Новый министр экономического развития Максим Орешкин дал развернутое интервью относительно своих планов по структурным реформам. Стоит проанализировать некоторые его тезисы.
«Понятно, что коллектив Минэкономики очень профессионален — резких изменений он не требует. Будет определенная перезагрузка и настройка, этого не избежать. Но серьезных, кардинальных изменений не планируется» - если не будет замены кадров, то, естественно, не будет сменена и экономическая политика. Вернее, самой экономической политики как таковой не будет.
«Задача, стоящая перед Минэкономики, прикладная — разработать детальный план конкретных действий правительства, направленный на достижение более высоких темпов экономического роста. Работая над ней, мы взаимодействуем и с ЦСР, и с другими аналитическими группами и бизнес-объединениями: РСПП, ТПП, «Деловой Россией», «Опорой России» и другими» - как верный последователь Улюкаева-Гайдара Максим Орешкин «забывает», что у нас функционирует Институт экономики РАН. Именно он должен принимать активное участие в разработке экономической повестки. Для этого он создан, есть опыт и профессиональные кадры. Однако вместо него предлагаются конторы типа ЦСР, «Деловая Россия», «Опора России», у которых нет ни необходимого опыта, ни кадров. Кудринский ЦСР ещё в 15 лет назад продемонстрировал свою профнепригодность. Плоды его работы стали одним из факторов настоящего кризиса.
«Бизнес совершенно справедливо говорит, что экономическая неопределенность — одна из главных причин, по которой компании откладывают инвестиции, решают повременить с расширением объемов производства, с движением вперед. Поэтому главный акцент для экономических властей в краткосрочной перспективе — это возвращение определенности в ожидания экономических агентов» - Орешкин совершенно прав, когда говорит о высокой неопределенности, как факторе по снижению экономической активности бизнеса. Однако для снижения неопределенности он предлагает не делать никаких резких шагов и приветствует политику таргетирования инфляции. На мой взгляд, высокая неопределенность возникла вследствие высокой волатильности рубля и падения цен на нефть. Бизнес прекрасно понимает, что если не сменить имеющуюся сырьевую модель развития на иную модель, то никакой стабильности в среднесрочной перспективе не будет. Об этом Орешкин скромно умалчивает.
«Экономика вернулась к росту, растет промышленное производство» - Улюкаев в своё время нащупал пятое дно. Орешкин идет по его стопам.
«Первая проблема — это ограничения в сфере человеческого капитала, количественные и качественные. Связанная, но требующая выделения в отдельную категорию — это проблема бедности. Далее третья группа — это ограничения, связанные с инвестиционной активностью, также в части как их объема, так и качества. Отдельно в четвертую группу выделяем тему инноваций. Пятая группа — ограничения для международной кооперации и экспорта. Шестая — высокий уровень трансакционных издержек в экономике, асимметрия информации. Седьмая — проблема высокой доли теневой экономики в стране. Последняя, кстати, одна из самых важных тем» - подобным образом Орешкин описывает наименования вертикальных столбцов матрицы ограничений, на основании которой составляется план по выходу на устойчивое развитие. Это очередной велосипед, который никуда не поедет. Такие успешные страны как США и Япония в подобных случаях не стесняются использовать межотраслевой баланс. Но нам нужно что-то своё и обязательно с красивым иностранным словом: «Можно сказать, работаем по принципам agile».
«С точки зрения достижения среднемировых темпов экономического роста мы в непростой ситуации: уровень развития по ВВП на душу населения у нас выше, чем в среднем в мире, а по динамике экономически активного населения кардинальное отличие — мир продолжается расти, а у нас по прогнозу — быстрое снижение» - ситуация даже хуже, чем представляется это Орешкину. По данным МВФ в 2015 г. среднемировой показатель ВВП на душу населения составил 10023 долл., в России - 9054 долл. Но по мнению министра, он «у нас выше». Здесь проявляется либо элементарное незнание сравнительных показателей развития РФ, или просто министр соврал.
«Нам необходим комплекс решений, направленных на увеличение численности экономически активного населения, снижение структурной безработицы, а также повышение производительности» - пока одни благие пожелания. Повышение производительности труда не может происходить само по себе. Для этого нужны существенные инвестиции в обновление основных средств, однако в условиях таргетирования инфляции процентные ставки очень высоки, и поэтому не может быть никакой речи о внедрении новых высокопроизводительных технологий.
«В теме инноваций два блока: использование уже существующих технологий и создание новых. Инвестиции, основанные на современных технологиях, не просто увеличивают объем доступного капитала, но и позволяют совершать скачки вверх по производительности. Новые технологии во всем мире позволяют добиться большей эффективности уже имеющегося капитала — и мы должны идти активнее по этому пути» - ЕС и США активно реализуют политику реиндустриализации, основываясь на концепции Четвертой промышленной революции. Орешкин пока обще размышляет, что нам тоже необходимы инновации. Но конкретных предложений по новой индустриализации России он не вносит.
«Экспорт. Для устойчивого роста в современном мире нужно иметь более открытую экономику, активнее торговать. Экспорт — это не только вопрос производства и его конкурентоспособности, но и вопросы логистики, получения доступа на внешние рынки, зон свободной торговли, торговых объединений, встраивания в цепочки производств» - наша экономика и так прекрасно встроена в мировые цепочки производства на правах сырьевого придатка. Выстраивать свои производственные цепочки на базе вертикальной интеграции Орешкин не предлагает.
С учетом вышеизложенного можно сказать, что в ближайшем будущем с таким подходом к экономической политике нас ожидает долгие годы «отрицательного роста» экономики. Никакого развития, а уж с темпами выше среднемировых значений не предполагается.
|
|
