В этот день в 1941 году погода в Севастополе была жаркая, ждали дождя. И действительно, ночью, примерно в половине четвертого в небе загрохотало. Моя мама рассказывает, что сначала она этот грохот приняла за гром; потом, услышав стрельбу зениток, решила, что у моряков, наверное, опять маневры.
В последние недели у них все время были маневры. Утром соседка сказала, что в маневрах участвовали и самолеты, много самолетов, они даже бомбы сбрасывали.
Бомбы на город? Нет, что вы, кто же на маневрах сбрасывает бомбы на город.
Перед рассветом, где-то около пяти утра самолеты улетели и маневры закончились. А в 12 часов дня севастопольцы узнали, что это были не маневры…
Флотская авиация базы Черноморского флота была в полной боевой готовности и отогнала фашистских стервятников, не позволив им бомбить город. Мой отец, работавший вольнонаемным в одном из отделов Черноморского флота, в тот же день получил на складе форму морского офицера и лейтенантские погоны. Больше он дома не ночевал.
Во дворе у нас выкопали щель и мы с мамой часто проводили там ночи: с начала августа Севастополь бомбили еженощно. А месяца через три в Севастополе объявился мой дядя, муж маминой сестры. Он был большой чин: полковник и начальник финансового отдела Приморской армии, эвакуированной из Одессы и защищавшей Севастополь.
Мама рассказывает, что он несколько раз приходил к нам в гости и приносил мне шоколадки, - мне было тогда полтора года. И еще он говорил, что в крайнем случае он не сдастся в плен и показывал свой пистолет.
Он и не сдался: в конце июня 1942 года, когда в наших руках оставался маленький кусочек мыса Херсонес, он выстрелил себе в сердце. Его друзья уговаривали его не делать этого: мы прорвемся к партизанам или ночью подойдут наши катера и заберут нас! (В Севастополе осталось 90 тысяч краснофлотцев, эвакуировать их было невозможно.) Друзья и похоронили его тут же, на мысе. А в 2002 году археологи, которые постоянно ведут раскопки на мысе Херсонес, наткнулись на его тело и по находившимся при нем документам установили его личность. Тогда же мы получили похоронку на него от Севастопольского горвоенкомата – спустя 60 лет! (Мы все эти годы запрашивали о его судьбе.)
Его прах был перенесен на мемориальное воинское кладбище. А за полгода до гибели моего дяди, 18 ноября 1941 года из Севастопольской бухты ушел последний гражданский корабль - лидер "Ташкент".
Есть очерк Евгения Петрова (того самого, кто вместе с И.Ильфом написал "Двенадцать стульев" и "Золотой теленок"), тогда корреспондента "Красной Звезды", об этом рейсе: корабль прекратил радиосвязь с землей, чтобы не наводить на себя немецкие самолеты, и двое суток наши о нем ничего не знали, пока он не добрался до Батуми. Вот на этом теплоходе меня и вывезли из Севастополя: тогда эвакуировали папин отдел вместе с членами семей.
Я это все знаю со слов моей мамы. А первое слово, которое я научился выговаривать, было "бомбоубежище".
…22 июня 1941 года - это самый страшный день в истории нашей Родины - началась Великая Отечественная война.
|
|
