Очерк
Они ввалились ночью, в Омске. Хотя билет мой был на первую полку, я давно уже спал на второй, так как мне повезло ехать с овчаркой по соседству, и хоть пёс был молод и мил, всё же пах псиной сильно. Вот я и влез на пустовавшую чужую полку - впрочем, так было, по идее, удобнее и одному из ввалившихся, он был сильно пьян, и со второй точно упал бы, если б вообще влез. Увидев его алкогольно раскалённую, угро-финскую по типажу личность и помогая втолкнуть его сумку на третью полку, я уверился в правильности моего выбора. Внизу произошёл скандал из-за собаки - громче всех права качал рабочий Ринат. Это рабочие ввалились, строители, сразу полвагона...
Вскоре завоняло острой маринованной закуской: нижняя полка как нельзя лучше подошла для продолжения пьянки. Но это я всё обонял и слышал сквозь всевластный сон, а недосып накопился за несколько ночей... Ярче всего звучал голос Рината - грозный. Его, конечно, осадили. Пьяные дурни совали лапы к овчарке, псу это не нравилось, и хозяин его, похожий на Розенбаума, разъяснил новоприбывшим пассажирам, что всё по закону и договору со мной как соседом, и намордник надевать не стал на меньшого брата.
Наутро я слез с полки, нижний сосед куда-то надолго исчез, оставив вместо себя сумку - вскоре выяснилось, что продолжал пить в соседнем вагоне. Черноглазый же и гибкий рабочий Ринат говорил в соседнем купе о боксе со знанием дела. По урывкам фраз выяснилось, что рабочие едут в Нижний Новгород строить мост, весь коллектив, включая начальство и секретарш, переселился на сутки в вагоны. Вертикаль стала горизонталью. Вскоре Ринат пересел на боковую нижнюю полку, ставшую столом-беседкой на дневное время. С нашим купе уже произошло примирение, и теперь он хвалил овчарика и хозяина, льстил. И присматривался ко мне. Я же углубился в чтение - как-никак хорошо оплаченное время в поезде и можно использовать для чтения, чтобы потом написать рецензию, прочитывается в дороге много, дорогое рабочее время для книгочея...
Я не хотел дискуссий, прямо-таки не выпускал язык из-за зубов, хотя с хозяином овчарика Ринат то и дело перебрасывался репликами, сползающими в политику. Он стал выкладывать сразу фактуру, как некий упрёк обществу вообще, но без личностей. И тут я понял, что отмолчаться мне за чтением, увы, не удастся. Сперва у него выходили абстрактные фразы, но вдруг пробилась из-за них правда жизни:
- А те же фермеры? Ведут себя, как баи. Мой брат повешался, поработав у такого бая лето. Брат сказал ему: «У меня день рождение, хочу отметить». А тот бросил ему сто рублей в лицо скомканные - мол, подавись. Но нельзя же так с людьми! Вот брат пошёл и повешался. Нет, он странноватый был, не отличник, чудил иногда, но не пьянствовал, не наркоманил, работал нормально.
Я подумал, это разовая неграмотность («повешался»), но, читая и подправляя вчера оригинал очередной заметки Курамшина - понял, что это такой вульгар-диалект Сибири, граничащей с Казахстаном. Не только говорят, но и пишут это слово. Однако сути это не меняет - Ринат, по идее, должен был теперь, как Ленин, преисполниться кровной классовой ненависти к буржуям сельским, а равно и прочим. Однако он всё топтался вокруг...
- Друг мой, вернулся с армии, проработал три месяца у фермера в Казахстане, а тот ему три тысячи рублей, и то вовремя не заплатил, весь сентябрь тянул. Баи... Работы нет в Омске! Я вот закончил по холодильным установкам техникум - нет работы по специальности! Наркотиков - полно, полиция контролирует всех наркоторговцев, у чужих не купишь. Водки полно. А работы нет.
Пока мой умный, усатый и лысый сосед Анатолий кивал и кратко отвечал Ринату, я узнавал его, рабочего, положение: женат, отец, дом имеет частный, потратили на него четыреста тысяч. И тут уже он обратил ко мне свой пытливо-плутоватый взгляд. Я вмастил насчёт государственного обмана с «материнским капиталом» и он тотчас согласился:
- Вот мы и не попали в материнский капитал! Говорят - надо было только новую квартиру брать по ипотеке, а мы купили дом уже не новый. Везде обман...
Мы перебросились с Анатолием, постоянным слушателем «Эха Москвы», парой реплик насчёт недавнего наглого увольнения Кудрина и бесправия масс, и Ринат ещё больше ощутил себя в своей тарелке, стал интересоваться, как живут в Москве. Всё ему надо знать досконально - почём съём квартиры, какая средняя зарплата. В глазах его горел молодой огонёк-костерок гастарбайтера. Москва магнитит. И тут же выдал слегка националистический поворот:
- Но заводы строят, в Тобольске завод полимеров строят! Это когда вообще было, чтоб заводы строили? Но работать возьмут кого дешевле - казахов, таджиков, а русские спиваются, на иглу содятся... Вон, у нас друг Путина, мэр хвастался, как китайцы огурцы выращивают круглый год в оранжереях, а они их пестицидами накачивают. Потом проверили - да там всё зашкаливает! А для своих работы нет. Вот чтоб не бросать в лицо эти пусть пять тысяч хотя бы, но чтоб заработать.
Горячий он, Ринат - до всего есть дело. Вполне современный рабочий. Я хоть и отмалчивался, как настоящий большевик-подпольщик (как автор "Москвы в огне" в своём вагоне), реплики выпуская лишь общегражданского толка, но разок в качестве морали шепнул ему под громкий стук проезжающего слева поезда: «Ка-пи-та-лизм». Но он точно и слышать не хотел, продолжая изливать слабо переваренные реалии в пространство нашего отсека-купе. И пояснение Анатолия, что завод полимеров строят иностранцы - пропустил мимо, как бы отвлекшись, а затем сделав боксёрский хук по воображаемому противнику. Мол, я готов к неожиданностям...
Жене его, чтоб ребёнка устроить в детсад, пришлось работать детсадовской уборщицей за зарплату, которая меньше прожиточного минимума, целый год. И ничего - работала. Я уточнил: уже не пять тысяч по России прожиточный минимум.
- Да по России и по Сибири - не всегда одно и то же. У нас и маленькую зарплату не заплатят - всё держится на словах, на добром слове! Работаю по договору, в лучшем случае, в штат не берут. Меня вместо месяцев испытательного срока год так держали на договоре. Могут уволить, не заплатив - так у нас мусорный бизнес работает. Тоже бай заправляет один, я его знаю. Но наш русский. Наберет на вокзале бомжей, они месяц-два за водку работают, он не платит, не кормит, дождётся пока сами сбегут, новых набирает. Так оборот и делает.
Нет, Ринат по омским меркам вовсе не гастарбайтер - зарплата на руки 49 тысяч. Правда, за два месяца - вахтовик. Месяц вкалывает, месяц дома. Так работает уже пол-Сибири - заводов не осталось (увезли в Китай в виде металлолома), работать постоянно негде. Сбывается предсказание моего коллеги-новреалиста Романа Сенчина: вся работающая Россия в лице мужиков-кормильцев становится вахтовиками. Одни едут бурить скважины, другие следить, чтоб из её величества Трубы не откачивали, третьи вот, благороднее, хоть что-то строят. Правда, кто знает - не мостом ли платной дороги станет их детище?
Ринат принялся доедать вчерашнюю благоуханную курицу - это она мне показалась помесью черемши и ким-чи, корейской квашеной «капусты», больше напоминающей аромат маринованного чеснока, а некоторым - помойки. Ест впрок, с аппетитом человека, привыкшего к физическим нагрузкам, хлюпает чаем, проглатывает хлеб. Карие глаза совершенно европеоидного татарина (таких, вроде актёра Шакурова, едва ли не больше, чем сохранивших монголоидные черты) загорелись свежим огоньком. Я же скромно попиваю из стакана супчик растворимый сибирский, ровно двести грамм... Ринат, завершая короткий наш триалог с соседом насчёт возврата Путина и рабочей бесправности (которую сам и аргументировал примерами), выдаёт внезапно:
- Ну что ж, будем надеяться, что Медведев и Путин улучшат жизнь.
Этот ход конём я не отследил и тотчас попросил уточнений.
- Так в Чечне вот Путин наладил же, с кризисом вроде справились.
Тут пришлось проводить ликбез, однако впереди оказалось много сюрпризов. Как-то от кризиса мы перешли к революции, и Ринат выдал по-расеянски "общее место":
- Все кризисы и революции приходят из-за границы. Как в семнадцатом и девяносто первом. Народ сам не пойдёт на революцию, его провоцируют. Вот Ленин привёз же немецкие деньги сюда?..
Во мне будто катапульта сработала, я скинул ногу с ноги, подался вперёд к нему, и неожиданно для себя быстро продолжил ликбез. Ринат даже стушевался, однако продолжал стоять на своём: рабочие, пускай, хотели революции, но крестьянство - нет. Тут уж я не отмалчивался:
- Да кто были эти солдаты, с фронта бежавшие и Питер переполнившие, как не крестьяне-то?
- Эти - может быть, но не, которые с землёй...
- Так им не революция землю-то дала ли, бедным?!
- А потом в колхозы сгоняли, Тухачевский газами травил...
Вот на этом этапе я и понял уникальность сознания не только Рината как рабочего наших дней, но и ещё многих таких рабочих. Двадцать лет пропаганды либерал- и чекистов-капиталистов впечатали свои скрижали и туда. Кстати, тут же, почему-то при упоминании революции, Ленина, Тухачевского, из соседнего купе пересел вдрызг пьяный сотрудник всё того же «Мостовика» и промямлил:
- Вы зумаете, что вы изнаете что-то ипро и-историю? Вот мама у меня канзизат историческхх наух... Ничего вы не ззнаете, а что читали - это фффукх!
Стало ясно, что разговорчивый Ринат - ещё хороший случай. Деградирующий рабочий класс, даже имея образованных советской системой родителей, не в состоянии взять ничего впрок, как раз те знания, которые помогли бы укрепиться как классу. Тут, сбивая алкогольный градус дискуссии, Анатолий отечески поинтересовался, насколько надёжна работа в «Мостовике» для Рината, спросил - есть ли пенсионные отчисления. Ринат поспешно, как от осы отмахнулся: «Вот не знаю». Значит, нет. И тут же снова добавил в оправдание, что это хоть какая-то работа, с очень хорошей зарплатой, позволяющей детей воспитывать, поднимать. Мимо прошёл выпивший начальник Рината, сделал неясный жест рукой и что-то промямлил, Ринат дружелюбно ответил, подыгрывая: «Ага, понял, никого не принимать, вы заняты». Какой-то начальник отдела. Смешно смешалась их иерархия - пафос вроде неуместен, так у них ролевые игры. И всё это радует огненноглазого рабочего: он рад услужить, рад быть винтиком вертикали «Мостовика»...
К ночи снова напившиеся трудяги стали вспоминать армию, а заодно всплыло и то, что «Мостовик» имеет два собственных самолёта. Вот куда пошли пенсионные денежки таких, как Ринат...
Утром мы говорили меньше. Ринат побаивался откровенного разговора и даже попытался уколоть ответно за вчерашний ликбез по поводу НЭПа и индустриализации: мол, мы, журналисты, раззадориваем, не думая о таких, как он, что ему семью надо кормить, что ему не до политики. Спите, моё классовое сознание и советская идентичность!
Я понял главное: он не глуп, он заставляет себя быть глупым. Мифы о ГУЛАГе, немецком Ленине и газовом Тухачевском (а я подробно рассказал, как неохотно, сперва поуговаривав выйти из деса и сдаться, Полномочная комиссия ВЦИК принимала решение не травить, а лишь выманивать из леса антоновцев! есть доскональное исследование по этому вопросу, никаких признаков террора и погибших именно от газа там не было, это была вынужденная мера, манёвр) - успокоительны для бесправного пролетариата. С этими мифами он как бы приобщается к манящей его Москве. Думает, что там-то уже все так думают... от хорошей жизни. Ощущаете корреляцию?
Комфортно жить, работая на буржуя, отдавая ему прибавочную стоимость - можно только «под газами», не Тухачесвкого газами, а Ельцина-Путина. Козырь Рината насчёт того, что он как рабочий должен в первую очередь думать о семье, я перебил джокером:
- А бастующие рабочие ведь тоже именно поэтому требуют зарплат - домашних нечем кормить.
- Нет, у нас кто решается на забастовку, обязательно делают накопления, миллион отложат.
Я посмеялся: откуда у них такие деньги? Ринат понял, что запутался в самообмане. Но тут же продолжил:
- Я теперь спокойнее смотрю на всё, а раньше тоже был агитатор, когда бригадиром. Боролся с пьянством, коммунизмом переболел - думал, это правильно, за справедливость. Православие тоже изучал, а теперь у меня своя линия, выверенная годами: домой деньги привезти.
Ну да: по схеме «коммунизм у нас уже был». Мол, сам бунтовал, но теперь притёрся. Это он сказал, уже надев клеёнчатую чёрную кепку, вмиг сделавшую его типичным гастарбайтером. Они вышли всей гурьбой - всеми эксплуатируемыми и эксплуататорами в полном составе и в полном согласии. Никто не пытался мстить начальству в пути, душить его - все мирно пили вместе. Классовый компромисс... Да, они хоть и свои, российские, но гастарбайтеры - какого чёрта их бы из такой дали выписали нижегородские чинуши? Само собой, и они экономят на омской рабочей силе - и так на каждой ступени.
Вышли, я не успел сказать Ринату: дорогой, твоё примирение с буржуем объяснимо, но временно! Ты умнее тех «седативных» мифов о Советской власти, которые позволяют тебе не надеяться на собственный, на рабочий контроль. Да-да: «фабрики - рабочим» был непросто лозунг смутного для тебя 1917-го. Вырвав их из рук буржуев и создав своё, рабочее государство, пролетариат уже не на дядю работал, а на себя. Это сложно понять бетонщику на вахте - но вот дома будет время, почитай в интернете или библиотеке!
Не только самолёты из вас выкачивают далеко не самые богатые буржуи. Каждый бетонщик недополучает не только пенсионных отчислений - добрую половину своего труда отдаёт задаром. За право... успокаивать себя телевизионными сказками о злодеях-большевиках. Эти сказки сделали историю СССР настолько нелогичной, что водить этими кривыми переулками теперь могут только самые отъявленные шизофреники по убеждениям - млечины да этот пьяноглазый бородач на «Культуре», на пирожок купеческий похожий.
В голове твоей, в отличие от боксёрских рук - не сила, а слабость. Слабость умышленная, использующая силу твоих мышц и рабочих навыков - не в твоих интересах. Ты поддаёшься пропаганде и продаёшься, чтобы кормить семью, так неужели ты думаешь, что государство рабочих, таких как ты, снизу доверху - не даст тебе работу куда с большими гарантиями и адекватной оплатой? Именно как было в СССР - и это ты признал: "Вот говорят, что плохо было... но не всё было плохо в СССР".
Ты боишься что-либо менять? Ждёшь, что это сделаем мы в столице, побыстрей и почище? И сам же боишься перемен, все остатки религиозности вперив в тандем? «Будем надеяться» - как «Отче наш»... Я знал, что когда-то само по себе знание истории и своего места в обществе, честное - станет пугать людей. Как в «Матрице»: комфортнее быть батарейкой. Пробуждение классового сознания - пугает. Но не знал я, что этими трусами окажутся рабочие, которым кроме цепей терять... Но ведь есть что - в том-то и дело. И за эту кишку капитализм крепко взял наследников социализма, не могущих потребовать наследство у буржуев.
Нет, Ринат, ты не прав. Коммунизм, о котором ты в техникуме явно не получил никакого представления - не корь, не свинка, им переболеть нельзя. Болезнь - капитализм. Знание - выздоровление, учи историю Советской Родины заново! Ибо капитализм - убивает. Кого-то медленно, выжимая пот на стройках, кого-то сразу - фермерским манером. Вот когда ты это поймёшь на своей шкуре и, желательно, не на шее, как брат - вот тогда мы продолжим разговор. Кто знает, может и в столице. И я напомню тебе те пораженческие слова, сказанные из-под чёрного гастарбайтерского козырька. А будущее-то за рабочими и в руках рабочих - когда даже та информация, которой владеешь ты сам, станет достоянием других рабочих, и они узнают, как работодатель обманывает вашего брата. Дальше - профсоюз. Школа коммунизма. Ты меня младше, дорогой, хоть этого и не заметил. Значит, если не мне, то тебе суждено узнать, что такое революция на самом деле.
|
|
