Минувший киногод отмечен первыми киноэкспериментами, снятыми победителями конкурса грантов учреждённого весной 2022 г. Союзом Кинематографистов Фонда поддержки регионального кинематографа - первые лауреаты отстрелялись, и блины вышли отнюдь не комом. Примечательно, что первые фильмы, снятые при поддержке ФПРК, получились именно про тех, на ком Земля российская держится - в основном это стойкие женщины с мужским характером, верные долгу и своему призванию.
Героиня короткометражки молодой башкирской документалистки Вилюры Исяндавлетовой «Водяная» - суровая, издали похожая на крепенького мужичка Алёна Алеева, 24 года работающая в системе «Почты России». Почтальон Алеева обслуживает деревни Караидельского района, многие из которых не отмечены на карте (опять безымянные населённые пункты! Знать, много чего в России существует в реале, не существуя на бумаге!) Неимоверно красивые съёмки сверху, с коптера - виды реки Уфы и Павловского водохранилища, по которым рассекает героиня, летом на моторке, зимой - на снегоходе «Буран», который в сильный мороз не заводится. Всё это ремонтирует сама Алёна, а ещё она ведёт натуральное хозяйство, печёт хлеб, категорически отказываясь переезжать к дочке в Питер - ведь люди останутся не только без писем, но и без продуктов, которые она привозит по волшебной реке. Она - их окно в большой мир.
Река - стихия не только волшебная, но и губительная, унесла у героини мужа, но другой жизни Алёна себе не представляет, - как можно бросить тех, кому ты нужна?... Навещая могилку мужа, рассуждает, мол, Советский Союз распался, совхоз развалился, а выживать как-то нужно. Редкий крупный план выхватывает наконец-то обветренное, но привлекательное женское лицо.
Другая картина, снятая при поддержке ФПРК - «Женщина-охотница» Надежды Захаровой - на первый взгляд, скроена по тем же лекалам, что и башкирская «Водяная». Героиня Надежда Прокофьевна, такая же суровая, похожая на крепенького мужичка что издали, что вблизи, охотится в густых коми-пермяцких лесах Пермского края - «потому что так предки завещали, чего жалеть то, что человеку Богом дано?....» Деловитая, энергичная, мешающая русские фразы с коми-пермяцкими, она кажется даже не человеком, а лесовиком- хранителем духа леса, его тайн, мифов, легенд. Если в «Водяной» природа - это ширь, бескрайняя полноводная река, преобладают съёмки сверху, то в «Женщине-охотнице» камера оператора следует за затылком героини - в лесу надо смотреть под ноги. Уговорить героиню сниматься было редкой удачей - по поверьям коми, при чужих нельзя ни охотиться, ни рыбачить, ни пищу принимать. Охотница фонтанирует сказками, байками, присловьями, народными приметами, поёт на коми под гармошку, в свободное от охоты время всё это записывает и сама издаёт краеведческие книги, развозя по местным библиотекам и магазинам. Её стихия - тот самый волшебный, одушевлённый лес древней Чердыни из «Сердца Пармы», за год увековеченный и в блокбастере, и в документальном путешествии.
Судя по огромному камню под табличкой «Камень Перы-богатыря» (самый почитаемый богатырь у коми) - в объективе кинокамеры Гайнский район Пермского края («Нужно же туристов возить, администрация должна заниматься!»). Из нетуристических достопримечательностей - братские могилы репрессированных, депортированных и прочих жертв бурного века «под иудейским крестом» (так местные язычники называют обычный православный крест) и старая, высохшая сосна. Сосна непростая: «Их три было, упала одна - началась гражданская, упала другая - началась Великая Отечественная, упадет третья сосна - опять начнётся война». О том, знает ли героиня о том, что война на момент съёмок уже полгода как шла, режиссёр не поинтересовалась, - постеснялась, наверно. И опять, как и в башкирской «Водяной», героиня на сельском кладбище, где покоятся родные - не стоит думать, что оба режиссёра находились между собой в творческом диалоге, просто в одной России живём и один генетический код имеем.
Молодой режиссёр из Карачаево-Черкесии Нану Тлисов снял короткометражку «Клятва» - тоже о женщине с мужским характером. Елена Мурадова - преподаватель карате Кёкусинкай в школе боевых искусств Черкесска, а клятва - кодекс чести и для учеников, и для наставника. Съёмочная группа наравне с воспитанниками Мурадовой ходила в тяжёлые горные походы («Люди в горах либо погибают, либо выживают. Что б не выжить?....»), бродила по труднопроходимому лесу («Лес - место силы», видимо, в любой точке России), посещала тренировки и «разговоры по душам», вникая в тонкости кавказского наставничества в исполнении поджарой женщины с мальчишеской фигурой. Только вот съёмочная группа может полюбоваться невероятным Шоанинским монастырём, сняв его с коптера, а подросткам, опекаемым Мурадовой, для этого приходится преодолеть 3000 метров к вершине горы Шоана.
Резкий, бескомпромиссный характер героини, видимо, дорого ей обходится - судя по многочисленным фигурам умолчания, если бы не он, то судьба Елены Мурадовой могла бы сложиться по-другому, но что есть, то есть - например, называть предателями всех, кто её уютному спортзалу в черкесской школе предпочёл спортзалы московские, на взгляд авторов фильма, слишком (ведь «Москва - не Россия»), однако типаж вполне характерный и узнаваемый. Филигранный фильм-портрет человека, с одной стороны, востребованного и уважаемого учениками и последователями, с другой стороны, бесконечно одинокого и не обретшего душевного равновесия.
|
|
