Есть предметы, связанные с великими людьми или великими событиями, сами по себе ставшие явлениями в истории и культуре, реликвиями, священными артефактами. Чаша Грааля, копье Лонгина, меч Артура...
Это - трубка Феликса Дзержинского, она была с ним в моменты всех ключевых событий нашей истории, в которых принимал участие Железный Феликс, рыцарь революции.
И сейчас эта реликвия находится совсем не в музее - в стране победившей контрреволюции нет музея, которому можно было бы доверить этот предмет. Она в руках у Александра Гусака, в прошлом одного из блестящих офицеров госбезопасности, коммуниста, кому доверено хранение этой вещи.
Честно говоря, когда берешь в руки эту трубку, через тебя как будто проходит электрический разряд. В ней реально есть какая-то магнетическая сила, может быть, полученная с дыханием Железного Феликса, с физической близостью к его мыслям и чувствам. В ней образы великой и страшной организации, которая была карающим мечом революции, ее Эскалибуром - и одновременно спасавшей миллионы детей, оставшихся беспризорными сиротами в огне Гражданской войны. Может быть, в ней и частица духа самого Дзержинского: не зря же дыхание и дух, душа - слова однокоренные.
- Я пробовал курить ее, не скрою, - говорит Александр Гусак. - А часто просто держу ее в руках, когда приходится размышлять о чем-то важном. Ходят же люди к святым местам зачем-то, а я человек не воцерковленный, у меня вот эта трубка.
Мне эта трубка досталась от поэта Владимира Волгаря, его мама дружила с Софьей Сигизмундовной Дзержинской, от нее получила своего рода "наследство". Была просьба сотрудников ФСБ передать эту трубку в музей - он отказал, и причина очень простая - сегодня эта организация не слишком похожа на "рыцарей революции", наследников ВЧК Дзержинского. И трубку в 2008 году поэт передал мне на хранение, видимо, считал достойным. Когда вернется Советская власть - тогда и реликвия займет свое место в музейном зале, когда относиться к ней будут не как к какому-то "яйцу динозавра", а как она того требует.
- О Софье Сигизмундовне Дзержинской известно куда меньше, чем о Феликсе Эдмундовиче.
- Родные великих людей всегда немного теряются в их тени, как брат и сестра Ленина, хотя они и сами принимали заметное участие в революционном движении и государственном строительтве после победы революции.
На самом деле Феликса Эдмундовича многое связывало с женой, она была своего рода наследницей не только формальной, но и, если угодно, душеприказчицей его наследия. Пыталась сохранить нечто очень важное от позднейших напластований.
- И чем-то сама делилась с близкими ей людьми?
- Да, с матерью Владимира Волгаря Антониной Федоровной Андреевой, историком партии, ученым и преподавателем Высшей школы МВД.
Кстати, сама Антонина Андревна была серьезным историком, марксистом, и не случайно оказалась близка с Дзержинской, была она тем человеком, который способен понять и оценить вещи, ускользающие от обычного поверхностного взгляда. Вот, собственно, она и сохранила реликвии семьи Дзержинских, не только формально, как предметы, но и как овеществленные в них идеи. Хотя, конечно, трубка - какие идеи? Но возьмите ее в руку, задумайтесь, что именно так держал ее в руках Дзержинский, смотрел на нее, думал... Нас повсюду окружают вещи, и на некоторых из них остается частичка нашей жизни. А если жизнь великая, то и частица ее тоже величина...
|
|
