Дал комментарий "Свободной прессе".
16 января суд кантона Цуг решил «полностью отменить свое постановление» о наложении в Швейцарии обеспечительных мер на акции российского концерна в компаниях Nord Stream AG и Nord Stream 2 AG. «Газпром» пообещал продолжить защищать свои права в соответствии с законодательством.
Напомним, арест на акции был наложен 29 мая прошлого года в рамках действий «Нафтогаза"по взысканию 2,56 миллиарда долларов с российской компании по решению Стокгольмского арбитража.
Во всей это истории больше всего вопросов к Европе и ее судам, чем мотивированы их зачастую взаимоисключающие решения?
— Сложно комментировать судебные решения, а еще сложнее — перспективы новых, — говорит эксперт по вопросам энергетики Валентин Землянский. — Учитывая тот факт, что внесудебное урегулирования Стокгольмского спора является основным условием российской стороны для продолжения переговоров, то этот вопрос явно доставляет определенные неудобства для «Газпрома». В любом случае, это не создает позитивного фона для урегулирования конфликта между «Нафтогазом» и «Газпромом».
***
— Решение швейцарского суда, скорее всего, говорит либо о политической, либо о коррупционной составляющей в деле, — уверен главный редактор портала ФОРУМ. мск Анатолий Баранов. — При чисто правовом подходе такие маневры маловероятны. Тогда суд должен был бы признать, что ранее действовал ошибочно и как-то объяснить свою ошибку. Но объяснений нет, и каждый волен трактовать произошедшее в соответствии со своим уровнем испорченности.
— Почему вообще в Европе постоянно то выносят решения в пользу «Нафтогаза», то отменяют их. У ЕС нет единой стратегии по этому вопросу?
— У ЕС и не должно быть единой стратегии, в противном случае решения принимали бы не суды. То есть они могли бы называться судами, но по сути были бы просто исполнительными органами ЕС. Но судебная власть должна быть независима, в том числе и от интересов ЕС, Украины, России и так далее. Но мы наблюдаем нечто иное… Впрочем, а разве у нас иначе?
— Удастся ли «Нафтогазу» когда-либо получить не акции, которые невозможно потом продать, а живые 2,5 млрд с «Газпрома»?
— Думаю, нет, не удастся. Давайте называть вещи своими словами — у нас газом торгует не Миллер, он лишь доверенное лицо Путина. А позиция по отношению к «Нафтогазу» — это политика в отношении Украины, государственная политика. Путин не может здесь уступить, не потеряв лицо. К тому же он искренне убежден и, похоже, возмущен тем, что «Нафтогаз» «тырил деньги» — помните это давнее высказывание Путина? То есть он проводит, во-первых, государственную политику, а во-вторых, убежден в своей моральной правоте. Я тут не вижу зазора, в который может пролезть какой-либо компромисс.
— А если бы гипотетически они получили эти деньги, что бы это дало Украине, на что бы их потратили?
— Для Украины 2,5 миллиарда — большие деньги. Они могли бы прожить год, не особенно залезая в карман к Западу. Но ведь все равно же разворуют. Так что для народа Украины что есть эти деньги, что их нет.
— Насколько заявления «Нафтогаза» о «перемогах» влияют на рейтинг власти, особенно, накануне выборов? Или обыватель больше озабочен повышением цены на газ для себя, чем некими победами «Нафтогаза», с которых он денег все равно не получит…
— С точки зрения выборов это, конечно, играет на рейтинг действующей власти. Но, с другой стороны, когда обыватель заглядывает в платежку, у него неизбежно возникает чувство, что «перемога» произошла над ним.
|
|
