20 июля в израильской русскоязычной газете «Вести» была опубликована статья известного израильского политолога и журналиста, моего товарища Дова Конторера, посвященная анализ ситуации в регионе Ближнего Востока в свете вооруженного конфликта между Ливаном и Израилем. Вряд ли наши читатели согласятся со всеми оценками автора. Однако, исходя из того, что в Израиле сегодня проживает более одного миллиона выходцев из бывшего СССР, многие из которых сохраняют гражданство России, Украины и других стран СНГ, редакция сочла необходимым ознакомить широкую российскую аудиторию с их точкой зрения на происходящиена Ближнем Востоке трагические события.
Антон Суриков
Представляется очевидным, что наблюдаемое поведение Израиля перечеркнуло все планы главы «Хизбаллы» Хасана Насраллы, сбило с него изрядную долю спеси и поставило его в чрезвычайно трудное положение. Это вполне ощущалось в ходе последнего телевыступления Насраллы, содержавшем почти откровенную просьбу о помощи, с которой генсек «Хизбаллы» обратился к арабским и мусульманским лидерам всего мира.
Интересный совет
У Израиля много врагов и мало союзников. Настоящих друзей – еще меньше. И поэтому к их советам наша страна прислушивается с неподдельным вниманием. В кризисных ситуациях дружеский совет особенно дорог. И уж вовсе не будет дружескому совету цены, когда он не сопровождается лицемерной критикой в адрес Израиля, единственное назначение которой – отметиться в международном протоколе со «сбалансированным подходом к ближневосточным проблемам».
Но иногда советы лучших друзей таковы, что, выслушав их со всем необходимым почтением, следует поступать наоборот. К числу таковых, несомненно, относится интересный совет, которым Джордж Буш одарил израильское правительство накануне саммита Большой Восьмерки. По окончании встречи с германским канцлером Ангелой Меркель, состоявшейся 14 июля в Штральзунде, президент США сделал заявление, в котором он, во-первых, предостерег Израиль от «ослабления демократического правительства в Бейруте» и, во-вторых, почти открыто рекомендовал Израилю наказать Сирию.
Позже, уже во время саммита G8 в Санкт-Петербурге, телекамеры и микрофоны уловили реплику Буша, брошенную в ходе застольной беседы с британским премьером-министром Тони Блэром. В примерном переводе смысл его слов был таков: «Вся ирония в том, что им нужно добиться, чтобы Сирия перестала мешать это дерьмо». Считается, что смачная реплика Буша не предназначалась для чужих ушей. Во всяком случае, Блэр, обратив внимание на ведущих съемку журналистов, тут же прервал беседу с президентом США. Мы не ошибемся, однако, заметив, что лидер свободного мира не прилагал особых усилий к тому, чтобы скрыть от широкой публики свое мнение о предпочтительном, с его точки зрения, способе урегулирования ливанского кризиса. С такими же рекомендациями выступают у нас Йоси Бейлин, с одной стороны, и наименее умная часть правой израильской оппозиции, с другой. Чего хочет Бейлин, понятно: с его точки зрения, единственный ключ к решению ливанской проблемы - заключение мира с Сирией, на условиях израильского отступления с Голанских высот. Бейлин предложил бы вступить в переговоры с Асадом сразу же, без лишних жертв с обеих сторон, поскольку отдать Голаны сирийцам он хочет при любых обстоятельствах. Но если сегодня для смягчения сердец и прояснения согражданам «горькой необходимости этих уступок» нужно сначала разжечь войну с Сирией, Бейлина устроит и такой вариант, ведь любая война кончается за столом переговоров.Что же до самой крикливой и самой неумной части израильских правых, то они, в силу усвоенной годами привычки критиковать правительство за недостаточную решительность, не находят сегодня иного ракурса для своих риторических эскапад. Ольмерт бомбит Бейрут? Значит, надо бомбить Дамаск. Что потом? Тегеран. Уже разбомбили и не полегчало? Сбросьте на них поскорее атомную бомбу. А без этого – «правительство в очередной раз доказывает свою неспособность защитить безопасность граждан Израиля».
Справедливости ради отметим, что особенно забористый тон в отношении Сирии и Ирана взяли новые депутаты партии «Наш дом Израиль», которые, кажется, для того и шли в Кнессет, чтобы отрекомендоваться согражданам в самом курьезном качестве. Представители Ликуда и Ихуд леуми высказываются много сдержаннее. Даже говоря об очевидной для всех причастности Сирии и Ирана к превращению «Хизбаллы» в регионального террористического монстра, они избегают лихих призывов разобраться разом со всеми и навсегда.
Повод, разумеется, есть
Сирия и Иран, несомненно, несут ответственность за то, что в руках радикальной террористической организации оказались многие тысячи ракет и реактивных снарядов. Примерно наполовину ракетный арсенал «Хизбаллы» был создан еще в те годы, когда ЦАХАЛ контролировал, совместно с ЦАДАЛом, приграничную буферную зону в Южном Ливане, известную как «полоса безопасности». Остальное добавилось уже после того, как Эхуд Барак вывел израильские войска из Ливана в мае 2000 года. Стабильное снабжение «Хизбаллы» иранским оружием и боеприпасами осуществлялось вплоть до самого последнего времени через Дамасский международный аэропорт. Кроме того, формирования «Хизбаллы» снабжались и сирийским оружием, включая ракеты с радиусом действия до 70 км.Поскольку эти ракеты стали оружием неспровоцированной агрессии против Израиля, можно утверждать, что у нашей страны безусловно есть легитимный повод для нанесения ударов по Сирии и Ирану. В случае с Ираном данное обстоятельство усугубляется многочисленными заявлениями руководителя этой страны о необходимости уничтожения Израиля. Любое суверенное государство может – при желании – расценивать подобные факты как повод для начала войны.
Понятно, что рассчитывать на активную международную поддержку в случае расширения конфликта наша страна не сможет. Более того: последовав сейчас совету Буша, мы вряд ли дождались бы даже того, чтобы он повторил свою застольную реплику, встав перед микрофоном (и дело вовсе не в том, что она была слишком соленой для протокола: трудности с повторением возникли бы совершенно иные). Но, если нам нужен повод для войны с Сирией и Ираном, он у нас есть. Как говорят теперь в России, повод стопудовый.
Вопрос только в том, что эта война может Израилю дать. Сегодня в Сирии находится у власти малоприятное нам и вполне отвратительное само по себе, но слабое и уязвимое правительство. Совсем недавно оно, под давлением США и Франции, вывело свои войска из Ливана. Это стало огромным унижением для Асада, который, в отличие от израильских лидеров, искренне утверждавших, что нам не нужно ни пяди ливанской земли, проводил политический курс, направленный на постепенную аннексию если не всей территории Ливана, то значительной ее части. Вынужденный отказ от этого курса не мог не сказаться на позициях Асада-младшего и связанного с ним клана в сирийской элите. У неудачников всегда много врагов.Еще одной особенностью правительства Асада является то, что оно, единственное на огромном пространстве от атлантического побережья Западной Африки до Ирана, не состоит в таких отношениях с США, которые можно было бы назвать устойчивым политическим партнерством. Даже Ливийская Джамахирия со своим взбалмошным президентом вписалась в этот контекст. В данный момент мы не станем задаваться вопросом о том, почему там пока не нашлось места для Сирии. Применительно к нашей теме будет достаточно упомянуть о практических составляющих сирийского феномена: армия этой страны не меняет советское и российское оружие на американское, ее экономика не интегрирована в открытую рыночную систему, США не имеют по отношению к правительству Сирии никаких обязательств.
Понятно, чем это положение не нравится Бушу, который в какой-то момент чуть не начал войну с сирийцами из-за того, что те не проявили достаточного усердия в ответ на требование Белого дома перекрыть границу с Ираком. Но Израиль, при всей специфике своих отношений с американцами, все же не пятьдесят первый штат США. И нам нужно для начала спросить себя, так ли нам хочется, чтобы Асад или его преемник стал американским клиентом.
Зона возможного выбора
Можно не сомневаться в том, что сегодня сирийский лидер был бы счастлив заключить с Израилем мирное соглашение на условиях, аналогичных Кемп-Дэвиду, то есть в обмен на полное отступление Израиля с Голанских высот и предоставление Дамаску щедрой американской помощи. Ровно такого клиента США мы имеем на юге в лице Мубарака. Но, во-первых, за это удовольствие мы расплатились Синаем с его поселениями, аэродромами и нефтяными полями. А, во-вторых, в любых сценариях серьезного регионального конфликта мощь египетской армии, вооруженной новейшим американским оружием, принимается Израилем в расчет как первостепенный фактор угрозы. Куда более серьезный, чем то, что может нам предъявить Башар Асад.Верно, колоссальная по ближневосточным меркам египетская военная мощь пока управляема политической силой, которая проявляет заинтересованность в сохранении региональной стабильности. Что будет в Египте через пять или через десять лет, не знает никто (особенно в свете предпринимаемых американцами экспериментов по насаждению демократии, результатом которых раз за разом становится успех исламистов). Но даже и в том случае, если бы существовали гарантии неизменно миролюбивых намерений Египта в отношении нашей страны, мы могли бы задаться вопросом: что для нас предпочтительно в Сирии – сохранение сегодняшнего режима или замена Асада на американского клиента, с практически неизбежным при этом израильским отступлением с Голан.Разумеется, сегодняшняя ситуация сопряжена для Израиля с немалыми трудностями, и это особенно ощутимо сейчас, когда «Хизбалла» обстреливает наши города сирийскими или доставленными через Сирию ракетами. Кроме того, по меткому замечанию профессора Дана Шапира, «за последний год режим алавитов в Сирии, в прошлом - лидер арабского секуляризма, превратился в иранского сателлита, и это особенно важно на фоне наблюдаемых изменений внутри алавитской общины Сирии». Прежде никто в мусульманском мире алавитов мусульманами не признавал, но, как отмечает профессор Шапира, аятолла Хомейни объявил их в свое время «полноценными джафаритскими шиитами». Под влиянием этого факта и в связи с наблюдаемым политическим союзом Сирии и Ирана алавиты пережили метаморфозу самосознания, результатом которой стала следующая ситуация: «правящая сегодня в Сирии группа есть группа шиитская и никакая другая».
Приняв во внимание эту оценку уважаемого специалиста, мы можем вместе с ним констатировать факт появления мощного шиитского пояса, идущего от Ирана, через отданный во власть шиитам Ирак и управляемую неошиитами (бывшими алавитами) Сирию к шиитским районам Ливана, где сегодня господствует «Хизбалла». Дело это совсем не шуточное, поскольку современный шиизм недвусмысленно претендует на лидерство в мусульманском мире, а для последнего лозунг уничтожения Израиля все еще остается главным мобилизующим средством.
Однако, не предлагая читателю ни малейших иллюзий в оценке нашей сегодняшней ситуации, я все же настаиваю на том, что вопрос о естественных для Израиля предпочтениях в отношении Сирии, как минимум, существует. Мое личное убеждение состоит в том, что сохранение Голанских высот для нас важнее тех рисков, которые связаны с пребыванием у власти в Сирии Асада и алавитской общины, даже если последняя стала теперь, как утверждает профессор Шапира, совершенно шиитской. Тем, кто принимает этот приоритет - то есть, в первую очередь, израильским правым - нужно помнить о нем, размышляя над теми или иными вариантами возможных сегодня военно-политических действий.
Расширение конфликта
Сделав эти необходимые замечания, мы можем, наконец, перейти к вопросу о том, что последует за значительным израильским ударом по Сирии (то есть за таким ударом, который Асад не сможет проигнорировать). Это, прежде всего, вовлечение в войну еще одного - как минимум, одного - дополнительного участника. Участника вооруженного, который, даже и не имея шансов победить Израиль, попытается выпустить по израильским городам много всякого и разного.За последние дни израильтяне вкусили ракетной войны, и им ненужно объяснять, что это такое. Но будет, наверное, полезно отметить, что с начала конфликта в Ливане у Израиля было на всех фронтах, включая шхемскую операцию батальона «Харув» и гибель четырех моряков на корвете «Ханит», убитыми – двадцать шесть человек (13 военнослужащих, 13 мирных граждан) и порядка полутораста раненых, не считая пострадавших от шока и получивших совсем легкие травмы. Ясно, что эта печальная статистика почти неизбежно пополнится ко времени выхода газеты. Но вряд ли кто-нибудь сомневается в том, что победоносная война против Сирии, даже в самом успешном для Израиля случае, будет сопряжена с совершенно иными потерями.
Это говорится не для того, чтобы кого-то напугать. Когда война необходима, от нее нельзя уклоняться. Но, рассуждая о перспективах расширения конфликта, было бы странно вовсе не упомянуть о том, что на войне случаются жертвы.Согласимся считать несомненным то, что Израиль добьется победы над Сирией. Это, кстати, совсем неочевидно, потому что победа возможна только тогда, когда у воюющей стороны имеются какие-то цели, достижение которых она готова рассматривать как свою победу. У Израиля таких целей в отношении Сирии в общем-то нет. Но пусть победой считается то, что мы разрушим и убьем у них больше, чем они у нас. За этим последует прекращение огня, которое зафиксирует прежнюю ситуацию или станет поводом к началу переговоров о «всеобъемлющем решении проблемы», то есть о параллельных обязательствах Ливана и Сирии не допускать провокаций «Хизбаллы» в отношении Израиля.
Но обязательная тематика диалога с Сирией заранее известна: Голанские высоты. Даже очень ослабленный Башар Асад не будет вести серьезные переговоры с Израилем без обсуждения этой проблемы. И вполне может статься, что, эффектно отбомбившись в Дамаске, мы уже на следующий день будем принуждены мировым сообществом вернуться к знаменитому вопросу о том, на каком расстоянии от кромки Кинерета должна проходить израильско-сирийская граница – в пяти или в пятнадцати метрах.
Возможно, однако, что Израиль одержит над Сирией столь убедительную победу, что ее результатом явится крах существующего в этой стране политического режима. С учетом сегодняшней слабости Асада это может оказаться не таким уж трудным делом. Даже в самом алавитском лагере у Асада-младшего остается немало противников, а кроме алавитов в Сирии есть суннитское большинство, в котором достаточно сильным влиянием пользуются «Братья-мусульмане». В 1982 году правительству Асада-старшего удалось подавить их мятеж лишь после того, как его войска убили в городе Хама свыше 20 тысяч человек. С тех пор многое изменилось, но в случае очевидного и унизительного военного поражения в Сирии можно ожидать очень значительных политических катаклизмов.
Скорее всего, именно крах существующего сирийского режима в результате войны с Израилем является наиболее привлекательным вариантом развития событий, с точки зрения президента Буша. Такой вариант со значительной вероятностью лишит Россию последней институциональной опоры в арабском мире и откроет перед Соединенными Штатами возможность поставить у власти в Дамаске своего «демократического» клиента.О том, что это означает для Израиля, я уже говорил выше. А здесь можно добавить, что клиента потребуется «укрепить». Чем? Главное средство, опять же, Голаны. Диктатор Асад не смог добиться их возвращения Сирии, а у лояльного Вашингтону «демократического лидера» это получится. И тем самым от него действительно будет отведена – по крайней мере, на время – критика исламистов, баасистов и пр.Существует, однако, и возможность того, что Тегеран придет на помощь Дамаску в случае израильского удара по Сирии. Принимать за чистую монету все заявления, сделанные по этому поводу иранскими официальными лицами за последние несколько дней, наверное, не стоит. Слово с делом у них расходится не реже, чем у других. Но и вовсе игнорировать возможность активного иранского вмешательства в израильско-сирийский конфликт мы не можем, и следует хотя бы задуматься над тем, что это означает практически.
Вместо скромного участия в широкой международной кампании, направленной на нейтрализацию ядерной программы Ирана, мы рискуем получить свою собственную, «партикулярную» войну с этой страной. Здесь, опять же, необходимо напомнить о том, что война – дело серьезное и неизбежно сопряженное с жертвами. Верно, даже очень значительные жертвы со стороны Израиля будут сочтены оправданными, если в ходе войны с Ираном ЦАХАЛ сумеет уничтожить ядерную инфраструктуру этого государства. Но в достижимости данной цели без применения ядерного оружия позволительно, как минимум, усомниться.
По сообщению 10 телеканала, главный бункер Насраллы в Бейруте не удалось поразить потому, что израильские ВВС отказались в прошлом году от реализации утвержденной конгрессом США сделки по продаже Израилю ста управляемых бункерных бомб GBU-28s. В условиях постоянного сокращения израильского военного бюджета их стоимость - $30 млн – была сочтена слишком высокой. Данный факт дает, как мне кажется, некоторое представление о способности Израиля самостоятельно уничтожить ядерную инфраструктуру Ирана. И, кроме того, опыт недельной войны в Ливане – государстве крошечном и граничащем с нами – позволяет понять, что очень солидные возможности современных военно-воздушных сил все же не безграничны. А над огромным и далеким Ираном Израиль просто не сможет держать на протяжении недели по сто боевых самолетов в каждый конкретный момент.Мне не хочется даже рассматривать гипотетический вариант, при котором Израиль ведет в одиночку ядерную войну с Ираном. В современном мире есть признанный лидер – Соединенные Штаты Америки, и именно на них, единственной сегодня сверхдержаве, объективно лежит ответственность за решение таких глобальных проблем, как предотвращение ядерного вооружения Ирана. Что же до Израиля, то ему, предпринимая все необходимые меры на случай отражения иранской агрессии, не следует предлагать себя в качестве исполнителя сверхсложных задач, к решению которых Соединенные Штаты имеют несравненно больше военных и политических возможностей.
Подвести итог вышесказанному можно следующим образом: чем шире окажется спровоцированный «Хизбаллой» военный конфликт, тем более значительным станет впоследствии международное вмешательство с целью его урегулирования. Практика такого вмешательства всегда сопряжена с политическим давлением на Израиль, и это давление будет оказываться по всем направлениям, включая сирийское и палестинское.
Механика конфликта в Ливане
Значит ли это, что Израилю нечего предпринять для решения своих проблем на севере? Вовсе нет. Избегая преждевременного оптимизма, можно сказать, что израильское правительство выбрало правильную стратегию в отношении Ливана и «Хизбаллы», когда Хасан Насралла бросил ему 12 июля грубый политический вызов. При этом для понимания происходящего нужно учитывать следующее.Как уже отмечалось выше, ракетный потенциал «Хизбаллы» был создан по меньшей мере наполовину еще в те годы, когда Израиль контролировал, совместно с ЦАДАЛом, приграничную зону безопасности в Южном Ливане. Уже тогда в распоряжении шейха Насраллы было не менее 7 тысяч ракет, включая ракеты тех типов, которые достигают сейчас Хайфы и Тверии. Присутствие израильских сил в Южном Ливане не могло помешать шиитским боевикам в применении ракетного оружия, но главным назначением последнего, с точки зрения «Хизбаллы», было создание «стратегического паритета» в зоне конфликта, то есть обеспечение таких условий, при которых Израиль до крайности ограничен в применении артиллерии и авиации в ответ на атаки боевиков, предпринимавшихся против постов ЦАХАЛа и Армии Южного Ливана.
Гарантированный этим фактором характер конфронтации в пограничном районе вполне устраивал «Хизбаллу», поскольку он обеспечивал шиитским боевикам реноме несокрушимых борцов за дело ислама и защитников населения Ливана от израильских бомб. Столь же выгодной была ситуация, с точки зрения Дамаска. Перманентное кровопускание (потери ЦАХАЛа в зоне безопасности составляли в среднем по 25 человек в год убитыми) и устойчивое политическое давление на правительство Израиля (как извне, так и изнутри) позволяли сирийцам надеяться на то, что под воздействием этих факторов Израиль в конце концов согласится на отступление с Голанских высот - в обмен на гарантии Дамаска по обеспечению безопасности его границы с Ливаном.
Ситуацию сильно изменило решение Эхуда Барака о выводе израильских войск из Ливана. Сирия оказалась перед опасностью утраты основного рычага, посредством которого она не без успеха давила на Израиль прежде. Следуя сирийскому политическому заказу и собственным идеологическим установкам, «Хизбалла» попыталась в новых условиях сразу же обеспечить себе «легитимный повод» для продолжения атак на израильскую границу. С этой целью район т.н. «ферм Шебаа», расположенный на территории, которая состояла до 1967 года под сирийским суверенитетом, был объявлен – с согласия Дамаска - ливанской землей. В октябре 2000 года «Хизбалла» атаковала израильский пограничный патруль в этом районе и похитила тела трех убитых боевиками военнослужащих ЦАХАЛа. Данный инцидент мог стать поводом для жестких ответных действий со стороны Израиля, но правительство Эхуда Барака, уже оказавшееся к тому времени в состоянии военного конфликта с палестинцами, не решилось принять адекватные меры в отношении «Хизбаллы».
По следам этого инцидента сложилась устойчивая практика последних лет: «Хизбалла» периодически атакует израильские войска на границе с Ливаном (как правило, безуспешно), а ЦАХАЛ наносит в ответ вполне символические удары по ее позициям по ту сторону границы. При этом заметно пополнившийся ракетный арсенал «Хизбаллы» по-прежнему служил средством обеспечения локального характера конфронтации.В целом вышеописанная ситуация устраивала Израиль. Все понимали, однако, что как только «Хизбалла» добьется более или менее значительного тактического успеха, израильское правительство окажется перед выбором – утереться и признать приемлемым для себя более высокий уровень потерь (и политического унижения) или отбросить сложившиеся правилы игры, с неизбежным при этом включением всего израильского севера в зону огня. Атака, предпринятая «Хизбаллой» 12 июля в районе киббуца Шетула, завершилась таким результатом, что у Израиля попросту не осталось иной возможности, кроме проведения широкомасштабной военной операции в Ливане.
Правильный адрес
Внутри Ливана сложилась при этом за последние годы совершенно парадоксальная ситуация. К северу от линии Сайда-Джезин находится процветающее государство с исключительно высоким уровнем иностранных инвестиций (главным образом, саудовских, но не только), стабильно растущей экономикой и крепнущей хозяйственной инфраструктурой. В годы правления Рафика Харири, саудовского миллиардера, ставшего премьер-министром Ливана, оправившаяся от гражданской войны страна приобрела репутацию «экономического чуда» и заставила обозревателей вспомнить о том, что Ливан называли когда-то «ближневосточной Швейцарией». Но при этом к югу от линии Сайда-Джезин начиналось царство джихада, в котором господствует «Хизбалла», ведущая против Израиля перманентную террористическую войну под радикальными исламскими лозунгами.Ливанское правительство, пренебрегая своей элементарной ответственностью, в течение многих лет мирилось с этой ситуацией. Ни резолюция СБ № 1559, ни вывод сирийских войск с территории Ливана, ни создание кабинета министров во главе с Фуадом Синьорой, опирающимся на поддержку США и Евросоюза, не заставили официальный Бейрут предпринять необходимые практические шаги по восстановлению ливанского суверенитета над южными районами страны.
Конфликтовать с «Хизбаллой» никто не хотел. Зачем? Зарубежные инвестиции льются рекой, экономика процветает, представители «Хизбаллы» участвуют в работе ливанского правительства, а не подчиненные этому правительству боевые отряды контролируют юг Ливана и совершают с его территории агрессивные действия в отношении сопредельного государства. Всем хорошо.Сегодняшняя операция Израиля в Ливане устроена по простому принципу: везде будет «север», то есть стабильная власть и экономическое процветание, или везде будет «юг», то есть зона джихада. Несмотря на все ухищрения арабской пропаганды, от очень значительной части населения Ливана сегодня уже не возможно скрыть то, что именно «Хизбалла» виновата в бедствии, обрушившемся на эту страну сотнями тонн израильских авиабомб.
Израиль совершил бы огромную ошибку, отказавшись рассматривать кабинет Фуада Синьоры как ответственное правительство Ливана. Если бы Эхуд Ольмерт последовал совету президента Буша «не ослаблять» Синьору и сразу же ввязался в войну с Сирией, мы показали бы всему миру, что решать проблему конфликта в районе израильско-ливанской границы нужно через Дамаск. Но наш принципиальный интерес состоит в том, чтобы было не так. Разумеется, никто не может исключить на данном этапе возможности расширения конфликта в Ливане, но у Израиля нет ни малейших причин к тому, чтобы способствовать такому развитию событий. Напротив, именно «Хизбалла», обстреливая израильские поселения на Голанских высотах, пытается спровоцировать фронтальное столкновение Израиля с Сирией – пока безуспешно.
Представляется очевидным, что наблюдаемое поведение Израиля перечеркнуло все планы Хасана Насраллы, сбило с него изрядную долю спеси и поставило его в чрезвычайно трудное положение. Это вполне ощущалось в ходе последнего телевыступления Насраллы, содержавшем почти откровенную просьбу о помощи, с которой генсек «Хизбаллы» обратился к арабским и мусульманским лидерам всего мира. И дело не только в том, что израильские ВВС наносят чувствительные удары по объектам «Хизбаллы» на юге Ливана, в Бейруте и в долине Бекаа. Уничтожить таким образом всех боевиков и все припрятанные ракеты Израиль, разумеется, не сможет. Но вызревающая формула международного вмешательства в ливанский конфликт (не говоря уже об израильских условиях прекращения огня) выглядит сейчас как сопряженная с неизбежным ущербом для тех позиций, которыми располагала «Хизбалла» в Ливане до самого последнего времени. Как минимум, эта формула несовместима с сохранением ситуации, при которой отряды «Хизбаллы» контролировали границу Ливана с нашей страной.
|
|
