Тот, кто будет изучать историю марксизма и коммунизма в XX-XXI веках, столкнётся с одной загадкой: почему одни революции, при самых как будто благоприятных условиях, гибли, а другие, несмотря на упорное противодействие, всё-таки побеждали?
Например, ещё на памяти ныне живущих людей трагическая гибель революции в Чили. Избранный в законном порядке президент этой страны социалист Сальвадор Альенде попытался вести социальные преобразования в рамках закона. Закончилось это в 1973 году расстрелом президентского дворца Ла-Монеда из пушек, гибелью самого президента и тысяч его сторонников. Или, как изящно выразилась либералка Юлия Латынина, "Пиночет расстрелял 5 тысяч коммуняк и построил чудо". По сравнению с Чили сравнительно тихо и бескровно угасла последняя красная революция в Европе — португальская "революция гвоздик" 1974 года. А вот подавление попытки революции в Индонезии 1965 года было рекордным по кровопролитности: исламисты и христианские реакционеры в дружном полюбовном союзе вырезали до миллиона (!) коммунистов и им сочувствующих. Индонезийская компартия была третьей по численности в мире после КПСС и КПК, в ней состояли 3 миллиона человек. В некоторых местах чиновники жаловались на досадный казус: что реки запруживаются телами убитых красных и их многочисленной родни (благочестивые мусульмане и христиане вырезали коммунистов нередко вместе с их семьями)...
С другой стороны, в послевоенный период победили революции в Северном Вьетнаме 1945 года, Китае 1949 года, на Кубе 1959 года, в Южном Вьетнаме и Лаосе 1975 года, Никарагуа 1979 года... Уже в XXI веке победила и партизанская маоистская революция в Непале 2007-2018 годов (хотя есть серьёзные опасения за её будущее): по крайней мере, объединившиеся в мае этого года компартии Непала имеют сейчас две трети мест в парламенте и являются правящей партией.
Что общего у всех этих победоносных революций? То, что во всех случаях победа достигалась не политическим процессом, а вооружённой рукой, обычно партизанской.
Никколо Маккиавелли принадлежит известная фраза: "Все вооружённые пророки побеждали, а все безоружные — гибли". Историк вынужден будет сделать вывод, что это правило Маккиавелли действует и в XX-XXI веках: все красные революции, которые вели борьбу силой оружия, рано или поздно побеждали. Все красные революции, которые пытались действовать мирными, политическими методами, гибли.
Весьма роковую роль для революционеров играли и "добрые советы" из Москвы, от советской бюрократии. Потому что она всегда советовала и требовала одного и того же: не идти на обострение классовой борьбы с буржуазией, а держать с ней "союз". И действовать "в рамках закона". Это было примерно то же, чего в 1917 году безуспешно добивались Каменев и Зиновьев, голосуя против Октябрьского восстания.
Но заканчивался этот милый союз и эта патологическая "любовь к законности" всегда и везде одним и тем же: массы, разочарованные нерешительностью коммунистов, отворачивались от них, а торжествующая буржуазия, радостно наплевав на всякую "законность", устраивала победоносную резню. Так было, например, в Китае в ходе чанкайшистского переворота 1927 года, где компартия до последнего "держала союз" с Гоминьданом, но Гоминьдан этого, увы, "не оценил" и "не отблагодарил".
Ну, а там, где партизанская война шла с самого начала, там взывать к "умеренности и аккуратности" было бессмысленно, и потому революции побеждали, несмотря ни на что...
В общем, подводя некоторые итоги, можно сказать: исторический опыт показал, что путём "соблюдения законности" и "политического процесса" революции могут идти только к одному — к собственной могиле. Без применения в нужный момент военной хирургии — в форме молниеносного переворота ли, или в форме длительной гражданской войны — они погибают. И если не находится Ленина (или таких, как он), который буквально взял своих соратников за шкирку и заставил их почти против воли совершить восстание, если революционеры втягиваются в "политический процесс", то революция обречена.
"Все красные вооружённые пророки побеждали, а все безоружные — гибли".
|
|
