Почти полтора года пытаются притянуть за уши вину авиадиспетчеров за катастрофу французского «Фалькона», произошедшую 20 октября 2014 года. Водитель снегоуборочной машины, отстал от колонны, не заметил, как выехал на взлетную полосу, где уже шел на взлет частный французский самолет. Самолет задел крылом машину и загорелся. Как говорит водитель Мартыненко: «Я его практически не видел и не слышал, техника работает. И даже фонарей, ничего не было». Следственный комитет заявил, что Мартыненко был пьян. Однако водитель утверждает, что не пьет совсем, у него больное сердце. Заблудился как в лесу, а как же связь, старший инженер, который командовал колонной из нескольких машин? Заместитель министра транспорта России Валерий Окулов назвал это обычным «раздолбайством».
Тем, кто работал в ту смену, в основном авиадиспетчерам, было предъявлено обвинение по ч.3 ст. 263, действие или бездействие, повлекшее по неосторожности крупный ущерб и смерть более двух лиц. Старший следователь Михаил Гуревич, в июне 2015 года решил, что вина уже доказана, все подозреваемые за решеткой, а ему за раскрутку сложного дела пора давать орден. «Комсомольская правда» опубликовала его победный рапорт под названием «Как авиадиспетчеры погубили «Фалькон» с французским магнатом под Москвой». Гуревич подменил собой суд, публично назначил и осудил подозреваемых, нарушив тем самым, принцип презумпции невиновности. А в сентябре этого же года всех обвиняемых отпустили под подписку о невыезде. Прокуратура не утвердила обвинительное заключение, подготовленное следствием, а срок содержание под стражей подозреваемых истек. Вернули дело следователям. Эти ответственные люди, можно сказать, опозорили страну. По всему миру разлетелась весть, что в московских аэропортах творится беспредел, пьяный водитель угробил нефтяного магната, а руководила взлетом диспетчер стажер, совсем девочка. Ну и порядочки.
Для того, чтобы понять, как обращались с подозреваемыми по этому громкому делу, нужно проникнуться трагедией стажера Светланы Кривсун, которая была в этот день как раз на смене. Она из авиационной семьи, её родная сестра работает вторым пилотом в авиакомпании «Якутия». Родители тоже отдали жизнь летному делу. Светлана, только что закончила с красным дипломом Ульяновское высшее авиационное училище и приступила к стажировке за пультом во Внуково, всего второй раз вышла на смену. За безопасность полетов отвечает инструктор, он сидит рядом. Стажер ошибается, инструктор тут же подправляет. Никаких самостоятельных решений Света ни принимала, и принимать не могла.
Её ни под каким предлогом не имели право арестовывать. А тут пришли и надевают на нее наручники, она упала в обморок. Вызвали скорую помощь. Допросы длились почти двое суток, допрашивали, фактически не выпуская подозреваемых из служебного помещения. К Свете, как к очень опасному преступнику, приставили двух полицейских. Они постоянно сопровождали её. Возили на экспертизы, она сдавала тесты на алкоголь и наркотики. Допрашивали до двух часов ночи. Затем дали немного поспать, и опять целые сутки допросы. Диспетчеров допрашивали без присутствия адвокатов, два дня без еды
После их привезли в Басманный суд, Фемида в похоронном черном наряде, решила, что Кривсун может скрыться от следствия или оказывать давления на свидетелей и назначили ей домашний арест. Запретили покидать квартиру, получать и отправлять корреспонденцию, разговаривать по телефону. Можете себе представить, как девушка, только что пришедшая учеником, может давить на свидетелей? Много фантазий сложилось в головах у следователей и судьи. Стажер, это просто второе лицо, которая в случае внештатных ситуаций не может нести ни уголовной, даже дисциплинарной ответственности. Вчерашняя студентка, скорее всего, выглядит в этой ситуации потерпевшей. Кривсун пыталась в суде доказать, что никаких самостоятельных решений по управлению воздушным движением, она не принимала. Она только училась. Несмотря на то, что работодатель готов был внести за нее залог, свободы ей не дали. Свете определили домашний арест.
Кривсун находилась под домашним арестом с 24 октября 2014 года. На втором заседание суда, на котором решался вопрос о продления ей заточения, она не присутствовала. Ей был рекомендован постельный режим. Оказывается, когда её арестовали, она уже была беременна. Из-за стрессовой ситуации и сложности в получение медицинской помощи во время домашнего ареста, организм не выдержал нервного напряжения, Светлана потеряла ребенка.
В декабре прошлого года, прокуратура не приняла отработанную следствием версию уголовного дела по катастрофе во Внуково, в частности не согласилась с тем, что диспетчер - стажер должна предстать перед судом. Следственный комитет РФ вынужден был закрыть в отношение её уголовное дело. Кто же виноват, что молодая женщина, при полной своей невиновности, столько натерпелась и потеряла ребенка? С самого начала, авиационная общественность, ведущие эксперты отрасли указывали на невиновность диспетчера-стажера, представитель прокуратуры, при решении вопроса в суде об избрание меры пресечения, неизменно возражал относительно применения к Кривсун меры в виде ареста, а следователи с настойчивостью достойной другого применения, держали больше года девушку взаперти. И вот, после длительного заточения с неё были сняты все обвинения.
Вопрос об иске по компенсации за перенесенные страдания пока не решен. А он, по всем законам справедливости, должен быть. Иск к кому? Лично к старшему следователю Михаилу Гуревичу, под руководством которого, бригада дознавателей пыталась обвинить заранее невиновного человека, и убила ещё не родившегося ребенка. Наверное, за такие промахи опять должно расплачиваться государство, которое не может контролировать таких следователей?
В день катастрофы в Московской области был сильный туман, во Внуково не могли приземлиться 18 рейсов. Видимость в тот момент была не больше 350 метров, а от диспетчерского пункта до взлетной полосы, где делала маневр одичавшая машина, целый километр. Диспетчера, который раньше находился рядом с взлетной полосой и мог визуально фиксировать, что происходило в этом районе, ради экономии средств сократили.
Хорошо бы, если следственная группа взяла за основу показания одного из главных свидетелей, руководителя следственного комитета России Александра Бастрыкина, он рассказал на пленарном заседание Совета Федерации, о своем виденье катастрофы во Внуково.
- Горько и больно смотреть на то, что происходит в нашей авиации, перевозящей наших пассажиров. Даже во Внукове взлетают, вы знаете, какие самолеты. В этом пункте управления аппаратура старая, за пультом управления сидела стажер. Ауди контроля и видеоконтроля, который должен быть, нет.
Я спрашиваю начальника центра: «В чем проблема, почему у вас такое все старое, несовершенное? Посмотрел – монитор, глядя на который, не понять, что и как передвигается, а кругом туман. Ни визуального, ни телевизионного просмотра». Начальник центра говорит, что им задолжали за аренду. У нас договорные отношения с аэропортом «Внуково», мы не можем купить аппаратуру, у нас нет денег.
Я спрашиваю девочку и всех остальных диспетчеров: «А если вы не видите самолета (я ведь утром ехал, тоже был туман, не сумел увидеть взлетающего самолета, и здесь я ничего не понимаю), что вы должны делать». Они говорят: « А мы не знаем, что мы должны делать». И правильно, даже в инструкции это не написано.
Отпущенные из клеток диспетчеры пришли в октябре на съезд профсоюза авиадиспетчеров. Руководитель полетов Внуково Роман Дунаев поблагодарил на съезде коллег: «Мы благодарны Вам за поддержку, за ваши митинги, за ваши усилия. Мы внимательно следили за борьбой, которая шла за наше освобождение, и это очень укрепляло наши душевные силы. Нас переполняют чувства благодарности вам за работу, которую вы вели, доказывая нашу невиновность.
« От имени съезда хочу поблагодарить вас за стойкость, которую вы проявили во время следствия», - сказал в ответ ему президент ФПАД Сергей Ковалев.
Автору этих строк удалось побывать в качестве гостя на этом съезде, удалось немного поговорить со Светланой Кривсун, приободрить её. Профсоюз боролся и не перестает бороться за своих. По всей стране прошли митинги в поддержку арестованных диспетчеров. Светлану выпустили на свободу, а для оставшихся фигурантов этого уголовного дела, в том числе трем авиадиспетчерам Дунаеву, Круглову и Архиповой сочинили обвинение в новой редакции.
Президиум Центрального Совета ФПАД России, состоявшейся 3 февраля 2016 года, вновь рассмотрел обстоятельства авиационного происшествия от 20 октября 2014 года и настаивает на отсутствии вины и состава преступления в действиях авиадиспетчеров.
Профсоюз отправил письма Генеральному прокурору и руководителю следственного комитета РФ. В этих письмах на убедительных примерах доказывается, что следователи пытаются построить обвинение вопреки утвержденному и опубликованному заключению причин произошедшей катастрофы Межгосударственным авиационным комитетом, в состав которого входят ведущие специалисты и эксперты отрасли. Трудно даже представить такой исход, что заключение МАК будет противоречить судебному приговору. И каковым окажется тогда наше российское правосудие?
В обвинение указано, что авиадиспетчеры должны были использовать в своей работе соответствующее оборудование, позволяющее им обнаружить опасность и передать информацию экипажу воздушного судна с целью предотвращения столкновения.
Под таким оборудованием следствие подразумевает локатор обзора летного поля, который предназначен для отслеживания перемещений на площади маневрирования аэродрома. В хорошую погоду такой локатор не нужен, все и так видно. Но в ночных условиях, особенно с учетом тумана, именно такой локатор является глазами диспетчеров и главным сигналом для принятия решений. К сожалению, локатор, которым должны пользоваться авиадиспетчеры Внуково, давно уже дает некорректные показания. Несмотря на неоднократные замечания диспетчеров, этот прибор не спешат ремонтировать и настраивать.
Проверка Ространснадзора показала, что оборудование, действительно не обеспечивало необходимого контроля движения на рабочей площади аэродрома. В сложных метеоусловиях, которые были в момент катастрофы, говорить об имевшейся возможности предотвратить столкновения самолета «Фалькон» со спецмашиной аэродромной службы, выехавшей на ВПП без разрешения диспетчера, не представлялось возможным.
По итогам проверки в адрес ФГУП «Госкорпорации по ОрВД», в лице филиала «МЦ» было выдано предписание об устранения указанных нарушений, препятствующих обеспечению безопасного воздушного движения.
Данное предписание было оспорено «Госкорпорацией», но решением Савеловского суда г. Москва от 24.06. 2015 года оставлено в силе.
В марте прошлого года, следователи вынесли видимость обвинения и для руководителей московского авиаузла «МЦ» Владимира Ужакова и его заместителя Александра Повалия. В чем их обвиняют неизвестно, Михаил Гуревич не сообщает, по привычке, об этом в прессе. Всем ясно и так, что на совести этих лиц, не отремонтированное, не отрегулированное на рабочих столах авиадиспетчеров оборудование, оно и привело к катастрофе в туманный день. Оставили обвиняемых руководителей на своих рабочих местах, очевидно, посчитали что они, не обладают такими связями, как Светлана Кривсун и не будут давить на свидетелей. Слишком уж хотят свалить все неприятности на рядовых работников и оставить в стороне руководителей авиаузла.
Для убедительности, стоит пригласить на судебное заседание главного свидетеля, руководителя следственного комитета России Александра Бастрыкина. Он уже один раз дал свои показания на заседание Совета Федерации. Вероятно, и этот раз не откажется от сказанного.
Профсоюз просит Генеральную прокуратуру и следственный комитет России, более тщательно разобраться в этом уголовном деле и принять решение об изменение квалификации действий обвиняемых и прекращения их уголовного преследования.
Альберт Сперанский, председатель Совета общероссийской общественной организации «Рабочие инициативы»
|
|
