Нынешнее положение на Украине имеет все признаки затяжного системного кризиса. Прогнозировать дальнейшее развитие взялся бы разве что Глоба, но кто-либо из серьезных и ответственных экспертов вряд ли рискнет это делать. Ускорение и непредсказуемость внутренних и внешних процессов оказались неприятной неожиданностью для основных фигур отечественного политикума.
Проблема не в том, что Украина зависима от взаимоотношений между ведущими мировыми и региональными силами. Проблема в том, что нынешняя тотальная открытость и власти, и социума в целом делает нашу страну "международным резонатором" — удобным объектом, с помощью которого выясняют отношения не только ЕС, США и Россия, но и отдельные политические и корпоративные группы в каждой из этих стран. А мир быстро меняется, и становится все менее "мирным".
В последнее время термин "война" звучит все чаще и не только в связи с действиями антитеррористической коалиции в Афганистане и Ираке. "Война" как категория вброшена в публичное пространство отношений Украины и ее ближайших соседей. Каждый день СМИ сообщают о перипетиях "газовых", "мясо-молочных", "трубных" и других войн, а также о самоотверженных действиях высших чиновников по защите наших национальных интересов. Крымский "антиНАТОвский бунт" стал катализатором не прекращавшихся с января информационной и дипломатической войн.
Автор статьи провел небольшое исследование: запустил в Интернете поиск слова "война" в заголовках ведущих мировых изданий. Результат простейшего контент-анализа: 217 упоминаний в мае 2006 года против 35 в декабре 2005 года. Только за первую неделю июня форварды зарубежной прессы употребили в передовицах слово "война" 80 раз. И все чаще эти статьи касаются ситуации на Украине.
Вот, например, два заголовка от 7 июня: "Первый залп украинской войны" (The International Herald Tribune, США); "Американские солдаты укрываются в казармах, а демонстранты возрождают дух холодной войны" (The Times, Великобритания). На мой взгляд, Украина активно втягивается в глобальное противостояние, называемое, с легкой руки бывшего директора ЦРУ Джеймса Вулси, "Четвертой мировой войной".
Если характерной особенностью первой и второй мировых войн было прямое вооруженное столкновение сторон с применением регулярных вооруженных сил, то уже на первом этапе третьей мировой — "Холодной войны" между Варшавским договором и НАТО — начала формироваться принципиально новая тенденция. Две глобальные системы, создавшие потенциал многократного уничтожения человеческой цивилизации, в интересах самосохранения перенесли эпицентр противостояния на "мировую периферию".
После поражения в Холодной войне Советского Союза двухполюсное устройство мира прекратило существование. Последствиями явились глобализация и встречный процесс сопротивления, эрозия национальных государств, девальвация народовластия как права народа на государственное самоуправление, трансформация суверенитета в "ответственный суверенитет", ликвидация государственной монополии на насилие и "гуманитарные интервенции". У каждой войны есть общепризнанная дата начала.
Первая мировая началась 1 августа 1914 года; Вторая — 1 сентября 1939 года; Третья — 5 марта 1946 года (речь Черчилля в Фултоне).
Четвертая мировая война началась 11 сентября 2001 года с мегатерактов в Нью-Йорке и Вашингтоне.
Даже поверхностный анализ первых пяти лет этой войны, простое перечисление событий позволяет оценить пространственный размах и масштабы процесса. Боевые действия на территории Афганистана; военные операции в Йемене, Сомали, Колумбии, Грузии, на Филиппинах; обострившийся арабо-израильский конфликт; операция в Ираке, после первоначального блицкрига плавно трансформировавшаяся в затяжную партизанскую войну; колоссальное военно-политическое давление на Иран и Северную Корею с высокой вероятностью новых войн; глобальные тайные операции спецслужб и т.д.
Приходится также учитывать, что истинный смысл многих событий станет ясен гораздо позже, тем более что некоторые (иногда — буквально судьбоносные) решения совершенно неизвестны широкой общественности и тщательно от нее скрываются. Кстати говоря, стоит отметить, что российские эксперты включают в общий перечень "цветные" революции в Сирии, Грузии, Киргизии, а также, что для нас звучит особенной ересью, и в Украине. При всей неоднозначности термина "Четвертая мировая война" приходится констатировать, что это обширное и многовекторное явление в целом происходит в рамках тех теорий, которые его прогнозировали. Фактически на сегодняшний день реализуются новейшие формулы конфликтов, предсказанных многими теоретиками, политиками и историками.
Перечень имен новых "классиков жанра" выглядит впечатляюще. Сэмюэль Хантингтон ("глобальное столкновение цивилизаций"); Збигнев Бжезинский ("великая шахматная доска"); идеолог антиглобализма, субкомманданте Маркос ("война между неолиберализмом и человечеством"); бывший начальник французской разведки, граф Александр де Маранш ("противостояние между западной цивилизацией и арабо-исламским миром"); пакистанский бригадный генерал С.К.Малик ("справедливая война правоверных против неверных"); уже упоминавшийся Джеймс Вулси ("конфликт Америки с арабскими режимами и радикальным исламом") и т.д.
Четвертая мировая война — доминирующая военно-политическая компонента современного мира. Её характерные особенности — растущий приоритет контроля ресурсов над контролем географических территорий, развертывание информационной составляющей, война в киберпространстве и другие факторы, которые не девальвируют, но существенно видоизменяют формулу Карла фон Клаузевица: война — продолжение политики другими средствами. Динамика Четвертой мировой войны, начавшейся 11 сентября 2001 года, за пять лет постепенно перевела "борьбу с международным терроризмом" в формат войны западного (евро-атлантического) мира с восточным миром, "не придерживающимся демократических ценностей".
При этом "крестовый поход" на восток парадоксально коррелирует с фактором борьбы за энергетические ресурсы. Разногласия по отдельным проблемам (вроде иранской) и нежелание России и Китая помочь США в Ираке стали формальной причиной продолжающегося охлаждения отношений между Вашингтоном и Брюсселем — с одной стороны, и Москвой и Пекином — с другой.
Если угроза превращения Китая в новую сверхдержаву с претензией на новое перераспределение запасов мировых энергоносителей для западных экспертов очевидна, то проблема "отхода от демократии" в России несколько надуманна. Эндрю Качинс, директор программ по России и Евразии Фонда Карнеги в Вашингтоне, считает, что важнейшей причиной возвращения к Холодной войне явился выход России на мировую арену с самостоятельной политической линией: "Стремительно укрепляется российская экономика, Москва защищает свои интересы в Европе, в Азии, на постсоветском пространстве, и это стало неожиданностью для всех ее партнеров, включая США…
Неготовность к такой ситуации вызвала расхождения в руководстве американской администрации по поводу того, как вести дела с Россией". Четвертая мировая война еще маскируется под "глобальную войну с международным терроризмом", но все более проступают знакомые очертания Холодной войны. Например, НАТО собирается разместить в Польше системы ПРО против террористических ракет. Экспертам ясно, что ракеты исламистов, по определению, до Польши долететь не смогут. К НАТО подтягиваются Австралия, Южная Корея, Япония, Новая Зеландия.
В этой связи известный российский политолог Сергей Караганов считает: "Не думаю, что данные страны войдут в НАТО. Но душком времени ПАТО, СЕНТО, СЕАТО и других почивших в бозе пактов и псевдопактов запахло вновь". Российские СМИ вовсю трубят, о том, что Альянсу формируется достойный противовес — Организация Шанхайского сотрудничества (Россия, Китай, центрально-азиатские страны). О желании получить полноправное членство в этой структуре недавно заявил Иран. Вот и новый "Варшавский договор".
В фокусе Четвертой мировой войны особую остроту получают переговоры Вашингтона и Киева о быстрейшем, до 2008 года, вступлении Украины в НАТО. Одно дело вступать в Альянс в условиях однополярной мировой системы с благой целью ускорения экономической интеграции в ЕС. И совсем другое дело — иметь вместо границ тысячи километров потенциальной линии фронта.
Уже в ближайшей перспективе характер украинского политического ландшафта кардинально изменится. Обострение вопроса о вступлении Украины в НАТО может расколоть, например, фракции БЮТ, НУ и СПУ. Не удастся уцелеть и фракции Партии регионов. Как поется в песне: "Он бизнес покинул, пошел воевать…".
Атлантическая ориентация Украины и других постсоветских стран, по мнению Збигнева Бжезинского и его последователей, является необходимым условием сдерживания имперских амбиций России. Для этого и создается "дуга нестабильности" ГУАМ. Декларируя задачи транзита энергоносителей вокруг России, ГУАМ позиционирует себя как стройбат Четвертой мировой войны. По замыслу Бжезинского, Россия должна постоянно отвлекаться на Украину, Грузию и т.д. Однако став частью "мировой периферии" в новой Холодной войне, "ГУАМовцы" почти автоматически оказываются в опасной и неблагодарной роли штрафбата.
Как известно, после разгрома Польши на фронтах Второй мировой войны установилось затишье. Оно продолжалось почти полгода — до вторжения германских войск в Данию и Норвегию. Затем последовал молниеносный разгром Франции. "Странная война" — пожалуй, наиболее точное определение той ситуации, в которой оказалась сегодня Украина.
Но обратный отсчет на командном пункте уже начался…
Материалы по теме:
Большие маневры перед началом большой войны
Российских дипломатов казнили по прямому указанию Запада
|
|
