Я познакомился с Дмитрием Тимофеевичем в военном госпитале им. Бурденко в январе 1993 года. Тогда председательствующий на процессе по сфабрикованному «делу ГКЧП» военный судья Анатолий Уколов сменил узникам «Матросской тишины» тюрьму на подписку о невыезде.
У палаты маршала Советского союза Д.Т.Язова тут же убрали охрану, и мы с фотокором «Правды» неугомонной Майей Скурихиной ринулись к нему.
Договорились: как только врачи выпишут его домой – он обстоятельно и откровенно ответит на все вопросы читателей.
Сколько их потом было за 25 лет больших и маленьких интервью – не счесть. И о войне говорили, и о Сталине и о решающей роли русского солдата в победе над германским фашизмом.
Даже когда одна левая газета попросила потерзать «гэкачепистов» о самой памятной им встрече Нового года, и на этот раз немолодой уже фронтовик не отказался. Не счел вопрос блажью редакции.
Интервью появилось под интригующим заголовком «На новый год пили ром от Фиделя». Так и выяснилось, что варился Дмитрий Тимофеевич со своим подразделением в самой сердцевине Карибского кризиса 1962 года.
А с его супругой Эммой Евгеньевной я познакомился после его ареста в августе 91-го. Она долечивалась в доме отдыха в Баковке после жестокой аварии, в которую супруги Язовы попали в мае.
В служебную «Волгу», в которой они ехали домой, на полном ходу врезался цементовоз. Основной удар пришелся как раз в то место кабины, где сидела она.
- Меня собирали по кусочкам, - рассказывала Эмма Евгеньева. – Столько железных штырей навтыкали в тело, что меня, наверно, ни один аэропорт в самолет бы не пропустил. Сплошной бы звон стоял.
На вопрос, на какие «заработки» она живет и платит адвокатам – усмехнулась: «Да вот люстру недавно продала, хотя все наше имущество прокуратура описала. Их же обвиняют по «расстрельной» статье об «измене Родине». Значит, с конфискацией. На первое свидание с Димой в «Матросскую тишину» шла на костылях. Хотела ему сказать: «Ты не Родину – ты меня предал. Как мне теперь жить одной без тебя»? Он же мне запретил пенсию оформлять. «Я получаю оклад министра, - говорил, - разве нам не хватит?». Такой вот совестливый. Вы же знаете, что он себе год приписал, чтобы добровольцем попасть на фронт. А Дима меня встретил… своим стишком. Тут вся моя досада на него и улетучилась.
И с Эммой Евгеньевной у нас было немало задушевных бесед. Как-то с возмущением говорила она в трубку: «Опять они собрались прах Ленина из Мавзолея выносить. Сталина все время пинают. Все им неймется. Приезжаем с Димой в Париж. И куда нас первым делом повезли? Поклониться праху Наполеона. Он покоится в саркофаге в соборе Дома инвалидов. Они его чтят, несмотря ни на что, считая великим человеком Франции. И высокопоставленных гостей из России первым делом везут ему поклониться, прекрасно понимая, что у нас к нему, может быть, совершенно противоположное отношение. А теперь скажите: почему ни одна страна в мире не плюет в свое прошлое так, как это делается у нас?» (http://maxpark.com/user/3107165550/content/596860).
Сам бы хотел услышать ответ на этот вопрос от президента стоящей на колени России.
Как-то во время интервью ко Дню Победы попросил Дмитрия Тимофеевича показать служебное удостоверение. И понял одно: 90-летний фронтовик по-прежнему в строю.
5 мая позвонил ему, чтобы узнать: где он будет 9 мая, потому что, сами понимаете, в этот день последний Маршал Советского Союза нарасхват.
- Ничего пока сказать не можем, - каким-то тревожным голосом ответила Эмма Евгеньевна. – Звоните...
Как любящая жена она от всех скрывала, что накануне у ее Димы был жестокий приступ, так что пришлось вызывать «скорую».
А в один из июньских дней у нее самой случился сердечный приступ. Ее быстро доставили в больницу, но врачи оказались бессильны. Похоронили его верную супругу на Востряковском кладбище.
Выразил ли министр обороны соболезнования маршалу Язову? Была бы информация, до которой так охоч Сергей Кужугетович.
Дежурящие у постели фронтовика сиделки немногословны: при нас звонка не было. Никто из важных гостей не приходил.
Если бы приходил – визит на квартиру Язовых министра или его заместителей невозможно было бы скрыть от СМИ.
Значит, не считает нужным. Ни он, ни сам Верховный главнокомандующий.
Как-то я пришел 23 февраля поздравить Дмитрия Тимофеевич с Днем Советской Армии и ВМФ. Только так. Застал его при полном параде.
- Путин нас пригласил на торжественный прием, - пояснила Эмма Евгеньевна, - Вот собираемся.
Да, помним мы время, когда президент считал за честь стоять 9 Мая на Красной площади рядом с маршалом Дмитрием Язовым и героем Советского союза участником штурма Рейхстага генералом Валентином Варенниковым.
…Сворачиваю от его могилы на Троекуровском кладбище на асфальтовую дорогу и… натыкаюсь на погребение Виталия Чуркина. Что сразу бросилось в глаза? На его могильном холмике ни одного свежего цветочка. Только искусственные.
Вот так чтят память «легенды дипломатии» и МИД, и сам президент, чью внешнюю политику он так страстно и убежденно защищал в ООН…
|
|
