Задним числом люди любят поговорить о "развилках истории". Что было бы, если бы царь Александр II не погиб 1 марта от покушения народовольцев... Если бы премьера Столыпина не сразила пуля террориста Багрова... Если бы офицеры нашли Владимира Ильича Ленина в его шалаше в Разливе и произвели над ним самосуд... Если бы Троцкий устроил военный переворот в 1924 году... Если бы маршал Жуков взял власть в 1957-м... И так далее.
Изменилось бы что-то в истории или нет? Конечно, изменилось бы, и даже весьма существенно изменилось, но только в пределах определённых исторических законов.
Одна из таких "развилок", между прочим, как раз приходится на 9 (22) января 1905 года. Ведь царь Николай мог бы и по-иному воспринять шествие рабочих к Зимнему дворцу, не покидать столицу и принять предводителя протестующих священника Георгия Гапона.
Может быть, и революции бы тогда никакой не было вовсе? Однако на вопрос, что бы всё-таки произошло, если бы царь принял петицию, лучше всего ответил как-то сам Георгий Гапон. Он сказал революционеру Владимиру Поссе, по воспоминаниям последнего: «Я упал бы перед ним [царём] на колени и убедил его при мне же написать указ об амнистии всех политических. Мы бы вышли с царём на балкон, я прочёл бы народу указ. Всеобщее ликование. С этого момента я — первый советник царя и фактический правитель России».
Тут можно напомнить, что в ходе Великой Французской революции король Людовик XVI примерно так и поступил: пошёл навстречу требованиям народа. В какой-то момент король вышел к бушующей толпе, надел красный революционный колпак и поклонился народу. Раздались общие крики "ура!". И всё это продлило на три года царствование монарха и на три с половиной года — его жизнь. Но революцию отнюдь не остановило и королевскую шею от ножа гильотины не спасло...
Между прочим, в тот самый день, когда король в красной фригийской шапке кланялся восставшему народу, в толпе присутствовал другой будущий монарх Франции — а тогда безвестный офицер по имени Наполеон Бонапарт. Академик Евгений Тарле писал: "Когда перепуганный этой грозной демонстрацией Людовик XVI поклонился толпе из окна, к которому подошёл в красной фригийской шапке (одной из эмблем революции), Наполеон сказал с презрением: «Какой трус! Как можно было впустить этих каналий! Надо было смести пушками 500-600 человек, — остальные разбежались бы!» Я смягчаю эпитет, применённый Наполеоном к Людовику XVI, так как передать его в точности в печати нет ни малейшей возможности".
Те, кто принимал решение о расстреле демонстрации 9 января 1905 года в Петербурге, были неплохо знакомы с этим эпизодом истории, а может быть, и даже с этой знаменитой репликой Наполеона. И решили последовать его совету...
Корреспондент лондонской газеты "Дэйли телеграф" Диллон, близкий к царским придворным кругам, писал в своей корреспонденции 9 января:
"Я спросил одного придворного, почему сегодня без соблюдения формальностей убивают безоружных рабочих и студентов. Он ответил: "Потому что гражданские законы отменены и действуют законы военные... Прошлой ночью его величество решил отстранить гражданскую власть и вручить заботу о поддержании общественного порядка великому князю Владимиру, который очень начитан в истории французской революции и не допустит никаких безумных послаблений. Он не впадёт, — продолжал царедворец, — в те ошибки, в которых повинны многие приближённые Людовика XVI; он не обнаружит слабость — он считает, что верным средством для излечения народа от конституционных затей является повешение сотни недовольных в присутствии их товарищей... Сегодня его высочество обладает высшей властью и может испробовать свой способ сколько угодно... Великому князю Владимиру представляется необыкновенный случай обнаружить свои способности. Он будет укрощать мятежный дух толпы, даже если бы ему пришлось для этого послать против населения всё войско, которым он располагает". Великий князь Владимир заявил: «Нужно открыть жилы России и сделать ей небольшое кровопускание».
Любопытно, что и революционеры прекрасно понимали параллель между этими двумя историческими событиями: походом на Версаль 1789 года и походом к Зимнему 1905 года. Газета «Искра» в те дни писала: «Тысячными толпами решили рабочие собраться к Зимнему Дворцу и требовать, чтобы Царь самолично вышел на балкон принять петицию и присягнуть, что требования народа будут выполнены. Так обращались к своему «доброму королю» герои Бастилии и похода на Версаль! И тогда раздалось «ура» в честь показавшегося толпе по её требованию монарха, но в этом «ура» звучал смертный приговор монархии».
Таким образом, революция 1905 года могла пойти по "мягкому" сценарию 1789 года, без немедленного "кровопускания". Под восторженные крики "ура" в честь императора. Могла пойти по "жёсткому" сценарию, под залпы расстрелов, как оно и случилось в реальности... Но "все дороги вели в Рим", вели к революции. И, что там скрывать, в конечном счёте — к падению коронованной головы, если бы её владелец не успел её унести (а он и не успел).
А возвращаясь к общей теме о "развилках истории", добавлю: "исторические элементы" (о которых я как-то подробно писал в этом блоге) могут превращаться друг в друга, это их характерное свойство. Но не как попало. Например, "старый режим" превращается в "керенщину", "керенщина" легко распадается на "корниловщину" и "якобинство". Якобинство рождает термидор, а тот — брюмер и реставрацию. Но как и химические элементы, подверженные самораспаду, исторические не превращаются друг в друга хаотично, как угодно, а только в строго определённом порядке и последовательности.
Монархия 1905 года была необратимо беременна революцией. И она должна была разрешиться от этого бремени: жёстко или мягко, поначалу бескровно, после истечения положенного срока беременности, или немедленно, посредством кровопролитного кесарева сечения — истории было всё равно...
|
|
