Оказывается, в Питере больше нет набережной Робеспьера, названной так в 1923 году. Хотя ранее в городе было принято решение о "моратории" на переименования улиц, но для вождя якобинцев решили сделать "почётное" исключение.
(Об этом факте я узнал с запозданием, так что и пишу только теперь, хотя случилось это ещё в прошлом году).
Такое постановление подписал врио мэра города г-н Полтавченко ещё 23 июня 2014 года. Непонятно одно — почему он не мог подождать ещё немножко и подписать его 27 июля — аккурат в 220-ю годовщину термидорианского переворота? Или на следующий день, 28 июля — к годовщине казни якобинского лидера?
До этого "исторические" названия возвращали в городе в 2008 году, когда площадь Декабристов стала Сенатской. В 2009 году площадь Жертв Революции в Ломоносове переименовали в Привокзальную, а в 2012-м часть бульвара Красного Курсанта в Петергофе — в Рубинштейскую улицу. Инициатором переименования набережной стал бард Александр Розенбаум. Около трёх лет назад он предложил дать набережной Робеспьера имя ленинградского писателя Вадима Шефнера. Но поскольку ни биография, ни творчество Шефнера никак не связаны с данной набережной, предложение отклонили. Однако и революционеру набережную решили не оставлять...
Странно, что на карте Петербурга до сих пор остаётся улица имени другого якобинского вожака — Жана-Поля Марата. Может быть, потому, что это название дорого сердцу того же Розенбаума, судя по его песне:
На улице Марата
Я счастлив был когда-то,
Прошло с тех пор ужасно много лет,
Но помнят все ребята
На улице Марата,
Что я имел большой авторитет...
Вот прихоти и капризы каких "авторитетов" теперь, очевидно, решают всё...
Как там говорил гражданин Робеспьер 9 термидора Второго года Республики? "Республика погибла, настало царство разбойников!"
Советский историк, биограф Робеспьера Альберт Манфред писал: "Я уже говорил о том, что, приезжая в город моего детства и юности, я хожу по местам, которые мне особенно дороги. Если сегодня вы приедете в Ленинград — колыбель русской революции, если вы пройдёте по Литейному проспекту до конца, до гранитных берегов Невы, и повернёте направо, вы увидите на синей эмали большую, бросающуюся в глаза вывеску: «Набережная Робеспьера». Набережная Робеспьера… Это название было дано ей в первые дни революции, вскоре после Октябрьского вооружённого восстания; оно сохранилось и в наши дни. Каждый раз, когда я приезжаю в свой город, я хожу по набережной Робеспьера, вдоль гранитных берегов Невы. Этот путь можете проделать и Вы, читатель. Вы не пожалеете о том. И если с набережной Робеспьера Вы взглянете прямо на ширь Невы, то на противоположной её стороне Вы увидите четко вырисовывающиеся очертания скульптурного изображения Владимира Ильича Ленина на броневике, простирающего руку вперед. Взгляните на эту синюю эмаль вывески: «Набережная Робеспьера» — и на возвышающийся вдали, по ту сторону Невы, памятник Ленину. И в этом поразительном сочетании имен, запечатленных в камне и металле революционного города, в молчаливой перекличке столь различных эпох Вы услышите голос истории, почувствуете живую связь времён, начала и концы, соединяющие незримыми нитями далекий XVIII век и его героев с новым миром, рождённым в XX столетии."
Как любят твердить на своих биллбордах булкохрусты-реставраторы: "Прости нас, Государь! Прости, Царь-батюшка! Прости, Святой Царь!.."
Простите нас, гражданин Максимилиан.
|
|
