.
Однако классики теперь не помогают. Половина россиян за год не открывала ни одной книги, две трети не приобрели ни одного издания за последние два года, тиражи литературных журналов за 20 лет упали в 900 раз. "Телевидение у нас хорошее", - рассуждает премьер Медведев и, видимо, тот электорат, что обеспечивает абсолютное большинство партии власти. Можно наблюдать некое негласное состязание в самовосхвалении, национальном бахвальстве, презрительном насмешливом взгляде на достижения других государств. «Где найти философов, знатоков человеческой психологии, способных объяснить, как это миллионы людей и зная, что они живут беднее, бесправнее, ущемленнее своих современников в большинстве других стран, продолжают относиться подозрительно и недоверчиво к порядкам у зарубежных народов?», - и сейчас можно повторить сей вопрос вслед за писателем О.Волковым.
Власть, за годы золотого нефтяного дождя не создавшая ничего прогрессивного (ни в научно-техническом, ни в общественном смысле слова), сегодня распоряжается единственным ресурсом - народом и его благосостоянием, как личной собственностью, безголосыми крепостными. Впрочем, чего было ждать, когда сам наш народ от выборов к выборам голосовал за тех, кто даже не удосуживался прийти на дебаты и как-то объясниться. Вот и теперь делом доказывается "лучший в мире порядок". Недели не проходит, как вводится очередной запрет или новый побор, ухудшающий без того незавидное положение рядового российского жителя. Ещё ничего толком не совершив по возрождению отечественного производства, сельского хозяйства, потворствуя господству монополий, трепетно охраняя главное завоевание ельцинской семибанкирщины - итоги приватизации и залоговых аукционов, олигархию, правительство спешит не допустить на рынок иностранные лекарства, продукты, вводит грабительские пошлины на интернет-торговлю. В угаре заблуждения о собственной непогрешимости.
"Начали напирать на патриотизм? Значит, снова проворовались", - заключил в своё время Салтыков- Щедрин. Потому мощь нынешнего напора пугает вероятными масштабами воровства. Кроме того, недоброе манипулирование национальными инстинктами породило в нашем некогда миролюбивом обществе небывалую волну агрессии, граничащую с шовинизмом. Да, мы помним времена, когда страна была сверхдержавой. Понятно, что нынешнее положение обидно и досадно. Однако те телодвижения, что вытворяет современное руководство, несмотря на суетливую поддержку сонма "ура-патриотов", вызывают, в основном, жалость.
России следует пока занять место, соответствующее её экономическим и политическим возможностям и, засучив рукава, заняться внутренними реформами. Холодную войну мы проиграли, а выводом Чичерина не воспользовались: "Война бывает полезна главным образом побежденным, если только в них есть достаточно силы, что бы воспользоваться своим поражением для внутреннего обновления...". Нам не нужно противостояние со всем миром, с Европой, с бывшими добрыми соседями. Нам нужна мощная экономика, передовая наука и образование, политическая конкуренция элит, дебюрократизация, развитое местное самоуправление, движение в сторону социальной справедливости, общественное доверие к суду и правоохранительным органам, ощущение заботы государства о слабых...
Хватит ублажать себя рассуждениями, какая мы исключительная, самобытная нация и опираться на ту часть общества, что, уподобившись глядящейся в зеркало обезьяне, беспрестанно восторгается собой. "Убогий человечек, не имеющий ничего, чем мог бы он гордиться, хватается за единственное возможное и гордится нацией, к которой он принадлежит" (Шопенгауэр). Толпа таких убогих человечков - это коллективный проводник, только толпа, в отличие от народного героя Сусанина, в болото ведёт не иноземный отряд, а саму Россию. Мы уже зашли за ней достаточно далеко, пора поворачивать.
|
|
