В сети интернет всё чаще стали попадаться бело-зеленые флаги «Сибири». На некоторых из них надпись «Сибирская народная республика». Вы думаете, что такой не существует? А можно ли было еще четверть века назад представить себе государственную независимость Украины или посольство Белоруссии в центре Москвы?
Во всяком случае, есть «сибирство». Вот уже более 15 лет разрабатывается особый «сибирский» язык. Доказывается, что сибиряки — отдельная нация, что у них своя идентичность. На этом фоне вполне возможно при определенных политических обстоятельствах исторически обосновывать «независимость» Сибири.
«Сибирство» — это серьезный сепаратистский вызов. Для того чтобы «сибирство» стало реальностью, нужно поменять идентичность жителей Сибири, внушить им, что они отличаются от «москалей». И шаги в эту сторону, к сожалению, активно делаются.
В Меморандуме «О единстве русского народа» Экспертного центра Всемирного Русского Народного Собора говорится: «Сегодня в активной разработке геополитических недоброжелателей России находятся такие проекты как сибирский сепаратизм (отделение Сибири), казачий сепаратизм (отделение Дона, Кубани и Предкавказья), поморский сепаратизм (отделение русского Севера), калининградский (потеря Балтийского анклава), дальневосточный и уральский сепаратизмы... На первый взгляд, подобные проекты могут казаться фантастическими, однако не стоит забывать, что столь же невероятным ещё каких-нибудь сто — сто пятьдесят лет назад выглядело отделение Украины от России. Одним из ключевых моментов в создании новой идентичности является искусственное конструирование региональных языков („Поморьска говоря“, „Казачий язык“, „Гутор“, „Балачка“, „Сибирськи говор“). О масштабах прилагаемых для этой цели усилий и объёме инвестиций говорит тот факт, что выдуманный в 2005 году „сибирский язык“ уже через два года имел огромный раздел в Википедии, занимающий 67-е место в мировом рейтинге (опередив по количеству созданных статей белорусский или узбекский разделы). Во всех случаях регионального псевдоэтнического сепаратизма прослеживается активная внешняя поддержка».
В этой статье речь пойдет об этнофутуризме — еще одном, как считаю, сепаратистском вызове, подобном «сибирству».
Этнофутуризм впервые появился в Эстонии. В 1989 году этот термин ввел эстонский писатель Карл Мартин Синиярв. В 1994 году в Тарту прошла первая конференция, принявшая специальный манифест. Затем этнофутуризм активно стал развиваться в Удмуртии, оттуда распространился в Марий Эл.
В последние годы возник новый вид этого движения — так называемый «мерянский этнофутуризм». Он распространяется в центральных районах России: например, в Москве, Переяславле-Залесском, Костроме, Плёсе.
Первоначальная цель этнофутуризма — создание новой идентичности для финно-угорских народов на территории бывшего СССР. Такая идентичность должна существовать вне всяких связей с историей русского народа и российской государственности. В ее основу было предложено положить язычество.
Первые этнофутуристы были писателями и художниками, а не историками и этнографами. Тем не менее, они прекрасно понимали, что реальное язычество финно-угорских народов возродить невозможно.
Ошибочно считается, будто бы современные финно-угры сохранили свои языческие традиции, несмотря на все гонения и преследования. Например, в 90-е годы марийцы торжественно провозглашались «последним языческим народом Европы». Но на самом деле в этих национальных регионах языческие культы во многом создавались заново уже после распада СССР. Это происходило под воздействием политических процессов национального самоопределения.
Сказанное в особенности касается приволжских (мордва, черемисы-марийцы) и пермских финно-угров (вотяки-удмурты). Дело в том, что эти народы исторически не имели своей государственности и племенного единства. На протяжении веков они находились под перекрестным влиянием христианства и ислама. В результате их верования претерпели очень сильные изменения, в том числе, под воздействием христианских апокрифов, пришедших из старообрядческой среды.
Этнофутуристы предложили сконструировать финно-угорскую языческую мифологию заново, в первую очередь на основе живописи и арт-проектов. Затем на этой конструкции они предлагают выстроить новую идентичность нового гражданского общества.
В свою очередь, для этого нужна деконструкция прежней российской идентичности, в том числе культурной. Постмодернизм предоставляет для такой деконструкции широкие возможности.
Этнофутуристы изначально стояли на постмодернистских позициях. При этом они получили поддержку в научной среде.
Я приведу некоторые примеры такого сращивания неоязычества и вузовской науки. Они могут показаться частностями, но, на самом деле в них, как в капле воды, отражена вся эта проблема.
Например, в Марийском государственном университете защитила докторскую работу по культурологии Г.Е.Шкалина. В своей диссертации она пишет, что этнофутуризм — это «мир игры частностями», игры «культурными вариантами предшествующих эпох», где «спонтанно и эклектически соединяются в новые реальности наука и искусство, философия и религия». Она говорит о том, что необходимо «разрыхлить» изнутри традицию средствами некоей «критической рефлексии». Такая рефлексия, с ее точки зрения, принципиально антисистемна и «обращена против притязаний научного метода». Всё это ею преподносится не в качестве критики, а в качестве некоего позитива.
Г.Е.Шкалина тут же, в своей докторской диссертации демонстрирует, как такое «разрыхление» должно работать. Она утверждает, что у марийцев, якобы, существовала глобальная «философия Ю», аналогичная понятиям «дао» у китайцев и «прана» у индусов. Эта, мол, «философия Ю» описывает «единство человека и космоса в информационном поле».
Никаких научных ссылок данное место в диссертации Г.Е.Шкалиной не содержит вообще. Источников она не указывает. То есть буквально на пустом месте постулирует одно из ключевых, как считаю, оккультных утверждений своей диссертации.
Она пишет в диссертации, что «наличие личной мощи Ю и владение ею свойственны» вождям, жрецам, колдунам и лекарям. А у примитивных людей отсутствует эта мощь. И, конечно, с ее точки зрения, «православные священники» виноваты в искажении исконной марийской мифологии.
Г.Е.Шкалина в диссертации предлагает читать некие «знаки природы», чтобы «предугадывать техногенные катастрофы». Целый параграф ее докторской диссертации посвящен неким «марийским Ведам», куда она относит все вообще тексты, собранные этнографами или даже сочиненные в наше время новыми «жрецами». Как я понял, по ее словам они равны Авесте, Библии, Корану, Талмуду и Типитаке. И всё это — в стенах государственного вуза, в докторской работе по культурологии.
Для чего всё это Г.Е.Шкалиной? Чтобы, как она пишет, «духовное семя возродилось в колосе национальной жизни». Собственно, вся эта «игра частностями», а попросту выдумка — для укрепления конкретной национальной идентичности. То есть ради достижения политических целей.
Докторская диссертация Г.Е.Шкалиной далеко не единственная псевдонаучная, как считаю, квалификационная работа, призванная обслуживать новую языческую мифологию.
На протяжении последней четверти века идеологи украинства всячески подчеркивали, будто бы население Центральной России имеет не славянское, а финно-угорское происхождение. Это нужно для исторического обоснования полного разрыва Украины и России.
Точно такой же тезис отстаивают сейчас и так называемые «мерянские этнофутуристы». Это движение, как и в случае с этнофутуризмом национальных районов, строится на стыке арт-проектов и как бы исследовательской деятельности представителей ряда вузов. Реализует же оно себя в музейном и образовательном пространстве.
В российской науке общераспространенным является утверждение, что славянские переселенцы играли ведущую роль в становлении Северо-Восточной Руси и этногенезе русского народа. Местное финно-угорское население было ассимилировано славянами или мигрировало на новые территории.
Неизвестна судьба группы мерянских племен. По предельно скудным летописным и, в первую очередь, археологическим источникам их обычно локализуют в части современных Московской, Тверской, Костромской, Ярославской, Владимирской, Ивановской, Нижегородской областей. То есть речь идет об огромных территориях в самом сердце России.
В ходе славянской колонизации мерянские племена исчезли. Самое главное, что в исторической памяти жителей центральных регионов России их просто нет. Казалось бы, они теперь предмет чисто академических дискуссий. Однако выясняется, что это не так.
Безусловно, сказанное не означает призыва к отказу от исторических, археологических, этнографических, антропологических исследований. Только не надо подменять такие исследования предвзятостью, идеологической заданностью.
Несколько лет назад некая группа художников неожиданно провозгласила себя «мерянами». По уже готовой модели финно-угорского этнофутуризма эти люди начали «игру частностями», попытались с помощью арт-проектов сконструировать новое язычество и на его основе новую идентичность. Некоторые из них говорят о некоем религиозном синкретизме, о «двоеверии». Это «двоеверие» якобы заключается в том, религия жителей центральных регионов России существенно отличается от византийского православия и стала следствием исторического соединения христианства и местного язычества.
На самом деле, если разбираться всерьез, такая позиция совершенно не соответствует историческим источникам.
Этнофутуристы опираются на весьма маргинальные попытки реконструкции особого мерянского языка, предпринимавшиеся начиная с 1989 года.
Обычно в качестве «основателя мерянского этнофутуризма» называют художника Андрея Малышева. Другого активного идеолога этнофутуризма художника Валентина Константинова на «мерянских» интернет-ресурсах именуют «Бальшта Кыстынчан».
Этнофутуристы считают, что русские православные жители центральных регионов России должны опознать в себе язычников-мерян или мерян-двоеверов (что на самом деле одно и то же), сменить свою идентичность.
Наберите в «Яндексе» «Стань меря!», и вы попадете на главный ресурс мерянского этнофутуризма «Мerjamaa».
Этнофутуристы утверждают, что «мерянство» — это и есть подлинная русскость.
В вышедшем недавно замечательном сборнике «Плаха» в статьях Александра Щипкова говорится о том, что украинство пытается похитить русскую идентичность, объявить себя настоящей русскостью.
И вот, на наших глазах, такое похищение русского самосознания пытаются уже в самом сердце России осуществить «меряне».
Новое как бы «художественное» движение, как уже было отмечено выше, нашло опору в вузовской и музейной среде.
Этнофутуризм является частью общего неоязыческого потока. Раньше него, как известно, начало развиваться славянское неоязычество. В целом, неоязычники вполне достигли положения, когда могут уже активно влиять даже на школьный курс.
Например, в 2011 году в Санкт-Петербурге, в одном из ведущих педагогических вузов страны, Российском государственном педагогическом университете имени А.И.Герцена, А.О.Зобнина защитила диссертацию на соискание степени кандидата педагогических наук по теме: «Язычество славян в культурологическом образовании школьников».
В этой диссертации в открытую звучит призыв к «переосмыслению отечественного культурного наследия» как основы для системы образования.
«Языческая культура славян» рассматривается как «базовое основание русской культуры, ее архетипа». Соответственно, «языческая культура славян» оказывается, с точки зрения диссертанта, «одним из базовых компонентов историко-культрологического образования школьников».
Диссертантом разработан школьный «культурологический курс» «Языческая культура славян», который призван дать школьникам «общие знания по истории отечественной культуры». Курс этот, якобы, успешно решает задачи формирования «этнокультурной идентичности школьников».
Точнее, наверное, было бы сказать — по смене этой идентичности. Почему? Да потому, что в своей диссертации А.О.Зобнина утверждает, будто бы «в рамках обыденного, проникнутого ортодоксальной православной доктриной сознания» «языческая славянская культура» воспринимается как «отсталая, варварская, тёмная». Это, мол, нужно изменить и «углубить историческую память школьников».
Этот курс, как считаю, по смене идентичности, был апробирован А.О.Зобниной в школе № 506 г.Санкт-Петербурга. Во всяком случае, именно эту школу она сама называет в своей диссертации.
Как видим, неоязычество уже пытается представить себя, свои псевдонаучные реконструкции, ни много, ни мало в качестве основы не просто культурологического образования, но и самой идентичности. И происходит всё это в светской школе, за государственный счет.
Этнофутуристы движутся в этом вопросе вслед за славянскими неоязычниками.
Вполне может наступить время, когда в Центральной России от Москвы до Нижнего Новгорода всех могут заставить говорить на некоей «мерянской мове». И ее будут учить в школах как национальный язык. Современные примеры тому от нас совсем недалеко как в историческом, так и в географическом смысле.
В октябре 2014 года на III Фестивале языков в Новгородском университете прошла 50-минутная презентация «мерянского» языка — как будто речь идет о языке какого-либо реально существующего народа. Как тут не вспомнить «сибирский язык».
В мае 2014 года в «Новой галерее» в городе Иваново во время акции «Ночь музеев» открылся мерянский арт-проект «Volga.Sacrum». Как следует из сообщения сайта Merjamaa, его автор — тот самый этнофутурист Мерянь Андю (он же Андрей Малышев-Мерянин).
Этнофутуризм шагает по Центральной России. Казалось бы, что этнофутуристы — это безобидные люди, любящие поговорить о шаманизме, бьющие в бубен и скачущие в масках с третьим глазом. Но, как считаю, при неблагоприятных политических условиях все эти «милые забавы» могут послужить идеологическим обоснованием развала Российской Федерации.
|
|
