В связи с кризисом значительно возрос интерес общества к левому движению в России, его задачам и целям. Мы, как левые во всем мире, считаем своей обязанностью решать текущие задачи: оказывать поддержку трудящимся в их борьбе за отстаивание своих социально-экономических прав и выступать в защиту общедемократических ценностей, прав и свобод граждан, цинично и грубо попираемых режимом Путина, нарушающим свою же собственную Конституцию РФ.
Наряду с этим на встречах с людьми все чаще звучат вопросы, имеющие программный, стратегический характер. В этой связи, как нам советовал поступать В.И.Ленин, контрпродуктивно и даже вредно сбиваться на частности, не решив общие проблемы, не ответив, в каком обществе мы живем, и в каком направлении, на наш взгляд, его следует менять.
На рубеже 1980-90-х годов застойная номенклатура КПСС и КГБ совершила грандиозное по своим негативным последствиям преступление. Она на одной шестой части суши повернула вспять колесо истории, погрузив народы постсоветского пространства в состояние социально-экономической и политической деградации, регресса. При Ельцине был запущен процесс деиндустриализации, демонтажа советской промышленности и науки и, одновременно, ликвидации советского рабочего класса и технической интеллигенции. Экономика была полностью переведена на экспортно-сырьевую, нефтегазовую модель, а «неоправданные издержки», такие как расходы на развитую в СССР социальную сферу, а также на страны социалистического лагеря и братские союзные республики, ликвидированы.
В результате такой «оптимизации издержек» образовались «свободные» нефтедоллары, природно-сырьевая рента, которую номенклатура, трансформировавшаяся в бюрократическую олигархию, стала присваивать, распихивать по карманам.
Низкие мировые цены на нефть в 1990-х годах однако ограничивали объем сырьевой ренты. Ее не хватало ни всем вожделевшим клептократам при власти, ни тем более народу, уровень жизни которого катастрофически упал. Все это генерировало социальную и политическую нестабильность, страна находилась в состоянии перманентного кризиса.
Положение изменилось с приходом к власти Путина, но не благодаря его заслугам, а потому что одновременно с этим начался рост мировых цен на нефть и, следовательно, возрос объем поступающей в распоряжение правящей клептократии сырьевой ренты. Возник эффект «petrostate» - паразитические «нефтегосударства» типа Саудовской Аравии, в котором, благодаря поступлению огромной нефтедолларовой экспортной выручки, стабилизировалась и сохранялась архаичная, феодальная социально-экономическая формация.
Именно феодальная, а вовсе не капиталистическая формация доминирует в российском нефтегазовом секторе, являющимся основой сырьевой экономики, хотя в других секторах капиталистический уклад, конечно, присутствует. Но он подавляется бюрократией и он - не мейнстрим. В сырьевом же мейнстриме налицо явное несоответствие формы и содержания: по форме собственности нефтегазовые корпорации у нас или государственные или частные, а по сути нефтедоллары присваиваются узкой группой представителей госбюрократии и подконтрольными им топ-менеджерами госкомпаний и зиц-владельцами квази-частных компаний. Маркс назвал подобную формацию восточным (азиатским) способом производства, и охарактеризовал его крайне застойным, отрицающим и отвергающим любое развитие, любой прогресс.
Именно такую ситуацию мы имеет сейчас в регрессивной, деградирующей, заживо гниющей Российской Федерации, совершившей гигантский прыжок назад - из социализма даже не в капитализм, а в феодализм. Закономерен вопрос: какова перспектива путинского государства? Когда мировой рынок диктует высокие цены на нефть и газ, режим может выглядеть стабильным, так как поступающего извне потока нефтедолларов хватает и на удовлетворение аппетита алчной правящей клептократии, и на подачки народу кое-что остается. Этим формируется своего рода наркотическая зависимость страны от экспорта сырья. Но когда мировые цены на нефть снижаются, наступает кризис: нефтедолларов не хватает ни всем клептократическим кланам, ни тем более населению.
В результате получается перманентная нестабильность, своеобразная наркотическая «ломка», что, собственно говоря, мы и наблюдали в 1990-е годы. Наконец, когда рано или поздно остальной мир перейдет на источники энергии неископаемого происхождения и потребность мирового рынка в углеводородах резко снизится, все паразитические «нефтегосударства», включая Российскую Федерацию, ждет неминуемый крах. Если, конечно, такой крах не наступит раньше, в результате очередной «ломки».
Некоторые эксперты говорят нам, что правящая клептократия неоднородна, что она делится на антипатриотическую и «патриотическую», что «патриотическая» клептократия объективно заинтересована в укреплении России, в отходе от сырьевой модели, в развитии страны. Это не так. Путинская клептократия вся без единого исключения генетически не способна к созиданию, она так устроена, что может только и исключительно воровать.
Более того, «патриотическая» клептократия, «национал-клептократия» (выражение Андрея Пионтковского), еще и опасна и для народа России, и для всего мира, своим особым «отмороженным» авантюризмом во внешней политике, склонностью к военным авантюрам в «ближнем зарубежье», поощрением ксенофобии и откровенного фашизма внутри страны, что, по замыслу, призвано отвлечь внимание трудящихся от классовой борьбы на борьбу с инородцами и мифическими внешними врагами.
Кремлевские пропагандисты, умалчивая о динамике мировых цен на нефть, любят сравнивать «проклятые» ельцинские 1990-е годы и «тучные» путинские 2000-е: дескать, какой режим хуже? Мы, левые, отвечаем словами известного исторического деятеля: оба хуже. Потому что это один и тот же режим, одна и та же регрессивная система, ведущая вниз по исторической лестнице - от социализма минуя капитализм к феодализму, а дальше - к раннефеодальной раздробленности, варварским королевствам и «Великому переселению народов».
Встает вопрос: можно ли еще переломить регрессивный тренд, снова встать на пути прогресса, не поздно ли? Мы, левые, обязаны верить, что шанс вновь встать на пути прогресса у России есть. Именно в этом состоит наша главная задача и историческая миссия. При этом мы должны ясно понимать, что чем дольше существует режим Путина, тем глубже и безвозвратнее продвинется процесс всеобщего гниения, тем больше вероятность того, что после краха режима наступит феодальная раздробленность, и тем меньше останется шансов на спасительный поворот к прогрессу. Поэтому главный и по сути единственный лозунг сегодняшнего дня: Путин и вся без единого исключения правящая клептократия должны немедленно, безоговорочно аннигилироваться, как в романе Александра Проханова «Господин Гексоген».
Вместе с тем мы, левые, будучи реалистами, вопреки приписываемым нам в Кремле намерениям, даже в условиях кризиса и роста стихийный протестов трудящихся, не в состоянии отстранить власть. Власть нельзя свергнуть, если она сама себя не свергнет, как это было в феврале 1917 года. Если власть в нынешнем кризисе сохранит относительное единство, она силой подавит протесты граждан и ускорит свое движение по пути фашизации. Тогда нам придется ждать следующего шанса, а это еще годы до следующей наркотической ломки. Если же власть в условиях дефицита нефтедолларов и под впечатлением народных протестов расколется, условно говоря, если отодвинут Путина и Медведев из номинального превратится в реального правителя, тогда это будет сродни Февральской революции. В том смысле, что тогда процесс либерализации и демонтажа вертикали, вне зависимости от чьих то субъективных желаний, будет уже не остановить.
Но в наших конкретных условиях период либерализации власти не может продолжаться долго и не может не закончиться тем, что на общефедеральном уровне власть как таковая вообще испарится, окажется на улице. И тогда останутся два варианта: либо регионы обособятся, отпадут от Москвы, либо власть под социальными, классовыми лозунгами подхватим мы, левые, и заново восстановим единое государство как советскую, социалистическую, федеративную Россию. Еще раз особо подчеркну, что чем раньше произойдет исторически неизбежный крах режима Путина, тем ниже будет вероятность первого варианта и, соответственно, выше вероятность второго.
Таким образом, наша революционная задача - не путинскую клептократию свергать - они сами себя сожрут и перегрызут, а в нужный момент перехватить власть, которая к тому времени будет валяться в грязи, на улице. И, как только эта задача будет решена, начнется самое сложное. Во-первых, нам придется заново собирать Россию, как пришлось это делать Ленину после Великого октября. Все разговоры о том, разрешать ли кому-то, например, Чечне, выходить из РФ или не разрешать, это не по адресу, это не к нам. К тому моменту, когда и если мы возьмем власть, де-факто отпадут и разбегутся все. Сможем ли мы их собрать вновь? Ленин, противопоставив национализму окраин и великорусскому шовинизму пролетарский интернационализм и классовую борьбу, собрал почти всю бывшую Российскую империю, кроме Польши, Прибалтики, Финляндии, Бессарабии и горы Арарат. Мог бы, наверное, собрать и их, но слишком велики оказались бы издержки, цена вопроса.
Во-вторых, это еще сложнее, необходимо начать уход от сырьевой модели экономики к инновационной модели. Именно приняв инновационная модель, к которой движутся США, ряд стран Западной и Северной Европы, Израиль, оставляет России перспективу в XXI веке, тогда как сырьевая модель неизбежно рано или поздно приведет страну к краху и смерти, а индустриальная модель XX века обрекает нас на заведомую неконкурентоспособность в глобальной конкуренции с Китаем, Тайванем, Кореей, Индией, Индонезией, Малайзией.
Нам могут сказать: какими силами вы намереваетесь все это сделать, какими кадрами вы располагаете? А какими кадрами располагал Ленин в феврале 1917 года, находясь в Цюрихе? Но прибыв в апреле 1917-го в революционный Питер, он смог из небольшой группы соратников-большевиков в считанные месяцы создать дееспособную массовую партию, привлечь на свою сторону пролетариат столицы и, что немаловажно, войска петроградского гарнизона и матросов Балтфлота. Кстати, и деньги нашлись. И сейчас найдутся когда потребуются и деньги, и кадры, и войска. Главное верить в победу и осознавать свою историческую миссию.
|
|
