Читая чужие воспоминания, (беседы политологов Руслана Саидова, Антона Сурикова и Владимира Филина, опубликованные на «ФОРУМе.мск» 2 сентября, 14 сентября, 21 сентября и 30 сентября) ощущаешь груз своих лет.
Работая в Группе экспертов Ельцина с июля 1990 года (а формально – и вовсе с 20 июня), я был очевидцем многих описываемых событий и могу свидетельствовать, что в части памятных мне либо известных мне по свидетельствам заслуживающих доверия источников эпизодов все изложенные авторами факты соответствуют действительности.
Это удивительно, так как многое забывается, а еще большее непреднамеренно искажается человеческой памятью даже «по горячим следам». Ярче всех этот эффект раскрыли в своей мемуарной прозе о войне К.Симонов и С.Смирнов, не стеснявшиеся признаваться, что забыли важные детали событий, в которых участвовали, и радовавшиеся поправкам еще живых участников этих событий.
Скупость изложения объясняется, вероятно, как профессиональными навыками авторов, их скромностью и воспитанностью (не могу представить себе, что можно было по другой причине забыть упомянуть, например, такую милую привычку Ларри Самерса, как ковыряние в носу во время двусторонних переговоров - с немедленным, вдумчивым и «публичным», как любят говорить наши западные коллеги, исследованием добытого содержимого), так и актуальностью почти всех затронутых ими тем.
Описанные события не закончились – они, как и история в целом, продолжаются, их фигуранты, за немногим исключением, действуют, и слишком подробные, насыщенные воздухом и запахами воспоминания, действительно, могут иметь не только нежелательные, но и непредсказуемые последствия.
Поэтому аккуратность авторов, как бы она ни разочаровывала читателей и историков, полностью оправдана. Вместе с тем даже сжатые мемуары исключительно полезны, так как, выявляя среднесрочные тенденции развития и обеспечивая за счет своего коллективного характера объемное, стереоскопическое зрение, ставят ряд системных вопросов, обычно забываемых и «откладываемых на потом» в суете повседневности.
Обретение идентичности
Главная тема предложенных нам воспоминаний – изживание государственного предательства и обретение новой идентичности, нового смысла и нового места в жизни людьми, бывшими частью советской системы, полностью отождествлявшими себя с нею и верно (и весьма эффективно, судя по некоторым косвенным признакам) служившими ей.
Как кажется со стороны, этот путь не закончен ни одним из авторов, - но, вероятно, у них возникла предоставившая нам уникальные возможности потребность «остановиться, оглянуться», увидеть себя со стороны и оценить свое отражение в зеркале читательского (в том числе профессионального) восприятия.
Простое и безыскусное перечисление событий обозначает глубину человеческих трагедий, о которых остается только догадываться. Точно так же – пунктиром, но совершенно внятно, через все большую беспомощность и неадекватность «руководящих указаний» - показана деградация старых управляющих центров, завершившаяся в конце концов их самоликвидацией.
Агонизировавшая система сначала выжала своих сотрудников почти досуха, а потом бросила их на произвол судьбы, лишив всяких не просто бытовых или коммерческих, но и ценностных, мировоззренческих координат.
Советский мир рухнул, и эта катастрофа была для них более масштабной и болезненной, чем для основной массы обычных граждан. Через бесстрастное описание событий просвечивает мучительный труд авторов по его созданию для себя заново, по переосмыслению ценностей и даже не восстановлению, а созданию заново, с нуля и на новых основах, собственной субъектности.
Авторам удался этот глубоко личный труд, - и именно этот успех позволил им не просто сохраниться в российской политике, но и стать ее значимым, хотя и непубличным фактором, существенно нарастив свое влияние, в том числе уже после ухода со всех формальных постов и должностей.
Их опыт, их судьба и сопутствующие впечатления важны и ценны для современного российского общества прежде всего потому, что ему как целому предстоит пройти тот же самый путь - не просто восстановления, но самостоятельного создания собственной коллективной идентичности, причем качественно новой.
И очень ценно, что о неизбежно ключевой и решающей роли русских как народа и, соответственно, об их особой ответственности за движение по этому пути говорит не просто живущий за пределами России мусульманин, но и человек, с большой симпатией относящийся, например, к Рамзану Кадырову.
Сохранение моральных критериев
Весьма существенно свидетельствует об искренности авторов то, что они не стесняются признаваться в своей наивности в отношении самых разнообразных вопросов. Мне особенно ярко вспоминается отраженное в воспоминаниях естественное для всякого нормального и добросовестного человека, но выдающее незнакомство с практикой российского государственного управления 90-х годов негодование авторов по поводу бесстыдства, наглости, тупой ограниченности и инстинктивной склонностью ко лжи российских либеральных фундаменталистов и их американских хозяев.
Весьма полезным напоминанием о сути российских либерастов является и описанием их априори враждебного отношения к единственному ответственному и потому успешному правительству России последних 15 лет – правительству Примакова – Маслюкова. Сегодня, когда наиболее уважаемая (чтобы не сказать «единственная серьезная») оппозиционная газета поет постыдные дифирамбы Чубайсу, по сути дела пропагандируя привычную для него наглую ложь, а разгул силовой олигархии воспринимается многими как индульгенция либеральным фундаменталистам, очень полезным является напоминание о животной, непримиримой ненависти к нашей стране, органично присущей «носителям самого тоталитарного в современном мире сознания» - российским либералам.
Ярчайшим и искреннейшим образом их мир был изнутри показан еще Трегубовой в прелестном мемуаре «Записки кремлевского диггера» (ценность его удесятеряется тем, что девушка просто не понимала омерзительного смысла картины, нарисованной ею «с натуры»).
Поневоле вспоминается, как в Смутное время попытки сплотить российское общество для отпора интервентам неумолимо проваливались раз за разом до тех самых пор, пока предпринимавшие их не отказались от бредовой гуманистической идеи объединения всех сил общества и не заявили об отторжении «воровских» элементов. После этого принесла успех первая же попытка объединения здоровых, патриотических сил, освобожденных от разлагающего влияния преступников и соглашателей.
Чего стоят хотя бы издевательские чубайсовские рекомендации о необходимости «жить по средствам» во второй половине 90-х, несоблюдение которых якобы привело к дефолту, - и это в то самое время, когда олигархические банки «кредитовали» бюджетополучателей за 30% от причитавшихся тем сумм, а параллельные деньги, изобретенные либералами (налоговые освобождения и казначейские обязательства) истощали бюджет едва ли не сильнее, чем его прямое разворовывание!
Как писал Евтушенко в забытые времена, когда он еще был поэтом – «но подлецу, кастрату не то что как-то не хочу – я не могу быть братом!»
Конечно, это вовсе не исключает использования их и даже сотрудничества с честными либералами (которые тоже встречаются) – достаточно вспомнить, что успех на переговорах с МВФ в апреле 1999 года, когда эта организация дала свое официальное согласие на масштабное государственное стимулирование инвестиций в России (это было столь же противоестественно для идеологии МВФ, как, например, для католического священника - поддержка абортов), был достигнут во многом благодаря не только заместителю председателя Центробанка Т.В.Парамоновой, но и безусловному либералу М.Задорнову.
Однако воспоминания о поведении либералов в 90-е годы, когда они располагали полнотой власти и тотальной пропагандистской машиной, очень хорошо развеивают появившиеся в последнее время иллюзии.
Перерождение иерархических «вертикалей» в гибкие сети
Важный глобальный процесс, среди других обозначенный в книге, - изменение характера управляющей системы, переходящей от безупречной «вертикали» в стиле овладевшей Россией бюрократии к самостоятельным, гибко построенным и жестко действующим сетевым структурам, объединяющим организации и специалистов не просто разных «отраслей», но и совершенно разных сфер общественной жизни.
Формирование подобных сетевых структур и их постепенное обособление от государства активизировались в последние годы по всему миру. Государства как субъекты глобальной политики все больше дополняются ими, а порой и уступают им «пальму первенства».
Прежде всего сети формируются «сращиванием», как говорили в старину, элементов государственного управления – как политического, так и связанного со спецслужбами, - и бизнеса, как глобального, так и национального.
Это не простой, весьма болезненный и противоречивый, а иногда и просто разрушительный процесс. Возьмем в качестве примера самое сильное государство – США: мы видим, что сети, связанные с исламским миром, и в первую очередь саудитами, все больше работают в своих собственных интересах, никак не связанных с национальными интересами США, и достаточно эффективно манипулируют остальной частью американского государства. При этом они не могут подчинить себе эту часть, но внутреннее столкновение интересов обеспечивает дезорганизацию государства как такового и представляется ключевой причиной нынешнего политического кризиса США.
Эмансипируясь, отделяясь от государств, глобальные сети больше не отвечают автоматически за последствия своей деятельности даже для стран своего «базирования», даже для государств, которые они еще недавно считали «своими».
Принципиальное отличие сетей как субъекта управления от государства заключается в отсутствии у них механизма автоматического обеспечения ответственности перед обществом. Государство поневоле, объективно заинтересовано в стабильности и гражданском мире, а сетям, если они не идеологизированы и не настроены патриотически, это просто не интересно. Им нужен рост совокупного влияния и прибыли их участников, а этих целей гораздо проще достичь не в стабильной, а в дестабилизированной ситуации, «ловя рыбку в мутной воде».
При этом освобождение, отделение глобальных сетей от государства лишает их возможности в полной мере использовать его возможности по стратегическому планированию (от анализа до корректировки внешних процессов), что драматически снижает эффективность не только манипулируемого ими государства, но и их собственной деятельности.
Классическим примером служит операция по свержению Хусейна, которая привела к достижению лишь локальной цели – поддержанию нефти на высоком уровне, выгодном нефтяным корпорациям США и Саудовской Аравии. Стратегическая задача американской части сети – контроль за иракскими недрами – была провалена, а саудиты получили в качестве «головной боли» резкое усиление своего ключевого соперника – Ирана, избавившегося от сдерживающего фактора в лице Хусейна.
В результате привычная для США концепция «экспорта управляемых кризисов» на наших глазах перерождается в «экспорт неуправляемых кризисов». Являясь иллюстрацией самоочевидного тезиса о том, что ключевой участник рынка не может одновременно быть его главным регулятором, этот процесс создает новые глобальные риски, в том числе для слабых участников мировой конкуренции, к числу которых относится и современная Россия.
Подобно многим другим процессам, формирование относительно обособленных от государства сетевых структур управления в нашей стране началось значительно раньше и полнее, чем в развитых странах, и в значительно более жестокой и разрушительной форме.
Разложившееся и распавшееся, а затем заново созданное реформаторами для грабежа собственной страны государство просто отторгло наиболее здравых и ответственных людей, предоставив им возможность погибнуть поодиночке или самоорганизоваться, найдя друг друга и освободившись от психологической зависимости от бывшего начальства.
Рассматриваемые воспоминания очень бегло показывают этот процесс на примере фрагмента одной из успешно функционирующих сегодня сетей подобного рода. Этот фрагмент – авторы книги - выгодно отличаются от своих западных аналогов не просто кругозором (глобально действуя, ее участники стремятся поддерживать глобальное равновесие, а не просто заработать побольше денег), но и глубоким внутренним патриотизмом, приверженностью своей стране и чувством ответственности в первую очередь перед ней.
Это делает их, даже за пределами России, элементом именно российской системы управления, реализующей - пока стихийно - интересы нашей страны в глобальном масштабе.
Энергичная работа в качестве сети развивает и без того свойственное авторам книги умение действовать самим, на свой страх и риск, с принятием всей полноты ответственности на себя.
Именно так, по-партизански, и функционировала вся здоровая часть государственного управления все 90-е годы. Именно так ее случайно уцелевшие жалкие ошметки функционируют и сейчас.
Учитывая ослабление России и утрату ею, особенно в последнее десятилетие, основной части своих позиций в мире, именно так, по-партизански, придется отстаивать нашему государству и связанным с ним сетям наши национальные интересы, - по крайней мере, в первую пятилетку после его оздоровления.
Но перед тем, как отстаивать эти интересы, их в целом ряде случаев придется еще и выработать, - и вот это задача, которую сетевые структуры должны в полном объеме начать решать уже в настоящее время.
От восстановления глобального баланса – к его поддержанию
Часть воспоминаний посвящена усилиям, связанным с преодолением исключающего возможность развития и потому смертельно опасного для человечества «однополярного мира» за счет укрепления Ирана и особенно Китая как потенциального противовеса Западу.
К настоящему времени (и, вероятно, это одна из причин, по которым данный сюжет вообще смог найти отражение в книге) эта задача в целом выполнена. Не вызывает сомнения, что глобальный противовес, хотя и далеко не совершенный и не безопасный, создан. Иллюзии о «мире для Америки», о ее безусловном и само собой разумеющемся мировом господстве постепенно развеиваются. Было бы большим заблуждением полагать, что это происходит само собой, без многочисленных «кротов истории», вроде авторов рассматриваемых воспоминаний. Так или иначе, человечество, переболев глобальной «американской мечтой», хотя и в довольно тяжелой ее форме, постепенно начинает приходить в новое равновесие.
Соответственно, меняется и задача российских сетей. Создав предпосылки для возникновения нового равновесия, они должны теперь участвовать в работе (разумеется, коллективной, в ходе взаимодействия, в том числе и конкурентного, и даже, если этого не удастся избежать, враждебного) по созданию правил функционирования этого равновесия. Понятно, что, чем мучительно нащупывать их через разрушительные конфликты, лучше просто придумать и согласовать эти правила, по крайней мере, в их основной части, а в процессе текущего взаимодействия уже лишь дорабатывать и корректировать их.
Принципиально важно, что, в отличие от привычного нам прошлого, в современных условиях эти правила должны описывать взаимодействие не только государств, но и глобальных сетей, становящихся если и не полностью самостоятельными, то, во всяком случае, существенными элементами мировой политики.
…Хочется верить, что через несколько лет, когда встающие сегодня на повестку дня задачи также будут выполнены и сменены новыми, более актуальными, нам выпадет удовольствие ознакомиться с продолжением данных воспоминаний – под условным названием «Бегство на стройку империи».
Тогда, когда основная часть сегодняшних болезней общества будет изжита – разумеется, вместе с их властными и околовластными носителями, - и описанные в данных воспоминаниях события можно будет изложить значительно более подробно и комплексно.
Материалы по теме:
Бегство с руин Империи. Первый срок Путина
|
|
