Профессор Елена Анатольевна Лукьянова, прославленная своим детальным разбором нарушений российского законодательства и конституционных норм присоединением Крымского полуострова, блестяще продолжила свою деконструкцию квазиправовой легитимации возможности для главы государства использовать вооруженные силы за рубежом. Дело в том, что после войны с Грузией в августе 2008 года Совет Федерации фактически изменил порядок предоставления права президента отправлять войска за границу - вместо строго разрешительного порядка, который уже 8 августа 2008 года был беспардонно нарушен (решение Совбеза РФ было, а решением Совфеда пренебрегли - видимо, в интересах соблюдения военной тайны) явочным порядком был введен новый порядок - согласительный, а именно получение одобрения на произошедшее оперативное использование вооруженных сил для... [неких сверхважных целей].
Я позволю себе продолжение этой темы.
Не мы первые столкнулись с таким злоупотреблением президентскими полномочиями. 7 августа 1964 был прецедент со знаменитой "Тонкинской резолюцией", когда обе палаты Конгресса дали президенту Джонсону право ответить на обстрел американского эсминца северовьетнамскими катерами ("право принять все необходимые меры, включая использование вооруженных сил, для сохранения свободы всех стран, входящих в Договор коллективной безопасности Юго-Восточной Азии").
Но потом на основании резолюции армия использовалась в Индокитае еще 8 с половиной лет. Возразить, что это явное злоупотребление ситуационным решением, долго никто не решался - это означало бы для конгрессмена политическое самоубийство. Резолюцию отменили только после вызвавшего шквал протестов американско-южновьетнамского вторжения в Камбоджу в апреле 1970 года, но Никсон продолжал на нее опираться еще почти три года.
В нашем случае, вся "собака порылась" в неопределенности понятия "оперативное". Если исходить из презумпции честности власти и действительной необходимости для стремительных действий, но бывает вариант, когда на сбор сенаторов и на принятие решения с различной бюрократической волокитой уходят драгоценные часы. Ведь несложно себе представить необходимость для президента права отдать приказ высадить десант в Сомали для освобождения заложников или бросить танковый полк, чтобы прикрыть попавший под перекрестный огонь батальон миротворцев...
Президент быстро (оперативно) распоряжается, а потом Сенат судит да рядит, прав он или нет, и решает, надо ли разворачивать эскалацию вмешательства.
И такой подход принципиально правильный. Но отправка в ближневосточную страну двух авиаполков и крупной эскадры, создание прикрытых морпехами баз - это уже не "оперативное", а стратегическое решение.
Надо бы, как в США (на которые нам вечно указывают, как на эталон внешнеполитической брутальности) вводить количественные ограничители - там 48 часов с официальным извещением Конгресса, а потом запрос в Конгресс на дальнейшее использование. Если в два месяца санкции нет - использование вооруженных сил прекращается. По большой просьбе президента ему дается еще месяц на вывод войск с иностранной территории, которую они заняли.
Что касается правовых аспектов, то чтобы не ревизовать Конституцию РФ, не запрашивать Конституционный суд и даже не отменять решения Совета Федерации, этот вопрос достаточно просто и деликатно решается внесением дополнений в федеральный закон об обороне и в Доктрину о национальной безопасности, раскрывающей понятия "оперативное использование вооружённых сил за рубежом".
Ну, там, предусмотреть количественные ограничители, например, силами до полка (авиаполка), эскадры (авианосного соединения) на срок 2-3 суток. Ведь в РФ законодательная машина куда оперативнее американской. Но поскольку у нас значительно меньше сдерживающая сила общественного мнения, то необходимо детально прописать различные формальные ограничители. Например, правильнее было бы прописать в статье закона про "оперативное использование вооруженных сил за рубежом" его задачи: исключительно с целью освобождения заложников, пресечения терактов, защиты российских баз или миротворческого контингента, пресечения акта агрессии против страны, с которой есть соглашение о коллективной обороне, предотвращение массового и грубого нарушения международного гуманитарного права (геноцид, этнические чистки, массовые казни) на территории, которое не контролирует центральная власть, по просьбе этой власти или по решению Совбеза ООН, Совета министров Совета Европы или органов региональных оборонительных союзов - типа ОДКБ.
|
|
