Пожизненное заключение или немыслимо долгий срок - такая участь может ждать двух молодых российских офицеров, вся вина которых лишь в том, что они честно отдали Родине долг, которого не брали.
Судьба лейтенантов - сапера Сергея Аракчеева и разведчика Евгения Худякова - решается уже в третий раз. Дважды они были оправданы судом присяжных.
«Вердикт «невиновны» нами был вынесен потому, что доказательства, представленные военной прокуратурой, оказались просто несостоятельными и, простите, притянутыми «за уши», - признался в приватной беседе один из бывших присяжных. Однако, Военная Коллегия Верховного суда, под совершенно надуманными, формальными предлогами оба раза отменила оправдательные приговоры.
Первый раз в список присяжных за 2004 год попали граждане из списка за 2003 год (интересно, а обвинительный вердикт отменили бы по этому смехотворному основанию?). Второй раз не лучше - использовали задним числом Постановление Конституционного Суда, вынесенное через полгода после последнего оправдательного приговора. Нарушили один из основополагающих принципов права, запрещающий придавать ухудшающему закону обратную силу.
Теперь дело «Аракчеева-Худякова» рассматривает один военный судья. В участии присяжных заседателей им отказали, ссылаясь, что до 2007 год в Чечне не был сформирован список присяжных заседателей. Таким образом, нарушены конституционные права офицеров, а именно принцип равенства перед судом и законом (ст.19 ч.1 Конституции), говорят адвокаты. Защитники опасаются, что у профессионального судьи не дрогнет рука поставить «правильно для обвинения» запятую в крылатом выражении «Казнить нельзя помиловать».
Напомним, командир мотострелкового взвода, старший лейтенант Евгений Худяков и командир инженерно-саперного взвода, лейтенант Сергей Аракчеев обвиняются в убийстве троих мирных жителей Чечни и причинении телесных повреждений четвертому.
Для справки: за время службы Евгений Худяков и Сергей Аракчеев не получили ни одного взыскания, но неоднократно имели поощрения. Командованием характеризуются как грамотные и ответственные офицеры. Сергей Аракчеев дважды награжден: медалью «За воинскую доблесть» и медалью Суворова.
Однако Военная прокуратура выставила офицеров элитных подразделений российской армии разнузданными извергами, какими-то кровавыми маньяками, что охотно подхватили журналисты. В погоне за впечатляющими заголовками и душераздирающими подробностями, не вникая в суть дела, как только не клеймили офицеров, явно акцентируя внимание на заявлениях стороны обвинения.
По версии следствия, утром 15 января 2003 года Сергей и Евгений, находясь в состоянии сильного опьянения (как это установили - спустя два с половиной месяца, осталось «фирменным» секретом прокуратуры), остановили в районе аэропорта «Северный» в Октябрьском районе Грозного КАМАЗ с водителем и двумя пассажирами. «С целью завладения автомобилем» приказали всем выйти, уложили их на асфальт, убили выстрелами в голову, а КАМАЗ (которым хотели завладеть!) взорвали. Затем остановили еще один автомобиль - ГАЗ, прострелили автомашине колеса и радиатор, водителя Шамиля Юнусова (главный свидетель обвинения) почему-то убивать не стали, а отвезли к себе в часть (видимо, чтобы был еще один свидетель), отобрали деньги и ценные вещи, били, пытали электротоком, три раза прострелили ему ногу, а затем отпустили...
Между тем, достаточно заглянуть в материалы дела или вспомнить несколько эпизодов судебных заседаний, станет очевидным, как «формировалась» доказательная база. Несколько фактов, выводы из которых напрашиваются сами собой.
Первый.
Результаты баллистической экспертизы: гильзы, найденные на месте происшествия, не подходят ни к автомату Аракчеева, ни к оружию Худякова. Эти гильзы, вообще, не подходят ни к одному оружию воинской части, где служили подсудимые.
Второй.
Единственный свидетель Цупик В.В., который якобы видел момент убийства, заявил, что Худяков выстрелил одной из жертв в упор в затылок! Однако, судебно-медицинской экспертизой установлено сквозное ранение головы с входным отверстием в области брови, с выходным - в затылке. Кроме того, у одного из убитых в теле застряла пуля - улика, которая позволила бы точно установить невиновность Худякова и Аракчеева.
Но ни вскрытие трупов, ни в последствии эксгумация не проводились - это противоречит национальным традициям. Якобы, нельзя подпускать «неверных» к мусульманским могилам. Очевидно, что никто не покушается на религиозные чувства тех или иных народов. Можно было все тоже самое сделать руками судебно-медицинского эксперта из местного населения. Здесь речь идет о судьбе людей, которые безвинно могут пожизненно (!!!) оказаться в тюрьме К слову, в деле Буданова, где итоги эксгумации могли только укрепить обвинение, традиции почему-то не стали препятствием для такой экспертизы.
Третий.
Главный свидетель-потерпевший, Шамиль Юнусов сообщил, что нападавшие были в масках (т.е. их лиц он не видел). Во время следствия опознание почему-то не проводилось. Юнусов «узнал» подсудимых только в зале суда, когда прошел уже год после происшествия. По словам потерпевшего, Худякова он узнал по глазам, Аракчеева - по бровям. Несостоятельность, такого «узнавания» на одном из заседаний продемонстрировала адвокат Худякова. С вопросом: «Хотела бы я знать, кто меня опознает в таком виде?», защитник надела на себя маску с прорезями.
Четвертый.
Все свидетели - солдаты-срочники, которые напрямую зависят от командования. На первом же судебном процессе они почти все отказались от своих прежних показаний. Выяснилось, что на них оказывалось моральное и физическое давление, чтобы они подписали «нужные» показания. Представьте себе, что рядового, не изворотливого урку, не хитрого уголовника, а простого пацана из обычного русского городка допрашивает, к примеру, настоящий полковник!
Рядовой Ермолаев открыто заявил в суде, что вынужден был оговорить сослуживцев: "Меня неоднократно избивали, вызывали на допрос ночью, а следователь грозил посадить в клетку с чеченскими боевиками". Большинство их показаний, полученных на предварительном следствии, словно написаны под копирку и сводятся примерно к следующему: «..кто стрелял я не видел, из какого оружия стреляли точно сказать не могу ... думаю, что стрелял Худяков...или ...предполагаю, что выстрелил Аракчеев...».
Как и зачем мог Аракчеев - командир роты саперов - оказаться в БТР разведчиков под командованием Худякова? Обвинение на этот вопрос не дает ответа, зато дает ответ сам Аракчеев и свидетели - в тот день он был где и положено - в составе СВОЕГО подразделения выезжал на свои задания, что и зафиксировано в журналах выходов машин.
На втором судебном процессе алиби обвиняемых подтвердили уже 20 человек. На текущем процессе обвинение не особо прилагало усилие для вызова свидетелей «обвинения», ставших поголовно свидетелями защиты, предпочитая просто оглашать их «показания» на следствии, прекрасно понимая, что защите, не имеющей средств, принуждения собрать свидетелей, живущих по всей территории России, будет намного сложнее.
Таковы 20 томов «дела» Аракчеев и Худякова. Дела, самым наглядным образом подтверждающего, что просто так присяжные никого не оправдывают, тем более, дважды.
Сергей Аракчеев: «За полгода в ростовском СИЗО я встретил шестерых солдат, истории которых очень похожи на мою. Например, Сашка Жегунов. Разведчик, его часть стояла в Ведено. В нескольких километрах от части нашли захоронение - два трупа с огнестрельными ранениями. Кто убил, когда, почему - неизвестно. Вся вина Жегунова - в том, что в тот день (не в день убийства, а в день, когда нашли убитых!) он выезжал на задание. Другой солдат - рядовой Олег Кузьмин - приговорен к четырнадцати годам тюремного заключения за «убийство мирного жителя». «Мирный житель» бросился на него с ножом, что ясно подтверждалось обстоятельствами дела - но на суде это никого не интересовало. Были и другие... И это - только внутренние войска! Я уверен, что это только ничтожная часть. По понятным причинам я часто бываю в военном суде. Так вот: там каждый день судят «федералов» за убийства мирных жителей. И все, что я узнал за эти два года, заставляет думать, что среди этих солдат девять из десяти «виновны» не больше, чем я».
Действительно судебные дела против участников федеральной группировки слишком часты. Только в одном Грозном меньше чем за два года рассмотрено около 30 дел о преступлениях военнослужащих и милиционеров против мирного населения. Почти все приговоры - обвинительные (только не факт, что вина подсудимых твердо доказана). И что-то ни Конституционный ни Верховный Суды не торопятся отменять эти обвинительные приговоры, вынесенные, между прочим, с участием присяжных.
Каждое преступление не должно оставаться безнаказанным. Но хотелось бы знать, какими моральными принципами или жизненными позициями руководствуются следователи прокуратур, когда всеми правдами и неправдами стараются «наказать» людей про которых уже дважды было сказано: «НЕВИНОВНЫ!».
Многие наблюдатели считают судебный процесс по «делу Аракчеева - Худякова» и аналогичные процессы как «жертвоприношение» ради внешнего спокойствия внутри страны. Только мы знаем, что кровожадный бог войны будет требовать все новых и новых жертв. Годятся ли на эту роль офицеры нашей армии?
|
|
