Мечта заработать себе пенсию к 40 годам и уйти, плюнув в лицо работодателю-эксплуататору, была при социализме абсурдной.
Сейчас труд стал тем, чем был до социализма – каторгой, лямкой, грузом, который человек вынужден тянуть из-за ипотеки, из-за куска хлеба, из-за необходимости кормить детей.
Человек испытывает унижение при устройстве на работу, когда безмозглая девочка-эйчар пытает его бессмысленными вопросами, человек испытывает унижение, когда на него орет начальник или клиент, человек испытывает унижение, когда получает зарплату, в которой не учитываются переработки, зато высчитывается штраф из-за опоздания.
Конечно, тогда вся его жизнь наполнена мечтой освободиться от этих унижений.
А я росла, жила и работала среди людей, которые очень любили свою работу. Работа была местом, где человек реализовал себя, а труд был средством этой самореализации.
Я уже писала, что мои родители были учителями. И они очень любили свое дело. Для меня было совершенно обычным прийти домой, и встретить там стайку маминых учениц-старшеклассниц, которые за чаем делились с мамой своими девичьими секретами. А матушка преподавала математику и слыла очень строгой учительницей. Но она любила детей, стремилась вложить в них знания, и считала, что учитель должен быть еще и воспитателем.
Популярное выражение Назыма Хикмета «Счастье - это утром с радостью спешить на работу, а вечером – домой», сейчас кажется фальшивым, а тогда казалось банальным.
Работу любили не только летчики, помните песню Хиля : «Если бы ты знала, если бы ты знала, как тоскуют руки по штурвалу», но и простые водители, такие, как наш дядька, возивший грузы по горной трассе с железной дороги до Алдана, родственник, работавший сталеваром на мариупольском заводе «Азовсталь», знакомый сварщик на судостроительном заводе в Николаеве.
Тяжелый физический труд, который сегодня воспринимается, как наказание, тогда таким вообще не выглядел. Моя лучшая подруга Света (мои земляки знают, о ком я пишу) – маляр-штукатур. Мы с ней познакомились, когда она пришла к нам пошпаклевать потолки, и осталась самым близким человеком в нашей семье.
Она работала, как песню пела. С радостью, огромной сноровкой, и вызывала просто восхищение не только квалификацией, но и отношением к труду, как процессу самовыражения.
Одной из главных причин формирования уважения к своему труду было отсутствие сословных барьеров и начальственного презрения к нижестоящему.
Слесарь мог в глаза «нахлобучить» начальника цеха за не вовремя выданный инструмент, учитель мог высказать начальнику гороно претензию по поводу плохо составленной городской контрольной, водитель-дальнобойщик не стеснялся в выражениях, высказывая негодование директору автотранспортного предприятия из-за некачественного ремонта машины.
И никто из них не мог ожидать в ответ окрика, понижения зарплаты или увольнения. Человек труда требовал уважения и получал его.
Чем тяжелее и опаснее был труд, тем больше уважения вызывал работающий, и тем больше была зарплата.
Шахтеры и сталевары были не только героями фильмов и песен, но и получали зарплату, большую, чем какой-нибудь областной начальник или директор банка.
Зарплата шахтера на Донбассе могла быть и тысячу рублей, зарплата сталевара на «Азовстали» была рублей 600-800.
В это же время начальник областного управления Промстройбанка получал не большее 300 рублей, а председатель гориспокома (по-нынешнему мэр города), рублей 400.
Сейчас, когда смотришь знаменитую «Москва слезам не верить», обращаешь внимание на немыслимую в нынешних условиях социальную разницу. Она – директор крупного предприятия, а он – простой рабочий, и это не составляет для нее никакой психологической проблемы. И у зрителей это не вызывало недоверия – ситуация была вполне жизненной.
Она, скрывает свой статус не для того, чтобы не стать жертвой расчетливого альфонса, а уважая его патриархальные взгляды.
Точно так же, не выглядит невероятным чувство начальницы в «Служебном романе» к рядовому клерку Новосельцеву. Их не разделяет сословная лестница, и поэтому легко соединяет любовь.
Ладно, это в кино. Но я сама лично видела десятки таких союзов, которые сегодня выглядят мезальянсами.
Муж – секретарь райкома, жена – рядовая медсестра.
Жена – председатель райисполкома, муж – простой слесарь на заводе.
Жена – главврач большой больницы, муж – сварщик в стройуправлении.
Конечно, я не идеализирую советское время. Социализм пришел раньше, чем развитие производственных сил исключило грязные и тяжелые места работы.
Был изнурительный труд на радиоконвейере, на уборке овощей в совхозах и колхозах, на переработке рыбы в море.
Но все же каждый человек знал, что, во-первых, и это труд даст ему возможность получить жилье, уж точно прокормит семью, а во-вторых, его труд все равно уважаем и не будет причиной его постоянного унижения.
Ну невозможно, работая на Дерипаску или Прохорова, считать, что
«…Труд наш – есть дело чести,
Есть дело доблести и подвиг славы.
К станку ли ты склоняешься,
В скалу ли ты врубаешься, –
Мечта прекрасная, еще неясная,
Уже зовёт тебя вперёд.»
Потому что «склоняешься к станку» или «врубаешься в скалу» ты для того, чтобы эти герои бизнеса катались на огромных яхтах, а их дети гоняли на болидах. И все их призывы к трудовым подвигам и преданности делу – это призывы рабовладельцев к рабам быть усердными и послушными.
Но как я мечтаю вновь увидеть лозунги над первомайской демонстрацией: «Слава героям социалистического труда!»
|
|
