Продолжается моровое поветрие среди могильщиков СССР. Как в романе Максима Горького его персонаж, либерал-кадет Клим Самгин, должен был, по замыслу автора, раствориться в лучах прожекторов советского броневика, на котором ехал с Финляндского вокзала прибывший в Петроград Владимир Ильич Ленин, так и эти, похоже, тают, как Снегурочки от костра, от долетающего до них эха залпов Второй гражданской войны на развалинах СССР, который они собственноручно уничтожили. Горбачёв, Кравчук, Шушкевич, Бурбулис...
На этот раз нас покинул Руслан Хасбулатов (1942—2023), последний председатель расстрелянного Верховного Совета России. До 1992 года он считался правой рукой Бориса Ельцина. Помню, что в то время его фотографии с Ельциным публиковались с подписью: «Ельцин и Хасбулатов: полный унисон политического дуэта».
О своей причастности к развалу СССР сам Хасбулатов высказался в своё время вполне откровенно: «Кто главный виновник? Главный виновник — это мы. И я в том числе. К сожалению, мы вредили своему государству. Союз добила борьба за власть между Горбачёвым и Ельциным, а не действия Запада. Это всё их тщеславие. Никакого отношения к интересам народа их борьба не имела».
Что касается запечатлённой на фотографии идиллии, то она тоже довольно скоро лопнула.
Дело в том, что контрреволюция, ещё почище, чем революция, тоже имеет Сатурнов аппетит: любит лакомиться своими детишками. И вот в 1992—1993 годах несколько детишек и в то же время отцов антисоветской буржуазной контрреволюции — Ельцин, Руцкой, Хасбулатов, Гайдар... — затеяли между собой спор, кто из них матери-истории более ценен.
Спор рос и разрастался, как снежный ком. Должен сказать, что автор этих строк тогда смотрел на него с полным недоумением, не понимая: а какая, собственно, классовая разница между теми и другими персонажами, из-за чего весь сыр-бор? Ведь они неотличимы, как братья-близнецы. Когда Хасбулатов публично обозвал правительство Егора Гайдара «червяками», мне это показалось скверным анекдотом — сам-то он чем от этих «червяков» отличается? Таким же нелепым анекдотом я воспринял, когда году в 1992-м на антиельцинском митинге, где участвовал автор этих строк, на митингующих с яростной руганью и чуть не с кулаками, как форменные фурии, накинулись несколько полубезумных старушек, причём у их предводительницы на груди красовался плакат «Смерть Хасбулатову!». «А вы сами из какой партии будете?» — вежливо и с недоумением спросил я у неё. «Демократическая Россия!» — отвечала она. Это была ельцинская партия, вроде бы даже победившая в Августе 1991-го, но теперь, после этой «победы», жалко догнивавшая в виде никому не нужной «демшизы», как её тогда презрительно окрестили. Как и Верховный Совет, она оказалась в числе тех детишек контрреволюции, которых выбрасывают и топят по её окончании за ненадобностью, как слепых котят.
В общем, как выяснилось, разница между двумя сторонами мини-гражданской войны в Октябре 1993 года всё-таки была: одна сторона (Верховный Совет) волей-неволей оказалась на стороне буржуазной демократии, другая — на стороне явной буржуазной диктатуры, лишь слегка задрапированной для приличия декоративными фиговыми листочками выборов и других демократических пережитков, которые постепенно в 1993—2022 годах опадали, открывая всё более и более откровенную картину.
Подтвердились слова Л.Д. Троцкого, что после восстановления в СССР капитализма «[буржуазная] демократия, ввиду структуры и истории России, является наименее вероятной из всех политических форм». И обломкам СССР предстоит эпоха хаоса и гражданской войны, которая завершится либо «колониальным закабалением, или — новой октябрьской революцией». Вот на этой развилке мы и топчемся с тех пор, и за это, конечно, мы должны «благодарить» в том числе и покойного Руслана Имрановича, который со товарищи из Кремля нас на неё привёл...
Стоит напомнить, что шестидесятническая интеллигенция, которая тогда ещё была жива, за некоторыми исключениями, не то что с одобрением, а с бурным восторгом поддержала уничтожение хилой российской буржуазной демократии в Октябре 1993 года.
Булат Окуджава: «Я смотрел расстрел Белого дома как финал увлекательного детектива — с наслаждением... И всю ночь смотрел …Я наслаждался этим. Я терпеть не мог этих людей, и даже в таком положении никакой жалости у меня к ним не было. И может быть, когда первый выстрел прозвучал, я увидел, что это — заключительный акт. Поэтому на меня слишком удручающего впечатления это не произвело…»
Окуджава, как и Роберт Рождественский, через день после расстрела поставил подпись под известным «Письмом 42-х» в газете «Известия», которое требовало запрета всех коммунистических партий и организаций. Это Рождественский, единственный член КПСС из «четвёрки» поэтов-шестидесятников!
Ещё один идейный вождь шестидесятничества, писатель Василий Аксёнов позднее заявил: «Этих сволочей надо было стрелять. Если бы я был в Москве, то тоже подписал бы это письмо в „Известиях“»...
Российские шестидесятники, как и их идейные предтечи 1917 года, поддержали ремейк корниловского мятежа 1917 года — разгон и расстрел Советов, наивно надеясь, что новый генерал Корнилов, он же адмирал Колчак, он же генерал Пиночет переиздания 1993 года соберёт в себе все «достоинства» перечисленных персонажей, воплотит их идеальный образ, и не будет зато обладать их «недостатками». И самое главное — станет почтительно внимать всем наставлениям и советам своих интеллигентных гуру. Когда же с годами, по мере опадения описанных выше фиговых листочков им открылась истинная картина, они ахнули и попытались от неё отмежеваться. Но поздно — слегка перефразируя Энгельса, «люди, хвалившиеся тем, что сделали контрреволюцию, всегда убеждались на другой день, что они не знали, что делали, — что сделанная контрреволюция совсем не похожа на ту, которую они хотели сделать». Это, кстати, полностью подходит и к Хасбулатову.
В силу самого своего положения во главе Верховного Совета он, вероятно, мог бы немножко повлиять на ход исторических событий, чуть-чуть изменить их. Ведь Ельцин в тот момент, если верить свидетельству его телохранителя генерала Александра Коржакова, порой бывал на грани отчаяния, даже пытался наложить на себя руки в бане, не видя возможности одолеть своих противников. Но... Для этого г-ну Хасбулатову, как и его напарнику г-ну Руцкому, следовало обладать минимальными качествами, необходимыми историческому деятелю. Но чем они не обладали, тем не обладали... Мне в то время было страшно смешно читать в газетах статьи типа «Сталин и Хасбулатов: штрихи к двойному портрету» (в 1994 году вышла книга В. Бондарева под таким названием). С многозначительными намёками о том, что Руслан Имранович коллекционирует курительные трубки и вот, якобы недавно приобрёл одну бывшую трубку самого Иосифа Виссарионовича. «Эй, не стойте слишком близко — я тигрёнок, а не киска!» Ох, не по Сеньке оказалась шапка трубка... :) А после ареста Хасбулатова, по воспоминаниям того же Коржакова, Ельцину принесли хасбулатовскую трубку, и он в приступе гнева разбил её об пол. Сломал, так сказать, Кащееву иглу... :)
Ход истории г-н Хасбулатов в 1993 году не изменил ни на йоту, аккуратно, точно и послушно катясь по строго заданной траектории в лузу, отведённую для него всем ходом реакции. Лузой этой оказалась камера Лефортовской тюрьмы, где он пробыл четыре месяца после расстрела Верховного Совета. Потом амнистировали. Вот, собственно, и всё...
|
|
