Нынешний год Кремль начал с проведения политики полного подчинения практически всей государственной деятельности интересам монополиста Газпрома, с фактами в руках разоблачающего попытки украинских любителей поживиться на халяву российским голубым топливом. Газовый конфликт России с Украиной способствовал формированию в Киеве и Москве многоголосых хоров политологов, журналистов, политиков, поющих дифирамбы решительности руководителей обоих государств. Но патриоты-дирижеры этих с углеводородным запашком песнопений, видимо, подзабыли, что на дворе январь, а наша совместная с Украиной славянская решительность (по полной программе наказать друг друга…) согреть дома европейцев не способна - даже если во многих из этих домов, например, болгарских, греческих, размещены православные иконы…
Премьер-министр РФ Владимир Путин, президент Украины Виктор Ющенко, глава украинского кабинета министров Юлия Тимошенко, срочно обрядившись в тогу поборников истины и справедливости, открыто обхаживают финансовые, общественные и политические круги Запада, заверяя их в своих самых искренних к ним чувствам. Ссориться со странами Европейского Союза (ЕС) молодые по возрасту постсоветские государственные образования не хотят, понимая, что это обострит экономические и социальные противоречия в республиках бывшего СССР, где и без того социально-экономическая обстановка усугублена ширящимся недовольством тружеников в связи с ростом коррупции, засилья монополий в политике и экономике. Потому руководители РФ все чаще и чаще, говоря о причинах газового противостояния с Украиной, стали прибегать в демагогических целях к использованию популистской терминологии, обрушиваясь с критикой на своих украинских коллег, обвиняя их в коррупции.
Но, думаю, вряд ли такая практика приведет к тому, что Запад станет усматривать в «принципиальной» критике со стороны Кремля признаки объективности; Россия в роли разгребателя иностранного криминального мусора выглядит смешно, ибо своя изба наполнена коррупционно - воровской грязью и сегодня, причем, сверх крыши. Полагаю, что именно в связи с этим печальным для нашей страны фактом любые экономически масштабные проекты РФ автоматически трактуются на Западе как деяния, задуманные, прежде всего, для личного обогащения конкретных высокопоставленных российских «проектантов».
Правительства некоторых ведущих западных держав, на мой взгляд, вполне справедливо расценивают бурное негодование Кремля (в связи с воровскими действиями официального Киева) в качестве мелодраматических, а, вернее, фарисейских жестов. Внимая рекомендациям ЕС, призывающего Москву и Киев оперативно урегулировать конфликт, президент РФ Д. Медведев созвал 17 января в столице России международную конференцию, участники которой должны были рассмотреть сложную ситуацию с поставками в Европу газа России, руководство которой, в свою очередь, разработало и предложило новую схему денежного обеспечения гарантий транзита топлива.
Этой «революционной» схемой явится, по версии главы РФ, «безотзывный аккредитив, выставленный первоклассным банком одной из европейских стран, с частичным покрытием, который предоставит украинская сторона. Основанием для списания денег с этого аккредитива будет обращение российской компании – поставщика газа, подтвержденное группой наблюдателей…». В общем, дожили; в лексиконе нашего президента появились профессиональные термины, коими обычно оперируют банкиры, коммерсанты, но, отнюдь, не государственные деятели.
Понятно ведь, что в России каждое публичное вмешательство высшего в государстве чиновника в дела конкретного бизнеса автоматически превращает все руководство страны в правление директоров этого бизнеса. И это правление, включая прокуроров и судей, дружно следует за взглядом своего шефа, который может произвольно определить для конкретного бизнесмена место как на экономическом Олимпе, так и на тюремных нарах.
Полагаю, что в этом аспекте весьма характерен пример с М. Ходорковским, чьей печальной судьбы вполне заслуженно могли удостоиться многие его коллеги по обворовыванию России и дальнейшему набиванию дензнаками личной мошны… Хотя, с другой стороны, очень хочется верить в то, что Дмитрий Анатольевич так же хорошо знает все стороны жизни российского общества, как он профессионально смыслит в денежных и банковских вопросах, особенно касающихся деятельности сырьевых гигантов, чьим интересам столь верно и, по моему мнению, «бескорыстно» служат с 1991 года руководители РФ. Служат без отпусков и перерывов на обед.
Что такое беззаветное служение принесло за 18 лет народу сейчас видно очень наглядно – на ценниках в магазинах и на табличках пунктов по обмену валюты…
Как же так получилось, что наша богатейшая на углеводородное сырье страна в который уже раз за годы «демократии» активно приближается к экономическому краху, почему российский рубль, за спиной которого нефть, газ, лес, алмазы, золото, превращается в худосочного урода от реальной экономики? Да и где она, эта реальная экономика? Вспомним, Россия уже долгие годы обеспечивает Европу и некоторые страны мира вне европейского континента своими углеводородами, продавая их по мировым ценам.
Приток нефтедолларов в результате высоких цен на углеводородное сырье повлек за собой не только потребительский бум, повышение уровня жизни народа, многократное увеличение числа миллиардеров, но и инфляцию, резкое увеличение объемов импортируемых товаров и продуктов. Нефтяная отрасль подпитывала благополучие, но и при самых высоких ценах на сырье эта отрасль так и не получила необходимых для своего развития инвестиций. Один из самых солидных экспортеров нефти Саудовская Аравия, используя свои доходы от реализации «черного золота», диверсифицировала экономику, создала огромное количество новых рабочих мест. При этом умудряется активно строить четыре новых города, щедро инвестировать в свою нефтедобывающую промышленность, поддерживая скважины. Их у нее приблизительно около полутора тысяч, но нефти они дают в тысячу раз больше, чем, например, 19 000 скважин в американской Пенсильвании.
Весьма показательно, что за истекшие 160 лет люди Земли опустошили около 70% мировых запасов нефти. Сейчас планету дырявят почти 5 млн. скважин, 75% которых находятся в Соединенных Штатах. Но эта страна, как известно, предпочитает действовать мудро, используя для собственных нужд не свои, а чужие запасы углеводородов. До 1990 года наша страна обладала извлекаемыми запасами нефти объемом 18,6 млрд. тонн. С того же, 1990 года, отбор нефти практически не компенсировался. Сейчас среднее значение на одно месторождение составляет 5 млн. тонн (в 1990 году этот показатель был 10 млн. тонн).
В 2007 году в России было открыто 68 нефтеместорождений. Но если раньше у нас открывались месторождения со средними запасами 7 млн. тонн, то ныне открываем от 0,3 до 0,9 млн. тонн. Понятно, что их разработка выгодна лишь в том случае, если эти нефтяные месторождения находятся в районах с развитой инфраструктурой. Государство идет на прямой обман, утверждая, что, например, за 2007 год наша страна прирастила 700 млн. тонн нефтяных запасов, и что мы, мол, приращиваем запасы, показатель которых превышает добычу. Но в позапрошлом году по всем открытым новым месторождениям мы реально прирастили… 39 млн. тонн. За счет пересмотра старых материалов по месторождениям прирастили еще 110 млн. тонн; итого – 149 млн. тонн. А добываем за год 540 млн. тонн. Так откуда же взялись дутые цифры приращивания запасов?!
Отвечая на этот вопрос, разного рода государственные «мудрецы» утверждают: - а мы приращиваем запасы за счет повышения методов нефтеотдачи пластов! И объясняют: предположим, коэффициент извлечения был 0,3, а за счет вышеуказанных методов (гидроразрыв пласта, бурение горизонтальных и вертикальных стволов) он увеличился. Но и это блеф, ибо в данном случае путаются понятия; приведенные выше меры влекут за собой повышение нефтеотдачи пластов, но вовсе не содействуют приращиванию запасов углеводородов. Зачем обманывать самих себя и будущие поколения?! Высшие госчиновники страны часто вещают, что нынешняя Россия сильна мощными системообразующими нефтяными компаниями, но почему-то тихо помалкивают о том, что эти компании разрабатывают лишь активные части месторождений, где за счет специальных методов достигают повышения нефтеотдачи пластов. Молчат и о том, что в дальнейшем Госкомиссия по запасам полезных ископаемых разносит такую схему уже на все месторождение. А ведь сегодняшнее соотношение российских запасов нефти в корне отличается от вчерашнего; раньше было 68% легко извлекаемых запасов и 32% - трудно извлекаемых. Ныне эти показатели поменялись местами, так как наши «чудо – нефтяники» разрабатывают лишь те участки, которые имеют хорошие коллекторские и физико-химические свойства. То есть, в основном, это легкие нефти. А вот трудно извлекаемые запасы как лежали на глубине, так и продолжают свое подземное пребывание!
Исключения, как знаю из собственного опыта, лишь на Усинском месторождении и на Яреге (Республика Коми), где используются паротепловые методы добычи нефти. Если раньше Центральная комиссия по разработке месторождений полезных ископаемых принимала документ о разработке конкретного нефтяного месторождения, то в этом документе было детально расписано: что пробурить, какого коэффициента нефтеотдачи достигнуть, какие методы при этом необходимо применять, какие следует провести на месторождении технические мероприятия. Сегодня же этот документ носит лишь рекомендательный характер. В целом возьму на себя смелость утверждать, что в сегодняшней России дать объективную оценку запасам наших углеводородов некому. Почему – поясню.
Когда-то Государственная комиссия по запасам природных ископаемых была реально независимой. Сейчас она является структурным подразделением Министерства природных ресурсов. В советское время запасы по углеводородам готовило Министерство геологии, а принимало эти запасы Министерство нефтяной промышленности. А сегодня Госкомиссия по запасам функционирует в форме некоего некоммерческого партнерства! Фактически завтрашнее состояние российской экономики определяют какие-то «некоммерческие партнеры». Это все равно что регулированием и планированием деятельности оперативных служб МВД России займутся дружинники… Вряд ли кто сможет отрицать, что в сырьевом законодательстве РФ уйма противоречий. И можно только удивляться тому, что фракция «Единая Россия» этого факта не замечает. Или не хочет замечать?
Приведу пример. Известно, что привлекательность любой нефтяной компании – это, прежде всего, ее запасы. Но законодательство гласит, что все находящиеся в недрах ископаемые принадлежат государству. То есть и нам с вами, уважаемые читатели. Далее государство нанимает конкретное нефтедобывающее ОАО в качестве оператора по разработке того или иного месторождения. Подчеркну, нанимает на условиях, оговоренных в лицензионном соглашении. Следовательно, государство должно контролировать, как соблюдаются условия разработки, не происходит ли хищническая эксплуатация месторождения. Однако на деле никакого контроля нет; о деятельности любой нефтедобывающей компании государственные органы сведений получить практически не могут. Пример? Пожалуйста!
Государственная структура – Министерство природных ресурсов – заключает контракт с каким-либо государственным научно-исследовательским институтом (НИИ) на проведение этим НИИ анализа добычи сырья и составлении на длительный период прогноза по добыче нефти. Но… Даже в геологических фондах этому, подчеркну, государственному НИИ никакой информации не дают, мотивируя отказ тем, что для этого необходимо согласие недропользователя, то есть структуры чаще всего частной, а не государственной. Абсурд! Но ведь так было не всегда.
В том же СССР функционировали государственные геологические фонды, а нефтеперерабатывающие заводы (НПЗ) не являлись, как ныне, структурными звеньями добывающих предприятий. Не потому ли сейчас в России глубина переработки нефти не превышает 68%, тогда как, например, в султанате Оман этот показатель равен 99%? И еще, напомню нашим скороспелым миллиардерам-нефтяникам, что с приходом в начале 90-х годов прошлого века капитализма в Россию в нашей стране так и не построено ни одного нового НПЗ. Много патриотического шума было вокруг разработки запасов углеводородов на Арктическом шельфе, когда парламентарий Артур Чилингаров осуществил в батискафе спуск на дно холодной северной пучины. Но ведь это вовсе не означает, что завтра Арктический шельф покорится России! Нужны солидные по объему средства; например, одна ПБУ (плавучая буровая установка) стоит порядка $ 300 млн. Да кто ж на такие траты пойдет?!
Чтобы установить штук десять ПБУ, наших олигархов надо лишить их личной авиации и шикарных яхт для прогулок с молодыми подружками по морским и океанским просторам. Нет, население России не примет такие жертвы со стороны наших народных нефтепромышленников! А ведь неплохо бы было вместо золотых унитазных сидушек под задницы опекаемых властью воров создать в государстве резервный фонд запасов промышленных категорий углеводородного сырья. Нефть то – ископаемое по своей сути общенародное.
Взять, к примеру, Норвегию, которая через свою государственную структуру «Статойл» добывает нефть на шельфе Арктики, и плодами этой добычи пользуется ВСЕ население страны. Нам бы вместо колоссальных затрат, связанных с демонстрационным отправлением в океанские глубины ликующих бородатых дедов, втыкающих в дно флажки России, использовать средства для создания такой же, как «Статойл» российской государственной компании… Но что-то этому, видимо, мешает. Может, частные интересы высокопоставленных чиновников, находящихся у руля нефтегазоносной РФ? Да что там Норвегия! Рядом с нами страна, которую бог то ли обидел, то ли наградил тем, что на ее территории нет ни нефти, ни газа. Но, черт побери, почему же эх, хорошо в стране Финляндской жить?! Виртуальное знакомство с принципами и источниками энергоснабжения Финляндии мне помог совершить ее посол в России господин Матти Анттонен. Чтобы финны вели, по мировым меркам, вполне достойную материальную и духовную жизнь ее энергопотребление обеспечивается нефтью (25%), покупаемой, в основном, у РФ, углем (13%), природным газом (10%) – тоже из России, импортом электроэнергии (3%), ядерной энергией (17%), гидро и ветроэнергетикой (3%), торфом (7%), древесиной (20%).
В стране действуют на полную мощность два НПЗ, качество продукции которых славится во всем мире. Заводы эти, расположенные в Шельдвиге, близ Порво, и в Нантали около Турку, работают, в основном, на российской нефти, и большая часть вырабатываемого бензина экспортируется. Например, каждый год в США, которые, как известно, предъявляют к качеству бензина высочайшие требования, финны отправляют один миллиард литров бензина. Ежегодно страна импортирует до 14 млн. тонн нефти и нефтепродуктов, 1 млрд. кубов газа, 3-4 млн. тонн каменного угля и кокса. Около 20% потребляемой в стране энергии покрывается за счет собственных ресурсов. Как отметил посол, природный газ Финляндия получает прямо из РФ, поэтому особого интереса к проекту морского газопровода «Северный поток» (от бухты Портовая в районе Выборга – до побережья Германии, город Грайфсвальд в Мекленбурге – Передней Померании) правительство Финляндии не проявляет. В то же время, компания, которая будет сооружать этот газопровод (Nord Stream) должна до конца нынешнего января представить руководству Финляндии документы экологической экспертизы проекта; финны очень чутко относятся к вопросам своей экологической безопасности. Пока эти документы не представлены – по состоянию на 16 января. Напомню, что пуск первой линии газопровода намечен в 2011 году, второй линии – в 2012 году. Кстати, в Nord Stream независимым консультантом по вопросам проведения оценки воздействия газопровода на окружающую среду трудится бывший премьер-министр Финляндии Пааво Липпонен. Ну а нынешний глава правительства Матти Ванханен и руководитель российского кабинета министров Владимир Путин уверены в том, что Финляндия вполне обоснованно придает серьезное внимание экологическим проблемам в связи с намечаемой реализацией проекта «Северный поток». Ведь какой только гадости не оставили на дне Балтийского моря воевавшие между собой участники Второй мировой войны?! Тут могут находиться и токсичные материалы, и химическое оружие.
Поэтому трудно не согласиться с послом М. Анттоненном, считающим, что «только после тщательного изучения дна можно выбрать оптимальный маршрут подводного газопровода». Это требование объяснимо, так как будущий газопровод будет начинаться непосредственно за восточной границей Финляндии, и проходить на большие расстояния вблизи именно финских вод. Впрочем, обоснованная позиция руководства этой северной страны разделяется в ней не всеми; есть и горячие финские головы, утверждающие, как, например, ученый Альпо Юнтунен, что Nord Stream имеет для России военное значение, так как монтаж газопровода якобы будет проходить под прикрытием российского военного флота. Конечно же, я не смог удержаться и попросил посла дать оценку нынешнему российско-украинскому газовому конфликту. Дипломат ответил дипломатически: «Как член ЕС моя страна обеспокоена тем, что в результате этого конфликта частично страдает население Европы. Но РФ и Украина являются суверенными государствами, способными самостоятельно уладить любые спорные вопросы. Европейский Союз, конечно, может оказывать помощь, используя своих наблюдателей, но сам переговорный процесс – это прерогатива Украины и России; они, я уверен, найдут верное политическое решение своих газовых проблем…». Господа Ющенко и Медведев, вы разделяете уверенность финского дипломата?
|
|
