Попытка воссоздать систему, засбоившую уже к 1952 году, не породит Общество развития всех. Она добьет РФ
Поговорив о том, как советские провидцы рисовали общество всеобщей роботизации и дешевой энергии (https://forum-msk.org/material/news/14910421.html), перейдем к другой важной теме. Сталинская модель экономики не могла создать такого Будущего. Сам Сталин это понимал. Но этого никак не возьмут в толк нынешние левые сектанты.
Будущее – за экономикой без идеологического маразма. За смешанной экономикой!
ЛЮБИМАЯ ШАРМАНКА ДОГМАТИКОВ
Обычно левые догматики заводят шарманку по поводу сталинской экономики. Мол, чего вас в ней не устраивает? В войну справились по военному производству, превзойдя Третий рейх. В рекордные сроки подняли страну из развалин после 1945 года. При Сталине начальство несло ЛИЧНУЮ ответственность за порученные им проекты. Чего тут думать? Скопируй сталинскую модель сегодня – и построишь общество Будущего, социум досуга…
Но это – признак умственной неполноценности, как и у всех догматиков. Дело в том, что сам Сталин не считал сталинскую экономику идеальной и стремился к ее реформированию. Несмотря на очевидные успехи в развитии СССР, сталинская модель имела ряд внутренних пороков. Она не годилась для того, чтобы создать Будущее. Она оказалась косной и сопротивляющейся инновациям уже при самом Сталине. Ее достоинства имели оборотную сторону. Сам Иосиф Виссарионович это отлично понимал и призывал к созданию новой теории – старая марксистско-ленинская уже «не тянула». (Сталин поставил задачу создания «общества досуга» в1952 г.) Копировать модель, сбои которой были ясны уже самому Сталину, сегодня просто глупо. А то и преступно.
О каких врожденных пороках той модели говорит Максим Калашников? Если очень сжато, лаконично, то они таковы: уже в конце 30-х сталинская экономика стала отбиваться от научно-технического прогресса, его приходилось обеспечивать нажимом сверху, уступая в гонке НТР Западу. Уже тогда СССР получил угрозу быть «вечно вторым», лишь повторяющим то, что уже опробовано и сделано на Западе. Создание того общества, о коем мечтали советские фантасты (Ефремов, Гуревич и другие) требовало иного: это СССР должен был задавать моду на инновации Западу, не боясь рисковать и делать многое ПЕРВЫМ В МИРЕ. Чтобы не мы копировали Запад, а он – нас. А вот этого сталинская модель никак не обеспечивала. Она не разрывала русской инновационной зависимости от Соединенных Штатов и Западной Европы.
ПОРОКИ СТАЛИНСКОЙ МОДЕЛИ
Настало время работать с фактами, а не с пропагандистскими штампами. Они вредны, когда нужно искать подлинный выход из цивилизационного тупика. То, что мы превзошли по части военно-мобилизационной экономики Третий рейх – факт. Пропагандисты любят оперировать статистикой военного производства. Да, Союз произвел 105 тысяч танков и САУ, немцы – 46,8 тысячи. Самолеты: 157 тысяч против 119 тысяч. Мы сделали почти полтора миллиона пулеметов против 674 тыс. у Гитлера.
Но при этом советская промышленность производила дешевые изделия низкого качества. А немцы брали качеством, обходясь меньшим числом оружия и техники. Напомню, что в конце 1944 года и в начале 1945 года в Венгрии немцы нанесли нам такие удары, что многие вспоминали 1941-й. Если взять цифры потерь в танках и самолетах, то здесь Советский Союз на фоне Германии выглядит бледновато. (СССР потерял 83,5 тысячи танков и САУ, немцы за то же время – 28,7 тыс.)
Сами фронтовики (а Максим Калашников их застал живыми и бодрыми) рассказывали, насколько немецкая военная техника была удобнее для войны. Помню, как мой знакомый ветеран восхищался танком «Пантера». Да и мы и так знаем, что нацисты на порядок превосходили нас по средствам связи и наблюдения, отчего быстрее обнаруживали и подбивали нашу бронетехнику. Я уж не говорю о множестве мелких военных мелочей для солдата. Попав в ВС СССР в 1985-м, я поразился, насколько снаряжение бойца через сорок лет после Великой Отечественной уступало немецкому тех лет! Порекомендую книгу «Порядок в танковых войсках» Андрея Уланова и Дмитрия Шеина, написанную отнюдь не злобными либерастами-антисоветчиками. С массой архивных документов. Так вот, там есть документы о сравнительных испытаниях немецких и советских танков, проведенные в СССР. Оттуда вы узнаете, насколько лучше были гитлеровские танки даже раннего периода (Т-III и Т-IV), нежели тот же Т-34 По части эргономичности, удобства работы экипажа, по части устойчивости радиосвязи, по способности командира машины руководить боем и контролировать его поле. А каким тесным и поначалу низкокачественным был в 1941-м Т-34, причем об этом гласят именно советские документы. Как скверно был он скомпонован внутри, создавая огромные трудности для работы экипажа…
Немудрено, что мы теряли три-четыре танка там, где у наци погибал один. Немцы оказывались быстрее и зорче русских противников.
Понятное дело, что ставка на производство массы дешевой военной продукции невысокого качества было единственным выходом для нас в 1941-1945 годах. Промышленная мощь СССР была еще сырой, еще вчера мы были отсталой полуаграрной страной. Нам не хватало квалифицировааных кадров. Но уже после войны требовалось переходить с вынужденного «Брать количеством, а не качеством» на немецкий (западный) путь. Лучше меньше, да лучше. Ибо победа в Великой Отечественной, простота и дешевизна вооружений имела оборотную сторону: погибли миллионы самых лучших наших людей. Самых смелых, честных, умных, решительных, не отсиживавшихся в тылу. Жизнеспособности нашего народа нанесли тяжелейший удар.
Однако советский ВПК и после 1945-го продолжал работать в основном на количество, а не на качество, никак не отказываясь от вынужденного курса Великой Отечественной. Словно мы готовились к новой войне с Гитлером, а не совсем к иным боям. Напомнить, какими обескураживающими были итоги применения техники 1970-х годов после ввода войск в Афганистан в декабре 1979-го?
Да, во валовому производству оружия СССР превзошел Третий рейх. Но при этом по части научно-технических новаций мы немцам безбожно проиграли. С реактивными минометами «Катюша» мы вырвались вперед, однако нацисты первыми в мире смогли построить и применить в войне и баллистические ракеты, и реактивные истребители, и телеуправляемые танкетки, и реактивные противотанковые гранатометы с кумулятивными боеприпасами («Панцерфауст»). Добавим сюда управляемые планирующие бомбы и телеуправляемые противокорабельные крылатые ракеты, первые в мире зенитные ракеты «земля – воздух», приборы ночного видения. СССР использовал немецкие подлодки XXII серии как источник вдохновения для создания послевоенных дизель-электрических лодок 613-го проекта.
ЧТО ПОНИМАЛ САМ СТАЛИН?
Сталин это прекрасно осознавал. Он понимал, что второй раз такое не прокатит, что пресловутая «сталинская экономика» нуждается в реформировании. Пропаганда пропагандой, а были и реалии. Вся Европа на Третий рейх работала относительно. В половину мощности. Оккупированная Франция, Чехия, Бельгия и Голландия и Австрия (помимо собственно Германии) – вот что было в распоряжении Гитлера из промышленно развитого. Да, была Италия, но ее промышленность гнала устаревшую технику, итальянцы сами просили у немцев современное оружие. То же самое – и с финнами, и с аграрной Румынией, и с неразвитой бедной Словакией.
Норвегия и Дания могли помочь разве что продовольствием, Греция и Югославия горели огнем партизанской войны и ничего Гитлеру дать не могли. Они только отнимали ресурсы. Оккупированная Польша развитием индустрии не блистала и могла дать только дармовую рабсилу. Швейцария поставляла Германии свое оружие только за деньги. Шведская промышленность немцам не помогала. Испанская – тоже. Ну, а Британия с ее неплохой индустрией воевала против наци. При этом оккупированные французы, голландцы и бельгийцы работали на Германию, что называется, вполнакала. Мало того (читайте воспоминания немецких подводников) – во Франции жилось лучше, чем в Германии. Товаров было больше.
Так что о работе всей Европы на Гитлера речи не шло. Основную тяжесть войны с СССР вынесли на себе все-таки немецко-австрийская и чешская индустрии.
При этом даже сталинская экономика с ее личной ответственностью начальства за порученные участки работы (вплоть до лагерей и расстрела), с ее всевластием органов госбезопасности не могла справиться к 1941 году даже с нормальным снабжением Вооруженных сил. Невзирая на все расстрелы, танковые части СССР даже на западной границе страдали от дикой нехватки запасных частей. Договорная дисциплина в советской экономике была крайне низкой – договоры просто срывались. Оттого и запчастей к военной технике не было, и сервис ее был жутко медленным, и качество самой техники хромало на обе ноги. Снова отошлю вас к капитальной книге «Порядок в танковых войсках…». Оттуда вы (из документов!) узнаете, что тысячи машин СССР с началом войны попросту не вышли из боксов из-за неисправности. А если и вышли – то быстро сломались. Беда с соблюдением договоров преследовала экономику СССР вплоть до самого финала. Я, пришедший в журналистику в 1987-м, писал статьи об этом еще тогда. И, как видите, беспощадный НКВД Берии с этим ничего не мог поделать до самого начала войны.
Возможно, сложившаяся по факту сталинская модель экономики и была бы на высоте, стань Великая Отечественная вечной. Если и дальше надо было гнать вал. Если бы потребности граждан Советского Союза как бы застыли и они вечно покупали бы шевиотовые костюмы, патефоны, швейные машинки, парусиновые туфли.
Но это было невозможно. Сталин отлично видел, что все новое, задающее новые жизненные реалии, создается на Западе, а не в Союзе. Это касалось нейлоновых чулок и бытовой электротехники, транзисторной электроники и домашней электронной техники, автомобилей, станков с числовым программным управлением. Это касалось и «бесплотного»: мод, стилей и вкусов, музыки, архитектуры. СССР и тут шел вослед за Западом. То, что сегодня называют «сталинской моделью», оказалось весьма косным, консервативным, медленно реагирующим на новые потребности людей. Именно поэтому в 1952-м Сталин и сказал как о новой теории, так и об экономических проблемах социализма. Он понимал, что имевшаяся модель не обеспечивает цивилизационного первенства русских, она не создает Будущее, не может превзойти Запад ни по производительности труда, ни по способности диктовать стиль жизни. Та модель не задавала логику развития мира, дело сие оставалось в руках Запада. Поэтому Сталин начал борьбу с низкопоклонством перед Западом, попытался поднять на щит тех русских изобретателей и ученых, что опережали Запад в своих разработках. Именно тогда в СССР заговорили о русском первенстве а науке и технике – о самолете Можайского, о гусеничном тракторе Блинова, о радио Попова. Дескать, только общая отсталость царской России и преклонение ее верхов перед всем западным не позволили тогда использовать прорывные русские изобретения и открытия. Мораль: мы можем не копировать кого-то, а сами задавать ход мирового развития, надо лишь поверить в свои силы и возможности…
Но эта волна быстро угасла после смерти Сталина. СССР продолжил плестись в хвосте Запада, копируя его тенденции в науке и технике, в модах, стилях и вкусах. Более того, это проявилось уже при Сталине, о чем мы поговорим дальше. То бишь, и сталинская модель, которую сегодня делают фетишем некоторые левые шизоиды-догматики, не смогла преодолеть вековые пороки России. И уж, тем более, не могла она создать (см. предыдущую статью) то общество досуга, о котором мечтали в «Рождении шестого океана» и в «Туманности Андромеды». Общество смелых творцов, идущих впереди всех, не боящихся риска и эксперимента.
Тем более глупо копировать сегодня модель, которая обнажила свои пороки уже в 1952 году! Работой которой был недоволен даже сам ее архитектор.
КОГДА НЕ ПОМОГАЛА И ЛИЧНАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ
Как сбоила сталинская модель? Возьмем принцип личной ответственности руководителей. Не справишься – пойдешь под расстрел. Да, это работало фантастически! Но это же имело и скверный побочный эффект. В виде отторжения смелых новаций и стремления только копировать Запад.
Как? А очень просто. Если я – директор завода или народный комиссар (министр), то к чему мне рисковать жизнью, пробуя нечто новое и еще неизвестное всему миру? А вдруг – провал? И я в лучшем случае поеду на солнечную Колыму. Меня за то, что я не внедрил какое-то изобретение по своему почину, не накажут. Гораздо безопаснее просто выполнять спущенные начальством задания. Если я стану делать то, что не нравится пользователям и быстро ломается, с меня голову не снимут. Ведь я завишу не от покупателей и от потребителей, а от вышестоящего начальства, спускающего мне задания, «артикул» и требующего отчетов. Сделаю, что мне приказано – и меня даже наградят, по служебной лестнице продвинут. А потребитель, мол, не свинья – он все съест. Тем более, в условиях дефицита.
Тот же принцип личной ответственности, доведенный до апогея, вызывал и неистребимое стремление копировать все западное, иностранное. Ну да, они там, на Западе, рискнули средствами и создали нечто новое. А мне-то, советскому управленцу, зачем рисковать, если меня расстрелять могут? Лучше я просто скопирую то, что уже появилось на Западе и себя хорошо зарекомендовало. Если я скопирую, меня за это не накажут. (Работа моей мамы во ВНИИ проблем машиностроения в 1987 году заключалась в изучении иностранных технических журналов, институт не изучал отечественные прорывные разработки).
Поэтому уже в сталинской модели экономики любого изобретателя и конструктора, пришедшего с чем-то прорывным, доселе в мире невиданным, министерства и директоры заводов встречали в штыки. Не утверждено в ведомствах, в план не включено? Катись отсюда! Из-за тебя надо перестраивать производство, тратить средства, срывать выполнение утвержденных планов. А если не получится? Так меня первого же, за вредительство и невыполнение планов – в тюрьму! Так что спокойнее гнать привычные примусы и патефоны. А ты иди и пробивай свое изобретение в наркомате-министерстве. На это годы уйдут, говоришь, Запад нас опять опередит? Это – не моя проблема, зато сам жив-здоров останусь.
Оказалось, что Запад создал намного более динамичную, порождающую смелые новации систему. Этакий «комбайн». Итак, государство в своих структурах (Манхэттенский проект, ДАРПА) на нерыночных условиях создает прорывные технологии или целые образцы техники. Те же ЭВМ-компьютеры, новые материалы, автоматизированные станки, транзисторы, реактивные самолеты. Это – социалистический сектор западной экономики. Но рядом с ним существует частнопредпринимательский сектор (капитализм). Он моментально видит возможности появившихся новаций, с жадностью их хватает – и стремительно превращает в готовый рыночный продукт. Без всякой оглядки на чиновников, не рискуя быть расстрелянным за вредительство. В результате Запад продолжал лидировать в гонке, производя нужные потребителю, качественные новинки, коим в СССР завидовали.
Такой «комбайн» смешанной (не чисто капиталистической и не чисто социалистической) экономики работал и работает намного лучше и быстрее, нежели сталинская модель. И людей не уничтожают в ней. И на девять ошибок в новациях приходится одна золотая, которая окупает все. Увы, левая шиза этого до сих пор не может уразуметь. Они продолжают нести поистине талмудичесчкую бредятину о «капиталистическом рабстве» и недопустимости частной инициативы. И о том, что мало стреляли и сажали. Не видя очевидного – органических пороков модели.
РОКОВЫЕ СБОИ
Даже при Сталине СССР упустил несколько великолепнейших шансов завоевать мировой рынок. Максим Калашников эти примеры приводил.
Это «люстры Чижевского», причем самого новатора просто сожрали, невзирая не первоначальную поддержку советского правительства. Подробнее:
https://profilib.net/chtenie/39391/maksim-kalashnikov-robot-i-krest-tekhnosmysl-russkoy-idei-48.php
Это история академика Капицы-старшего, который пытался сделать так, чтобы СССР получал кислород из воздуха с помощью его турбодетандеров, тогда еще в мире невиданных, а не с помощью скопированных немецких агрегатов. Но даже Сталин и Берия его не поддержали и предпочли слепое копирование иностранной техники вчерашнего дня. В результате Запад перехватил развитие турбодетандеров. Подробнее:
https://profilib.net/chtenie/39391/maksim-kalashnikov-robot-i-krest-tekhnosmysl-russkoy-idei-56.php
Уже при Сталине мы не смогли использовать революционные строительные материалы, разработанные эстонцем Хинтом:
https://profilib.net/chtenie/39391/maksim-kalashnikov-robot-i-krest-tekhnosmysl-russkoy-idei-58.php
Уже сталинская модель оказалась неспособной использовать гениальные разработки авиаконструктора Бартини, опережавшие Запад на целую эпоху. Даже все разработки академика Лысенко – тоже не сумела.
Факты таковы: СССР первым в мире создал бионический протез руки (группа Ефима Кобринского,1957 г.), открыл лазеры (1962 г.) и совершил первую в мире телепередачу через спутник связи (1966 г., «Молния-1»). Но в результате бионические протезы стали массово делать на Западе, а не в Советском Союзе. СССР не смог завоевать мировой рынок со своей лазерной техникой и утратил первенство в космических системах связи!
Первый в мире мобильный телефон создал советский инженер Куприянович. В 1958 году. Мало того, он в 1961-м сделал сотовый телефон карманным! Подробнее –
https://m-kalashnikov.livejournal.com/2051104.html
https://m-kalashnikov.livejournal.com/3415415.html
Но советская бюрократия не стала развивать это направление и утратила национальное первенство в технике, что определила жизнь мира с начала 1990-х годов!
Подобные примеры того, как созданное в СССР первым в мире затем расцветало на Западе, могу продолжать еще долго. И причину вижу в одном: в косности самой модели экономики, тотально огосударствленной, бюрократической и зарегулированной. Советскому Союзу не хватило частного сектора экономики, сосуществующего с социалистически-плановым, проекто-мобилизационным. Был бы он – и не Запад бы тогда, а наш великий Союз дал бы всему миру и бионические протезы, и сотовую телефонию, и Руснет, и изумительную, ионную технику Чижевского, и дешевые качественные жилища!
Вот почему собственно сталинская модель экономики не устраивала самого Сталина, почему она просто не могла создать того Общества развития (как в «Рождении Шестого океана») всех и каждого, о коем мечтали советские фантасты, и в итоге привела СССР к трагической гибели. Надо смертным боем лупить тех идиотов, что призывают скопировать эту модель сегодня. Недопустима тут никакая шиза: ни либеральная, ни левацкая. Я – национал-футурист, и на том стою. Будущее – за смешанной экономикой. Без идеологического маразма. И левых бредоносцев – на ту же помойку, что и либерастов. Китайцы оказались умными: отбросив левый бред, стали строить смешанную экономику. От сталинской модели надо брать многие ее гениальные находки, но творчески и ни в коем случае не копируя ее целиком.
Только так мы сможем создать Общество свободных творцов, что справится с вызовами всеобщей роботизации.
(Продолжение темы следует)
|
|
