Российское государство должно со всей решительностью отказаться от химеры ответственности перед кем бы то ни было, кроме своих граждан – и, проникнувшись этой ответственностью, подчинить интересам своих граждан все свои действия, в том числе в области внешней политики.
Необходимо в полной мере использовать современный благоприятный период: с одной стороны, колоссальные запасы свободных денег (сумма золотовалютных резервов м неиспользуемых остатков федерального бюджета к концу 2006 года превысит эквивалент 400 млрд.долл.), с другой – замешательство США, вызванное как внешними, так и внутренними проблемами, бюрократический ступор Евросоюза и обострение цивилизационной конкуренции.
Пассивные и слабые государства, не использующие возможности интеллекта, обречены в этой ситуации на утрату своих позиций. Однако активная политика, опирающаяся на четкий анализ и сопряженная с демонстрацией своей силы, способна кардинально увеличить влияние России и тем самым создать необходимые предпосылки для качественного улучшения ее экономического положения.
Направления и приоритеты российской внешней политики
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
* Кипр, Черногория, Израиль
Столбцы – региональные направления внешней политики России по мере убывания их значимости.
Строки – содержательные направления внешней политики России по мере убывания их значимости.
«+» - значимые для российской внешней политики направления
«!» - приоритетные для российской внешней политики направления.
1. ЦЕЛЬ ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ И ПРИНЦИПЫ ЕЕ ДОСТИЖЕНИЯ
Российская внешняя политика является одним из важнейших инструментов внутренней политики. Объективно обусловленная цель внешней политики – обеспечение максимально благоприятных условий и создание дополнительных ресурсов для собственного, внутреннего развития страны, на данном этапе – ее модернизации.
Определение характера, конкретных задач и этапов модернизации не входит в задачи данного доклада. Пока общество не выработало консенсуса по этому вопросу, внешняя политика может существовать лишь в виде наиболее общих основных принципов и направлений.
Основные принципы внешней политики России:
1. Внешняя политика должна максимизировать выгоды для всего российского общества в целом. При противоречии между краткосрочными и долгосрочными интересами в современных условиях наличия существенного «запаса прочности» приоритет принадлежит долгосрочным интересам. Следует со всей решимостью отказаться от вызванного отсутствием целей «ситуационного реагирования» и подчинения внешней политики страны частным интересам отдельных коммерческо-бюрократических групп, а то и лиц.
2. Разумный эгоизм. Пока Россия остается относительно слабой, не доминирующей в глобальном масштабе страной, она должна исходить исключительно из своих собственных интересов. Несмотря на безусловное наличие общечеловеческих ценностей, гуманитарных принципов и сочувствия к другим странам и народам Россия должна исходить из абсолютного примата национальных интересов, сознавая, что в современном мире сочувствия и жалости заслуживает прежде всего ее собственный народ, а российское государство несет ответственность исключительно перед ним, но ни в коем случае не перед другими народами.
Россия должна осознать свою слабость и отказаться от попыток урегулирования глобальных процессов: у нас нет для этого ресурсов и (по крайней мере, в ближайшие годы не будет) понимания, в результате чего претензии на роль участника решения глобальных проблем мы будем обречены таскать для других каштаны из огня.
Россия должна сосредоточиться на решении собственных проблем и рассматривать внешнюю политику преимущественно как инструмент решения этих проблем. Ради сбережения ресурсов следует самоустраняться от действий, которые не приносят нам конкретной выгоды и находятся за пределами наших интересов.
Следует отказаться от выполнения невыгодных обязательств во всех случаях, когда это возможно (например, в силу коррупционного характера заключения соответствующих договоров).
Должен быть установлен абсолютный приоритет национальных законов перед международными, означающий закрепление естественного доминирования интересов России над интересами ее стратегических конкурентов. Этот принцип, являющийся необходимым условием обеспечения национального суверенитета, де-юре действует в США и де-факто - в ЕС (неявно, так как общеевропейское законодательство формально международное).
3. Конструктивный реваншизм. На протяжении последних 18 лет наша страна последовательно отказывалась от своего влияния в мире, подрывая тем самым ресурсную базу своего развития. Любое стремление к модернизации объективно требует расширения сферы российского влияния. В частности, российский рынок даже при условии разумного протекционизма неприемлемо узок для целого ряда российских же производств. Без выхода на внешние рынки целые отрасли – например, гражданское авиастроение и производство оборудования для атомных электростанций – не смогут существовать. А устойчивый контроль за внешними рынками высокотехнологичных товаров требует политического влияния на соответствующие общества.
Важнейшими направлениями экспансии России должны стать создание в каждой из значимых для нас стран разветвленной инфраструктуры политического влияния и, при возможности, прямой контроль российского бизнеса за хозяйственной инфраструктурой значимых для нас стран и наиболее важными для них отраслями их экономик.
4. Балансирование интересов. Будучи слабым субъектом глобальной конкуренции, Россия не может сегодня противостоять ни одной из развертывающихся в мировом масштабе экспансий – финансово-экономической Запада, идейно-религиозной ислама и этнической Китая. Потому Россия должна поддерживать такое равновесие между ними, при котором эти экспансии будут двигателями ее развития, а сама она не будет зависеть ни от одного из их источников или, в крайнем случае, будет зависеть от них одинаково.
Более важной целью является сохранение максимальной степени свободы, так как попадание России в преобладающую зависимость от одного из источников экспансий нарушит глобальное равновесие и создаст предпосылки для поглощения им России.
Основными принципами стратегии России должны стать:
- уравновешивание экспансий, то есть организация объединения двух слабейших источников экспансии для сдерживания сильнейшего с последующей организацией посредничества между ними;
- сдерживание экспансий, то есть объединение усилий объектов экспансий, особенно доминирующей экспансии, для их самозащиты, с последующим многоуровневым посредничеством между ними и источниками экспансий.
Поскольку главной экспансией сегодня продолжает оставаться американская, Россия должна не мешать США истощать самих себя, но, напротив, всячески затягивать их в непосильную для них сегодня роль «глобального полицейского». Максимально жестко сталкивая их с Китаем и исламским миром, Россия сама должна выскальзывать из любых форм прямого (а лучше – и непрямого) противостояния.
5.В рамках и по мере выполнения первых четырех принципов российская внешняя политика должна обеспечивать добрососедство, позволяющее минимизировать усилия по достижению целей внешней политики, в частности, снижать расходы на оборону и тем самым высвобождать ресурсы для экономического и социального развития.
6. Разнообразие: внешняя политика должна учитывать разнообразие современного мира и согласованно применять разнообразные специальные инструменты взаимодействия с самыми разными реальными субъектами глобальной политики.
2. ОСНОВНЫЕ ИНСТРУМЕНТЫ ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ
Агрессия НАТО против Югославии 1999 года и последующие военно-террористические операции (11 сентября 2001 года, временная «покупка» Афганистана у талибов, хаотизировавшее Ирак свержение С.Хусейна) свидетельствуют о резкой утрате значения международного права. Оно еще применяется в частных спорах, однако при решении вопросов внешней политики доминирует прямое и грубое право силы, причем дипломатия низведена до роль простого оформителя результата применения или угрозы применения силы.
Соответственно, внешняя политика должна быть направлена на изменение соотношения баланса сил России и ее конкурентов по значимым для России внешним проблемам.
Ограниченность российских ресурсов должна компенсироваться при этом их концентрацией на ключевых для России вопросах (которых для нее будет существенно меньше, чем для стран, пытающихся играть глобальную роль), а также разнообразием используемых инструментов и способов их применения.
Следует в полной мере осознать выдающийся урок Ирана, который весной-летом 2006 года смог так «размыть» административно-политические и интеллектуальные ресурсы США между целым рядом локальных кризисов и проблем, что у США не хватило для нападения для него именно управленческих возможностей. Традиционная дипломатия играла в этом важную, но вспомогательную роль, затягивая время и отвлекая силы американского государства на решение второстепенных проблем и разработку призрачных либо второстепенных возможностей.
Поэтому, помимо взаимодействия с руководством иных государств и межгосударственных организаций в рамках традиционной дипломатии, следует создавать и использовать следующие основные инструменты внешней политики:
- использование ресурсов международных организаций и благотворительных фондов для замещения российских ресурсов при решении российских проблем;
- стимулирование экспансии российского бизнеса как средства укрепления российской экономики и расширения влияния России;
- формирование за пределами России национальных и транснациональных политико-коммерческих лобби, зарабатывающих на выгодном для России сотрудничестве с ней, ассоциирующих себя с этим сотрудничеством, заинтересованных в нем и поэтому ориентированных на поддержку России (инвестиции в политиков выгоднее инвестиций в нефтяные поля, потому что политикам никогда не придумают альтернативы);
- создание пророссийского экспертного сообщества как инструмента влияния России;
- создание сетей постоянной коммуникации с ключевыми зарубежными экспертами, влияющими на формирование национальных позиций и позиций глобальных корпораций как для взаимного информирования и предварительного обсуждения тех или иных действий, так и для влияния через них;
- систематическое и массовое обучение молодых представителей зарубежных элит и налаживание теснейших связей с перспективной политической молодежью;
- формирование российских (в основном русских, как не возникающих самостоятельно) диаспор за рубежом и сотрудничество с имеющимися;
- формирование инфраструктуры внутреннего воздействия на страны, представляющие наибольший интерес для России по наиболее важным для нее вопросам, в том числе и не являющейся сторонниками России и не ассоциирующей себя с ней;
- формирование общественного мнения и, главное, инструментов его создания – как глобального, так и регионального, так и общего, так и доминирующего среди каких-либо страт общества (наиболее важны управленческая, медиа- и бизнес- элиты, а также ключевые этноконфессиональные группы), касающихся как России в целом, так и конкретных важных для нее вопросов;
- формирование (в первую очередь средствами искусства и культуры) и продвижение за рубежом позитивного российского образа жизни (при этом данный образ должен дифференцироваться в соответствии с потребностями конкретных целевых аудиторий);
- специальные структуры.
Понятно, что указанные инструменты должны для наибольшей эффективности применяться комплексно.
Они частично обеспечивают подготовку решений традиционной дипломатии, формируя их возможные рамки, однако чем дальше, тем больше будут становиться самостоятельным средством достижения целей внешней политики.
3. УПРАВЛЕНИЕ ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКОЙ
Во внешней политике, как и в остальных сферах жизни общества, нетерпима ситуация, при которой принятие всех важных решений целиком и полностью сосредоточено в руках одного человека: практика показывает, что, какими бы ни были его достоинства, он просто технологически не может подменить собой государство.
Существующие в настоящее время скомканные и разрозненные институты формирования и реализации внешней политики России должны быть расправлены в рациональную политико-управленческую схему.
Функции стратегического анализа и планирования, в том числе в области внешней политики, разумно, как это предполагалось на заре нынешнего президентства, сконцентрировать в Совете безопасности, работающем под руководством президента.
В подготовке его решений наряду с представителями профильных ведомств и объединений российского бизнеса должно принимать активное участие развитое, разнообразное, структурированное (в том числе для сопоставления разных позиций и подходов), патриотическое и при этом компетентное, находящееся в постоянном контакте со своими зарубежными аналогами экспертное сообщество.
Министерство иностранных дел, оставаясь исполнительным органом, должен вернуть себе аналитические функции и, используя негосударственных экспертов, представителей заинтересованных ведомств и российского бизнеса, стать центром тактического анализа и планирования точно так же, как Совбез должен стать центром стратегического анализа и планирования.
Внешнеполитический блок администрации президента должен сконцентрироваться на техническом и информационном обеспечении деятельности президента и участвовать в работе Совбеза и МИДа только в этом качестве. Он не должен выполнять содержательных функций, так как это неминуемо приведет к подмене им Совбеза и дезорганизации его работы.
4. ТЕМАТИЧЕСКОЕ СОДЕРЖАНИЕ ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ
4.1. Энергетическая доктрина
Удорожание нефти носит фундаментальный, а не конъюнктурный характер и отражает общую нехватку энергоносителей, с которой мир может столкнуться в ближайшие 10-15 лет при сохранении современных темпов развития на современном технологическом базисе.
Эта угроза не абсолютна; так, США могут в любой момент начать разработку битуминозных песков канадской провинции Альберта, рентабельную уже при цене нефти 30 долл./барр., что приблизит мировую цену нефти к этому уровню. Но США не используют эту возможность, так как дорогая нефть приносит сверхприбыли их нефтяным корпорациям и сдерживает их стратегических конкурентов - Евросоюз, Японию и, главное, Китай (отличие США от них – эмиссия мировой резервной валюты и наличие собственной нефти).
Происходит постепенное огосударствление добычи энергоносителей и сегментация их мирового рынка (при котором даже частные корпорации продают их в первую очередь «своим», поставляя на открытый рынок «по остаточному принципу»).
Поэтому удорожание энергоносителей превращает российские нефть, газ и уголь из коммерческого в стратегический, геополитический ресурс – главный ресурс России во внешней политике. Это требует коренного переосмысления принципов и механизмов их использования.
Прежде всего, надо отказаться от колониальных соглашений с глобальными монополиями, подписанных в первой половине 90-х годов и либо прямо нарушающих российские законы (как Каспийский трубопроводный консорциум), либо наносящих России неприемлемый ущерб. К последним относятся соглашения о разделе продукции (СРП), по которым иностранные инвесторы получают практически всю прибыль от добычи российских нефти и газа, а Россия не только полностью компенсирует их завышенные издержки на добычу своих полезных ископаемых, но еще и оказывается им должна!
Формальные основания для отмены соответствующих соглашений может дать расследование обстоятельств заключения данных соглашений. Вскрытие коррупционных мотивов их подписания российскими чиновниками (а трудно представить себе иные причины, по которым они могли пойти на настолько невыгодные условия) по нормам международного права - достаточное основание для признания соответствующих сделок ничтожными.
При освоении природных ресурсов следует обеспечивать максимальное влияние российского капитала – как частного, так и государственного. У России достаточно денег для самостоятельной реализации проектов любого масштаба; иностранцы должны допускаться лишь как носители отсутствующих у нас технологий и, желательно, при условии передачи этих технологий. Следует стремиться к привлечению их на уровне отдельных специалистов и их групп, при невозможности ограничиться этим – на уровне специализированных фирм, решающих те или иные технологические задачи (вплоть до разработки инвестиционных проектов). В крайнем случае иностранный капитал может привлекаться в виде управляющих фирм, организующих реализацию инвестиционных проектов.
Однако контроль за любым проектом и собственность на добываемые ресурсы при любых обстоятельствах должны оставаться исключительно национальными.
Трубопроводный транспорт в силу своей стратегической значимости должен оставаться в исключительной собственности государства. Доступ к трубопроводам должен быть равным и свободным для всех представителей российского государственного и частного капитала, но иностранный капитал как стратегический конкурент России не должен иметь к ним доступа. Договор к Энергетической хартии не может быть ратифицирован ни в каком виде.
Сверхрентабельная добыча экспортного сырья (в первую очередь энергоносителей) в России должна идти в интересах общества – госкомпаниями или частным капиталом под контролем государства. Сфера реализации здоровой агрессивности частного бизнеса - окружающий мир, в первую очередь постсоветское пространство, которое по крайней мере в наиболее стратегически важном, энергетическом плане должно полностью принадлежать российскому бизнесу.
Каждая тонна нефти, каждый кубометр газа, добытые на постсоветском пространстве (не говоря уже о самой России) любой компанией со значимым участием иностранного капитала (не говоря уже о полностью иностранных) - позор России, оскорбление ее национальных интересов и подрыв ее экономического, а в конечном счете – и политического суверенитета.
Надо любой ценой и любыми способами не допустить реализации проектов газопроводов из Казахстана в обход России, отсекающий нашу страну от газа Туркмении и Узбекистана.
Государство должно организовывать, направлять и всемерно поддерживать внешнюю экспансию частного российского бизнеса. Основной принцип – предоставление относительно дешевых российских энергоресурсов в обмен на стратегически значимую собственность. Механизм - созданные на «энергетические деньги» пророссийские лобби, но не бесплодный и шокирующий энергетический шантаж, не говоря уже о разрушительных для России «газовых» и иных войнах.
В силу высокого протекционизма развитых стран их освоение российским энергетическим бизнесом должно быть нацелено на качественное повышение доходов за счет увеличения степени переработки экспортируемой продукции и приближения к потребителям.
Наиболее актуален прорыв «Газпрома» в распределительные сети стран Евросоюза. Первоочередными целями, помимо Великобритании и Германии, должны стать Нидерланды (как ключ к Франции), Италия и Греция.
Фундаментальная задача в сфере структурных преобразований - повышение степени переработки экспортируемой продукции. В 2005 году российский бизнес начал замещение экспорта сырой нефти по железной дороге более эффективным экспортом нефтепродуктов: падение экспорта нефти на 5% сопровождалось ростом экспорта нефтепродуктов на 16%. Необходимо форсированное строительство комплекса нефтеперерабатывающих заводов для полного замещения экспорта сырой нефти по железной дороге и танкерами экспортом нефтепродуктов.
Следует всемерное развивать нефте-, газо- и углехимию для максимально полного замещения экспорта сырья качественно более выгодным экспортом продукции его переработки.
Интенсификация развития не отменяет необходимости освоения новых месторождений, в первую очередь Ямала и Штокмана, и восстановления масштабов геологоразведки, достаточных для устойчивого развития топливно-энергетического комплекса (ТЭК) в стратегической перспективе.
С учетом оздоровления энергетического баланса страны в результате указанных мер нужен системный анализ экспортных обязательств, взятых на себя Россией и ее компаниями, и при необходимости - приведение их в соответствии с возможностями российского ТЭК. Иначе возможна ситуации, при которой экспортные обязательства России будут выполняться за счет сокращения поставок на внутренний рынок с торможением, а то и дестабилизацией национальной экономики.
Внутренние цены на энергоносители должны быть привязаны к уровню жизни большинства россиян, а не жителей наиболее развитых стран мира (который отражают мировые цены). Их повышение возможно только по мере роста уровня жизни, причем не наиболее обеспеченных 12% населения, как сейчас, а всех россиян и, в первую очередь их беднейшей части. Обязательства по повышению внутренних цен на газ, принятые в ходе переговоров с Евросоюзом о присоединении к ВТО под давлением российского газового лобби, должны быть немедленно отменены как подрывающие национальную конкурентоспособность. Формальное основание - фактический отзыв Евросоюзом своего согласия на присоединение России к ВТО и одностороннее выдвижением им новых, ранее не обсуждавшихся в связи с присоединением к ВТО требований бесплатного пролета самолетов над Сибирью и ратификации Договора к Энергетической хартии.
Переход к экспорту энергоносителей, а затем и остального сырья исключительно за рубли не только кардинально повысит значимость нашей страны в мировой экономике, но и трансформирует мировую финансово-экономическую систему в национальных интересах России.
Доходы от экспорта сырья должны направляться на комплексную модернизацию страны: на возрождение ее управленческого, человеческого и производственного капитала на качественно новой, передовой технологической основе.
* * *
Обеспечениена этой основе обороноспособности страны и безопасности руководства - необходимое условие реализации описанной Энергетической доктрины, так как вызываемое ею изменение баланса глобальных финансовых потоков в пользу России создаст для развитых стран соблазн насильственного возвращения к современной, колониальной эксплуатации богатств нашей страны.
4.2. Международная безопасность
Право «вето» в Совете Безопасности ООН унаследовано Россией у Советского Союза и не соответствует ее нынешнему состоянию. Поэтому Россия должна жестко противодействовать всем попыткам коренного реформирования ООН, так как они неминуемо приведут к ослаблению ее положения. В случае неизбежности такого реформирования она должна исходить из необходимости обеспечения глобального баланса сил (то есть, например, препятствовать превращению в постоянные члены Совета Безопасности Германии и Японии как развитых стран, объективно представляющих интересы Запада, и содействовать обретению этого статуса Индией как незападной страной, при этом вдобавок заинтересованной в сдерживании экспансии как Китая, так и ислама).
Однако наиболее значительной формальной трансформацией в области международной безопасности представляется вероятный переход НАТО от регионального расширения к глобализации, при которой она присвоит себе право произвольного военного вмешательства в любой части света вне зависимости от позиции ООН. Вехой на этом пути станет включение в НАТО Японии (после расширения ее сил самообороны до полноценной армии, обладающей наступательными видами вооружений).
Россия не может остановить расширение НАТО, однако должна внятно и однозначно трактовать это как недружественный шаг и ограничивать выгоды новых членов НАТО от сотрудничества с собой. Принимая необходимые меры по укреплению обороноспособности, следует содействовать напряжению между новыми членами НАТО и их традиционными региональными оппонентами, разъяснению обществам новых членов НАТО различия между их интересами и интересами их элит, а обществам старых членов НАТО – того, что необузданное расширение организации будет оплачиваться из их кармана. Экспансия НАТО должна ненавязчиво поощряться Россией таким образом, чтобы эта организация была дезорганизована и обессилена внутренними противоречиями.
Попытки США играть роль «хозяина мира», особенно ярко проявившиеся в требовании согласовывать с ними любой космический запуск (и в присвоении права уничтожать чужие спутники по своему произволу), должны нейтрализовываться совместными действиями широкого и различного для каждой попытки круга стран. Россия может играть в этом кругу роль организатора, но никогда – главного действующего лица.
Россия должна зорко следить за Китаем, чтобы не допустить военного выплеска его энергии ни на Тайвань, ни на собственные территории; непосредственным инструментом данного сдерживания должны выступать США или НАТО. Помимо подрыва глобальной стабильности, такой выплеск снизит энергетику китайского общества (как снизило ее провальное нападение на Вьетнам в 1979 году) и облегчит ему процесс выравнивания накопившихся внутренних диспропорций, а значит, укрепит его глобальную конкурентоспособность.
Вместе с тем главные угрозы международной безопасности носят объективный характер.
Прежде всего, созданный Западом после уничтожения им Советского Союза мировой порядок не дает возможности развиваться и даже нормально существовать двум третям человечества, ставя их в невыносимые условия. «Международный терроризм» и массовая миграция, размывающая идентичность развитых обществ, - формы стихийного ответа на это нетерпимое положение.
Заслуживает внимания позиция отдельных американских политологов, рассматривающих гражданское общество как основную силу, сдерживанием государства обеспечивающую стабильность общества, и исходящих из того, что в глобализированном мире страны и группы стран занимают роль основных структурных элементов общества: есть страны-банкиры, страны–пролетарии, страны-менеджеры и так далее. Они рассматривают «международный терроризм» как стихийное, еще не полностью развившееся и проявившееся и в силу этого неизбежно уродливое проявление нарождающегося глобального гражданского общества. Как и в случае традиционного, не над- а внутринационального общественного устройства, это глобальное гражданское общество объективно призвано сдерживать глобальное государство, в роли которого выступают США как персонификация коллективного Запада.
Однако, даже если это утешительное представление соответствует действительности, ждать вызревания глобального гражданского общества из разнообразных агрессивных сетевых структур – значит подвергать себя слишком большому риску. Россия должна сделать все (от формирования своего имиджа до прямых контактов), чтобы не стать объектом «приложения сил» «международного терроризма», в том числе и в качестве «слабого звена» в цепи сателлитов Запада.
Вторую системную угрозу международной безопасности создают глобальные сети. Первоначально формируемые государствами в качестве их «продолжений», они «отвязываются», отделяются, освобождаются от них и начинают реализовывать собственные цели. При этом мы видим, как, действуя через структуры тех или иных государств, даже очень сильных, они иногда реализуют цели, прямо противоположные интересам этих государств, манипулируя в своих интересах связанными с ними значительными фрагментами государственных аппаратов. Эмансипируясь от государств, они освобождаются от контроля соответствующих обществ и от ответственности перед ними; с другой стороны, они лишаются возможности использовать мощный аналитический потенциал государств, что резко снижает уровень их совокупного «интеллекта». В результате современные глобальные сети становятся разрушительными факторами современного мира; ставший привычным, например, для США «экспорт управляемых кризисов» превращается в «экспорт неуправляемых кризисов».
Россия не может и потому не должна противодействовать этим двум основным угрозам международной безопасности напрямую, однако должна жестко обозначить зону своей ответственности (как минимум, СНГ), в пределах которой будет противодействовать процессам дестабилизации со всей решимостью и всеми средствами, как если бы они были направлены непосредственно против нее.
В то же время она должна сознавать основные объективно обусловленные направления противодействия этим угрозам и, не перенапрягаясь и не создавая угрозы своим интересам, тем не менее неуклонно поддерживать движение по ним.
Это укрепление государственности в ее традиционном понимании, восстановление и реабилитация в глобальном сознании понятия «суверенитет» и особенно «суверенитет народа», понимаемого как «население той или иной страны, объединенное общей культурой», восстановление международного права в том виде, в котором оно существовало до 1999 года. Это возврат к национально ориентированной системе ценностей от глобальной системы ценностей, которая, если и возможна в принципе (так как обычно она подменяется системой ценностей США или же Евросоюза), то, во всяком случае, саморазрушается.
Развитым странам, столетиями считавшими себя светочем цивилизации, придется осознать, что они слишком далеко и слишком корыстным образом забежали вперед в деле объединения мира и теперь ради его спасения обязаны сделать шаг назад.
Необходим установленный в явной и открытой форме приоритет коллективной безопасности над демократией и правами человека в западном понимании этих терминов, отказ от крестового похода за демократизацию и признание за каждым обществом права жить по своим собственным законам и обычаям. Пора признать, что источником законной власти в каждом обществе является его народ со всеми его предрассудками и недостатками, а отнюдь не меняющаяся раз в несколько лет администрация США. Тем более не является источником легитимной власти в формально независимых государствах и «агрессивно-послушное», как говорили про большинство последнего советского Съезда народных депутатов, «моральное большинство» западного мира, конституированное (да еще во многом и в коммерческих целях) CNNи еще несколькими глобальными средствами массовой информации.
Потребность в этой консервативной, традиционалистской контрреволюции очевидна, но сама ее возможность остается совершенно не ясной. Она слишком явно противоречит сегодняшним интересам наиболее влиятельных и эффективных субъектов глобальной политики и представляет собой возврат в уже известное и лишь поэтому кажущееся относительно безопасным и благополучным прошлое. «Обеспечение глобальной безопасности» – лишь шаг назад, сама возможность которого даже с чисто методологической точки зрения представляется сомнительной.
Отрицаемый всем развитием человечества последних лет саморазрушительный путь принудительной глобализации и насильственной демократизации не является только придуманной кем-то и когда-то «голой идеей». Человечество идет по этому пути не потому, что кто-то обманул и обольстил его, но потому, что этот путь в наибольшей степени соответствует текущим потребностям и особенностям его наиболее влиятельных членов.
Поэтому системное обеспечение международной безопасности, как бы и когда бы оно ни началось, неизбежно перерастет в коренное изменение всего сложившегося мирового порядка. Россия должна, зорко наблюдая за глобальным развитием, уловить начало этого процесса и своевременно возглавить его, в максимально возможной степени приспособив новый мировой порядок к своим потребностям и получив в результате наибольшие дивиденды.
4.3. Крах «режима нераспространения»
В условиях фактической отмены США международного права именно наличие ядерного оружия, при всех сопутствующих рисках, является единственной прочной и формальной гарантией защиты страны от уничтожающего военного удара со стороны США и его союзников, а также надежным аргументом в международных переговорах. В результате распространение ядерного оружия приобретает неконтролируемый характер: вслед за Израилем, Пакистаном и Индией, а затем Северной Кореей его, вероятно, получит Иран - причем сразу в значительных масштабах.
Выходом является создание новой системы коллективной безопасности, предоставляющей государствам альтернативные, более традиционные, в основном дипломатические методы обеспечения своей безопасности и суверенитета. Оно потребует отказа США от политики одностороннего применения силы; вербальное убеждение США в непосильности для них этой политики – объективная миссия России (в невербальной форме это убеждение будут успешно осуществлять исламский мир и Китай).
Главной технологической задачей является посредничество между США и Ираном без взятия на себя каких-либо обязательств по отношению к любому из них для формирования взаимного стремления к мирному сосуществованию. На первом этапе такое посредничество будет болезненно воспринято США, считающими предательство национальных интересов нормой российской внешней политики, однако они уже осознают проблему поддержания мировой стабильности и приближаются к пониманию невозможности индивидуального решения этой проблемы (в случае проигрыша промежуточных выборов в 2006 году республиканцы ради сохранения власти сосредоточатся на внутренней политике, отказавшись от глобальных целей).
Ключевой проблемой, на которую следует обращать внимание мирового сообщества и в первую очередь США и к которой следует привлекать их ресурсы (не жертвуя, однако, своими, ибо это не наша проблема), является сохранение у власти в Пакистане светского режима Мушаррафа.
После возврата основной части Афганистана под контроль талибов в условиях радикализации ислама падение режима Мушаррафа представляется вполне вероятным. Поскольку патриотизм националистически настроенных военных делает вывоз ядерного оружия Пакистана маловероятным, падение режима Мушаррафа означает не только создание объединенного государства Талибан, но и получение им ядерного оружия.
В силу религиозного фундаментализма талибов это создаст угрозу применения ядерного оружия (в том числе и в междоусобной борьбе внутри самого объединенного государства или на его окраинах). Кроме того, талибы станут полноправным участником международной политики, придав исламскому фундаментализму государственную субъектность и за счет этого резко повысив его силы и эффективность.
В преддверии этого и с учетом угрозы российским интересам в Средней Азии, на Северном Кавказе и в Поволжье, которую несет радикальный ислам, России следует активизировать контакты с исламским миром, в том числе Талибаном, однако главной задачей представляется мотивация Запада для сохранения (буквально «любой ценой») режима Мушаррафа со всеми его недостатками.
4.4. Стимулирование экономической экспансии
Российское государство обязано всемерно стимулировать внешнюю экспансию российского бизнеса не только как инструмент открытия перспектив и пробуждения инициативы в обществе, но и как инструмент его внутренней гармонизации. Ведь гармонизация интересов населения, стремящегося к справедливости (то есть к равномерному распределению ресурсов), и бизнеса, стремящегося к эффективности (то есть, наоборот, к неравномерному их распределению), достигается государством за счет территориального разделения приоритетов. Внутри общества государство должно поддерживать в первую очередь население, так как внутренне нестабильное, расколотое из-за слишком неравномерного распределения общество не может быть конкурентоспособным в средне- и особенно долгосрочном плане. За согласие с этим (например, в форме приятия антимонопольного регулирования) национальный бизнес получает безусловную поддержку государства во внешнем мире, в котором оно должно реализовывать интересы бизнеса как более активного и творческого элемента общества, всячески поддерживая и частично направляя его экспансию.
Национальный бизнес должен удерживаться государством в положении его старшего партнера в исключительно коммерческих вопросах и его младшего партнера – во всех остальных.
Существенной причиной стимулирования экспансии российского капитала является и узость российского внутреннего рынка, недостаточного даже для простого сохранения (не говоря уже о развитии) некоторых ключевых высокотехнологичных отраслей, необходимых для поддержания конкурентоспособности страны. Например, гражданское авиастроение, даже с учетом увеличения российской потребности в самолетах в случае развития конкуренции и снижения цены билетов до уровня дискаунтерских, сможет существовать в России лишь при условии возврата себе существенной части внешних рынков.
Государство должно уделять особое внимание стимулированию экспансии именно высокотехнологичного бизнеса, так как рубль прибыли, заработанный высокотехнологичным производством, оказывает на общество значительно более позитивное воздействие, не только повышая его конкурентоспособность, но и окультуривая его, чем 10 рублей, заработанных технологически примитивным производством. Качество человеческого облика, как и человека, определяется не столько величиной, сколько способом его заработка.
Общее правило заключается в том, что максимальный объем добавленной стоимости должен производиться в России и российским капиталом. Если производство в России невыгодно с точки зрения кумулятивного эффекта, оказываемого на все общество (а не бухгалтерской прибыли отдельной фирмы), оно должно осуществляться за пределами России, но тоже российским капиталом.
В силу чудовищных уступок нашим стратегическим конкурентам, сделанных в последние полтора десятилетия, внешняя экспансия российского бизнеса должна быть направлена не только вовне, но и внутрь, на вытеснение иностранных конкурентов с российских рынков и возвращение этих рынков себе.
Разумный протекционизм, его защита и обоснование явятся одним из ключевых элементов российской внешней политики. В частности, надо отменить неоправданные уступки, сделанные в ходе переговоров о присоединении к ВТО (включая график повышения внутренних цен на газ и передачу российского рынка мяса птицы под управление американских экспортеров), восстановить необходимые меры и механизмы защиты внутреннего рынка, искоренить коррупцию на таможне и поставить процесс присоединения к ВТО в зависимость от хода модернизации экономики и государства. Нужен запрет оплаты бюджетом неуникального импорта (это не противоречит правилам ВТО). Следует прекратить стимулирование непроизводительного (в отличие от экспансии) бегства капитала под видом либерализации валютного регулирования.
В то же время ограничение доступа иностранных конкурентов на внутренний рынок России должно осуществляться в основном неформализуемыми барьерами деловой и административной культуры, практики правоприменения и документооборота, чтобы не вызывать ответной реакции, а, напротив, сохранить возможность массового привлечения инвестиций и технологий (как в Китае, например). Конечно, это будет несправедливо в отношении иностранного бизнеса, - но ограниченность ресурсов сама собой устанавливает и верхний предел максимально возможной справедливости.
4.5. Помощь в развитии и гуманитарные проблемы
Россия должна прекратить расточительную практику бессмысленного спонсорства по отношению к странам «третьего мира» (только за последние 3 года Россия списала более 40 млрд.долл. долгов развивающихся стран, оказав им большую помощь, чем весь остальной мир; кроме того, наша страна уже списала или обязалась списать долги африканских стран в размере 11,3 млрд.долл.).
Всякая гуманитарная помощь, включая списание и реструктуризацию долгов, может осуществляться исключительно в обмен на конкретные коммерческие или политические уступки.
Это отнюдь не означает грабительской политики; так, при освоении ресурсов слаборазвитых стран Россия должна, как раньше Советский Союз, а сейчас Китай, предлагать лучшие условия, чем западные корпорации, в первую очередь за счет развития инфраструктуры, здравоохранения и образования. Это означает лишь, что российские инвестиции за рубежом, в том числе осуществляемые в форме гуманитарной помощи, должны окупаться в коммерческом и политическом смыслах, а не представлять собой бессмысленное расточение скудных материальных ценностей.
Россия должна сознавать, что из-за ее относительной слабости доступная для нее гуманитарная помощь не в силах уменьшить масштабы страданий в мире; в то же время те же и даже меньшие ресурсы, направленные на развитие самой России под контролем российского государства, способны кардинально уменьшить масштабы страданий в самом российском обществе, перед которым российское государство, в отличие от слаборазвитых обществ – получателей гуманитарной помощи, несет прямую ответственность.
4.6. Защита прав граждан России и соотечественников
Следует со всей решительностью прекратить практику систематического унижения граждан России и иностранцев, стремящихся сотрудничать с Россией, российскими посольствами, консульствами и торгпредствами как отвращающими от нашей страны даже ее собственных граждан.
Российская дипломатия должна осознать себя не как инструмент насилия государства над гражданами России и желающими сотрудничать с Россией, но как законный и естественный инструмент реализации неотъемлемых прав указанных категорий людей (если, конечно, «сотрудничество с Россией» иностранцев не направлено объективно ей во вред).
Помимо выполнения российскими дипломатическими учреждениями за рубежом сегодняшних функций, они должны выполнять сервисные функции по отношению к гражданам России и иностранцам, стремящимся к добросовестному сотрудничеству с нею.
Любой гражданин России должен чувствовать там себя как дома и получать активную, инициативную поддержку.
Более того: поскольку мы стремимся к лидерству на постсоветском пространстве, таким же должно быть отношение и к гражданам постсоветских государств, по крайней мере, русской культуры: они должны поддерживаться российскими дипломатическими учреждениями как потенциальные граждане России.
Российские дипломатические учреждения должны быть мостом, соединяющим россиян с Родиной, инструментом поддержания и пропаганды российского образа жизни.
Защита граждан России и соотечественников на постсоветском пространстве не должна носить лицемерно избирательного характера и должна касаться не только наиболее, но и наименее развитых стран. В то же время, разумеется, интенсивность этой защиты может меняться для достижения тех или иных конкретных целей (как меняется, например, интенсивность борьбы «международной общественности» с антисемитизмом, на проявления которого в Латвии и на Украине закрывают глаза).
4.7. Возврат российской собственности и культурных ценностей
Россия обладает колоссальной собственностью за рубежом, права на которую не актуализованы (часто с царских времен, иногда с советских) и нуждаются в установлении при помощи юридических процедур. Реализация прав собственности на колоссальные латентные активы России за рубежом даст нашей стране не просто материальные ценности, способные приносить значительный постоянный доход, но основу для инфраструктуры разнообразного влияния на значимые для России страны и общества, в первую очередь коммерческого и культурного.
Следует ясно и открыто заявить о наличии материальных претензий к странам, удерживающим у себя принадлежавшие государству ценности, вывезенные из России царской семьей, белогвардейцами, фашистами во время Великой Отечественной войны или не возвращенные России развитыми странами под предлогом установления в ней Советской власти.
Существенно, что без признания этих претензий и как минимум начала их удовлетворения никакие встречные претензии по поводу «возврата перемещенных культурных ценностей» российской стороной не должны даже рассматриваться.
Даже в случае юридической несостоятельности (которая отнюдь не самоочевидна) подобных претензий, их выдвижение и поддержание представляется действенным инструментом давления на развитые страны, который следует использовать в качестве «переговорной позиции для размена» при достижении компромисса по широкому кругу вопросов.
4.8. Из ловушки «прав человека» - к обеспечению прав личности
Права человека в их понимании, установленном еще Хельсинским совещанием в 1975 году, используются Западом как универсальный casusbelli, оправдывающий любую агрессию, даже если она ведет к значительно более масштабному нарушению прав человека, чем те нарушения, которые первоначально были использованы как ее формальный повод.
Приняв эту порочную логику, Россия не только утратит независимость от Запада, превратившись в его эксплуатируемый придаток, но и сама поставит себя в положение «вечно виноватой», создав тем самым предпосылки для будущей агрессии против себя.
Для избежания этой ситуации следует осознать: термин «права человека» - результат механического (и, отчасти, осознанно деструктивного) экспорта западных стандартов демократии на не подготовленную для них почву (в том числе отечественную). Эти стандарты были выработаны исходя из безусловной способности большинства общества самостоятельно защищать свои права.
Поэтому западное понимание «прав человека» и демократии исходит из молчаливого предположения о необходимости защиты исключительно прав меньшинства, ограничиваемых большинством. В ситуации, когда интересы большинства в силу высокой развитости общества защищаются автоматически, это соответствует интересам общества в целом.
Однако в России большинство общества в силу объективных причин не способно защищать свои интересы. В этих условиях энергичная и эффективная защита прав меньшинств (да еще и, как правило, поддерживаемая извне) объективно превращается в отрицание прав большинства, - в, по сути дела, антиобщественную, антидемократическую, деструктивную деятельность (так как общество в целом – это в первую очередь его большинство, а не меньшинства).
Российское государство обязано защищать интересы в первую очередь именно большинства общества и потому должно открыто и гласно переформатировать задачу обеспечения потенциально разрушительных для него «прав человека» в задачу обеспечения жизненно необходимых для его развития неотъемлемых «прав личности» – на жизнь, жилье, образование, здравоохранение, труд, доступ к информации, участие в управлении, самовыражение и т.д..
Только в ходе решения этой задачи Россия из синонима авторитарной дикости и тупого насилия станет для мира символом, образцом и доступным примером современного глобального развития.
Только так мы сможем достичь цели нынешнего этапа своего развития - вернуть России утраченное глобальное лидерство (разумеется, вместе со всеми приносимыми им дивидендами).
продолжение следует
|
|
