Политическая атмосфера становится все «разреженней», демократических свобод становится все меньше, избирателям в выборах осталась лишь роль безобидных статистов, да и целесообразность самих выборов уже под большим сомнением (в кой-то веки России повезло с вождем, чего вам еще надо, какие выборы?). И на фоне этой довольно тревожной ситуации происходит активизация немногочисленных активистских рабочих групп и свободных профсоюзов. Успеет ли движение набрать сил, чтобы стать политической силой в обществе, где на роль единственного субъекта политической жизни традиционна монополия государства?
Вопрос не праздный, тем более в данный исторический момент, когда определяется курс на следующие 4-8 лет, как минимум. Последние события в С. Петербурге, Н. Новгороде показали, что в вопросе противодействия мало- мальски серьезной (не бутафорской) оппозиции власть готова занять жесткую позицию. На чье стороне сегодня рабочее движение, под каким флагом готово идти? От ответа на этот вопрос будет зависеть отношение власти к рабочему движению и свободным профсоюзам.
Вопросов много, гораздо больше чем ответов. Но прежде нужно честно ответить, а есть ли сегодня в России рабочее движение с четко выраженной классовой позицией, едины ли сознательные рабочие в своей политической программе? К сожалению, не все так просто, рабочее движение, если о нем вообще можно говорить, на сегодняшний день весьма неоднородно по своим политическим взглядам, а значительная часть рабочих и вообще аполитична, и видит перспективы в чисто тред-юнионистской борьбе за нерадикальное улучшение условий найма.
Рабочей партии, или партии, опирающейся на классовые рабочие профсоюзы и продвигающей их интересы в парламенте (по типу лейбористской) сегодня нет. Нет и преемственности традиций классовой самоорганизации и борьбы. Традиционные же профсоюзы мало того, что не являются таковыми по сути, лишь дезориентируют рабочие массы и общество, подменяя подлинно демократическое рабочее движение, политикой социальной капитуляции и пособничества буржуазии в сдерживании классовой борьбы трудящихся. Будучи переродившимся продуктом тоталитарной системы, в новых условиях они выжили только по инерции и теперь из всех сил стремятся доказать свою полезность хозяевам, и сделать это они могут лишь одним способом: продав настоящие интересы трудящихся за «тридцать сребреников» привилегий своих бюрократов и карьеристов. Такие профсоюзы с готовностью согласились с пожеланием хозяина «не лезть в политику», и ожидать от них позитивного вклада в рабочее движение наивно.
Все «многотысячные» демонстрации и грозные потрясания воздуха не более чем «потешные атаки», оправдание своего «профсоюзного» статуса перед своими членами и зарубежными тред-юнионистами, дань положению. Богатейший опыт обслуживания тоталитарной бюрократии, является, по сути, единственным реальным опытом, которым ФНПР может похвастаться. Роль этих организаций глубоко реакционная. История не раз доказала, что только боевое и дееспособное рабочее движение является противоядием от скатывания буржуазного общества к тоталитаризму, и что как таковое оно может быть только классовым. От того, сумеет ли рабочий класс прийти к осознанию своих классовых интересов и организоваться на борьбу за них (пусть даже в рамках буржуазной демократии) зависит будущее нашей страны.
Есть ли еще время? Не знаю. Срок, отмеренный историей неведом никому. Но действовать нужно сегодня, потому что скоро может быть уже поздно…
|
|
