Концепция Вебера
Макс Вебер изучает опыт стран, где богачи приняли реформаторские идеи и даже взяли под крыло идеологов нового религиозного течения. В скором времени, как замечает Вебер, протестантам уступают в экономическом плане те народы, которые не приняли протестантскую этику как руководство к действию.
Анализируя положение в Германии, Вебер предположил, что самые богатые регионы — протестантские. Ученый подчеркивает, что католикам накопление богатств чуждо, они равнодушны к материальным благам. Протестанты тоже равнодушны и даже приветствуют аскетизм, но это им не мешает накоплять богатства, развивать общество. К примерам Вебер добавил опыт США, Англии и Голландии, который свидетельствовал: в экономическом плане протестантские страны успешны.
Исследователь считал, что для предпринимателя-протестанта не важно личное потребление — только добродетельность. Рост капитала — благословение свыше, а поэтому рост не прекращается. Отказ от накопления богатства интерпретируется как предательство бога, точнее его воли, ведь бог решил, что человек способен заработать огромные деньги; предприниматель не должен останавливаться.
В представлении Вебера накопление капитала — нормальный процесс, люди зарабатывают только честным путем, потому что сами об этом говорят публично. Протестантская этика со временем чудесным образом появляется в обществах, где протестантов практически нет. Вебер постулирует, что остальные страны применяют протестантскую этику ради экономической эффективности.
Капитализм
Капитализм появился в результате открытия мирового рынка и развития товарного хозяйства. Новая общественная система зарождалась в период феодализма, где нормой считалась децентрализация, традиционное общество, а во главе — аристократия. Новый класс, который получал прибыль от посредничества, торговли, развития мануфактур, несомненно, испытывал ряд проблем из-за феодальных препон.
В конце феодального строя капитализм развивался стремительно, и этому не препятствовали по той причине, что само развитие способа производства было выгодно правящей верхушке, которая не осознавала, что это развитие в конечном итоге создает условия для уничтожения социальных основ феодального общества. Капитализм — социальная система городских жителей, которые стремились к развитию независимо от феодальной знати и даже короля. Сначала это были коммунальные движения за ограничение феодального гнета, а завершилось все социальными революциями, которые смели феодализм.
В последние годы феодализма у капиталистов уже были практически все рычаги воздействия. В их интересах принимались законы, крестьян выгнали с земель, чтоб они принимались за работу или умирали в нищете (в отдельных странах были приняты законы против бродяг, согласно которым бродяг вешали). Главная проблема крупного капиталиста — относительное бесправие. Капиталисты не могли с этим смириться, потому что их возможности были намного выше возможностей феодальной знати, которая в основном вела паразитический образ жизни и брала долю с дохода капиталиста.
Буржуазная революция отменяет сословия и привилегии бывшей знати, реквизирует их имущество и делит между капиталистами, а затем создаются законы, которые закрепляют право капиталистов на захваченное имущество. Это была жесткая борьба, а на стороне феодальной знати выступала церковь. Поэтому неудивительно, что в первое время буржуазия часто была антиклерикальной, она желала захватить церковные земли, которые действительно использовались нерационально и не приносили доход государству.
В связи с этим противники феодализма часто впадали в «ересь». Ересь отличалась от официальной религии часто показным аскетизмом, отказом от лишних ритуалов и благословлением новых социальных отношений. Эти ереси появлялись в ходе развития капиталистических отношений, а не порождали их. Истоки капитализма — создание мирового рынка в ходе Великих географических открытий и промышленная революция.
Надстройка капитализма
Модернизация в различных странах происходит независимо от того, какие религиозные взгляды распространены. Самое главное — развитие материального производства, которое радикальным образом меняет весь уклад жизни членов общества. Под развитие подстраивается религия. Ведь религия обосновывает божественность феодального, а затем капиталистического строя. Религия меняет свои формы в зависимости от того, кто и как управляет страной.
Идеи, господствующие в прошлом, остаются в прошлом, хотя их и могли считать незыблемыми. Религиозных деятелей такой порядок может не устраивать, но это реальность, с которой нельзя не считаться. В период традиционного общества церковь была главным социальным институтом для большинства, а в обществе капиталистическом это не так. И даже если большинство жителей относится к религии, нельзя сказать, что религия является главным в их жизни.
Можно вспомнить историю протестантизма. Когда началась охота на Мартина Лютера за еретические высказывания, его защищали князья. Впоследствии он выражал их интересы, в том числе материальные. Защитники протестантской религии поверили бы во что угодно, лишь бы это вероучение освободило их от лишних поборов и бессмысленной с их точки зрения «опеки» со стороны власть имущих.
Капитализм формировался не только в Германии, но и в Италии, и во Франции, где обошлось без протестантского духа. В торговых республиках Италии подстроили католицизм под собственные нужды, иногда появлялись ереси и тайные общества, а во Франции буржуазную революцию совершили под лозунгами философов-просветителей, далеких от религии; которые не признавали ни католицизм, ни протестантизм. Как правило, это были деисты или атеисты-материалисты. Но цель была одна — установление капиталистических отношений как единственно верных, безальтернативных, иногда говорили — «естественных». История знает много примеров того, как общества шли по капиталистическому пути и не отставали в развитии от передовых стран, главное — без протестантской этики. Буржуазные революции в странах третьего мира в XX вв., как правило, на религию не опирались, революционеры были сторонниками секуляризма.
Одна из главных ошибок Макса Вебера заключалась в том, что он принимал аргументы сторонников католицизма и сторонников реформации так, как будто эти люди всегда говорят правду и действуют только по определенной схеме, заданной религиозным культом. Католики нищие из-за отстраненности от мира, а протестанты богатые, так как считают богатство божьим даром.
Вебер упускает из виду тот момент, что скромность чаще всего постулируется. Люди могут торговать рабами, захватывать колонии, но при этом говорить, что их бог — Иисус и что они не заинтересованы в накоплении богатств и всегда следуют религиозным заповедям. Но их капитал растет, приобретается недвижимость, роскошь. Концепция протестантской трудовой этики также в том, что это труд добросовестный, без эксплуатации. Как же можно говорить о добросовестном труде, когда речь заходит о США времен рабовладения? Рабовладельцы были религиозными, даже обращали рабов в свою веру, сражались за такой порядок с оружием в руках; протестантская этика не заставляла пересматривать отношение к цветным. Если говорить о скромности, то только о скромности по сравнению с феодальной знатью.
Проблема исследований Вебера в том, что все зверства первоначального накопления капитала он старается переложить на «нецивилизованный капитализм» без протестантской этики, а после нее все улучшилось. Хотя эксцессы были и в протестантских странах.
Гарвардский экономист Дэвид Кантони проанализировал экономический рост в Германии, период с 1300 по 1900 гг. Кантони сообщил, что никакого влияния на экономический рост религиозная доктрина не оказала. Процесс шел точно такой же, как и в других странах, в том числе во Франции и Италии, где о протестантской этике говорить не приходится. Да и далеко не все протестантские страны эффективны с экономической точки зрения.
|
|
