В глазах угнетающего класса нет большего преступления, чем попытка угнетенных избавиться от гнета. Для рабовладельца величайший преступник - раб, который хочет освободиться от рабства. Для феодала самый страшный злодей – крепостной, который хочет освободиться от крепостной зависимости. Капиталист проклинает и называет разрушителем, врагом цивилизации, извергом и чудовищем пролетария, который хочет покончить с эксплуатацией.
Угнетатели не знают пощады к тем, кто восстает против их власти. За это они карают зверски. Так поступали и рабовладельцы по отношению к рабам, и феодалы по отношению к крестьянам, и капиталисты по отношению к рабочим.
Но этого мало. Расправившись с восставшими физически – угнетающий класс стремится расправиться с ними еще и идейно. Еще не кончили свою работу палачи и каратели, еще не замолк топор и не отгремели расстрелы. А победители, которым мало осквернить тела восставших - стараются осквернить их идеи, их дело.
Восстание угнетенных представляют, как разбой и посягательство на вечные устои общества. А свою расправу над ними – как спасение этих устоев. Вождей восставших – народных мучеников –выставляют преступниками, злодеями, исчадиями ада. А тех мясников из угнетающего класса, кто наиболее свирепо подавлял восставших - провозглашают спасителями отечества, порядка и традиций.
Угнетатели опять стремятся внушить: у них есть право угнетать – а у угнетенных нет права сопротивляться гнету! И горе тем, кто на это осмелится! Смотрите же, угнетенные, на участь тех, кто посмел сопротивляться! Смотрите на четвертованные тела бунтовщиков, на отрезанные головы, на плоты с виселицами, на груды расстрелянных - и бойтесь даже подумать о сопротивлении!
Так всегда поступали все угнетающие классы.
Наши нынешние хозяева – российские капиталисты, поработители трудового народа, грабители народных богатств - тоже уверены, что у богатых есть святое право угнетать и грабить бедных, а у бедных нет права сопротивляться угнетению и грабежу богатых.
Поэтому они так злобно ненавидят Великую Октябрьскую социалистическую революцию. Ибо рабочий класс, совершивший в семнадцатом году революцию – не только посмел восстать против власти угнетателей – но посмел победить! Он создал свое собственное государство – небывалое, первое в истории государство рабочих. Он показал, что рабочие не просто могут управлять страной. Он показал, что рабочие способны управлять гораздо лучше, чем капиталисты!
Буржуазия проклинает Октябрь. Она убеждает нас, что царь, помещики и капиталисты имели право жить на горбу рабочих и крестьян - а рабочие и крестьяне не имели права восстать и сбросить со своей шеи паразитов. Что угнетателям можно проливать реки народной крови – а угнетенные не смеют пролить «слезинку ребенка».
Но мы – не лакеи капитала. Мы – представители угнетенных, и не верим лжи наших врагов.
Мы знаем – угнетенные имеют право бороться против угнетателей! Они имеют право бороться любыми средствами, и в любом случае будут правы.
Угнетатели обвиняют нас, что наша борьба содержит насилие. Но кто первый применил насилие? Первым всегда применяет насилие класс угнетателей. Угнетенные только отвечают на насилие угнетателей. Это законно и справедливо. Если угнетатели применяют насилие, чтобы отнять чужую свободу – то угнетенные имеют святое право применить насилие, чтобы вернуть себе свободу.
На насилие нас толкают сами угнетатели. И у рабов, и у крепостных крестьян, и у пролетариев есть только два выхода: или гнусная участь покорного скота – или борьба.
Паразиты и эксплуататоры кричат, что восставший народ в ярости не разбирает правых и виноватых, что он творит беззаконие и страдают невинные.
Да, гнев народа бывает страшен. Но если приходится выбирать между гневом и скотской покорностью – то лучше гнев. И пускай об этом гневе всегда помнят угнетатели. Пускай у них перед глазами всегда стоят огни крестьянских восстаний, а в ушах всегда звучит залп «Авроры». Тогда они всегда будут знать, чем кончится их пир за чужой счет, чем им придется платить за грабеж и унижение народа.
По поводу же невинных - у народных восстаний и революций нет невинных жертв. Каждый представитель угнетающего класс несет ответственность за преступления своего класса. Каждый из них участвовал в ограблении и унижении народа, в палачестве над угнетенными. Он пировал, пока народ бедствовал, веселился, пока народ проклинал свою судьбу. Даже если он сам не вешал, не расстреливал, не разгонял народ штыками и нагайками, водометами и электрошокерами – то это делала его полиция и его армия, и делала она это с одной целью – чтобы отстоять его право жить за чужой счет.
Поэтому вина за преступления угнетающего класса ложится на каждого его представителя. От ответственности за преступления угнетающего класса освобождаются только те его представители, которые порвали с ним и перешли на сторону угнетенного класса, борются вместе с угнетенными за то, чтобы покончить с несправедливостью.
Страдания угнетателей во время народного восстания, гнева и мести не идут ни в какое сравнение с многовековыми страданиями угнетенных. Они не покрывают и не искупают и одну тысячную часть тех страданий, которые перенес народ за века своего унижения. Ради довольства кучки паразитов, ради их роскоши и комфорта миллионы трудящихся были сведены на уровень скотов, втоптаны в грязь, душевно испохаблены. И это продолжалось века. По сравнению с этим те невзгоды, которые исторически справедливо обрушиваются на угнетающий класс в дни народного гнева – просто ничтожный пустяк. Тем самым угнетатели, которые накопили перед народом долг на миллиарды – возвращают одну только жалкую копеечку.
У угнетателей нет ни одного разумного довода, почему мы не должны бороться против гнета.
Почему рабы, говорящие орудия, которых рабовладелец имеет право убить – не имеют права восстать и бороться? Почему крепостные крестьяне, крещенная собственность, которых можно продавать и покупать как скотину – не имеют права восстать и бороться? Почему пролетарии, машины для создания прибавочной стоимости, которые живут только для того, чтобы своей рабочей силой, своими мышцами и кровью кормить ненасытную утробу капитала – не имеют права восстать и бороться?
Никакого разумного ответа на это не существует. А если нет разумного ответа, остается одно – запугать и загипнотизировать. Для этого и существует бог.
Почему мы не имеем права восстать против вашего гнета и добиться свободы? - спрашивают угнетенные. И угнетатели отвечают – не смеете восстать, потому что бог запрещает бунт! Почему мы не имеем права наказать вас за те злодейства, которые вы над нами творите? – спрашивают угнетенные. И угнетатели отвечают – не смеете брать на себя роль судей и мстителей, потому что только бог может судить и карать! Почему мы не можем уничтожить несправедливость, и создать справедливый порядок? – спрашивают угнетенные. И угнетатели отвечают: не смеете мечтать о справедливости, о счастье на земле, потому что земля есть юдоль скорби, и сюда люди приходят для страдания, а счастье возможно только за гробом!
Бог – это пугало угнетателей. Как тряпичное пугало выставляют на огороде, чтобы пугать птиц – так угнетатели трясут пугалом-богом, чтобы запугать угнетенных и удержать их от борьбы.
***
Наше современное капиталистическое общество – это общество гнета и эксплуатации. Основа гнета и эксплуатации – частная собственность на средства производства. Осуществляет гнет и благоденствует от эксплуатации угнетающий класс - класс частных собственников-капиталистов. Подвергается гнету и страдает от эксплуатации угнетенный класс – класс пролетариев. Чтобы уничтожить гнет и эксплуатацию, надо уничтожить их основу – частную собственность. Сделать это может только тот класс, кто от частной собственности страдает, кто благодаря ей порабощен. Этот класс – пролетариат.
Пролетариат, рабочий класс – современный класс угнетенных – вот та сила, которая покончит с властью капитала, с частной собственностью и обществом угнетения.
И если мы хотим покончить с обществом гнета и эксплуатации, и со всеми мерзостями, которые ему свойственны, мы должны идти к рабочему классу и служить ему. Мы должны помочь ему осознать свою историческую роль – роль могильщика капитализма и создателя нового справедливого общества.
Мы должны раскрыть рабочему классу глаза на его положение – положение раба капитала и парии буржуазного общества. Показать ему, как угнетатели его грабят, как на его рабском труде строят свою власть и свое процветание. А потом его же обманывают – законом, парламентом, богом, патриотизмом. Все эти обманы мы должны разоблачить и показать голую суть: капиталистическое общество – это вампир, который живет кровью рабочих.
Рабочие должны быть уверены в своем праве уничтожить это гнусное общество. Они не должны испытывать к нему никакой жалости, а только ненависть, отвращение и горячее желание увидеть его конец. У нас должен быть гнев к угнетателям и стыд и негодование к себе самим за то, что мы терпим позорное и скотское положение рабов. Мы должны быть готовы даже погибнуть, но покончить с нынешним подлым положением.
***
Наши враги торжествуют, что им удалось снова нас поработить и реставрировать капитализм. Они говорят, что революция была напрасна, раз все вернулось на свои места. Они лгут. Восстание угнетенных никогда не бывает напрасным, даже когда терпит поражение. Восстание Спартака не было напрасным. Крестьянская война под предводительством Томаса Мюнцера не была напрасной. Разин и Пугачев не напрасно сложили головы на лобном месте. Парижские коммунары не напрасно полегли на кладбище Пер Лашез. Они проложили дорогу тем, кто шел следом, стали учителями последующих поколений борцов. Мы чувствуем их всех своими близкими товарищами – и гладиаторов Спартака, и крестьян Мюнцера, и парижских коммунаров. Мы ощущаем себя с ними одной армией – всемирной, бессмертной, непобедимой армией угнетенного и борющегося человечества.
Что же говорить о такой величайшей, вселенской победе угнетенных, какой была наша революция! Нет, она не была напрасной. Она показала всем – и нашим врагам, и в первую очередь нам – что мы можем победить.
Угнетающий класс должен приходить в ужас. Наш класс, пролетариат - неуклонно идет к своей окончательной победе, к полному завоеванию власти - на всей планете и на все времена.
В 1848 во Франции произошло первое в истории пролетарское восстание. В тот раз парижские рабочие пять дней удерживали несколько парижских кварталов.
Через двадцать лет после этого, во время Парижской коммуны, в 1871 году – рабочие удерживали Париж, столицу Франции - семьдесят дней. Они создали первые органы рабочей власти - дали в черновике образец рабочего правления.
Через сорок семь лет после этого, в 1917 году - рабочие России победили, взяли власть в стране и удерживали ее семьдесят лет! Они сумели построить величайшее государство, и это государство вызывало страх и ярость всей мировой буржуазии и служило предметом надежды, любви и гордости всех рабочих мира, всех угнетенных и борющихся за свободу.
С каждым разом, с каждой новой революцией рабочий класс становится все сильнее, все решительнее берет власть и все дольше ее удерживает.
А новая, грядущая череда пролетарских революций принесет ему окончательную победу. Тогда рабочий класс возьмет власть навсегда и на всей планете.
|
|
