В силу такой специальности отправили нас на авиабазу. В поселок Шайковка Кировского района Калужской области (когда-то там служил Джохар Дудаев) . На авиабазе стоял полк тактических бомбардировщиков Ту-22 (это такая хуйня, в которой в "особенностях национальной охоты" корову возили), и выведенный из германии полк многоцелевых истребителей МиГ-29. При этом фашисты построили для выведенной части такой приятный городок типа «беверли хиллз», а пилоты бомбардировщиков рядом жили в двухэтажных домах, построенных явно еще до убийства Кеннеди и с тех пор ни разу не ремонтировавшихся. И правда – нахуя пилотам дом? Небо их дом.
Мы во время этих сборов по мере сил пытались восстановить социальную справедливость – откормленных дочерей фашистских истребителей не ебали, а ебали исключительно дочерей наших, родных бомбардировщиков. Дочери эти были сильны вот чем – водку они пили мелкими глотками, как компот. Из железных кружек. А сладкие ликеры, которыми мы по неопытности пытались их соблазнять в первое время (потом выяснилось, что не надо никого соблазнять – берешь и ебешь), так вот, сладкие эти ликеры-амаретты они пили залпом и запивали водой (!). Нашему удивлению не было предела, но последовавшее за ним объяснение ни шло ни в какое сравнение с этим удивлением. Улыбающиеся дочери русских пилотов сказали, что водку пить можно как воду, потому что она несладкая. А дисароны сладкие, поэтому их хочется выпить залпом и обязательно запить после этого водой. Тогда я понял, что мне надо еще очень много работать над проблемой алкоголя. За прошедшие годы я достиг многого и теперь тоже пью водку мелкими глотками, а амаретты вообще не пью.
Занимались мы там делами интеллектуальными. Дел было два – разбирать списанные ракеты с тепловой головкой самонаведения, и выщипывать траву между плитами взлетно-посадочной полосы. Последнее было особенно увлекательно, потому что самолеты взлетали и садились, и нас об этом никто не предупреждал. Мы то и дело уебывали от хуйни весом в сто тонн, тормозящей тремя парашутами (обратите внимание – новая орфография) и реверсующей с такими децибелами, что ты чувствуешь их физически. Слух возвращался в течение часа. Однажды нас пустили посидеть в этом чуде отечественной военной мысли. Строго настрого было запрещено трогать рычаг катапульты, которая на Ту-22 выстреливается ВНИЗ. То есть, при срабатывании катапульты на земле, пилот впечатывается в бетон впп реактивными зарядами нехуевой мощности. Ну, мы не трогали ни хуя этот рычаг. Мы трогали другой. Который отстреливал тормозной парашут. Ну, крышечка открылась и парашут из нее выпал. Весит он килограмм двести. Находится в контейнере сразу под хвостом самолета. А хвост этот находится на высоте около трех метров над землей. Заебись. Техники посмотрели на такое дело, сплюнули и добродушно сказали:
- Ну че. Засовывайте назад.
Должен заметить, что мы засунули. Сейчас я уже очень смутно помню, как, но мы засунули.
Однажды случилось дело нетипичное – меня попросили, как самого программистского программиста в группе программистов, оценить возможность «набирания документов на компьютере». Пошли смотреть на компьютер. Оказалось, что это пара машин, обслуживающих тренажер. Описываю тренажер. Кабина бомбардировщика Ту-22 на гидравлической подвеске (чтоб качало). Перед ней – киноэкран. Я сел в кабину. Когда включили всю хуйню, я был потрясен качеством картинки на этом экране. Я никогда в жизни не видел трехмерки такого качества – это было реальное изображение полосы с стоящими на ней самолетами. Я прихуел в первые секунды, надо сказать. И не сразу заметил даже, что изображение черно-белое. Зато в следующее мгновение я отчетливо понял, что такое Русская Мысль и почему нас ни хуя не победить. На полосу опустилась огромная хуйня, которая схватила один из самолетов слоноподобными щупальцами и утащила куда-то в сторону. Меня пронзила догадка. Я выбрался из кабины и увидел прямо за ней то, что и ожидал увидеть – деревянный макет полосы длиной метра четыре, на которой стояли маленькие деревянные самолетики. А сверху над всем этим хозяйством ЛЕТАЛА НА КОЗЛОВОМ КРАНЕ ТЕЛЕКАМЕРА. И все. Пиздец. Трехмерное моделирование.
Чудовище, понятное дело, оказалось рукой парня, который показывал мне всю систему.
Компьютеры назывались М-1000. Каждый из них занимал объем с мою немаленькую совсем кухню и был оборудован устройством ввода-вывода типа «консул». Для непосвященных поясню, что это просто электрическая пишущая машинка, которая печатает на бумаге. Никаких дисплеев. Понятно, что не поредактируешь на таком устройстве. О чем я чуваку и сказал сочувственно. Но все же попросил документацию по операционной системе.
- Чего? – недоуменно спросил меня Инженер, Обслуживающий Эту ЭВМ.
- Документацию по операционной системе, - повторил я.
- У нас нету. Это может командир знает…
- Но ведь не может быть, чтобы она у вас не висла..
- Виснет, а как же – радостно ответил Инженер, услышав знакомое слово.
- А что вы делаете, когда она виснет?
- Загружаем снова.
Ни фига себе. Загружаем. Он не безнадежен, подумал я.
- А как вы загружаете ее?
- А вот, - показал парень на стену.
На стене на гвоздиках (!!!) висело два куска перфоленты. Один покороче, другой, соответственно, подлиннее. Оказалось, что машина ПУСТА. Сначала в устройство засовывается короткий кусок перфоленты, на котором записан начальный загрузчик. Потом – длинный кусок, который уже обрабатывается этим загрузчиком. На дворе было последнее десятилетие двадцатого века.
- А что вы будете делать, если она порвется? – спросил я.
- Ха, - Инженер посмотрел на меня, как на идиота, - У командира части в сейфе есть еще.
Че-то я отвлекся. Настоящие постинтеллектуалисты книжек не читают, но обязательно их пишут Нам что Сорокин, что Проханов, что граф Толстой – один хуй. Мы все равно круче.
А, я же хотел раскрыть государственную тайну.
Во-первых, выяснилось, что в бомбардировщиках совсем нет спирта. То есть – совсем нет. Ни хуя. Причем раньше он в них был! А теперь его там нет. Куда делся – хуй знает.
Во-вторых, тактическим Ту-22 стал после вавилонского договора о сокращении стратегических вооружений. Стал за двадцать пять минут путем откручивания двенадцати болтов, которыми крепится к носу самолета штанга для дозаправки его в воздухе. Соответственно, за двадцать пять минут (если болты не попиздили) эта штанга возращается назад, и – voila! – самолет снова может долететь до Америки и ебнуть там какой-нибудь ВТЦ своим нехуевым, а при желании и ядерным (!) боевым запасом.
В-третьих, из разговоров с техниками очень скоро выяснилось, что как минимум шайковский полк аккуратно летает в КАЖДЫЙ конфликт СНГ, и даже не только СНГ, и плотно так, без пизды, ебошит бомбами все, что попадется. Например, Грузию – когда была война в Абхазии. Грузины до сих пор делают вид, что они не знают, кто тогда им въебал – потому что у грузинских ПВО нет средств обнаружить самолет, летящий в два раза быстрее скорости звука на высоте пятнадцати километров. А я так вот думаю, что вряд ли пулеметами можно было сравнять Сухуми с землей за какую-то пару дней.
В-четвертых, я это видел сам. Как раз во время нашего двухмесячного пребывания in the army талибан-малибан, или какой там был ахмад шах масуд в то время, возьми да ебни какой-то караван с героином на территории братского Таджикистана. И что же? Нате – боевая тревога. В воскресенье. Как знали талибы, что по воскресеньям русские летчики ни хуя не летают.
Собрали нас, оторвали от мягких теплых тел дочерей русского офицерства, и дали боевое задание. По особым секретным бумажкам с адресами мы должны были собрать людей, у которых вместо сердца пламенный мотор, потому как людям этим надо было срочно лететь в Афганистан и отбивать наши государственные героиновые тропы. Без всякого объявления войны, разумеется. Русские первыми ни на кого не нападают. Мы, преисполнившись гордости за нашу великую Родину, побежали по адресам. Ага. Щазз.
За первой же дверью, в которую я позвонил, что-то громыхнуло, суровый голос строго произнес «Бля…», прошаркали мужественные шаги и щелкнул замок. На пороге стоял коренастый мужик в белой майке и тренировочных штанах с пузырями. Это был майор Чумаков. Командир экипажа почти стратегического сверхзвукового бомбардировщика, боевой потенциал которого всего лишь в два раза меньше боевого потенциала атомной подводной лодки. Я запомнил эту фамилию на всю жизнь.
- Объявили боевую тревогу, - запинаясь от волнения произнес я. Еще бы – передо мной стоял Русский Летчик. – Надо лететь бомбить Афганистан.
- Какой в пизду Афганистан в воскресенье? – махнул рукой майор Чумаков, - давай лучше водки ебнем.
По некоторым особенностям дикции майора я сразу понял, что он ебнул уже грамм четыреста и, конечно, ни хуя до Афганистана не долетит. А если и долетит – то никуда бомбой не попадет.
Я передал, что было велено, и побежал к штурману. Там вообще никто не открыл, а проходящая мимо соседка сказала, что «все уехали за грибами». Я понял, что мы бессильны перед угрозой исламского фундаментализма, и что скоро в России совсем будет не купить травы.
В восьмом часу вечера на плацу собралось полтора экипажа, причем все до единого были в состоянии алкогольного опьянения средней тяжести. Решили отложить Секретную Боевую Операцию до понедельника.
Так мы все проебали.
|
|
