Позволю напомнить оценку, которую мне пришлось дать Жириновскому и его партии ещё в 2012г. (как давно это было - ещё до "рокировочки"): "Вместо энергичного, поджарого, метающего молнии борца — вальяжный, обрюзгший, потухший депутат, превратившийся из шута в посмешище. Вместо вчерашнего бунтаря — сытый провокатор, что ведет двойную игру, все еще периодически разражаясь потускневшими обличительными речами, будучи давно уже куплен охранкой, чье настоящее возмущение может быть вызвано разве что неудавшимся торгом из-под полы. ... Человеческие трагедии разнообразны. И тщетно, тщетно пытается Жириновский заглушить голос совести песнями, пугая страшным их исполнением маленьких и слабонервных, вызывая жалость у соотечественников, как будто кого-то похоронивших: «Да, вот ведь был человек…».
С тех пор минуло восемь лет. И разве что-то изменилось? Что может статься с политическим мертвецом? Его высушили, довели до состояния египетской мумии и повесили в качестве фигового листка, прикрывающего никчемность и убожество Государственной Думы. В отсутствие ветра перемен он колышется дуновениями подковерных интриг, изображая роль парламентской оппозиции. В этом театре единственной страстью является делёж бюджетных средств, отпускаемых на содержание думских сателлитов. Давно нет идей, остались лишь трескучие бессмысленные спичи, подчёркивающие слепое подчинение партии власти, подобострастие и угодливость в проведении "одобрямсов".
Но на зачищенной политической поляне изредка возникают заметные фигуры регионального уровня. "Единая Россия" в принципе не способна рождать ничего, кроме мути и скуки, пошлости и коррупции с примесью тошнотворного пафоса. Поэтому амбициозные талантливые люди на местах, мечтающие не о синекуре, а о реальной политической карьере, вступали в партии КПРФ, ЛДПР, СР, что до сих пор было относительно безопасно. Из таких был Фургал - губернатор Хабаровского края, представитель ЛДПР, завоевавший популярность на фоне дистанцирования от решений Кремля. 41% пришедших на всероссийское голосование по вопросу конституционной поправки - наглядный результат без применения административного ресурса. Как предположили некоторые политологи, в кремлёвской администрации не стерпели, увидев, что популярность губернатора в крае выше популярности президента.
Очевидно, что на каждого российского политика "там, где надо" ведётся наблюдательное дело, собирается компромат, чтобы при необходимости дёргать за крючок, воздействовать, повышать управляемость в условиях вертикали. Излишняя самостоятельность, стремление к независимости от Москвы, высказанное вслух несогласие воспринимаются как враждебные акции, рано или поздно даётся отмашка на устранение зарвавшегося лица. Количество арестованных по всяким поводам губернаторов, министров, депутатов, сенаторов так велико, что, оглядываясь назад, создаётся впечатление, что обществом годами руководила настоящая банда. Однако обвинения в организации убийств, как в случае с Фургалом, встречались нечасто. Любопытно, что высокопоставленными взяточниками и киллерами у нас обязательно предстают те, кто рассорился с верхами, а верноподданные чиновники-миллиардеры, несмотря на публикуемые СМИ улики, остаются вне подозрений государства.
Репутация ЛДПР, всегда торговавшей должностями и креслами оптом и в розницу, такова, что представить ОПГ в её рядах никому не удивительно. Но Жириновский в истерике (политический труп в гробу перевернулся) не только потому, что уничтожено единственное заметное достижение его детища, но и потому, что причислял себя к высшей элите, с которой считаются, а ему просто указали место на шконке. И тут не столь важно, действительно ли Фургал был замешан в криминале. Доверие к правоохранительной системе после её дутых политических процессов в отношении "внесистемной" оппозиции сегодня на нуле, а маховик репрессий, раскрученный с активным участием Владимира Вольфовича и компании, начал перемалывать их самих. Жириновскому отныне нужно быть осторожнее в оценках, ведь если завтра люди в погонах закуют его в наручники, припомнив какой-нибудь "рэкет" середины 90-х в признаниях вдруг объявившихся свидетелей, две трети россиян по традиции с помощью телевидения в это быстро поверят. И его электорат не станет исключением.
|
|
