«И любой, кто считает, что с русскими покончено как с великой нацией, должен вспомнить об их ученых, работавших в космической и атомной области, шахматных гроссмейстерах, олимпийских чемпионах, которых они воспитали, несмотря на весь ущерб причиненный стране системой централизованного планирования. В отличие от коммунистической системы, русские – не те люди, которых можно выбросить на свалку истории».
Ли Куан Ю
Вернемся в Сингапур.
Пятую часть этой работы я закончил тем, что именно поиск и раскрытие талантов стало постоянной головной болью правительства Сингапура. К обычной для всех стран потребности в умных людях, сингапурцам добавляется вот еще какая потребность. У них практически нет собственного рынка – он очень мал. Все, что они делают, нужно продать в других странах, конкурируя там и с японскими, и с немецкими товарами. Товарами, которые произвели очень неглупые люди, умеющие работать. И со сверхдешевой китайской массовкой. Сингапурцы не могут остановиться в своем умственном развитии, иначе их выдавят с рынков и забудут, как забыли о том, что страны СНГ когда-то были высокоиндустриальными странами. Отсюда у Сингапура потребность в умных людях жесточайшая. Это, чтобы вас не сильно удивляло, на какие экстравагантные меры шел Ли Куан Ю в вопросе получения и сосредоточения в Сингапуре умных людей.
Язык ума
Правда, мировой опыт быстрого повышения интеллекта всего народа уже был. Большевики в 1917 году получили от царя практически безграмотную страну с 21 высшим гражданским учебным заведением и с примерно 20 тысячами студентов. А в 1937/38 учебном году в СССР в школах четырехлетках училось 10 976 тысяч детей, в семилетках – 10 679 тысяч, в десятилетках – 5 971 тысяча, в рабфаках (была такая форма получения рабочими технического образования инженеров и техников) – 193 тысячи учащихся, в техникумах – 769 тысяч и, наконец, в 582 университетах и институтах училось 509 тысяч студентов.
Но образование – это формальность. Так, как образование построено сейчас в мире, оно дает лишь небольшую пользу умным и окончательно оглупляет массы, заменяя массам способность самостоятельно мыслить парой тысяч новых непонятных слов и непомерным апломбом. Ли Куан Ю в области образования выбрал все и пошел гораздо дальше.
Сингапур принимал и принимает исключительные меры и для повышения образованности своих граждан, хотя Ли смотрит на успехи человека в собственно получении образования только лишь как на способ оценить способности этого человека. Ли боролся за истинное повышение интеллекта, и боролся всеми способами.
Давайте начнем с краеугольного камня умственного развития - с языка, на котором нужно развивать свой ум.
Культура – это способность использовать знания, накопленные человечеством. Тут две вещи – ум и знания. Без ума и знания бесполезны, без знаний и от ума не много толку. В любом случае, чем больше знаний ты используешь в своей деятельности, тем ты более культурен, тем более развит твой ум. (Имитаторы культурности уверяют, что главные знания - это знания о том, с какой стороны от тарелки должен лежать нож, а с какой вилка, и еще нужно знать разницу между Гегелем и Бабелем. Но на самом деле это не те знания, которые отличают по-настоящему культурного человека от человекоподобной обезьяны). До сих пор знания накапливаются и хранятся в письменном виде, соответственно, для их получения нужно знать язык, на котором эти знания записаны. Соответственно, чем больше знаний записано на этом языке, тем более ценен этот язык для того, кто хочет стать более культурным, более умным. Однако, соответственно, все это не имеет никакого значения для существа, которого устраивает его ограниченность и тупость, для существа, которому и так хорошо.
Рядовой гражданин вполне может быть доволен языком, на котором начал говорить с детства, но правительство, которое желает, чтобы его народ поумнел, не может этим удовлетвориться. Правительство должно заботить, чтобы каждый гражданин, по меньшей мере, не имел препятствий к быстрому получению самых современных знаний, а посему умел говорить на языке, на котором этих знаний изложено больше, чем на родном языке.
Вот Ли описывает проблемы Цейлона (Шри Ланки).
«Стране пришлось пройти через трагедию превращения сингальского языка в государственный язык. За это они дорого заплатили, переводя все и вся с английского языка на сингальский и тамильский. Это оказалось долгим и хаотичным процессом. В университетах преподавание велось на трех языках: на сингальском для большинства студентов, на тамильском – для студентов‑тамилов с полуострова Джафна и на английском – для бургеров. В Университете Канди я обратился к проректору с вопросом о том, как три инженера, получивших образование на трех разных языках, станут вместе работать, к примеру, на строительстве моста. Он был бургером по происхождению и носил галстук с эмблемой Кембриджского университета, так что я понял, что он имел степень доктора наук. Он ответил: «Сэр, это является политическим вопросом, на который должны ответить министры». Я спросил его об учебниках. Он объяснил, что основные учебники переводились с английского на сингальский и тамильский, всегда с опозданием на три – четыре издания».
А ведь этот идиотизм мы видим сегодня на Украине, которая насильно перевела образование с великорусского диалекта, на котором уже накоплены практически все знания мира, на малороссийский диалект, используемый только на селе и не имеющий даже нужных слов для описания всех знаний.
А вот как было в Сингапуре. Еще при англичанах пожертвованиями богатых и рядовых китайцев был основан китайский университет Наньян, который в пику англоязычному университету Сингапура, вел обучение на китайском языке. Но Китай уже много веков был в застое, к тому времени он перестал быть и источником, и хранилищем знаний. И Ли рассказывает:
«Но у Университета Наньян были и свои проблемы. Рабочих мест для его выпускников было мало. По мере того как в школах расширялось преподавание на английском языке, все большее число выпускников школ поступало в Университет Сингапура, где обучение велось на английском языке. Лучшие студенты китайских школ в частном порядке сдавали экзамен по английскому языку с получение Кембриджского школьного сертификата (Cambridge school certificate examinations), чтобы получить право на поступление в Университет Сингапура или некоторые зарубежные университеты в качестве стипендиатов правительства Сингапура. Университет Наньян, в качестве ответной меры, снизил требования для поступления и получения дипломов, еще более ухудшив свою академическую репутацию и ценность выдаваемых дипломов. Последней каплей, переполнившей чашу моего терпения, был отчет Народной Ассоциации, в котором сообщалось, что при поступлении на работу выпускники Университета Наньян предъявляли дипломы об окончании школы, а не университетские дипломы. Я решил перевести обучение в Университете Наньян на английский язык».
То есть, Ли поступал диаметрально противоположно тому, как поступают кретины «стран СНГ»: «Но вскоре мы поняли, что рабочим языком и языком межнационального общения должен был стать английский язык».
Сам Ли отдал детей учиться в китайскую школу, а с учетом того, что дома их языком был английский, то дети сходу становились двуязычными. Однако его старший сын еще в детстве проявил незаурядные математические способности, и оцените то, что сделал Ли.
«Поэтому я поощрял моего старшего сына Лунга изучать русский язык, полагая, что, поскольку он увлекался математикой, это позволило бы ему читать публикации многих превосходных российских математиков. Я полагал, что Россия будет оказывать большое влияние на жизнь моих детей. Лунг потратил шесть лет, изучая русский язык с чешский профессором – эмигрантом, преподававшем в нашем Университете Наньян, затем – с корреспондентом ТАСС, а потом – с русскими студентами, изучавшими китайский язык. Наконец, британский дипломат прошел с ним курс подготовки к экзамену за общеобразовательную школу (O‑level), который Лунг сдал с отличием».
Сын Ли (кстати, нынешний премьер Сингапура) и так был перегружен языками, ведь в школе он изучал еще и малайский, а Ли, как видите, поощряет сына изучать и русский только потому, что самые свежие знания по математике хранились на русском языке!
А на Украине осознанно уничтожают русский язык – какая математика, какие науки?? Человекоподобным обезьянам у власти Украины для разговора про сало, самогон, взятки и иностранные подачки вполне хватает и «ридной мовы».
Образование как способ поиска талантов
Внешне в Сингапуре все та же латинская система образования, все тоже разделение на лучших учеников и отстающих, но никто не выбрасывается из системы получения знаний – каким бы ты ни был, но по своим способностям получишь образование, во-первых, самое лучшее, во-вторых, по максимуму.
У меня собственный взгляд на нынешнее образование, но не могу не отдать должное - сингапурцы настроили на своем острове латинское образование в учебных заведениях так, что оно считается одним из лучших в мире, причем, при обучении детей добиваются понимания ими предмета, а не простого запоминания. Сингапурская школьная методика обучения, в основе которой лежит работа учеников в парах, запрашивается всеми неравнодушными педагогами мира (и России, в частности).
Образование в Сингапуре можно назвать очень многогранным и по-настоящему общим. Образовательная политика Сингапура гарантирует, что ни один ребенок не будет лишен возможности получить образование, даже в том случае, если он не имеет необходимых финансовых возможностей для этого. Школы активно субсидируются как государством, так и различными благотворительными организациями, и эти субсидии предусматривает помощь семьям с небольшим месячным заработком. Разумеется, в Сингапуре нет придури ювенальной юстиции, в 2000 году парламент Сингапура принял закон, вводящий обязательность образования для детей школьного возраста и ответственность родителей в случае, если они не обеспечивают должным образом посещение школы своими детьми. Не ходит в школу? Прогуливает? Бери ремень и исполняй свои отцовские обязанности!
Начиная со второго класса (и дальше по ходу всего обучения) дети разделяются по успеваемости – лучшие идут в классы для лучших учеников, средние – для средних, слабые – для слабых. (На мой взгляд, это неудачная выдумка, о которой позже, но такое разделение есть). Немного о результатах школьного образования.
Помимо проводимых в мире олимпиад школьников, на которые всеми странами посылаются лучшие из лучших учеников, «Международной ассоциацией по оценке учебных достижений» с 1995 года проводится Международное исследование качества школьного математического и естественнонаучного образования TIMSS (англ. TIMSS — Trends in Mathematics and Science Study). Данное исследование позволяет сравнить уровень и качество математического и естественнонаучного образования учащихся 4-х классов начальной школы и учащихся 8-х классов. В каждой стране исследуются знания примерно 10 тысяч учеников. Исследование проводится один раз в четыре года, и к настоящему времени проведено пять раз: в 1995, 1999, 2003, 2007 и 2011 годах.
По исследованиям TIMSS в 2003 году (ранее данных не нашел) школьники Сингапура заняли первое место и в группе 4-х и в группе 8-х классов, и по математике, и по естественным наукам (все четыре первых места). Вторые и третьи места заняли школьники Тайваня, Южной Кореи, Японии и Гонконга. Россия заняла четыре места от 9-го до 17-го, у Израиля в списке из первых 20 стран одно 19-е.
По исследованиям TIMSS в 2007 году школьники Сингапура заняли два первых, второе и третье места, остальные призовые места достались все тем же школьникам Гонконга, Тайваня, Южной Кореи и Японии. Россия заняла все те же четыре места от 5-го до 10-го, школьники Израиля в первую двадцатку стран не вошли.
По исследованиям TIMSS в 2011 году школьники Сингапура заняли два первых и два вторых места, остальные призовые места достались школьникам Гонконга, Тайваня, Южной Кореи и Финляндии. Россия заняла все те же четыре места от 5-го до 10-го, у школьников Израиля одно 7-е и одно 13-е место.
Разумеется, Сингапур имеет и одну из лучших в мире систем высшего образования, и это не общее бла-бла-бла по выдаче дипломов юристов. В Сингапуре шесть государственных университетов, в том числе государственные Национальный университет Сингапура и Национальный технологический университет, в каждом из которых обучается более 20 000 студентов, и два частных университета, около двадцати колледжей, пять политехникумов для рабочих, оснащенных порою лучше, чем университеты. Стоимость обучения в университетах Сингапура без стипендии около 6 тысяч долларов за семестр, что дешевле западных аналогов в 3,5 раза, поскольку больше половины этой стоимости сингапурское государство оплачивает даже иностранцам.
Высочайшие требования к университетским преподавателям - приглашаются лучшие со всего мира, при этом для преподавателей каждые пять лет жесткая аттестация. По сообщениям россиянки, получившей высшее образование в Сингапуре: «Нет никакого насаждения государственной идеологии и ограничений свободы слова. Запретных тем не существует, преподаватели активно критикуют некоторые инициативы правительства и учат мыслить нешаблонно».
25% выпускников сингапурских университетов занимаются инженерным делом. И этот показатель выше, скажем, чем в среднем по странам-участницам Организации экономического сотрудничества и развития (15%), в которую входят все развитые страны мира – США, Великобритания, Германия, Франция и далее до Японии. Студенты, изучающие естественные науки и инженерное дело в Сингапуре, уже составляют 48% от общего набора студентов, и планируется увеличить их число до 60%.
Но, повторю, нужно понять образ мысли Ли Куан Ю во всем объеме - он всегда считал, что умный человек проявляется только в стремлении к победе, к наивысшим результатам в конкурентной борьбе, поэтому и сингапурские ВУЗы обязаны бороться за наилучших студентов. И они вынуждены это делать, поскольку сингапурцу доступны все лучшие учебные заведения мира.
«Наши студенты по‑прежнему едут в Великобританию для получения высшего образования. С ростом численности среднего класса в Сингапуре родители стали посылать детей в Великобританию и для получения школьного образования. К 90‑ым годам в британских университетах и политехнических институтах обучалось примерно 5,000 сингапурских студентов. Выпускники Оксфорда и Кембриджа все еще преобладают в составе сингапурской элиты. В этом проявляется историческая инерция, наша запоздалая реакция на изменившуюся международную ситуацию. После того, как Великобритания вывела свои войска из Восточной Азии, единственной страной, сохранявшей там свое военное присутствие, была Америка. Нам следовало посылать больше студентов для обучения в США, чтобы научиться лучше понимать американцев, налаживать контакты с будущими американскими лидерами, обучавшимися в лучших американских университетах. Но еще и в 90‑ых годах численность наших студентов в Соединенных Штатах была втрое меньше, чем в Великобритании».
Не могу точно сказать, все ли эти студенты получают для учебы за границей государственную стипендию, сегодня равную 90% стоимости обучения, но Сингапур делал и делает все, чтобы вернуть сингапурцев для работы на родину. Тут лучше процитировать.
«С конца 70‑ых годов дефицит талантливых, образованных людей еще более обострился, – примерно 5 % высокообразованных людей стали эмигрировать ежегодно. Слишком многие способные студенты получили ученую степень доктора наук. Многие из них эмигрировали, ибо считали, что в Сингапуре они не могли добиться того уровня преуспевания, который соответствовал бы их уровню образования. Некоторые студенты, которые учились в Австралии, Новой Зеландии и Канаде, эмигрировали, потому что их продвижение по карьерной лестнице в Сингапуре было недостаточно быстрым. В отличие от японцев или корейцев, сингапурцы получали образование на английском языке и, обосновываясь за границей, сталкивались с незначительными языковыми или культурными проблемами. Для обеспечения потребностей растущей экономики Сингапура в достаточном количестве талантливых людей я решил привлекать и сохранять талантливых предпринимателей, профессионалов, людей творческих профессий и высококвалифицированных рабочих. В 1980 году мы сформировали два комитета, один из которых занимался их трудоустройством, а второй решал их социальные проблемы. С помощью советников по студенческим вопросам посольств Сингапура в Великобритании, США, Австралии, Новой Зеландии и Канаде наши служащие организовывали встречи с подающими надежды азиатскими студентами, которые учились в тамошних университетах, чтобы заинтересовать их в получении работы в Сингапуре. Мы сконцентрировали свои усилия на наборе студентов из стран Азии, ибо Сингапур являлся азиатским обществом с более высоким уровнем и качеством жизни, и они могли легко ассимилироваться в нашем обществе. Систематический поиск талантливых студентов по всему миру позволял ежегодно привлекать в Сингапур несколько сот выпускников, что восполняло потери, понесенные в результате эмиграции в более развитые страны 5% – 10% наших высокообразованных граждан.
Чтобы заполучить исключительно способных студентов, комитет пытался использовать тактику «зеленой жатвы», которую используют американские компании, предлагая студентам работу еще до выпускных экзаменов, по результатам текущей успеваемости. К 90‑ым годам, благодаря активной вербовке, приток специалистов в три раза превысил «утечку мозгов». Мы стали ежегодно предлагать несколько сот стипендий способным студентам из Индии, Китая и других стран региона в надежде на то, что некоторые из них останутся в Сингапуре ввиду лучших перспектив получения работы. А те их них, кто вернется в свои страны, все равно смогут быть полезны нашим компаниям, работающим за рубежом.
Мы также создали две целевые группы, специально занимавшиеся привлечением талантливых людей из стран региона. Привлекать индийцев было легче, чем малайцев. В Малайзии и Индонезии для коренных жителей было создано слишком много привилегий, чтобы побудить их не покидать свою страну…».
Вызывает восхищение то упорство, с которым правительство Сингапура старается развить умственные силы народа, ведь на образование и только правительством тратится 20% национального бюджета.
Но есть вещи, которые вызывают и улыбку, к примеру, такой момент этой битвы за умных людей. Ли предпринимал героические усилия, чтобы Сингапур не вывели из числа стран третьего мира и не записали в развитые страны. Почему? Возможно, тому были и иные причины, но, похоже, главным было то, что развитые страны бесплатно обучали в свих университетах студентов из стран третьего мира. Вот Ли и использовал эту халяву до последней возможности, наплевав на собственный престиж. В результате, хотя и с уважением (хозяин!), но Ли, все же, слегка кривится в сторону премьера Канады Трюдо, который первый догадался, в чем тут дело, и заставил Сингапур платить за обучение своих студентов в университетах Канады. Поскольку Сингапур установил дипломатические отношения с СССР еще в 1968 году, а Московском университете Дружбы народов им Патриса Лумумбы учились студенты из 100 государств, то как-то сомневаюсь, чтобы такой рачительный хозяин, как Ли Куан Ю, несмотря на свою англоманию, забыл послать студентов и в этот университет СССР.
Но это те, кто только должны войти в промышленность, а как быть с теми, кто уже работает? В интервью 2012 года Ли рассказывает: «Сейчас наша цель - подготовка и переподготовка старшего поколения рабочих, которым за 40 и которые не получили образования, потому что тогда у нас не было институтов технического образования и политехникумов. Это серьезная задача. Молодые работники лучше образованы: от 25 до 30 процентов учились в университетах, 40 процентов - в политехникумах, более 20 процентов - в институтах технического образования. Но старшее поколение не получило образования. Поэтому министр занятости и Национальный Конгресс профсоюзов уделяют такое большое внимание профессиональному обучению и переподготовке». И в Сингапуре работает университет, который бы мы назвали «вечернего обучения», - для тех, кто уже работает.
Немного отвлекусь на личность Ли. Мне в своей жизни приходилось иметь в начальниках и придурков, и выдающегося руководителя, поэтому я пойму, что это за начальник, по одному указанию этого начальника, порою, по одному его слову. Под руководством Ли я работал бы с удовольствием. У Ли из каждого эпизода следует, что это настоящий руководитель, это не дурак, попавший на роль начальника. Вот пример из его книги, но я начну с личного примера.
Наш завод довел до разорения директор-придурок, потом был бесполезный директор, потом кандидаты в должность нашего директора просто отказывались занимать эту должность, наконец, нашли и назначили настоящего директора, спустя некоторое время он назначил меня своим замом сначала по коммерческой части и транспорту. В ходе восстановления завода директору потребовалось заменить начальника блока механических цехов, меня это не касалось, но новый начальник блока одно время был моим соседом по лестничной площадке, я его знал только с хорошей стороны и даже порадовался за него. Однако на второй день его начальствования кладовщица блока принесла заявку на большое количество строительных отделочных материалов. На мой вопрос: «Зачем?», - она ответила, что новый начальник начал ремонт своего кабинета. Я минимум раз в месяц бывал в этом кабинете, на мой взгляд, кабинет совершенно не нуждался даже в косметическом ремонте. Я подписал заявку, но вечером сообщил директору, что новый начальник начал работу с ремонта собственного кабинета. Директор посмотрел на меня задумчиво и сказал: «Возможно, мы с ним ошиблись…». Действительно - ошиблись, через полгода этого начальника пришлось заменить. Понимаете, когда у настоящего руководителя плохо работает вверенное ему предприятие, то он не будет думать о том, как пустить пыль в глаза посетителям своего кабинета, - ему будет не до того, как выглядит его кабинет.
А вот рассказывает Ли, причем, рассказывает он не специально, а вскользь. Дело в том, что три четверти его книги занимают описания взаимоотношений с другими странами. Ли обо всех странах и народах пишет очень благожелательно, за исключением, разве вьетнамцев, которые из-за своих побед возомнили себя «азиатскими пруссаками» и вели себя очень заносчиво. Но в данном случае Ли пригласил посетить страну президент Ганы Кваме Нкрума, который «устроил обед в мою честь, на котором присутствовали некоторые из его старших министров и молодой талантливый проректор университета. Этому человеку по имени Абрахам (Abraham) было около 30 лет, он закончил Ол соулз Колледж (All Souls' College) Оксфордского университета, получив высшую награду за изучение классической литературы». Когда я дочитал до этого места, то у меня возник вопрос, а на кой черт на этом обеде высших должностных лиц государства этот пацан? Ведь при нем же Ли просто не будет искренним с главой государства. Оказывается «Нкрума им очень гордился». То есть, этого парня президент Ганы пригласил, чтобы пустить Ли пыль в глаза, дескать, смотри, какими умными бывают негры из Ганы! И у Ли реакция точно такая, как и была у меня на список отделочных материалов: «Он произвел на меня хорошее впечатление, но меня интересовало, почему страна, столь зависевшая от развития сельского хозяйства, посылала своих самых способных студентов изучать латынь и древнегреческий язык».
Это как бы врожденный образ мысли Ли – настоящее образование это то, использование чего приносит пользу людям. Еще в 50-х, когда его партия (ПНД) совместно с коммунистами шла к власти, но конкурировала с коммунистами за избирателей, Ли обратил внимание, что коммунисты организую школы. И его партия ПНД тоже начала создавать свои школы. Но если коммунисты учили в своих школах заучивать цитаты Маркса и Мао Дзэдуна, то партия Ли организовывала курсы кройки и шитья, курсы по ремонту автомобилей и т.д. От образования должна быть практическая польза!
Главное – таланты!
Этим примером с Ганой я хочу показать, что целью деятельности Ли в области образования было не количество людей с дипломом о высшем образовании - не тот маразм, что был в СССР. У нас этих образованцев было море, и все больше и больше впадающее в маразм правительство СССР гордилось не открытиями и изобретениями своих ученых, а тем, что этих ученых было очень много – что каждый четвертый ученый мира работал в СССР. А потом оказалось, что эти толпы образованцев, называющих себя учеными, были глупы настолько, что энергично способствовали развалу и разорению собственной страны, которая их же и кормила, – срубили сук, на котором сидели. Нет, Ли нужны были специалисты, способные обогатить Сингапур, а не разорить его. И он постоянно об этом думал, и доказательства этого видны по всей книге.
Вот, скажем, выше я приводил пример, в котором, казалось бы, Ли не верит в генетику и евгенику и секретно принимает меры для повышения умственных способностей малайцев. Но в другой части книги, Ли рассказывает, как подводя генетическую базу евгеники под свои действия, он принимал энергичные меры для того, чтобы женщины Сингапура с высшим образованием не оставались незамужними. По этим его «научным» представлениям, от женщин с высшим образованием будут рождаться умные дети. А в Сингапуре к тому времени уже почти половина студентов были девушки, но к 40 годам три четверти женщин Сингапура, имевших высшее образование, не были даже замужем. И Ли берется за решение и этой проблемы.
Надо сказать, что просто восхищает упорство, сравнимое с фанатизмом, с которым Ли добивался результатов. Вот и в вопросе увеличения числа замужних женщин с дипломами, Ли начал за государственный счет сводить женщин с высшим образованием с холостыми мужчинами с высшим образованием - стал кем-то вроде государственной свахи. В этой роли он организовывал и клубы знакомств, и направление мужчин и женщин с высшим образованием (но без семьи) на курорты в фешенебельные дома отдыха, предназначенные только для одиноких. Против Ли выступили все: понятное дело, ржали мировые СМИ, возмущались женщины без образования, возмущались мужчины, для которых (исходя, кстати, из конфуцианских убеждений) было унизительным не быть в семье главным кормильцем, возмущались женщины с высшим образованием за унижение, правительство раскололось и его старые товарищи выступили против него, на выборах ПНД, возглавляемая Ли, потеряла 12% голосов, а он гнул и гнул свою линию! И только его преемник на посту премьера, отменил эти мероприятия. В книге Ли признается, что это, в общем-то, была его ошибка, однако: «К 1997 году 63% мужчин с высшим образованием вступили в брак с женщинами – выпускницами университетов, по сравнению с 32% в 1982 году». Во, заядлый!
Всегда ли это правильно или нет, но Ли с самого начала эры компьютеров делал все для поголовной компьютеризации Сингапура: «Мы …удвоили наше внимание к преподаванию точных наук, математики и информатики во всех наших школах. Мы провели полную компьютеризацию правительства, чтобы подтолкнуть к этому и частный сектор. Мы установили налоговые льготы, разрешив быструю амортизацию компьютеров. Это позволило нам оторваться от своих соседей и заложило основу для наших планов по созданию «интеллектуального острова» (intelligent island), на котором все дома и организации будут соединены между собой линиями оптико‑волоконной связи, а сам город будет напрямую связан со всеми центрами знаний и информации: Токио, Нью‑Йорком, Лондоном, Парижем и Франкфуртом, – а также с нашими соседями: Куала‑Лумпуром, Джакартой, Бангкоком и Манилой».
Меритократу Ли требовались и требовались таланты. Но, повторюсь, для него любое образование человека, любые успехи были всего лишь сигналом о наличии у человека способностей, а есть ли у него талант, человек обязан был подтвердить в деле. И, разумеется, Ли не только искал таких на стороне, но его заботило, в первую очередь, повышении умственного развития собственно сингапурцев.
И, со временем, Сингапур таких людей получил.
«Ключом к успеху являлось качество людей, отвечавших за дело. Не все наши высшие администраторы обладали деловой хваткой, но у некоторых она была».
«Мы верили в наших молодых служащих, в их честность, интеллект, энергию, пусть даже и при полном отсутствии делового опыта. Из каждого выпуска мы отбирали и посылали лучших выпускников наших школ в лучшие университеты Великобритании, Канады, Австралии, Новой Зеландии, Германии, Франции, Италии, Японии, а впоследствии, когда у нас появились средства, – США. Мы вырастили из них наших собственных предпринимателей, чтобы основать такие преуспевающие компании как «Нептун ориент лайнз» и «Сингапур эйрлайнз»».
Но речь не только о предпринимателях, Ли переживает, что сингапурские рабочие имеют производительность ниже японских рабочих, и раздумывает, что нужно, чтобы достичь уровня японцев. Он переживает, что сингапурские инженеры и управляющие все еще уступают японским: «Высокие японские стандарты ответственности, надежности, профессионализма, знание японского языка являются труднопреодолимыми препятствиями. Это положение постепенно меняется, но очень медленно. В 90‑ых годах одна из крупнейших японских МНК, «НЭК» (Nippon Electric Company), назначила жителя Сингапура своим генеральным директором. К этому времени более чем 80% американских компаний и 50% европейских компаний, работавших в Сингапуре, уже сделали это».
Это даже удивляет, но Ли Куан Ю видит будущее Сингапура в постоянном привлечении в страну талантливых иностранцев, хотя это очень непростой вопрос для собственных граждан.
«Помимо естественного консерватизма людей, серьезным препятствием для ускорения этого процесса является нежелание усиления конкуренции за рабочие места. И на уровне специалистов с высшим образованием, и на более низком уровне, существует сопротивление притоку большего числа талантливых иностранцев. Сингапурцы знают, что талантливые иностранцы будут способствовать созданию большего числа рабочих мест, но они хотят, чтобы это случилось в какой–нибудь другой отрасли экономики, а не в их собственной.
…Тысячи инженеров, управляющих и других специалистов, прибывших из‑за рубежа, способствовали росту и развитию Сингапура и стали дополнительными «мегабайтами» в сингапурском «компьютере». Если же мы не сможем усилить свою команду талантливыми иностранцами, то и попасть в высшую лигу государств мира нам тоже не удастся».
(Об этом привлечении иностранцев и реакции на это сингапурцев в конце работы придется еще говорить).
Я уже начал сравнивать Сингапур и Израиль, так вот, закончу сравнение тем, что в первом государстве прямо организовывают приезд в страну талантов, а во втором – евреев, в надежде, что и среди хитрых могут найтись умные. Результаты, надо сказать, соответствуют этим усилиям.
Теперь займемся высшей властью Сингапура.
(продолжение следует)
|
|
