Сравнение российского национального "нанотех-проекта" с советскими ядерным и космическим вызывает тревогу. Не кончится ли все грандиозным провалом и разворовыванием средств?
Создание "Роснанотеха" сегодня неприкрыто форсируют. Как минимум 130 миллиардов рублей должно быть влито в нее. Однако рождаются законные вопросы: а куда и для чего, собственно, вкладываются средства? Где - четко поставленные цели и задачи? Где - критерии успеха вложений? Есть ли у нас нужные кадры и структуры для превращения затрат государства в успешные нанотехнологии?
Все это было у советского государства, когда то после 1945 года приступило к атомному и ракетному проектам. Есть такое и у США с их "Национальной нанотех-инициативой". И ничего подобного нет сегодня у РФ. Не ответив на ключевые вопросы, государство лихорадочно вгоняет миллиарды в неведомое. Не кончится ли это просто грандиозным разворовыванием казенных средств?
Чтобы не стать посмешищем для всего мира, нужно немедленно исправлять положение. Но будет ли это сделано?
Непрозвучавший доклад
5 июля 2007 г. случилось беспрецедентное событие. В тот день фракция "Единой России" в Госдуме проводила совещание по вопросам развития отечественных нанотехнологий и применению их в промышленности. Накануне на него правительственной телеграммой пригласили представителей авторитетнейшего академического Института прикладной математики. Основанный великим Мстиславом Келдышем, ИПМ был важнейшим участником советских атомного и космического проектов. Институт создавался для решения стратегических проблем, которые стояли перед Советским Союзом. От их решения, без преувеличения, зависело само существование нашей страны. Ключевыми задачами, которые были решены в нашем институте стало совершенствование ядерного оружия, математическое обеспечение космических полетов, разработка систем управления сложными техническими объектами. Наш институт работал в тесном контакте с коллективами, которые возглавляли академики Игорь Васильевич Курчатов и Сергей Павлович Королёв. ИПМ выступал экспертом при разработке программ и проектов национального масштаба.
На сей раз подготовлен доклад о проблемах отечественного нанотеха, таблицы, иллюстрирующие положение дел в мире и у нас. Но ... на совещание ИПМ не допустили, материалов его не передали участникам встречи. Такое впечатление, что просто рот заткнули.
О чем же хотели сказать ученые?
"Принеси то, не знаю что": стадия алхимии
В том, что страна должна развивать нанотехнологии, нет никаких сомнений. Успешная реализация этого решения власти позволит России ответить на вызовы в сфере национальной безопасности и поднимет отечественную науку на качественно новый уровень. Есть и военный аспект, связанный с развитием нанотехнологий. Это - вывод гонки вооружений на наноуровень. Биороботы в оборонной сфере могут оказаться более значимыми, чем ядерный или космический проекты. Речь идет о принципиальной возможности целенаправленного уничтожения отдельных групп людей или даже отдельного человека с автоматической селекцией целей по профессиональным, этническим или генетическим особенностям. Это даст невиданные возможности по управлению людьми. Нанотехнологии в перспективе позволят модифицировать человека как вид. В сфере национальной безопасности все это с большой остротой ставит вопрос об эффективном ассиметричном ответе. Переговоры о запрещении гонки вооружений на наноуровне следует начинать уже сейчас.
Так что проекту отечественного нанотеха - быть, причем без всяких колебаний. Однако выполнение этого решения представляет очень сложную задачу, требующую сверхусилий от руководителей, исследователей, представителей промышленности и оборонного комплекса.
Первое сверхусилие состоит в том, чтобы понять: что такое нанотехнология? Куда и как надо вкладывать деньги и на каких направлениях вести организационную работу? Ведь пока здесь - полный туман неопределенности.
Дело в том, что нанотехнология, повторяя развитие химии, сегодня находится явно на донаучной, алхимической стадии. Приверженцы нанотеха сейчас говорят о его предельном развитии: создании сверхмалых нанороботов-сборщиков. Они должны собирать из атомов нужные изделия прямо из исходного сырья, сделав ненужной промышленность нынешнего типа. С другой стороны, нанороботы должны вводиться в человеческий организм, побеждая болезни, "ремонтируя" клетки нашего тела - и тем самым продлевая нашу активную и здоровую жизнь до полутора веков. А то и дольше. А попутно технологии операций на уровне атомов должны дать материалы невиданной легкости и прочности, сверхъемкие аккумуляторы, компьютеры, различимые лишь в сильный микроскоп и т.д.
Все это очень сильно напоминает предшественнику химической науки - алхимию. Она развивалась со II до XVII века. Алхимики ставили целью получить эликсир жизни, дарующий бессмертие (из этого направления и выросла органическая химия), и философский камень, позволяющий превращать свинец в золото (развитие этого направления привело к неорганической химии). Сравните это с нынешними грезами нанотехнологов о производстве вещей из песка и воды и о продлении жизни человека с помощью крохотных наноботов в крови. Алхимия была связана с мистикой, магией, большими деньгами, неоправданными надеждами и обилием шарлатанов. Они тоже говорили: "Дайте нам побольше денег - и мы создадим вам и камень для превращения свинца в золото, и продлим вашу жизнь до тысячи лет". Этим грешил даже великий Парацельс. И только Роберт Бойль (1627‑1691) создал химию как науку, введя в нее понятие элемента и количественные соотношения (число). Мистические задачи химии сменились реальными.
Следующий этап начался с появлением развитых математических моделей, с создания вычислительной химии (в 1998 году Нобелевская премия по химии впервые была присуждена математикам). Сейчас проектирование лекарств, выявление действующих субстанций во многих случаях неотделимо от сложных квантово-механических расчетов, требующих математических моделей, программных комплексов и суперкомпьютеров.
На наш взгляд, нанотехнологии во многом переживают ныне стадию алхимии. Не осознаны задачи нанотехнологии как области знания. Кроме того отсутствуют многие необходимые математические модели и понимание ряда важнейших процессов.
Итак, давайте поймем и договоримся: чем мы будем заниматься? Сегодня головным по нанотехнологиям стал неакадемический Институт ядерных исследований имени Курчатова. Но ведь нанотех - не только ядерная физика. Не меньшее право называться нанотехнологами имеют и те, кто работает с веществом на атомном уровне: генные инженеры и биотехнологи. Или исследователи из области микроэлектроники, умеющие располагать один миллион элементов микросхемы на одном кристалле. В наноэлектронике речь пойдет уже о сотне миллионов элементов на один кристалл. Однако тут понадобятся те, кто имел дело с миллионом. Со специалистами в области искусственного интеллекта. Но наноэлектроника уже сравнима по сложности с головным мозгом человека - стало быть, тут нужны и специалисты по центральной нервной системе. А еще и те, кто занимается технологиями мелкодисперсных порошков - где те или иные вещества дробятся до размеров наночастиц и обретают новые свойства. Но почему-то эти исследователи оказались в стороне от российского нанотех-проекта. Решив такой вопрос, мы сможем подключить к проекту фундаментальную науку и создать то, без чего немыслим серьезный проект - математические модели.
Значит, помимо всех названных исследователей, нужно привлекать к делу и математиков, и исследователей поведения сложных, "непредсказуемых" систем из многих хаотических элементов. Проблема развития нанотеха поэтому носит ярко выраженный междисциплинарный характер.
Главная надежда нанотехнологий связана с тем, что удастся двигаться не «сверху вниз», а «снизу вверх». То есть, не строить машины, которые будут строить еще меньшие машины, а те - еще меньшие и так далее, а выращивать наноструктуры, наноматериалы, нанообъекты из атомов. Главная мечта нанотехнологов - нанотехнологически собирать готовые изделия: хоть ракетные двигатели, хоть готовые ботинки. Но для всего этого требуются три ключа:
1. Нужно организовать процессы так, чтобы наноструктуры собирались сами, образуя то, чего бы нам хотелось. Другими словами, это процессы самоорганизации, самоформирования и самосборки.
2. Решение многих проблем нанотехнологий требует совместной деятельности физиков, химиков, математиков, биологов - общего языка, понятий и моделей - междисциплинарного подхода. Кроме того, именно широкий междисциплинарный взгляд дает понимание того, чего в принципе возможно и хотелось бы достичь и - главное - чего хотелось бы избежать. Здесь первостепенное значение приобретает проектирование будущего, в котором технологические, экономические, политические, военные и социальные проблемы оказываются значительно более взаимосвязаны, чем ныне. Это обусловлено совершенно новыми технологическими возможностями.
3. В самом деле, чтобы нанотехнологии не остались научной фантастикой, они должны найти свое место в экономике, включиться в существующие экономические циклы или создать новые. Это требует активного мониторинга и сопровождения на всех этапах от лаборатории до рынка. Это качественно новый уровень управления, позволяющий решать организационно-экономические проблемы невиданного уровня сложности. Представьте себе, что новые отрасли экономики будут рождаться не раз в несколько десятилетий, а раз в несколько лет.
В настоящее время активно развивается теория самоорганизации, или синергетика. В ней получены важные и значимые результаты, построены интересные модели. Однако все это относится к макромасштабу. Механизмы самоорганизации на наномасштабах только начали изучаться. Чтобы состоялись нанотехнологии, опережающими темпами должна развиваться нанонаука.
Приведем один пример. Наноструктуры позволяют создавать покрытия с невиданными свойствами. Они в принципе дают возможность идеально маскировать объекты, делать их невидимыми (технология "Эльфийского плаща"). В основе этих работ лежат метаматериалы, существование которых было предсказано Виктором Георгиевичем Веселаго в 1967 году. Эта работа нобелевского уровня не была замечена и оценена около 40 лет. Но сейчас именно она определят развитие большой области нанофизики. Как видите, в основе лежит фундаментальное исследование, давшее плоды через десятки лет. (Кстати, Веселаго в "осталом" СССР занимался и проблемами коллективных действий роботов).
Однако для того, чтобы проектировать наноматериалы, требуются уникальные компьютерные расчеты. Например, в ИПМ имени Келдыша расситывалось распространение волны в таком метаматериале Веселаго. Для этого потребовалось создание новых моделей, принципиально новых алгоритмов и расчетов на многопроцессорных комплексах. Насколько нам известно в других организациях и странах мира так считать пока не умеют.
В ИПМ ведутся работы, связанные с нанотехнологиями. Они имеют принципиальное значение для нанонауки и нанотехнологий:
1) системы математических моделей нанопроцессов;
2) компьютерные расчеты на кластерах и суперЭВМ;
3) готовятся специалисты, готовые взяться за эти задачи (бакалавры и магистры по теме "Вычислительная физика и нанотехнологии").
Таким образом, создание внятной программы развития нанотеха начинается с более или менее определенного круга исследований и работ. С создания междисциплинарного "пула" исследователей и экспертов. Тогда будет ясно, куда вкладывать деньги и на что рассчитывать. При этом избегая дублирования работ, "изобретения велосипедов" и сильно ускоряя движение вперед.
Сделано это в РФ? Нет! А деньги уже вкладываются, и немалые - почти полмиллиарда долларов в год. Подо что? Под "найти то, не знаю что". Отличные условия для банального разворовывания денег! По каким признакам главным сделали Курчатовский институт? По лоббистским возможностям, благодаря усилиям академика Велихова? Решение было чисто келейным. За бортом остались многие коллективы и научные центры по всей стране, которые, в отличие от "Курчатника", имеют реальные достижения в нанотехе, пусть и на уровне "алхимии".
Например, в Ярославском государственном университете есть сильная нантохнологическая команда Александа Рудого, сумевшая добиться впечатляющих результатов. Например, создала полевой транзистор с поперечным легированием канала. Разработала сверхтонкие палладиевые мембраны для водородной энергетики - и кремнииевые солнечные батареи с улучшенными характеристиками. Выдала "на гора" наносттруктурированные стекла для медицины. И это - на грошовом финансировании! Однако нанотехнологи ЯрГУ не привлекались к работе по созданию "Роснанотеха". Никто их мнений и предложений не спрашивал. Есть и другие команды с нано-достижениями - в Саратове, Томске, Красноярске, Перми. И они оказались выключенными из процесса. Более того, в самой Москве есть институты в области военной электроники, которые принимали участие в разработке советской программы наноэлектронного прорыва (начала разрабатываться в 1984-м, принята в 1989-м, погибла - в 1991-м). Их опыт и потенциал также остался невостребованным. А попытки участововать в проекте на стадии формирования оного - грубо отбиты.
Поэтому проект уже сейчас вызывает огромное недоверие в научной среде. Слишком многие уверены в том, что все делается для простого "пиления" бюджетных денег.
США и РФ: сравнение не в нашу пользу
Давайте посмотрим, как нанотехнологии развивают в Соединенных Штатах. С чего они начали?
Они поняли, что к цели можно идти не только от простейших структур, от уровня атомов к созданию сложных объектов, но можно двигаться иначе: вначале разобраться с организацией сложных систем. Понять, что же мы хотим сконструировать и на каких принципах - и потом для этого искать адекватный строительный материал на наноуровне. В США комплекс исследований, связанных с таким подходом, называется "NanoBioInfoCognito". То есть, американцы с самого начала поняли, что нанотех теснейшим образом связан с генно-инженерными (биологическими), информационными и когнитивными технологиями (технологиями познания). На этом стыке рождаются новые направления в прикладной математике, дающие принципиально новые возможности. Обычно их называют биовычислениями или нейронаукой. Это интереснейшие и важнейшие направления, которыми в Институте прикладной математики (да и в России в целом) занимаются, увы, лишь отдельные энтузиасты.
В 2000 году американцы выпустили "белую книгу" по нанотехнологиям, где честно признали: первых плодов работы нужно ждать минимум через десятилетие. Зато они скрупулезно собрали информацию о том, что в стране уже сделано в области нанотеха, какие ученые (с указанием их координат) работают по теме и каких они добились успехов. То есть, было сформировано экспертное сообщество.
Ничего подобного в РФ при организации "Роснанотеха" не сделано. Получилось, что многие исследователи, реально добившиеся первых успехов, остались "за бортом". Их как бы нет.
То, что делают с нанотехнологическим проектом в РФ 2000-х годов, сильно смахивает на события тридцатилетней давности, когда СССР решил рывком наверсать отставание от Запада в суперкомпьютерах. Можно было поступить так, как в сталинские времена: найти людей, показавших реальные достижения в компьютеростроении - и выдвинуть их наверх. Так, чтобы вокруг них сплотились новые силы. Но поступили уже в стиле брежневских времен: сначала, по настоянию академика Велихова, открыли Отделение информатики АН СССР, создали высокооплачиваемые должности и многочисленные штаты, назначили "гениев" и "светил", раздали регалии, и только потом стали заниматься компьютерами. В итоге отставания так и не преодолели.
Оно и немудрено: психология высшей бюрократической иерархии в РФ формировалась как раз во времена Брежнева. Вот она и копирует методы - а заодно и идиотизм той эпохи.
Не определена область работ. Не создано научное междисциплинарное сообщество - а уже спешно испекается государственная суперкорпорация с обильнейшим финансированием. С правом тратить 10 процентов своего огромного бюджета на управленческие расходы. С обязательством вкладывать всю прибыль в развитие нанотеха (который пока - неизвестно что). Освобожденная от налогов, от всякого контроля со стороны налоговых и правоохранительных органов, равно как и органов финансового контроля. Никому неподотчетная, кроме как президенту и правительству. Но справятся ли они с контролем над такой сложнейшей областью? В наблюдательном совете "Роснанотеха" будут семь чиновников и семь неизвестных пока "представителей науки и бизнеса".
Пока что все это создает почти тепличные условия для обычного "освоения" огромных бюджетных средств. Тем более, что критериев успешности работы "Роснанотеха" нет! Они не определены.
А где критерии успехов-то?
Нужно понять и то, чего мы ждем от корпорации "Роснанотех". Каких конкретных достижений? Корпорацию создадут, закачают в нее огромные по РФ-овским меркам деньги - 200 миллиардов рублей. А чем она отчитываться станет?
Давайте сравним нынешний проект "Роснанотеха" с успешными мегапроектами СССР - ядерным и ракетно-космическим. Там существовали совершенно недвусмысленные и ясные критерии. В атомном проекте нужно было сначала создать атомную бомбу с мощностью взрыва, эквивалентной взрыву десятков тысяч тонн тротила. Эту задачу выполнили к 1949 году. За это 25 ведущих специалистов проекта, как им и обещал их куратор Лаврентий Берия, получили все мыслимые награды. Но если бы бомба не взорвалась - они же пошли бы на расстрел. Затем поставили задачу - создать термоядерный заряд мощью в миллионы тонн ТНТ. И это было достигнуто к 1954 г. Тогда же была создана промышленная атомная электростанция, потом - и первый в мире корабль с ядерной силовой установкой (ледокол "Ленин"). Космический проект? Там была цель: построить мощную ракету с межконтинентальной дальностью полета, причем с солидной нагрузкой. Такая ракета могла и ядерный заряд до США донести, и космический аппарат на орбиту вывести. К 1957-му эту задачу в СССР решили. По итогам решения задач власть раздала участникам проектов чины, ордена, премии, загородные особняки.
А где критерии успеха (провала) "Роснанотеха"? Как узнать - с толком она потратила денежки или ее менеджмент их расхитил? Все было бы понятно, существуй список того, чего страна ждет от нанокорпорации. Ведь при нормальной работе экспертного сообщества можно было составить такой перечень. Скажем, в энергетике - суперэффективные солнечные батареи и водородные элементы. В космонавтике и авиастроении - сверхпрочные легкие материалы с такими-то характеристиками. В электронике - такие-то типы микросхем. В медицине - средства точной и быстрой диагностики. И так далее.
Но такого списка нет. Деньги вкладываются неизвестно во что. Есть ли лучшие условия для махинаций и воровства? Для грядущего "Наногейта" под бело-сине-красным флагом?
Без таких четких критериев никакой работы по нанотеху на государственном уровне в РФ вести нельзя. Мы не имеем права на ошибку. Мы не можем позволить себе американской роскоши - там многое делается с помощью полутрилионного (в год!) военного бюджета, коего в РФ нет. В Америке государственные затраты на нанотех дополняются вложениями больших высокотехнологических корпораций. Исследования ведутся и в их лабораториях. Прикладные исследования! Но у нас "хай-тек"-корпорации, построенные в СССР, оказались разгромленными и низвергнутыми в дикую нищету. Они не могут вести исследования: у них нет денег, кадры вымерли или разбежались, а научное оборудование безнадежно устарело. Прикладная наука за годы "либеральных реформ" оказалась убитой.
Вот еще одна проблема: в США плоды профинансированных государством нанотех-разработок жадно востребуются сильной и полнокровной промышленностью высоких технологий. А у нас аналогичное производство по большей части загублено. Нефтяным и сырьевым компаниям РФ нанотехнологии не нужны - их бизнес примитивен. "Роснанотех" будет продавать плоды работы наших ученых за рубеж? Но это - путь к полному и окончательному краху страны. Ведь иностранцы сначала купят разработки, воспользуются ими, развернут свои прикладные исследования - но делиться их плодами с РФ не станут. Да еще и сманят для работы в своих лабораториях лучших исследователей.
Еще одна проблема требует внятного решения: а какие нанотехнологии мы станем развивать? Те, что будут замещать импортные во избежание унизительной зависимости от иностранцев - это одно дело. Те, что мы сможем смело выставлять на мировой рынок, не боясь конкуренции - другое. Комбинированный подход - третье.
Давайте посмотрим, как сегодня разделен мировой рынок "нано". 40-45 процентов его приходится на США. 15-20 процентов - на Евросоюз. Япония оккупирует 25-30 процентов. Еще 5-10 процентов - страны Азии.
Раскладка применения нанотехнологий в мире такова:
Биотехнологии - 9 %
Устройства хранения данных - 15 %
Полупроводники - 18 %
Новые материалы - 30 %
Оптика - 2 %
Электрохимия - 3 %
Полимеры - 8 %
Другое - %
Где место Российской Федерации на этом мировом рынке? И что она собирается делать?
И на эти, и на все предыдущие вопросы создатели "Роснанотеха" пока не дали.
"Денежные дожди" - на бесплодную почву?
Но, пожалуй, самая большая проблема - это обильные финансовые вливания туда, где все поломано и бездействует. Одно это грозит привести нанопроект РФ к краху, а затраты на него - к разворовыванию.
Давайте отрешимся от опасной иллюзии: мол, сегодня достаточно дать денег и скомандовать - как все чудесным образом будет сделано. Проблема сегодня - уже не в деньгах. Это до половины 1990-х годов не хватало только денег, все еще имелись кадры исследователей и инженеров, лаборатории и производства, работоспособные организационные структуры. Сегодня это по большей части уничтожено и развалилось. Кадры ушли или вымерли физически. За 1990-е и первые годы XXI века в РФ (как и в иных обломках СССР) было под корень вырублено полтора поколения научных работников - людей от 25 до 55 лет. Сегодня любят проклинать Советскую власть за то, что она выбросила из страны цвет научной элиты в 1919-1920-е годы. Но к 1933 году СССР ударными темпами строил сильнейшую науку и по экономической мощи уверенно боролся за второе место в мире . А полтора десятка лет после "демократической" революции деградация науки все еще продолжается.
По словам нашего источника, работавшего научным аналитиком российских спецслужб, на конец 2003 г. наблюдалась такая картина: получая сведения о том, что делают американцы в области нанотеха, наши хватались за голову. США в данном случае ведут работы с использований 456 тем и научных направлений, из коих в Росфедерации худо-бедно есть 56. Остальные либо погибли в 90-е годы (ученые разбежались, финансирования не было), либо просто не возникли. Нужны исследования в области микродинамики газовых сред, скажем - а их нет. Исследования в области физики твердого тела еле теплятся...
Щедро финансировать нынешние руины - все равно, что поливать сломанные, погибшие и засохшие растения. Уже поздно. Взамен погибших советских структур необходимо создавать новые. И кадры новые готовить - ибо старые бездарно утрачены. Для этого и нужны сверхусилия власти.
Но нынешнее поспешное вливание миллиардов "нанотех" - это и есть орошение бесплодного, вытоптанного поля.
Сами посудите. Каков производственный цикл в нанотехнологиях, как и во всякой иной наукоемкой сфере? Это цепочка: "Фундаментальные исследования -- Прикладная наука и опытные образцы -- Создание технологий и вывод их на рынок -- Реализация товаров, услуг и новых возможностей".
Со вторым и третьим звеном ясно: прикладную науку успели уничтожить, промышленность отечественного "хай-тек" - сильно погромили. С выводом технологий на рынок в РФ очень плохо. Четвертого звена покамест не создано. Остается первое звено: фундаментальная наука. Но, увы, здесь - тоже дикий кадровый голод. Престиж научной работы в РФ погублен, заработки ученых - низкие. Специалистов по нанотеху готовится слишком мало.
Давайте опять сравним то, как решалась кадровая проблема в успешных советских суперпроектах. Например, когда нужно было формировать команду для создания атомного оружия, руководителю дела, Игорю Курчатову, приказали написать список нужных ему специалистов. Затем Лаврентий Берия (куратор высокотехнологичных проектов от власти, игравший после 1945 г. роль нынешнего первого вице-премьера Сергея Иванова) извлек этих людей их их институтов, из армии, а кое-кого - и из ГУЛАГа. Затем каждый затребованный Курчатовым ученый написал свой список - кто нужен ему. И этих людей тоже отыскали и привлекли к делу. Но тут же начался поиск и молодых кадров. В МИФИ создали первичную группу, куда принимали всех желающих студентов из любых вузов, но при одном условии - у них должны быть только отличные оценки. А лекции этой молодежи читали ученые, непосредственно занятые в ядерном проекте. Шла прямая передача опыта от старших к младшим, подыскивались ученики и продолжатели дела. Нечто подобное происходило и в космическом проекте: там на совещания по сложнейшим проблемам (например, ориентации спутников) приглашались корифеи науки - и юные аспиранты. Ибо именно им предстояло решать поставленные задачи.
Делается ли что-то подобное в РФ, в рамках заявленного проекта "Роснанотеха"? Нет! Попытки организовать подготовку специалистов по нанонауке, по компьютерному моделированию нанопроцессов, по синергетике, которые Институт прикладной математики предпринимал в Московском государственном университете им. М.В. Ломоносова и Московском физико-техническом институте, пока не дали результатов и не заинтересовали руководство этих уважаемых вузов. В ИПМ работает кафедра члена-корресподента РАН Ю.Попова, готовящая специалистов в области вычислительной физики и нанотехнологий - но она выпускает ... всего 2-4 человек в год. Есть и другие центры подготовки кадров нанонауки. Скажем, кафедра неорганической химии МГУ. Но ее выпускники, как правило, уезжают работать за границу: там государства о науке пекутся лучше, чем РФ, да и заработки на порядок больше.
Поэтому вот неутешительный прогноз: реализация амбициозного российского проекта в области нанотехнологий столкнется с жестким кадровым голодом, утолить который не могут никакие миллиарды.
У РФ пока не нашлось ни одного рубля для фундаментальной нанонауки, который должен быть вложен в воспроизводственный цикл на самом верхнем уровне. Все приведенные здесь примеры нанотехнологических разработок опирались на исследования, предпринятые не по воле государства, по собственной инициативе или по запросам зарубежных заказчиков, нуждающихся в расчетах, которые они сами были не в состоянии произвести.
Сегодня нужны поистине сталинские усилия по созданию новых организационных структур в науке и производстве, в подготовке кадров. Не нужно спешить с бросанием миллиардов долларов туда, где еще ничего нет.
Однако такая политика становится знамением времени. Кажется, государство само решило привести свои грандиозные научно-технические планы к краху, а затраты - обессмыслить и пустить по ветру. И это не только в нанотехе. В том же космосе громадные деньги уже сейчас бросают на вывод спутников навигационной системы "ГЛОНАСС", в то время, когда надежный спутник для нее, "Ураган-К", появится лишь в 2010 году. Создается большая Российская венчурная компания, в нее закачивается полмиллиарда долларов - а четких задач по поиску технологий государством не ставится.
Таким образом, сегодняшняя финансовая "накачка" государством внешне амбициозного нанопроекта грозит кончится грандиозным провалом и "таинственным исчезновением" миллиардов долларов. При очень скромных практических результатах.
Подведем итоги. Еще раз обратим внимание на опасности развития проекта нанотехнологий:
- отсутствует необходимый для выполнения проекта организационный ресурс, который предстоит создать;
- нанотехнологии - не нефть, чтобы использовать достижения - их вначале нужно иметь;
- не очерчена область нанотехнологий и не выделены приоритеты их развития;
- проигнорирован региональный аспект исследований. Все загнали в Москву, хотя в ряде регионов работают ученые, которые могли бы внести важный вклад в общее дело. Все это вызывает нескрываемое недоверие ученых по отношению к организаторам проекта;
- ставка в проекте сделана на донаучные методы исследования, на «алхимию» в ущерб «химии» и «вычислительной химии». Но без серьезной нанонауки, которую предстоит создать, нанотехнологии не состоятся;
- отсутствие междисциплинарности и кооперации со специалистами макроуровня (чтобы создавать нанороботы и биороботы нужны специалисты и в обычной робототехнике; чтобы разместить на кристалле сто миллиардов элементов, что предполагается в нанотехнологии, нужно иметь специалистов, которые понимают как использовать хотя бы сто миллионов);
- отсутствие комплексной и ответственной координации работ по проекту;
- острый кадровый голод, нехватка специалистов и в области нанонауки, и в области технологий, и в сфере доведения наукоемкой продукции до рынка.
Крах проекта и позорный "Наногейт" нанесет страшный удар по России. Окажется опороченной идея научно-технического прорыва страны. Множество голосов закричат: "Вот видите - отечественная наука бессильна и бесплодна. Мы ей дали денег - а толку почти никакого!" Одновремненно мы проиграем Западу в нанотехнологической гонке - что само по себе опасно.
Сегодня довольно громко звучат голоса тех, кто утверждает: "Чиновничий аппарат РФ, вливая миллиарды в еще (или уже) несуществующие отрасли, просто напросто собирается разворовать их под патриотическим предлогом, под прикрытием планов "большого рывка"..."
Пока не поздно, нужно устранить недостатки проекта "Роснанотеха", сделать элементарные шаги, творчески заимствовав и СССР, и американцев. И ни в коем случае не тратить намеченные миллиарды, пока этого не будет сделано.
Но, увы, попытка ученых донести все это до мозгов проправительственной "Единой России" не увенчалась успехом. И в этом нет ничего удивиьтельного...
Георгий МАЛИНЕЦКИЙ, доктор физико-математических наук, профессор, научный руководитель Института прикладной математики РАН
Максим КАЛАШНИКОВ, писатель-футуролог
|
|
